***
Эрик проснулся в необычное для себя время и, к слову, в необычном для себя месте. В последние дни ему особенно не спалось. Конечно, до специальных веществ дело не дошло, но и без того мастер оказался на грани безумия. Он словно потерявший последнюю надежду полз по острому тонкому лезвию ядовитого керамбита, огибая все его причудливые формы. Это напоминало опасную игру, в которой недвусмысленной точкой на кону стояла его жизнь: один неловкий порез — мучительная смерть от заразы, резкое неосторожное движение — мгновенная гибель, чудо грации — внезапное спасение. К тому же в подземном доме, как настоящий соблазн, расположился экваториальный железный лес. Кто бы мог устоять перед таким испытанием? Перед настоящим, действительно увлекательным развлечением? Это не дурацкие, безвкусные оперы! Чтобы выжить в таком опасном лесу мало иметь интеллект, необходимо особенное умение… В этом Эрик убедился, случайно заперевшись в собственной ловушке. Он-то всего лишь хотел проверить, насколько функциональна развлекательная комната, однако внезапно для себя стал пленником собственного детища, механизм открытия которого заклинило. Выбравшись лишь под самое утро из зеркального ада, Призрак смог лишь доползти до кровати маленькой протеже, в чьей комнате и располагалась потайная дверь в камеру пыток. Сгорая от жажды, Эрик в одной мокрой от пота рубахе и до сих пор горячих домашних штанах повалился на прохладные простыни, хранившие цветочный запах тела сбежавшей Кристины Даае. Фантом теперь не помнил, почему разозлился на неё, к чему так резко отругал… В конце концов она всего лишь маленькая девчонка! А он? Надёжный, уверенный в её успехе ментор, под стать которому лишь работа над чудесным, по-истине уникальным голосом. Только лишь когда голова перестала кружиться, Эрик смог заснуть. Он проспал целых пять часов, прежде чем смог с осознанием действительности открыть глаза. Грудь всё ещё пекло. Он перевернулся на спину, облизывая пересохшие губы. Тишина. Только звук идущих в гостиной часов. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Сколько время? Не без труда поднявшись с постели, Призрак попытался встать на ноги, но вышло скверно. Как же ему хотелось пить! Хотя бы одну каплю… Пришлось мужаться, снова подниматься и медленно, но верно плестись к озеру. К прохладному, спокойному озеру. Упав в воду прямо в вещах, он едва теперь не утонул. Прохлада внезапно хлынула в уши и приоткрытый рот, в нос. Словом, Эрик чуть не захлебнулся, успев зацепиться за скользкий каменный берег. Когда вода начала медленно сковывать измученное за ночь тело, Эрику пришлось нехотя выбираться из своего маленького, но дико холодного мирка. Предстоял завтрак в виде сгоревшего кофе.***
Александра в это время просыпалась в хорошем настроении. Работа положено начнётся лишь в десять утра, а это значило, что мадемуазель Покровская весьма кстати успеет забежать в пекарню к месье Леруа на свой дикарский завтрак, непостоянный и совершенно неспокойный, однако же не менее вкусный. Он готовил такие волшебные пончики! Балеринка только недавно как следует распробовала их, будучи падкой на запрещённые деятельности продукты, но уже без колебаний продала бы за них душу. Не свою, конечно. Больше всего она полюбила пончики с шоколадной кремовой начинкой и присыпанные сахарной пудрой с щепотками ванили. Соблазнившись на собственные мысли и память послевкусия, девушка с улыбкой потянулась в постели, представляя, какое блаженство предстоит ей разделить с выпечкой и чашечкой кофе или крепкого сладкого чая! Ну что за прекрасный день? Как и было рассчитано, на сборы в театр без малого ушёл час. На скорый завтрак оставалось не так много времени. Пришлось поспешить, чтобы успеть насладиться всеми прелестями прохладного парижского утра. На главной улице клубилась вялая суета. Яркие солнечные лучи приветливо ласкали здорово разрумянившееся личико, снег искрился, а ветер был такой слабый, что его даже нельзя