Птичья клетка

      Пиратский бар сегодня был непривычно забит посетителями. Бармен и пара официанток выкладывались по полной, а пираты всё пили и пили. За высокой, потрёпанной временем, барной стойкой, на деревянных стульях сидели самые главные из (прибывшей на маленький остров) пиратской команды. Среди этих мужланов, точно посредине, сидела девочка. На вид ей лет восемь; красное платьице с тоненькими бретельками было чуть ниже колена, приоткрытую спину закрывали длинные тёмно-коричневые, как кора дерева, волосы, что подобно воде блестят на солнце. Из-за того, что стул довольно высок для ребёнка, то ножки девочки не доставали до пола, и шлёпанцы соскакивали.       —Жить мечтой, значит...—тайный собеседник облокотился на левую руку, что упирается локтем о барную стойку. Мужчина максимально заинтересован информацией, которая подобно реке, льётся из уст ребёнка.       —Да! Я стану пиратом и у меня будет своя команда! Девчушка быстро нашла о чём поговорить с гостями. Благо тот, с кем она вела разговор, был таким же болтливым. Мужчина средних лет из-за своей неряшливой причёски (чёрные как смоль короткие волосы торчали из всех сторон, на затылке особенно и всем этим кошмаром на голове он очень похож на петуха) казался самым настоящим стереотипным пьяницей, а щетина на подбородке только укрепляла впечатление. Воротник белой рубахи не был заправлен, и первые три верхние пуговицы не застёгнуты. На широкие плечи накинуто увесистое пальто тёмно-красного оттенка и, несмотря на то, что сейчас был самый разгар лета, мужчина не собирался снимать предмет своего образа.

