Его история

      Начать решили с поиска будущего дома для Бегуна.       Не все жители Нулевой Бесконечности умеют открывать окна в другие мультивселенные. Даже для того чтобы просто посмотреть на жизнь вне этого пространства, нужно было иметь подобное умение. Даст не умел, Блу — тоже. Однако Фристер с легкостью распахнул их с десяток.       — Я слышал, что если ты можешь открыть окна, то ты предрасположен к шагу назад, — с усмешкой заметил бывший человек. — Даже интересно, так ли это?       Байрус, Джи, Даст и Блу всмотрелись в окна живых мультивселенных. Как только находился живой Эррор, Фристер закрывал окно и открывал новое. Раз за разом, пока не набралась горстка мультивселенных, где разрушитель погиб.       Они всматривались, вслушивались и отказывались от окон, когда понимали, что черный скелет умер не без помощи хранителей, или когда видели, что это произошло давно: не успеют поймать Бегуна и перебросить, как мультиверс уже схлопнется. И так пока не открылось окно, в котором разворачивалась трагедия.       Как и многие Эрроры, тот, кого они видели, был склонен к саморазрушению. Этим он и занялся: разрушал себя. Как метод выбрал петлю. Смотреть на это было больно; больнее стало, когда на сцену ворвался Инк и бросился к висельнику. Крик горя оповестил о невозможности спасти разрушителя. Вскоре черный скелет обратился в прах на руках врага.       Да, было сложно судить по одной сцене о картине целиком, но попытки спасти и бережные «похороны» праха в одной из кукол тронули Даста:       — Думаю, он подойдет.       Не ведая о своей будущей роли, Инк продолжал оплакивать потерю.       Фристер согласно кивнул, ему вторили остальные. Только Джи передернул плечами, предполагая:       — Если только этот Инк не маньяк, который сам же его до петли и довел.       Понаблюдали еще пару дней, но не заметили ничего подозрительного.       Окно закрылось, и Фристер заключил:       — Да, думаю, лучше мы не найдем. К тому же Инк — хорошая кандидатура как для того чтобы угрохать Эррора, так и для того чтобы спасти. Теперь ловим Бегуна?       Как по команде все посмотрели на Даста: командуй, кэп!       — Да, ловим.       Принять решение было легче, чем его исполнить.              Гибкое, длинное тело дракона рассекало тьму. Словно взявший след охотничий пес, он рвался вперед на запредельных для костяного тела скоростях. А его пассажиры старались жаться к спине зверя, опасаясь быть скинутыми и потерянными.       Блу охранял их своим светом: сидел на шее Байруса и высоко держал над головой шест с душой. Потоки воздуха били ему в лицо, но он даже не морщился, неотрывно следя за дорогой. Освещал каменные статуи и их останки: чьи-то потерянные жизни. Иногда Байрус не успевал перепрыгнуть, и каменные осколки устилали пол.       Даст старался не думать о них. О тех, кто отчаялся и навсегда остановился. Это был их выбор. Не его.       Фристер вообще не обращал внимание на подобные мелочи, как и Джи и Байрус.       Мертвым не помочь.       Гонка казалась бесконечной, и если бы они могли устать, то уже умерли бы от истощения. Но вот Даст указал чуть левее:       — Он там! Совсем близко!       Близко — понятие растяжимое.       — Он что, бензином питается?! — орал Джи, прижимаясь теснее к Фристеру.       — Святым духом, — огрызнулся бывший человек и наклонился к Дасту, который направлял Байруса, дергая за крыло. — Видишь его?       Даст видел (вернее, чувствовал), что они приближаются к Бегуну. Будто ощущая то же самое, Блу направил фонарь левее, и впереди замелькала чья-то тень.       Мгновение они сомневались, но затем свет отразился от черных костей и металлических частей на руках и затылке. Те самые скобы и кляп. Да, это был Бегун. И он знал, что его преследуют, иначе зачем ему ускоряться?       — Догонишь? — спросил дракона Даст.       В ответ Байрус развил невообразимую скорость и был готов сбить Бегуна с ног. Но стоило ему подойти ближе, как Бегун резко сменил направление на девяносто градусов и ушёл вправо.       Байрус попытался повторить маневр. Но его массивное тело не было способно на подобное. Запутался в лапах и грохнулся на пол, роняя седоков.       Бегун вновь бы скрылся, если бы за мгновение до падения Даст не совершил самоубийственный прыжок. Он просто понял, что вот сейчас, вот в эту самую секунду, если он прыгнет, то окажется на пути своей цели. Так Даст и поступил. Прыгнул под ноги Бегуну.       Образовалось две кучи. В одной копошилось, рычало и материлось, но над ней горел яркий свет чужой души, отпугивая тьму. Вторая куча из двух скелетов находилась во тьме, откуда мычало и шипело.       