было назвать и ветерком. Вскоре над дверью маленькой уютной пекарни раздался радостный звон, сообщающий о приходе покупателя. — Мадемуазель Покровская! — едва не махнув в приветствии рукой, сказал невысокий мужчина пятидесяти лет с поседевшими русыми волосами. Его удивительно густые усы были модно подвиты. Он стоял за прилавком в рабочей одежде и наспех вытирал пальцы о запачканный мукой фартук. Месье Леруа не выглядел особенно примечательно, однако весь дышал жизнью, очевидно наслаждаясь любимым делом. Редко где ещё в округе можно было встретить такого же довольного рутиной человека, сладко пропахшего корицей и ванилью. — Никак за пончиками с шоколадом пожаловали? Мужчина обворожительно улыбнулся, глядя на игриво смутившуюся такой проницательностью девушку. Она лёгким движением руки скинула капюшон тёплой накидки и кивнула. — Да, месье Леруа, как всегда, — Александра посмотрела краем глаза на витрину с выпечкой. — Кто-нибудь уже приходил за ними? — Да. С утра мадам Морель с дочерью заглядывали, — пекарь поспешил вытащить свежий хлеб из печи, продолжая разговор. — Потом месье Ренуар по дороге в контору забежали… — Я всё ещё смею надеяться, что хотя бы один пончик остался. — уверенно проговорила Александра, деловито осматриваясь вокруг. Пекарь и по совместительству хозяин оставил булочки в покое и исподлобья подмигнул девушке. Она не сдержала улыбки, едва не прихлопнув в ладоши от радости. Дело оставалось за малым — раздобыть поблизости чашечку кофе. К счастью, Александра никогда не помышляла о том, чтобы вдруг начать курить, иначе устроить себе доброе утро в компании благородной сигарки было бы куда сложнее. — Благодарю! Вы так великодушны, — она с лисьим взглядом протянула плату за поданное ей в бумажном пакете удовольствие. — Заглядывайте как нибудь ещё, — вновь заговорщески подмигнув, ответил мужчина, не став пересчитывать монетки. Эта неосмотрительность позволила Александре уже несколько недель к ряду весьма умело пользовалась персональной скидкой. Главное, не забывать мило улыбаться в нужный момент: она прекрасно знала, что месье Леруа женат не был. — На днях будут такие ватрушки! И крендели… с абрикосовым джемом. — Как будут, — слегка кивнув головкой в знак обещания подумать над его предложением, прозвучавшем между строк, Александра толкнула дверь пекарни от себя. — тогда загляну. До свидания. Конечно, никуда она с ним «заглядывать» не собиралась и, выйдя на улицу, не сдержала счастливого смеха. Кто бы видел эту неисправимую кокетку! В Петербурге и помыслить о подобном поведении невозможно! Пряча изо всех сил слишком весёлую улыбку, госпожа Покровская заторопилась в соседнюю кофейню мадам Арвистон, надеясь успеть на чашечку чего-нибудь горячего. Чтобы понять, отчего в этом непримечательном заведении без страха толпами клубился женский пол всех возрастов, необходимо сказать пару слов о самой мадам: эта женщина тридцати пяти лет одна переехала сюда из Лондона для осуществления мечты. Однажды она посетила Францию, решив прогуляться по улицам романтичного Парижа. Случайно для себя мадам Арвистон увидела небольшое аккуратное помещение, которое сдавалось в аренду, и так влюбилась в него, что возвела в нём настоящую кофейню. Это было не просто влияние моды, а настоящий протест против собственного мужа, который оказался променян не только на милое дамское заведение, но и сразу на такую же милую квартирку над этим самым заведением. Александра толкнула дверь, вновь встретившись с радостным звоночком. Здесь не говорили о политике, не осуждали власть и не плели сплетни под ароматные чашки кофе с коньяком против пэров Франции. Никогда здесь не звучали фразы о надоевших жёнах и заботах, никто из посетителей не жаловался на тяжбы и не мечтал разбогатеть с помощью удачной карьеры. Никогда… Хотя бы потому, что весь основной поток клиентов составляли женщины. Специально для них здесь были милые подушечки и диванчики вместо стульев с неудобными