Отверженный

Полнолуние и все связанные с ним неприятности Ремус перенес на удивление спокойно. Похоже, в статусе зарегистрированного оборотня гораздо больше плюсов, чем кажется поначалу. Кормили хорошо, по режиму, без соли и специй, так что к моменту выписки Лунатик чувствовал себя на удивление помолодевшим и отдохнувшим. Как только его медицинскую книжку украсила очередная магическая печать, Ремус записался на аудиенцию к руководителю лечебно-профилактического корпуса. На собеседовании маг бодро соврал, что ему посоветовал заявиться на вакансию куратора теплиц аврор Джон Хемсуорт. Изучив хогвартский аттестат и пару «корочек» о дополнительной квалификации, директор все же с недоверием окинул взглядом Ремуса и попросил характеристику с его предыдущего места работы. Андромеда все так же пыталась нести миссию миротворца. Дора по-прежнему не выказывала ни враждебности, ни особой теплоты. Тем не менее, от глаза Ремуса не укрылись перемены в жене. Метаморфомаг стала мягче, молчаливее, все чаще уходила куда-то на веранду или на балкон, словно стремясь отгородиться от всех, а красные опухшие глаза и следы резко вытертых слез на щеках без слов говорили о ее внутренней борьбе. На вопросы, что происходит, Дора неизменно отвечала: «всё замечательно». Ремус бы поверил ей, если бы не то, что заявление на бракоразводный процесс никто не забирал, а день суда неотвратимо приближался. Ремус не слукавил бы, если бы сказал, что входил в зал заседаний без всяких эмоций. Край сознания говорил ему, что это неправильно, неестественно, ненормально даже. Бодрым голосом Нимфадора озвучила самое распространенное для таких случаев словосочетание — «не сошлись характерами», Лунатик скупо бросил, что не согласен и замолчал. Он даже не пытался ответить на обвинения Доры в безответственном отцовстве, в оставлении во время войны без помощи. Судье, казалось, было все равно, вмешалась она лишь раз: — Вы говорите, мистер Люпин оставил вас и сына без помощи, из-за чего вы и не ушли в декрет, — уточнила служительница Фемиды. — Да, ваша честь. — Но миссис Люпин , ведь ваш муж был бойцом Ордена Феникса, — немногочисленные присутствующие всколыхнулись жиденьким ропотом. — Да. Но в бой его никто не направлял, это было от и до его решение. Убежденность Доры в том, что Ремус намеренно бросил семью, не произвела впечатления на судью. Супругам дали месяц на примирение. Ремус от души надеялся, что этим неприятные сюрпризы и закончатся. Как выяснилось, зря. Наутро сова принесла из Хогвартса такую характеристику, что с ней не то что на работу, а просто на порог приличного заведения не пустят. Андромеда схватила протянутый Ремусом документ и застыла, впившись глазами в строчки. — По личному знакомству…методики…несоответствие занимаемой должности…личные мотивы…уровень квалификации…про кого это?! — Про меня, — горько усмехнулся зять, намазывая скон клюквенным вареньем. — Да кто нацарапал всю эту дикость?! — Видишь же, временно исполняющий обязанности директора Кокрил. Чиновник из Министерства, — хмыкнул Ремус. — Подождите-ка, это какой же Кокрил…слышала я где-то уже эту фамилию, — задумчиво протянула так и не притронувшаяся к завтраку Нимфадора и вскинула голову. — Ремус, нельзя это так оставлять. Попробуй связаться с Минервой. Она же заместитель директора сейчас, с ее мнением обязаны считаться. — Ты ешь давай, пока горячее, — Андромеда переключила внимание на дочь. — Да не хочу, — вяло звякнула ложкой Дора. — Аппетита нет. — У тебя который день подряд уже его нет?! Твоя любимая манка с клубникой! — настаивала Андромеда. — Ой, мам, не, — лицо молодой женщины начало приобретать пугающий зеленоватый оттенок. — Хочешь корицы добавлю? Нимфадора схватилась руками за рот и ринулась к туалету. Лунатик между тем лихорадочно искал на полке летучий порох. МакГонагал, вот кто ему поможет! Минерва умеет находить не меньше двух выходов из самых дрянных ситуаций, она точно что-нибудь придумает. Но бежали минуты, за ними часы, а ведьма почему-то не отвечала. На следующий день Ремус отправился в Хогвартс — все-таки, он преподавал там несколько месяцев и был уверен, что найдутся те, кто подтвердит его педагогическую добросовестность. Он мог бы не тратить время и силы на аппарацию, а просто отправить сову — но то ли исподволь грызущее подозрение, то ли ностальгия не позволили ему так сделать. Благо препятствий не возникло — он с самого начала знал, что сказку об антиаппарационном барьере сочинил Дамблдор. Самое обычное магическое внушение, не сказать, что бесполезное, учитывая горячие головы студентов и случаи расщепа, нередко оканчивавшиеся трагически. С учащимися сработало, остальные решали проблему по-своему. Несмотря на то, что дыхание войны еще чувствовалось в подавленности, в настороженных взглядах, в портретах с траурными лентами, воздух уже наполнялся радостными нотами приближающихся летних каникул. Лунатик остановился возле облепленного старшекурсниками инфостенда, обитого зеленым сукном. Взгляд зацепился за исписанный знакомым изящным, словно женским почерком лист пергамента, гласивший: Представленным к аттестации в Аврорат (дальше шел список студентов) обратиться к проф. С.