***
Кто-то тряс его за плечо, заставляя покинуть блаженный сон. С трудом разлепив глаза, Гарри попытался сфокусировать взгляд. Голова гудела в явном протесте. Взявшись за протянутую руку, Поттер с трудом поднялся. Сон, в таком удобном для чтения кресле, явно был плохой идеей. В гостиной уже никого не осталось и Флимонт погасил огни, поднимаясь вслед за Гарри.***
Воскресный день выдался ясный. Солнце припекало даже сквозь оконные стёкла и многие студенты, поддавшись зову уходящего лета, собрав все необходимые учебные принадлежности, разбрелись по двору Хогвартса. Начало нового учебного года стимулировало даже не самых прилежных учеников взяться за ум, представляясь хорошей возможностью войти в русло. Гарри, гонимый желанием стать лучше, после завтрака направился в библиотеку. К нему присоединился Флимонт, предпочитающий удобство столов перед приятностью солнца, когда дело касалось учёбы. Гарри знал, что его названый брат серьёзно относится к обучению, но на фоне своих друзей, слывших разгильдяями, выглядел настоящим заучкой, чем немало напоминал Гермиону. Гарри улыбнулся от этой мысли, пока Флимонт помогал ему подобрать дополнительную литературу. Что в своём времени, что в этом, Гарри не очень хорошо ориентировался в библиотеках. Усаживаясь за стол, Поттер заметил невдалеке Миртл. — Миртл, привет, — негромко сказал он, стараясь не нарушать порядок, установленный в читальном зале. Флимонт предупреждал его, что мадам Четфилд ужасно строга и может выставить из библиотеки тех, кто по её мнению ведёт себя неподобающе. Услышав своё имя, Миртл медленно подняла голову и посмотрела по сторонам. Увидев Гарри, она смутилась, и буркнув ответное приветствие, опустила глаза в книгу. Оставалось только догадываться, что было причиной её недружелюбия: стеснительность, неловкость из-за атмосферы их знакомства или что-то ещё. Гарри хотел сблизиться с ней, чтобы предотвратить трагические события, которые должны были случиться в конце учебного года, но сейчас Флимонт уже ждал его, чтобы начать заниматься. Они договорились вместе проверить, соответствуют ли знания Гарри сорок первому году, чтобы он не был застан в расплох, как с аконитовым зельем. Хорошо, что тот вопрос был задан не ему, и он планировал предотвращать такие ситуации. Чтобы поверхностно пробежаться по открытиям в области зельеделия и ЗОТИ, у ребят ушло почти всё дообеденное время. Успев только начать читать главу учебника по трансфигурации для будущего занятия, ребята засобиралась на обед. Уже идя по коридору, Гарри увидел, что они идут позади Миртл, и сделав небольшое усилие, заключающееся в попытке объяснить Флимонту одними только жестами и взглядами, зачем они так ускорились, они нагнали райвенкловку. — Хорошая сегодня погода, правда, Миртл? Жаль, что приходится проводить последние солнечные дни в библиотеке, — дружелюбно начал Гарри. Миртл односложно согласилась с ним, однако продолжала идти, глядя себе под ноги. — Это Флимонт, мой брат, — продолжил Гарри, не обращая внимания на молчаливость девочки. Флимонт тут же протянул Уоррен руку, дружелюбно улыбаясь. Беседа не заладилась и явно держалась на одном только энтузиазме Гарри. Впрочем, этого оказалось достаточно, чтобы заставить Миртл отвлечься от разглядывания пола. Когда компания подошла к Большому залу, она выглядела более уверенно и спокойно. Попрощавшись с девушкой на хорошей ноте, Поттеры пошли к своему столу. — А ты довольно кхм. самоуверен, — тихо сказал Флимонт, исподтишка поглядывая на Гарри. После вопросительного взгляда Гарри, он продолжил, — Ну, я имею ввиду, ты начал с ней разговор так неожиданно. К тому же, Миртл явно не очень общительная, но тебя это кажется не смутило, — скомкано закончил он. Гарри внимательно посмотрел на Флимонта, запоздало отмечая, что его названый брат кажется был смущён. Целая вечность понадобилась Поттеру, чтобы понять: видимо, в сороковых годах отношения между парнями и девушками были не такими свободными, как в его времени. Если даже приятельский разговор с Уоррен заставил Флимонта почувствовать неловкость. Гарри и сам был не слишком раскрепощенным человеком, чего ему стоило в прошлом году пригласить на бал девушку. Он прекрасно помнил, как говорил Рону, что сражаться с драконом не так страшно. Но сейчас в голове была целая куча аргументов, почему это было не важно. Потому, что Миртл одинока, и одним летним днём это может обернуться фатальным исходом. Потому, что это просто дружеская беседа и даже он не был зажат настолько, чтобы смущаться этого. Да и в конце концов потому, что Миртл ведь... маленькая. Поймав удивленный взгляд Флимонта, Поттер понял, что высказал последнюю мысль вслух. — Но она всё равно девушка, — тихо сказал Флимонт, явно не желая, чтобы их услышали. Усевшись за стол, они предпочли закрыть эту тему и принялись за обед.***