сидушками; были скатерти в цветочек и на столах стояли маленькие баночки с ароматными специями, которые можно было без страха добавить в любимый напиток. Но самое милое, пожалуй, случалось тогда, когда сюда заглядывали парочками влиятельные мужчины в строгих цилиндрах со своими излишне эмоциональными беременными жёнами. Этих женщин как никаких других умиляли подушечки с розовыми лентами. Войдя в эту ароматную женскую обитель не без довольной улыбки, госпожа Покровская поздоровалась: — Доброе утро, мадам Арвистон! — Доброе, мадемуазель! — женщина улыбнулась в ответ, предчувствуя свежие новости мира искусств от недавней, но очень общительной клиентки. — Вам кофе со сливками и сахаром? — Как обычно. — как же Сашеньке нравилось бросать это «как обычно» среди парижских улочек. Словно она здесь прожила девятнадцать из двадцати лет! — Сегодня такая прелестная погода! — Не говорите, как англичанка! — рассмеявшись, Анна дала отмашку помощнице, наскоро варившей кофе, пока хозяйка могла посплетничать о женском. — Погода Парижа совершенно не влияет на настроение парижан. Это сразу выдаёт в вас приезжую, мадемуазель Покровская. — Пусть и так, — деловито сняв перчатки, девушка присела за ближайший столик. — Но погода и правда хороша! Особенно после чашечки чудесного кофе. — Скоро ещё завезут новый сорт чая к мадам Дюпон, тогда он непременно появится у нас, — мадам Арвистон имела обыкновение присаживаться за столик к гостье, если она сама на то и полагалась, охотно поддерживая беседу. Женщина сама поставила перед Александрой чашечку кофе, простив ей то, что балеринка уже не в первый раз приносит с собой еду с улицы. В конце концов, девушка всегда завтракает раньше любых других гостей кофейни, так почему бы не позволить ей это наслаждение за парочку свежих оперных сплетен? — Тогда рекомендую непременно его попробовать. Удивительный вкус! Кажется, с виноградом и малиной. — Надеюсь, будет дегустация в четверг? — спросила Александра, зная, что после обеда по четвергам раз в месяц Анна Арвистон устраивала дегустации новых позиций в своём маленьком меню. Уже не в первый раз госпожа Покровская надеялась перекусить там после тренировки. — Я до сих пор под впечатлением от чая с кардамоном и липовым мёдом. — Мадам улыбнулась и пожала плечами. — Даже новая балетная программа на этот сезон и внезапная прима не доставили такого удовольствия! И после этого беседа приняла совершенно логичный исход.***
Не спеша Саша достигла Гранд Оперы. После всех этих разговоров с Анной на душе стояла какая-то непонятная пустота. Почему-то именно сейчас Шуре безумно захотелось влюбиться; почувствовать, как тепло разливается по телу при упоминании Его имени, касания пальцев заставляют мелко дрожать, а губы сами собой открываются перед любимым мужчиной, зовя в горячий поцелуй двух душ. До этого девушка лишь изредка читала любовные романы, предпочитая классику, но именно из них она узнавала, что значит любить. Сама Александра никогда не влюблялась и даже боялась «горячих» чувств. Может, где-то в глубине себя она опасалась отсутствия взаимности. Страдать, как знакомец Эрик, Шуре вовсе не хотелось, но девушка могла лишь догадываться, что чувствует мужчина, который полон тепла и любви, а подарить их некому. Кристин он вовсе не нужен, только вот об этом догадывалась пока только Саша. Пропадая в чертогах разума, девушка чуть не споткнулась о ступеньку. Опомнившись, она стряхнула невидимые пылинки с юбки и направилась в театр.***