***

      —Это так трогательно...зачем ты пришёл? —с ярко выраженной насмешкой в голосе, Дофламинго разговаривает с неожиданным гостем. Мужчина, что стоит напротив меня—он мне не знаком, но потрёпанный внешний вид и то, с какой силой он сжимает ладони в кулаки—это вызывает тягостную жалость к нему.       —Может, ты принёс мне голову Мугивары? —давление так и витает в воздухе, с каждой новой секундой спускаясь всё ниже и ниже, практически восседая исполинским грузом на плечах, а от незнакомца исходит злобная аура. Она пробивает до мурашек и наталкивает на пелену странных для меня мыслей. В отличие от незванца, даже малейшего напряжения со стороны Господина не исходит, совсем наоборот, мужчина сравним с успокаивающим биением волн о песчаный берег. Озадаченно перевожу взор с Дофламинго на гостя, осторожно избегая зрительного контакта с ним.       —Зачем ты послал за мной Деллинджера?! Ты в самом деле отдал приказ убить меня?! —голос, пропитанный злобой и горечью, моментально сорвался на крик. Мне стало неуютно, словно кричат на меня и обиду чувствую я.       —Неужели я...и правда, больше не нужен?! —широкоплечий гость выпятил рельефную грудь вперёд—на ней красуется огромный знак одноглазого весёлого Роджера, —мужчина свёл брови к переносице и от этого, без того озлобленное лицо, стало ещё устрашающе, словно дикая собака оскалила свои острые клыки, и сквозь них пошла белая пена. "Почему он так зол на Господина, и кто такой Деллинджер? ", —вновь смотрю на Дофламинго, и всем своим видом показываю своё недопонимание всей ситуации. Я вновь устремляю свой взор на Господина, который приложил руку ко рту, тем самым жестом показывая свою заинтересованность. Или, что более свойственно ему, насмешку над чем-то нелепым. Сейчас он похож на сурового учителя, уже сделавшего вердикт, но продолжающего слушать трёп ученика.       —Хочешь, чтобы я сказал это прямо, Беллами? —вместе с надменным фуфукающим смехом, который уже "по традиции" вызывает у меня волнение, Донкихот перестаёт молчать и наконец-то собирается дать ответ на все гневные слова неизвестного—кажется, озвученное имя ему и принадлежит.       —У нас всегда были разные цели. Ты хотел быть пиратом...ну, а я, мне это безразлично. Всё, чего я хочу...это разрушить мир! —жуткий смех раздался будто эхо, парализуя меня до мозга костей. Тело окоченело, по голове как ударили чем-то тяжёлым. Широко раскрыв глаза, смотрю на пугающе-довольное лицо Дофламинго: улыбка до ушей обнажает жемчужные зубы, вены на лбу вздулись, как будто совсем чуть-чуть и они лопнут. Сама того не понимая, я открыла рот в попытке что-то сказать, возможно, неимоверно глупое, но мой язык даже не дёрнулся, из-за чего я только пару раз похлопала ртом как рыба на суше, пребывая в ошарашенном состоянии. Уничтожить мир...такая цель в голове просто не хочет укладываться! Зачем Дофламинго это, что ему сделали все эти люди, особенно в этой прекрасной стране?! Внутри словно встревоженный улей полный пчёл, в голове творится хаус. Сдержанно выдохнув тяжёлый воздух, дрожащей, как и мои ноги, от переизбытка эмоций рукой, сжимаю край своего чёрного как ночь платья, подняв свой взгляд на Беллами. Смятение охватило меня давно; не знаю кого бояться и чего ожидать.Он хочет быть пиратом, также как и я...он выглядит как пират, но сейчас его потрёпанный вид, стекающая по лицу багровая стройка крови, перебинтованная рука и глаза, переполненные животным страхом и поистине зверской злобой—сулят очень ужасные вещи, настолько, что мне становится ещё страшней. Я стою рядом с ужасным человеком, позади меня ещё один, а напротив тот, чьи чувства только что безжалостно растоптали, не оставив даже мельчайшей надежды на светлый исход этой истории. Чувствую себя белой вороной, потому что в моей голове нет той информации, которая заставляет Беллами злиться, а Дофламинго получать удовольствие.       —Меня ты отверг, а что тогда касается этой горничной?! —разъярённый крик Беллами вернул меня из глубоких раздумий. Дрожащий от нахлынувших эмоций, к тому же абсолютно потерявший контроль над собой, не дав и секунды на размышления, пират резко, будто дикое животное, бросился в нашу сторону. Не было времени на размышления—мои ноги приковались к полу, поэтому я поспешила закрыть ладонями глаза, не желая видеть то, что произойдет. Закрыть глаза, не значит полностью отгородить себя от окружения: до моих ушей донёсся резкий хлест, пронзающий сам воздух, а потом душераздирающий крик и глухой удар. Внутри всё смешалось, стоило мне открыть глаза и узреть то, как Беллами, ранее готовый порвать в клочья Дофламинго, лежит без сознания у ног Господина. Сердце не просто часто забилось, оно заколотилось как бешеное; онемевшие ноги подкосило и я только успела ухватиться за край кресла Молодого Господина, чтобы не упасть. Из-под громадного тела не показалась бардовая, будто черешня, кровь, но я знала, что ему нанесли ранение.       —Он...он жив? —невнятно шепча под нос одну и ту же фразу, с тяжестью в груди перевожу испуганный взгляд на Дофламинго. Мужчина как ни в чём не бывало, закинул ногу на ногу, подперев голову. Однако меня всё же услышали, или же моё учащённое дыхание слышно слишком хорошо.       —Фу-фу-фу, тебе так важна его жизнь? —надменно спросил Господин, пристально смотря на меня. И тут я вновь на эмоциях открываю рот, готовая решительно ответить, но на деле слово застряло в горле, и я издаю лишь неразборчивый писк. Донкихот прав, я не знаю Беллами, я не должна так бурно реагировать. Он сам виноват.       —Ты пока ничего не понимаешь, цыплёнок, этим ты и интересна мне, —мужчина кивнул, подтверждая собственные слова. В этот момент меня как будто окатили холодной водой из ведра. Ошарашенная резким откровением, продолжаю смотреть на по-кошачьи довольное лицо Молодого Господина. Я ему интересна? Вызывать интерес у Господина—сложно в это даже поверить, ведь я ничего не сделала, а в итоге получала более лучшие условия для работы, нежели мои коллеги. Всё это кажется сущим бредом, который не приснится даже самому заядлому пьянице, но тогда почему я вижу всё это, переживаю такие странные события? Слишком мало знаний, запутанность и простое: "Я никогда такого не видела". Неужели, вся моя новая жизнь будет состоять из подобных открытий?