Т. Снейпу. Кого в списке нет, смотрите дату, как в приказе. Нет в приказе — извините. =) — Здравствуйте, мистер Люпин! — послышался чей-то радостный крик. Все внимание тотчас же было приковано к Лунатику. — А вы к нам вернулись преподавать? — А почему вы ушли тогда? — А что вы будете вести? Ремус попытался объяснить, что на самом деле он не возвращался, здесь он по делу, но в гомоне ничего невозможно было понять. — Что это за галдеж?! Отпустите мистера Люпина. Вы ему своей болтовней слова сказать не даете! — послышался за их спинами строгий возглас. — И кстати, вот тут я вижу списки «хвостов»… Студенты бросились врассыпную, уступая дорогу декану Гриффиндора. — Ремус, — строгое лицо Минервы озарилось улыбкой. — Хоть одна радостная новость. Пойдем, — она взяла его за руку и повела в свой кабинет. — Сейчас у меня пара, потом я вернусь, поговорим. Когда Минерва ушла, Ремус нажал кнопку кофемашины и пробежал скучающим взглядом по нижним полкам шкафа. Пруст, «В поисках утраченного времени». Надо же. А у них с Минервой предпочтения схожи. Лунатик осторожно взял пестревшую закладками потрепанную книгу и опустился в кресло, пробуя свежесваренный напиток и чувствуя, как по его телу растекается приятное расслабляющее тепло… — Говорят, что молчание — сила; если ее могут применить те, кого мы любим, то это страшная сила, — негромко раздалось сбоку. Ремус вздрогнул и поднял голову, встретившись глазами с улыбающейся МакГонагал. Прозвучавшие строки из открытой перед ним книги резко вернули оборотня к реальности. Ему казалось, что прошло четверть часа, не больше…даже кружка с невкусным капучино не опустела до конца. — Ага, — кивнул маг. — Говорят также, что молчание — пытка и что оно способно довести до безумия тех, кто обречен на молчание в тюрьмах. Но какая пытка — еще более жестокая, чем молчать самому, — терпеть молчание любимого человека, — криво улыбаясь, процитировал он (1). — Не могла я тебе по камину отозваться, у меня как раз Кокрил с двумя гостями из Министерства сидел, — понизила голос Минерва. — Вот я как раз по его душу, — Ремус поднялся, доставая из нагрудного кармана злополучную характеристику и возвращая ей заклятием исходный размер. — Мне на работу устраиваться и вот он что мне написал. — Ну-ка, — профессор выхватила бумагу и едва не уронила пенсне. — Ужас!.. — Думаю, не Нюн…профессор Снейп ли его надоумил, — усмехнулся Лунатик. — Ну это вряд ли, — покачала головой МакГонагал, стараясь оправдать коллегу. — Конечно, все может быть, но технически ему некогда. Северус сейчас учит авроров и у нас ведет спецкурс зельеварения и защиты от темных искусств, именно для тех, кто решил стать мракоборцем. А еще сейчас допуск идет, зачеты, курсовые, «хвосты»… У него просто нет времени на всякие глупости. Ага, можно подумать, по камину к себе долго вызвать, подумал Ремус, а вслух сказал: — Я, честно говоря, думал, ты директор. А теперь вот оказывается… — Ну может я еще им и стану, — пожала плечами женщина. — Все-таки Кокрил временно исполняющий обязанности. — А кто он вообще? — Да…никто, — Минерва развела руками. — Особо впечатляющих заслуг у него нет. Всю жизнь в Департаменте образования просидел, зато хорошо дружил с Яксли, — ее лицо слегка потемнело. — Оказывается не всю эту шушваль разогнали. — Пожиратель?! — Не знаю. Никто ему не задавал никаких вопросов, просто направили сюда и всё. По работе нареканий к Кокрилу нет, а что еще надо? Не могу же я пожаловаться, что он на собраниях будто протыкает всех глазами своими злющими. Надо было тебе сразу ко мне обратиться, ну да что уж теперь. Ладно, жди. Минерва снова исчезла и на этот раз ждать ее пришлось недолго. Она вернулась сияющая и с порога протянула Ремусу новый документ. — Ну вот, что я тебе говорила! Вот, читай! Ремус взял новую, пахнущую воском бумагу. Да, новая харатеристика звучала совсем иначе. По ней выходило, что предъявитель исключительно ценный работник, многократно подтверждал свою квалификацию и пользуется безупречной репутацией в глазах коллег и учеников. — Запомни, Ремус, — произнесла Минерва, — не получится там, не тыкайся куда попало, а сразу дай мне знать. Стану директором, возьму тебя сюда вообще без проволочек. Пусть не ЗОТИ, там у нас, к сожалению занято, но Травологию ты вести сможешь. — Буду иметь в виду, — улыбнулся на прощание Лунатик. — Да только меня уже берут… Но расчеты его оказались неверными. Директор профилактория встретил Ремуса с явным неудовольствием и выглядел мрачнее тучи. — Значит, принесли… М-да… Что ж, извините, но боюсь, ничем не могу помочь, — сухо бросил он, изучив поданные Люпином бумаги. — Но почему? — Мистер Люпин, вы дураком прикидываетесь или считаете таковыми всех остальных? — директор уставился на Ремуса тяжелым взглядом. — Хоть бы уважаемого мистера Хемсуорта не подставляли тогда. Еще в прошлый раз мне показалось несколько странным, что вы говорите просто о совете. Авроры, если советуют пробоваться на должность в специализированных заведениях, всегда дают письменную рекомендацию. Я навел справки. Мистер Хемсуорт вообще не в курсе, что у нас место освободилось. Ремус опешил. — Вы найдете выход? — поднялся директор, давая понять, что засиживаться незваному гостю не стоит.