Эрик, как и предполагалось, напился подгорелого кофе. Пока, это было единственным, что он держал во рту. Сколько мужчина не ел уже не помнил: может три дня, а может около недели. За всё время своей неопределённой «диеты», Призрак изрядно похудел. Теперь образ скелета вместе с гробом он мог примерить через несколько дней всерьёз, если не положит в рот хоть крошку хлеба. Нормального человека такие перспективы, мягко говоря, не улыбали бы, но после того, что произошло с Кристин, Эрику уже всё равно. Мужчине в принципе незачем больше жить. Где-то в затворках души, он всё же хотел загладить вину и извиниться перед своей дамой, поэтому, надменно встав, фантом подошёл к шкафу. Выбор пал на чёрные бархатные брюки старой моды, слегка зауженные (Эрику не нравился широкий низ — не прагматично в подвалах), белую свободную рубаху, тёмно-синий жилет с едва видными узорами по светлее, и всё такой же (как и штаны) пиджак без подкладных плеч с завышенной талией. Призрак посмотрелся в ненавистное зеркало, добавил ко всему прочему тёмно-синий шейный платок с отливом в голубой. Надев чёрную маску с тканевым низом, который наглухо закрывал нижнюю часть лица, мужчина вышел из комнаты. Кошка тут же подбежала и ласково потёрлась о ногу хозяина, заставив его присесть на корточки. — А, Айша, моя хорошая, — фантом бережно гладил мягкую золотистую спинку любимицы. — Эрик отойдёт ненадолго, моя милая, не скучай. Призрак Оперы бережно отодвинул питомца, вставая на ноги. От этого резкого движения у мужчины закружилась голова. Отсутствие пищи долгое время давало о себе знать, но отмахнувшись от собственного здоровья рукой, Эрик всё же вышел к озеру. Свечка возле дома была быстро потушена, и хозяин подземелий уже отвязывал лодку. Закончив, мужчина сходил за палкой, которой мог грести, касаясь глубокого дна озера. Теряя былую скорость и сноровку, фантом медленно передвигался. Раньше, чтобы сходить за «веслом» для Призрака требовалось меньше секунды (образно, конечно), а теперь он еле ходил. «Кристин, вероятно, будет не рада твоему состоянию, дурак, — говорил Эрик про себя, — хотя, по крайней мере, сейчас ты не представляешь никакой угрозы. Теперь тебя даже Айша сможет повалить…» С таким выводом мужчина снова и залез в лодку, держа палку худыми пальцами. Не спеша, насколько хватало сил, Эрик начал плыть. Неслышно стуча по дну водоёма, фантом старался не упасть в воду, но вдруг его осенило: — Я забыл накидку, Шайтан меня забери! Выругавшись, назад возвращаться Призрак Оперы не стал. Довольно того, что он вообще достиг середины, а теперь ещё плыть обратно! «Хорошо хоть догадался пиджак свободный надеть, и то ладно…- возмущался про себя мужчина, — маска?!» Судорожно нащупав предмет поисков, Эрик выдохнул: «Не хватало, чтобы ещё Кристин увидела тебя, урода, а то вешаться можно сразу!», — продолжал фантом. Почти обессиленный, он достиг противоположного берега. Странная усталость, которая никогда не была свойственна грозному Призраку Оперы, давила на плечи. — Всё-таки лёгкий перекус, пожалуй, не помешает… — шёпотом произнёс мужчина. Немного отдохнув, фантом пошёл через небольшой коридор к другому проходу. Он должен был вывести хозяина подземелий в комнату «Северного Соловья». Отперев дверь, Эрик растворился в непроглядной тьме лабиринта. То, что он лично проектировал каждый сантиметр подземных входов и выходов, давало возможность ориентироваться в темноте. Медленно идя вдоль стены и касаясь пальцами холодных каменных стен, Призрак Оперы дошёл до небольшого света. Его излучал полупотухший факел. Возможности поджечь «маяк» ещё раз у фантома не оказалось, поэтому он направился дальше. Кое-где капала вода, нарушая идеальную тишину этого прохода. Эрик не замечал, как вновь и вновь наступает в лужи. Почему-то его не злил, не печалил и даже не раздражал такой факт (как обычно бывает). Точно во сне, мужчина добрался до зеркала. Снаружи оно выглядело обычным, а внутри являлось не только проходом в комнату, но ещё окном для того, кто стоит за стеклом. Так, хозяин подземелий, мог обучать свою Кристин, наблюдая за ней, и при этом не пугая маленькую девочку маской. Вот и сейчас он смотрел на неё. Любовь всей жизни стояла спиной к зеркалу, поэтому Эрик мог видеть как мягкие, волосы с золотым отливом струились волнами, закутывая Кристин в свой маленький океан. Чёрный лиф платья едва проглядывал через ласковые кудри, но было заметно, как он бережно обтягивает