Чан
Ты не хотела, чтобы он достался тебе в напарники, ты его ненавидела всем сердцем, потому что он погубил немало твоих коллег. Твоя лучшая подруга погибла на твоих глазах из-за него, но она ни о чем не жалела, по крайней мере, хотела, чтобы ты так думала. Ты демон, а Чан ангел. Он не самый сильный, не самый ловкий, не самый крутой по показателям спасенных душ, нет… Но есть в нем что-то такое особенное. — С тобой в паре будет работать Чан, — сообщают тебе на планерке, выдавая информацию о душе, за которую вам придется бороться. — Мне очень жаль, — сказал твой коллега и похлопал тебя по плечу. — Я не умру, — стискиваешь зубы ты. Убить демона не так уж и просто, но Чану это раз за разом удается, хотя ты не веришь, что у него получится завалить тебя. Ты работала с Чаном, все было отлично, ты даже несколько раз почти перетянула парня, которого вам определили, на свою сторону, но начала сдавать позиции. Не было ни дня, чтобы Чан не удивлял тебя. Он даже для ангела был слишком хорош, с этими своими белыми вьющимися волосами, и очаровательной улыбкой. Он общался с тобой так, будто вы триста лет друг друга знаете, даже кофе пару раз приносил, хотя в ответ не слышал благодарности. Он почему-то заставлял и тебя задумываться о выборе, над которым ты думать не должна была. — Украсть последние деньги у матери, — качал головой он неодобрительно. — Это моя работа, не мешай, — попыталась ты отмахнуться от напарника, который, по сути, твой главный конкурент. — Ты разве совсем не помнишь свою жизнь и свою мать? — вдруг спросил он. И ты уступила в тот раз. И ты уступила ему еще много, много раз, нарушая баланс и понимая, что Чан теперь стал важной частью в жизни не только вашего подопечного, но и в твоей, а так быть не должно. Все же тебя настигла участь тех, кто раньше работал с Чаном. Ты перестала существовать, пополнив список тех, кого Чан случайно стер из этого мира.Единственный способ убить демона — заставить его влюбиться в ангела.
Минхо
Не один век вы сражаетесь за людские души, обреченные на вечное партнерство и компанию друг друга. Это не так уж и плохо, Минхо не самый худший вариант. Все демоны не очень приятные создания, но Минхо хотя бы смешной и ты можешь сказать, что он твой друг. — Что ты смеешься, вот что ты смеешься? — бесится он после очередной неудачной попытки соблазнения смертной, а ты заливаешься смехом, едва не падая на колени. — Потому что из всех существ в мире только ты один считаешь себя сексуальным и соблазнительным. Думаешь, что ты секси-шмекси, а ты просто модник-сковородник из глубинки ада, — ухахатываешься, повисая на нем. — Ой, да иди ты, — закатывает он глаза и тут же скидывает с себя твои холеные ангельские ручки. — Ну, куда ты, — утирая слезы смеха, зовёшь его и бежишь за ним. — Друг, брат, напарник, ну подожди, прости, ты очень горячий! Серьёзно, Минхо! Твои родители случайно не демоны, иначе откуда у них такой смертный грех похоти? Минхо не смог сдержать смешка и закатил глаза. — Это было очень тупо, но я не обижаюсь… Как же хорошо, что ты ладишь со своим демоном. Он твой лучший друг, самый лучший и самый сексуальный!Чанбин
Глядя на него сложно сказать, что ему было суждено стать ангелом. Демоном, ты бы ещё поверила, но вот… Сидит перед тобой, хлещет виски, да ещё больше, чем ты, а тебе по статусу положено, ты же демон. — И как ты вообще попал в рай, а? — просто любопытствуешь ты. — Тебе не понять, — прячет улыбку в своём стакане ангел, кажется, совсем не пьянея. — Неужто через постель? — фыркаешь ты и смеешься громко, а затем прикладываешь ладони к щекам. Горячие, а ещё, наверняка, красные. — Все прекрасно знают, что это твой конёк, — лениво отбивает ангел, теперь устало потирая глаза. — А я по блату пролез. — М, — хмыкаешь ты. — Ты красивый, но больше на демона похож. — А ты на ангела похожа, кажется, мы оба не туда попали, — и прислоняешься к его плечу, укладывая голову. Он снова прикладывается к стакану и треплет тебя ласково по волосам. — Нам бы ролями поменяться… Да, вам бы поменяться, но ничего не изменится.Хёнджин