Блу поднял шест выше, но свет не мог осветить тот участок: были видны лишь неясные копошения. Вот куча разбилась на двух скелетов, и один оттеснил второго к свету.       Они уже видели Бегуна. Но каждый новый взгляд был как первый.       Истощенный, покалеченный, с неправильно сросшимися переломами, с вырванными из грудины ребрами, смотрящий на мир безумными глазами, полными паники, сейчас он закрывался скованными скобами пальцами. Свет слепил его. Свет давно не приносил ему тепла и добра. Каждый раз когда появлялся свет, ему делали больно.       От Бегуна хотелось держаться как можно дальше, он явно не был просто путником, но Даст был уверен, в правильности своего решения и потому не позволил себе усомниться. Он воспользовался моментом, бросился на Бегуна сзади, обхватил его ногами и прижал к его голове сферу снов Дрима.       Короткое сопротивление, попытка откинуть нападавшего, тяжелый выдох — и черное тело медленно завалилось в бок.       Они его поймали. И имели полное право оценить свою добычу.       Раны, полученные в Нулевой Бесконечности, исчезали без следа. Даст помнил, как его и Блу пристрелили. Но раны от пуль испарились через мгновение. Значит, то, что они видят перед собой, — все эти сломанные кости истощенного скелета — все это произошло с Бегуном в родном мире.       — Рука так и тянется добить, — нахмурился Даст.       — Должен признать, слухи приуменьшали размах трагедии, — Фристер сел возле спящего.       — Я такую дичь только в ХелпТейле видел, — вставил слово Джи.       — Может, его лучше убить? — Фристер коснулся черного черепа и нахмурился, ощущая под пальцами сухое, шершавое, почти мертвое.       — Даже если бы хотели, путников не так просто лишить жизни. Я слышал, на одного такого пришлось целое Ничто натравить, чтобы угомонить, — вспомнил Даст.       Возможно, убить было бы гуманнее. Остановить страдания. Поставить точку. Но Даст верил, что если продолжить двигаться, пробираясь через рвущие кожу тернии, то там, впереди, будет ждать если не спасение, то хотя бы надежда. А значит, надо постараться им и ему…       Марка коснулась тела Бегуна. И тут же появился Почтальон.       — Привет, не думал увидеть вас так быстро, — Почтальон клыкасто улыбнулся присутствующим. Опустил взгляд вниз: — О! Вы его поймали! Не ожидал, — присмотрелся и покачал головой. — И куда мне этого бедолагу отправить?       Фристер передавал Почтальону координаты, в то время как остальные паковали в появившуюся из воздуха коробку страдальца. Места в коробке оказалось впритык.       — Понял, принял, доставлю! — Кивнул Почтальон и обратился к Дасту: — Хочешь написать письмо?       Даст взял в руки протянутый Почтальоном лист и ручку. И замер. Что он может написать? О чем попросить? Будет ли короткого клича: «Помоги ему!» — достаточно? Сможет ли тонна текста описать надежды на спасенье? Что он может написать тому, кого никогда не увидит, и с кем никогда не встретится, но от кого зависит жизнь этого Эррора и той мультивселенной?       Ручка коснулась бумаги, и слова будто сами появились на ней. То, что он хотел сказать, что чувствовал. Надежду на лучшее, которую он хотел дать. Ту, что не дождался когда-то сам.       Письмо положили поверх спящего тела.       Даст бросил последний взгляд на Бегуна. Правильно ли он поступает, отдавая нуждающегося в лечении разрушителя совершенно незнакомому Инку? Может, станет хуже? Может, стоило еще подумать? Может, еще не поздно изменить план и придумать, как помочь, не отсылая несчастного неведомо куда?        Даст закрыл крышку и вздохнул. Он не мог помочь сам. Не только Бегуну, но и целой мультивселенной.       — Удачи, Эррор.       Коробка замерцала и исчезла. А вместе с ней — и Почтальон.       Они стояли и смотрели на пустое пространство пола, где недавно лежал Бегун. И так пока мимо них не прошел фонарщик Азгор. Его тут же взял под руку Джи.       — Мы сделали ВСЕ, что могли, — заключил Фристер. — И на этом мы вас покидаем.       — Спасибо за помощь, — не нашел других слов Даст. — Может, еще свидимся.       — Может, да, — Фристер махнул рукой на прощанье, уходя во тьму под защитой души Азгора. Джи кивнул на прощанье, а Байрус рыкнул.       Даст смотрел им вслед со странным чувством разочарования. Будто ждал от этой встречи большего, будто спасение одного страдающего Эррора должно было перевернуть его жизнь. Не перевернуло. Но он не был этим огорчён.       — Мы все сделали ПРАВИЛЬНО, Блу? — повернулся он к другу.       — …думаю, да, — был ему ответ.              Ждите новую историю