талию девушки. Небольшая шнуровка украшала спинку Северного Соловья. Юбка платья была тёмно-синей, простой, без всяких нагромождений, которые позволяла мода, бесконечных слоёв ткани и изысков. Легко и непринужденно она прикрывала элегантные ножки по середину икры. При своей невесомости, юбка не просвечивала и не давала возможности любопытной паре глаз внутри зеркала рассмотреть точёные ноги Кристин. В это время девушка рукой погладила волосы сзади, позволяя увидеть красивые руки. Цвет кожи был чуть темнее, чем у Ангела Эрика. Мужчина сначала даже подумал, что это не она. Подозрения спали, когда на запястье перекатился браслет, подаренный Призраком Оперы. Решив, что дальше стоять и смотреть как барану просто нельзя, фантом неслышно выбрался из засады. Тихо подойдя к своему предмету обожания, Эрик мягко положил руки на талию девушки, пытаясь приобнять и быстро оставил поцелуй на шее, откинув несколько прядей волос назад. Всё произошло так резко, что мужчина не сразу опомнился от пощёчины. Мадмуазель моментально развернулась, и Призрак открыл рот. — Александра?! — Ты что себе позволяешь?! — Шура перешла на полукрик. — Совсем ум потерял в своих подземельях! Фантом не сразу пришёл в себя. Медленно потирая место поражения, он впервые был рад, что носит маску. Удар Саша держала хорошо. То ли от испуга, то ли сама по себе рука наработана на ушиб Эрик не знал, но одно он понял точно: если бы не маска отпечаток бы сходил долго. Защита на лице не позволила нанести должный урон, поэтому мужчина, понимая везение всей ситуации, просто злобно глянул на девушку. — Если бы я сразу увидел тебя, то и пальцем бы не тронул! — кинул Призрак. — Чего тогда полез?! Кристины мало стало, на других решил позаглядываться? — Эрик хотел возразить, но Саша быстро перебила его. — Только знай, я девушка русская и, в отличии от ваших французских театральных кур, не позволю просто так себя лапать каждому встречному да поперечному! Мужчина немного потупил взгляд, не ожидая такой взрывной реакции. — Я, вообще-то, думал, что вы, мадмуазель, Кристин Даае. — Как видишь, не совсем… — ядовито бросила Александра. — Я что, не могу приобнять свою даму в её собственной гримёрной?! Заметь мы находимся в комнате Кристин. Моей Кристин! — прошипел фантом, отходя от Шуры ещё дальше. — Я никогда не была твоей дамой и никогда ей не стану! — повысила голос девушка. — Глупая девчонка! — закричал Эрик. — Я же сказал, что перепутал твою несчастную душонку с моим Ангелом! Ты никогда не была даже подобием Кристины и с таким умом, вероятно, никогда не станешь! — Прекрати на меня орать! — не отступала Саша. — Тем более, если я ничем не напоминаю в себе Кристин! Мы никто друг другу, поэтому у тебя нет ни малейших прав в мою сторону. Девушка немного успокоилась, как вдруг Эрик резко подошёл к ней. Мужчина собрал все свои силы, направив их в руку и подняв Алексу за горло. Призрак прислонил её к стене так, что их губы почти соприкоснулись. Саша медленно вдыхала его запах дорогой аромат туалетной воды, смешанной с кофейными нотками, и приятный поверхностный шлейф от какого-то средства, которым фантом, по всей видимости, сбрызгивал одежду. Голова медленно начала кружится то ли от удушения, то ли от безумных ароматов Эрика. Александре захотелось коснуться губами его шеи и окунуться в тандем запахов. Она предательски хотела вздохнуть каждую молекулу Призрака, целовать каждый сантиметр плоти, прикасаться ко всему его существу. Он просто человек, ненастоящий фантом, значит, ему также свойственны желания, он может получить удовольствие и отдать его в двойной волне. Саша едва приподняла уголки губ, чувствуя, как кровь бьётся в висках от дикого удушья. Коллаборация бездушного убийцы и нежного, страстного любовника приводила воспалённое сознание девушки в восторг. Всего несколько несчастных, мучительных миллиметров отделяли их губы. Одно движение вперёд, и океан ощущений начнёт свою бурю. Девушка, словно прибывая