— Ой, смотри, мороженое! — ты разве что ногами не топаешь от восторга. — Хочу, хочу, хочу! — Меня бы сейчас мои не поняли, но… — глубоко вздыхает он. — Го-осподи Иисусе, какая же ты утомляющая. — Ты сам согласился на свидание! Так что покупай мне мороженое! — дуешь свои милые пухлые губки и тычешь своему парню-демону в грудь. — Все должно быть как у людей! — Люди слишком примитивные, — прошипел Хёнджин, все же оплачивая тебе порцию кремового мороженого. — Мы могли бы разбудить Килиманджаро, искупаться в лаве, убить несколько миллионов людей, но вместо этого мы… — снова начинает возмущаться Хёнджин, но ты его прерываешь. — А ты попробуй это… — и тычешь ему в губы ложечкой с мороженым. Демон смотрит на тебя недоверчиво, но все же пробует холодное лакомство и тут же меняется в лице. — Ладно, сегодня можно и как люди, — а про себя отметил, что не такие уж они и дураки.Джисон
— Ты такой пуська, я не могу, — ты обожаешь смущать Джисона, этого милого маленького ангелочка. — Не приставай ко мне, — дует свои пухленькие губки и щечки он, а в тебе сейчас почти ничего демонического не остается, лишь чистое умиление. — Не могу, Джисонка, ты очень милый, я бы тебя и твои щечки скушала! — Ой! — пискнул Джисон и тут же приложил свои ладошки к пухленьким щечкам, похожим на мягкие булочки. Ты в него уже давно влюбилась, в этого сладенького маленького крылатого пирожочка, а вот он — сплошное смущение, которое краснеет и заикается рядом с тобой, потому что ты каждый день с ним заигрываешь. Когда-нибудь этот святоша признается, что ты ему очень нравишься, но ты никогда не перестанешь донимать его глупыми и милыми комплиментами.Феликс
— Не трогай собаку, засранец, — визжишь ты и дергаешь демона за крылья, оттаскивая от вашего подопечного, которому демон подал идею ударить какую-то дворнягу. — Не сме-ей! — Ага, ещё поуказывай мне, — басит он, отмахиваясь от тебя, как от надоеливой мухи. — Что тебе плохого сделало животное? — ты прыгаешь демону на спину и своими крыльями закрываешь ему глаза, лишая зрения, а одновременно с тем отгоняя злую мысль от человека, который просто прошёл мимо пса. — Скотина ты жестокая! — и по плечам его колотишь, а он даже ничего тебе сделать не может, потому что находится в полнейшем шоке от такой наглости. — Не трогай собак! И кошек тоже! И вообще никого не трогай! — А кого мне тогда трогать? Тебя что ли? — и с лёгкостью стряхивает с себя, глядя сверху вниз недобро. — Со мной тягаться будет сложновато, поверь мне. Пусть он и выглядит угрожающе, этот Феликс, пусть и злой, как сам сатана, но тебя это не напугало. В конце концов, ты попытаешься спасти душу, которую тебе доверили.Сынмин
— Сынмин, а все ангелы такие правильные? — спросила ты у парня, когда он тут же отвернулся от целующейся прямо на улице парочки. — Это просто неприлично! — гневно вздохнул он. — А вот во время Корё!.. — Ой, не начинай, — воешь ты и даже уши затыкаешь пальцами. — Самая ужасная эпоха! Ненавижу это время, слава всему плохому и хорошему, мы это пережили. — А по-моему хорошо было, — не может сдержать улыбки ангел. — Социальная дистанция, приличия, манеры, порядок… — С такими идеалами иди гулять в райские сады, — машешь рукой ты, указывая куда-то наверх, где никогда не была. Вечно у вас так. Работаете вместе вот уже больше нескольких веков, а все спорите, почти по каждому поводу. У вас мнения всегда расходятся, а к компромисс… Что это вообще такое? Вы до конца дня кричите друг на друга и спорите, в какую эпоху было лучше. Ни к какому выводу так и не приходите, но просто снова ссоритесь как женатая пара, которая вместе будет до скончания веков.Чонин
— Правда ни с кем? — пытает тебя Чонин, хвостом своим щелкая, будто хлыстом. — Никогда? — Нет, — вздергиваешь надменно нос ты. — Это вы, демоны, можете спать с кем попало и когда попало, но не ангелы! — И даже не целовалась ни разу? — с толикой жалости спрашивает он, дуя губы. — Нет, нам же нельзя! Это распутство, это просто!.. — Это приятно, — искренне говорит демон, а ты не чувствуешь лукавости в его тоне. Ты не успеваешь ничего сделать, как он подаётся вперёд и целует нежно и очень аккуратно в пухлые губки, сминает нежно, старается больше не пугать и даже чуть приобнимает. К своему стыду, ты понимаешь, что начинаешь таять в его руках, а когда он так же медленно отстраняется, чувствуешь в своих крыльях такую силу, а в душе такой восторг, будто прямо сейчас сможешь пролететь в другую сторону света. — Это называется счастье, — подсказал Чонин. — А это… — и обнял снова, крепко, так крепко, что ты смогла ощутить частое, почти сумасшедшее, биение горячего сердца. — А это любовь.