Вернувшись в гостиную перед ужином, Гарри узнал, что отбор в команду перенесли на пятницу. «Лучше провести его до дуэльного клуба, а то не все желающие смогут пойти на отбор, кто-нибудь наверняка попадёт в больничное крыло.» — спокойно прокомментировал Флимонт эту новость. Гарри взял себе на заметку почитать про запрещённые заклинания для школьных дуэлей — их список был явно у́же, чем в его времени. Было очевидно, что далеко не все предпочитают пользоваться Экспелиармусом, выбирая заклинания повыразительнее. Мысли о дуэльном клубе возвращали его к мыслям о Реддле. Гарри наблюдал за ним во время трапез в Большом зале и пытался придумать, как ему подобраться к старосте Слизерина. Чтобы иметь возможность повлиять на становление Воландеморта, а в идеале совершенно ему помешать, ему необходимо быть рядом с Реддлом. Но дело было в том, что глядя на студентов, ловящих каждое слово своего старосты, Гарри совершенно не мог представить себя на их месте. Он совершенно однозначно не собирался стараться влиться в кружок почитателей Тома Реддла, чтобы покорно ожидать взгляда и доброго слова этого высокомерного типа. Так ничего и не придумав, Гарри отправился в гостиную вместе с ребятами, не зная, что по его спине скользит взгляд обсидиановых глаз.***
Неделя началась с трансфигурации. Гарри шёл на занятие, ужасно волнуясь, только дело было не в самом занятии, а в преподавателе. Альбус Дамблдор, молодой мужчина, ещё не-верховный-чародей Визенгамота, и не-обладатель ордена Мерлина первой степени, но один из сильнейших магов современности и один из самых близких людей для Гарри Поттера. Было невероятно интересно присутствовать на занятиях у профессора Дамблдора. Энергичный, творческий, образованный, он не показывал свою силу студентам, однако вся аудитория следила за ним, затаив дыхание. Мощь, исходящая от него когда он поднимал волшебную палочку, вызывала трепет. Когда прозвенел колокол, сообщая об окончании занятия, больше всего на свете Гарри хотелось задержаться и поговорить с профессором. Рассказать ему свою историю, о месте Альбуса Дамблдора в ней. Попросить совета и помощи. Но Гарри помнил обещание, которое он дал в министерстве магии: не рассказывать никому о будущем. Сам он не чувствовал в полной мере важность этого, но откуда-то он знал — профессор Дамблдор так же решит, что информация о будущем должна быть ему недоступна. И потому, скрепя сердце, Гарри покинул класс вместе со своими однокурсниками.***
Желание действовать назойливой мухой жужжало в голове, толкая Поттера вперёд. С первой встречи с Томом Реддлом, к нему снова и снова приходила мысль, что необходимо попасть в ближнее окружение старосты Слизерина. Короткий разговор в укромном коридоре на время утолил его, но вскоре Гарри снова поймал себя на том, что его мысли крутятся вокруг Реддла. О Реддле Гарри имел только общую информацию. Ничего такого, за что можно зацепиться. Наблюдение во время трапез в Большом зале не могли дать ничего, кроме понимания места Реддла на его факультете. Он был для слизеринцев центром притяжения. К нему обращались уважительно, даже почтительно. Интересно, осознавали ли сами слизеринцы, что как только их староста появляется в зоне видимости, их внимание перемещается на него? Всё это не приближало Гарри к ответу, как обратить на себя внимание Реддла. В попытке унять ментальный зуд, возникший из-за бездействия, Гарри тихо вышел из гостиной и пошёл по коридорам, выбирая менее людные. Ноги сами несли его вперёд, пока голова была занята обдумыванием ситуации. Гарри предполагал, что уже в школьное время Воландеморт собирал вокруг себя одарённых волшебников и заражал их своими идеями, суля приобретение огромной власти. Но себя Поттер никогда не относил к категории «одарённых», да и вообще не видел в себе ничего примечательного. Хотя, у него было одно особое умение, но… Погрузившись в свои мысли и совершенно не замечая, куда он идёт, Гарри с удивлением обнаружил себя в небольшом коридоре возле двери в туалет. Женский туалет на втором этаже, если быть точным. Чувствуя лёгкое волнение, гриффиндорец огляделся по сторонам и быстро скользнул за дверь. Здесь всё было также, как и в тот день, когда он впервые услышал историю Плаксы Миртл. Стены с узорчатыми украшениями, сводчатые потолки и мутноватые зеркала на стенах. В центре комнаты находилась огромная белокаменная колонна с раковинами. Чувствуя, как сердце ускорило свой ритм, Гарри подошёл к раковине и покрутил вентиль. Кран не работал. Ощущая двойственность своих чувств, Поттер нерешительно провёл пальцами по холодному боку медного крана, плотно сжав губы, словно боясь, что предательский шёпот парселтанга против его воли сорвётся с губ и разверзнет врата в логово монстра. Пальцы очертили плавный силуэт змеи и Гарри отшатнулся в инстинктивном страхе. Поттеру казалось, что в этой комнате висит атмосфера опасности, он чувствовал её давление на своих плечах. Пытаясь успокоить вдруг расшалившиеся нервы, Гарри воскрешал в памяти образы своих друзей, вместе с которыми варил здесь оборотное зелье. Несколько месяцев они сидели здесь, весело строя планы. Ещё раз окинув комнату взглядом, Гарри вышел в коридор, тихо притворив дверь. Поттер решил, что он предпочтёт не афишировать умение говорить со змеями, даже если это помогло бы ему завязать отношения с Реддлом. Всё таки, это было для него слишком.