в трансе, не отводила взгляд от янтарных, жгучих глаз Эрика несколько секунд. В них пылал сам ад. Александра медленно перевела взор на мужские губы, проглядывающие силуэтом сквозь тряпочку от маски. Как потерянный путник пустыни смотрит на живительный колодец прохладной воды, так смотрела она на них. Теперь можно было понять восточных мужчин, женщины которых прятали свои великолепные смуглые тела за тёмной паранджой. Запретные уста приоткрылись, Алекса почувствовала его вдох, как он дышит слишком близко и сухо, а дальше, казалось, после секундного вожделения её ждал бессознательный ад. — Как видишь, я имею больше права на эту жизнь, чем ты думала! — прошипел Эрик прямо в губы Саши. Ткань маски шелохнулась, а Алекса едва не провалилась в сон.— Моя дерзкая девчонка! — шепнул он в конце, обнажив кафель зубов в скромной улыбке. Призрак так же резко, как и взял, отпустил горло пленницы, давая возможность дышать. Сам же фантом отошёл в сторону. Девушка хватала ртом воздух, она кашляла и не могла надышаться. Состояние дошло до тошноты. Шура повалилась на пол, держась за шею, стоя на четвереньках. Потихоньку, отходя от ужасного удушья, она перевела взгляд на Эрика. Мужчина же невозмутимо поправлял волосы, глядя в зеркало. Призрак и бровью не повёл, когда девушка обессиленно рухнула возле стены. Пока Александра смотрела на его безразличие, до неё дошёл весь ужас собственных мыслей… Буквально несколько минут назад, если бы Эрик решил поиграть во всемогущего господина, которому дозволено всё и даже больше, Саша бы покорно села возле худощавого колена, поглаживая икру и покорно прикусывая фалангу протянутого пальца, как кошка. Удовольствие мрачного хозяина было бы превыше собственной безопасности. Мадмуазель сделала бы многое из всех перечисленных желаний фантома. Она ублажала бы его нравы до тех пор, пока не надоела бы. Ужаснувшись своей распущенности, девушка попыталась встать, опершись на стенку. В отражении огромного зеркала было прекрасно видно, что это даётся Саше с некоторым трудом, но Призрак не спешил помогать. Он смотрел на себя, поправляя то пиджак, то шейный платок. Когда Александра всё-таки встала, Эрик залился овациями: — Ну наконец-то ты это сделала! — повернувшись, ядовито произнёс мужчина. — Я думал, что месяц будешь умирать, попутно задыхаясь… — девушка промолчала, давая возможность Призраку договорить. — Молодец, раз решила не открывать лишний раз свой дерзкий рот, — заметил тот. — А теперь ты скажешь мне, где мисс Кристин и откуда у тебя её браслет, кстати — мой подарок… — Твоя Даае ещё с утра устроила скандал для директоров: ей нужна новая гримёрная комната! — недовольно рассказала Саша. — А браслет мне брат на день рождения подарил. — Допустим, насчёт браслета я тебе поверил, но для чего же ей новая комната? — фантом хитро сузил глаза. — А этих ваших брачных игр я не знаю! — буквально прошипела девушка. — Ну-ну, легче. Ты же помнишь, чем закончились твои последние дерзости? — Шура отвернулась от него, едва не залившись румянцем. — Вот умница! Ты, вероятно, знаешь, где новая комната мисс Даае, верно? — Ну знаю, и что? — почувствовав силу своего слова, мадмуазель оперилась снова. — Ты отведёшь туда Эрика. — А если нет? — былая дерзость начала возвращаться. Призрак молча распахнул одну сторону пиджака, показывая лассо. Руки девушки машинально потянулись к шее. Она перевела взгляд на спокойно вздымающийся живот, скрытый рубашкой и жилетом, проследила за вздохом Эрика от груди до горла и столкнулась с пламенем янтарей. Сглотнув, бестия кивнула сама себе. — Пошли, — кинула через плечо Александра, направляясь к выходу. Мужчина вновь поправил одежды и, улыбнувшись под тканью маски, вышел за девушкой.***
Новая комната Кристин оказалась вообще в другом крыле здания. Идти до неё нужно примерно минут пять, обходя все декорации, которые временно выталкивали в коридор, все другие гримёрные и прочие помехи. Благо время было уже обеденное, поэтому обычно людные места опустели. Рабочие ушли кто куда: в кофейню, театральное кафе, домой (кто близко жил). Хористки и балерины, как всегда, сбивались в свои группки. Кристин сегодня перекусывала вместе с Мэг, а значит и с другими танцовщицами. Эрик это прекрасно знал, так как есть она оставалась с остальными, а потому как обеденный час уже шёл, застать её в комнате не удастся. Этого и не надо. Мужчина просто спешил узнать где теперь будет находиться Кристин. Простите, ЕГО Кристин. Пара молчаливо шла до гримёрной. Девушка хотела побыстрее скинуть Призрака и уйти по своим делам. Почему-то после своих распущенных мыслей ей было стыдно смотреть в янтарный ад Эрика. Наконец, они пришли. — Я свободна? — Стой. Подожди здесь и, если кто-нибудь пойдёт сюда, стукни в дверь два раза. С этими словами мужчина начал ковыряться в замке. Он достал из-за пазухи какую-то непонятную отмычку и быстро открыл путь. Заметив удивленный взгляд Саши, фантом лишь добавил: — Приходилось и не такое вскрывать. — Прошу, давай активнее, — поторопила девушка. Призрак Оперы кивнул и скрылся за дверью. Войдя, он начал рассматривать комнату. Всё было без особой роскоши: маленькая софа в углу гримёрной, напротив старенький столик с пропорциональным зеркалом, рядом оно было во весь рост и потёртый небольшой шкаф в левом углу от двери. Тёмно-фиолетовые обои, чередующиеся в полоску со светлыми, кое-где оторвались. Пол, весь истёртый многолетним использованием, имел местами выгоревший ковёр со следами от потушенных сигарет. — Мда, — огляделся Эрик. — Не такого я желал своей даме, явно не такого… Призрак стал ощупывать стены в надежде на тайный проход, но вдруг раздался стук в дверь. Фантом быстро выглянул наружу. — Кто идёт? — озираясь спросил мужчина. — Никто. — улыбнулась девушка. — Просто хотела тебя позлить. — Если сделаешь так ещё раз, то я не упущу возможности проверить свою сноровку в умении использовать лассо, — Эрик шёпотом прочитал угрозу и опять скрылся за дверью. Выдохнув от небольшого напряжения, он продолжил осмотр. Медленно прощупывая каждый сантиметр стены, Призрак Оперы шёл по периметру всей комнаты. Ничего не найдя, фантом озадачено вдохнул, оглядел комнату ещё раз и вышел в коридор. — Ну что? — спросила девушка. — Ничего, — буркнул Эрик, закрывая дверь какой-то другой железкой. — В смысле? — Ровным счётом ничего. Ни одной потайной двери, лазейки или чего-то ещё, — Саша хотела что-то спросить, но мужчина уже ответил для неё. — Если ты о комнате, то полный ужас. Похоже на дешёвую спальню в борделе. — Не знала, что грозный Призрак Оперы шастает по таким злачным местам, — смеялась Шура. — Эй, я не хожу по «таким местам», ясно? — девушка поспешно кивнула. — Пошли уже отсюда. Пара скрылась где-то в коридорах Гранд Оперы.***
Тем временем мисс Даае, ничего не подозревая, закончила обед. Время ещё было, поэтому она решила выйти и подышать свежим воздухом. Быстро спускаясь по большим лестницам театра, девушка достигла улицы. День стоял прекрасный. Выйдя за территорию, она вздохнула полной грудью. Вдруг, к Кристин подбежал посыльный мальчишка. — Это вам, мадмуазель. — Мне? Девушка приняла конверт, и маленький почтальон тут же скрылся. Мисс Даае увидела фамильную печать де Шаньи, поэтому резко открыла письмо: Уважаемая мисс Кристин Даае, Вам посмел написать слуга графа де Шаньи, так как знаю, что вы значите для месье виконта. Я бы ни в коем случае не посмел распечатать ваше послание, поэтому, положа руку на сердце, говорю, что этого не делал. Граф уехал по важным делам, взяв с собой сына, вследствие чего сообщаю вам, мисс Даае: ближайшие две недели месье Рауль не сможет ответить на ваше письмо. Как только виконт прибудет, я незамедлительно отдам ему послание, приготовленное вами, а ответ пришлю лично. Благодарю за понимание, слуга семейства де Шаньи месье Ларгус. Кристин тяжело вздохнула и прижала письмо к груди. Простояв так пару минут, девушка вернулась в театр.