Чан
Жизнь утратила для тебя всякий смысл, ты не понимала, что делать, зачем ты живёшь, чем заниматься в этом мире. Это казалось таким сложным и непривлекательным, и тебя угнетало все на свете, так что ты все чаще задумывалась о том, что было бы неплохо прекратить свое существование. Всё равно смысла ты никакого не видела. — Я вымоталась, — сказала ты тихо, когда встретилась с Чаном впервые за долгое время. Его работа и твоя учёба не давали возможности видеться так часто, как вам бы того хотелось, хоть вы и лучшие друзья. — Я тоже, — кивнул он. — В последнее время я работаю как проклятый, но не вижу никакого просвета. Не вижу смысла, и даже музыка уже так не торкает, знаешь… Ты молча кивнула. — А может ну это все? — спросила ты, пялясь в чёрные затуманенные глаза парня. — Может уйти? — Не, — мотнул головой Чан. — Пока живы родители, я даже думать об этом не буду. А ты?.. — А я думаю, — честно ответила ты. — Знаешь, не думай об этом, пока жив я, ладно? — попросил тебя Чан, не находя в себе сил для улыбки. — Долгих лет жизни твоим родителям, — улыбнулась грустно ты. Ты не перестанешь думать, но ничего не сделаешь, пока Чан жив и рядом с тобой. Делать больно своему лучшему другу и тем, кого ты любишь, ты не хотела.Минхо
— Меня не волнует твоя депрессия, сходи к школьному психологу, — махнул рукой Минхо, которому надоело каждый раз слушать одно и то же. Он не понимает, почему ваши родители не могут сами разобраться с тобой. Он слишком занят, у него слишком много своих дел и проблем, чтобы разбираться еще и с твоими, поэтому он предпочитает каждый раз агрессивно тебя отталкивать. — Хорошо, Минхо, я тебя поняла, — вздохнула ты, хотевшая попросить совета, а может даже и помощи старшего, потому что ты совершенно не понимала, что делать со своей ранней беременностью, ведь ты еще школу даже не окончила, а твой парень исчез, и ты совершенно не знала, как жить. В итоге Минхо будет винить себя всю жизнь, что упустил тебя. Только когда тебя кремируют, он поймёт, что дарил свою любовь всем, кроме тебя, хотя он был нужен тебе больше всего на свете. Это заставит парня пересмотреть свое отношение ко многим близким людям, а во снах ему часто будешь сниться ты с его нерождённым племянником на руках.Чанбин
— Ты опять плакала, — вздохнул он, подсаживаясь к тебе за одну парту. — Что он сделал на этот раз? — Он нашёл мои сбережения, которые я откладывала на оплату общежития, — тихо сказала ты, вспоминая скандал, который вчера устроил отчим. — Он забрал все мои деньги, Чанбин, все, которые я откладывала полгода… — твои глаза вновь наполнились слезами, а Со схватил тебя за руку, молчаливо поддерживая и слушая. — Он никогда не отпустит меня, не даст уйти из дома, а мать его слушает, во всем доверяет, я так не могу больше… — Я тебе уже предлагал, — аккуратно начал парень. — Переезжай ко мне? — Я несовершеннолетняя, — глубоко вздохнув, ответила ты. — Он меня из-под земли достанет, а потом вовсе лишит кислорода. Хотя, вероятно, грех жаловаться сейчас, ведь он стал меньше меня бить, — пожала ты плечами, на которых последние синяки почти сошли. — Что ты намерена делать? — треснувшим, бесцветным голосом спросил Чанбин, крепче стискивая твою маленькую холодную руку в своей. — Я жить не хочу, — твой голос надломился. — Стала чаще смотреть в окно по вечерам, на закате, и на рассвете, с самого утра. Все чаще ловлю себя на мысли о том, что меня от спокойствия отделяет один шаг… — Для меня ты солнце, — вдруг вклинивается Чанбин. — А солнце не должно светить всегда, — умоляюще проронил парень, прикусывая свою губу. — Оно должно сесть, чтобы затем светить ярко. Позволь мне быть рядом, и мы пройдём через это вместе, только не уходи, — попросил он слёзно, поднёс твою ладонь к своим губам, а ты грустно улыбнулась. — Потом станет легче, осталось подождать год, а потом школа закончится и ты будешь свободна, мы оба будем… Пожалуйста… Ты ему веришь и любишь бесконечно. Чанбин поможет пройти через все, только верь ему.Хёнджин
— Ты не слабая, ты не уродливая, ты не толстая, ты не глупая, ты не ужасная, ты не злая, ты не плохой человек, — повторял он тебе, зацеловывавая каждый длинный тонкий шрам на запястьях, пока по твоим щекам лились слезы. — Но люди… — Пошли. Они. Нахуй, — чётко сказал он, заглядывая прямо в твои глаза. — Это не люди, запомни это и пошли их всех нахуй. Каждого отдельно или всех сразу, как захочешь. Кто они такие? — Почему ты все ещё со мной, я не понимаю? — давишься истерикой, а одновременно и ненавистью к себе. — Потому что ты не такая, какой ты себя представляешь, — ответил он, стирая своими длинными аккуратными пальцами мокрые дорожки, ведущие по щекам к подбородку. — Ты не такая, какой тебя считают люди. Потому что тебя нельзя не любить. Потому что ты красивая, очаровательная, обаятельная, интересная, умная, смешливая… Мы так будем до нового года сидеть, серьёзно, я ведь могу все перечислять, — предупредил он, все ещё глядя на тебя с нежностью, а ты не выдержала и, заплакав ещё сильнее, обняла его за шею, прижав к себе. Хёнджин прав. Пошли они нахуй. Все и сразу.Джисон
Он сам не раз сталкивался с разрушительной силой депрессии и самобичевания, но его загоны имели другие причины, ты же совсем не похожа на Хана. Ты всю семью недавно потеряла, у тебя ещё ожоги на руках не зажили после пожара, из которого ты почти невредимая вышла. — Засну и проснусь в объятиях мамы, — шепнула ты, растягиваясь после уроков на парте и прикрывая глаза. — И никогда больше сюда не вернусь, — уголки губ дернулись в улыбке. — Я видел, — хмыкнул Джисон, подметая пол. — Видел, как ты позавчера стащила из кабинета медсестры таблетки. — И что ты намерен с этим делать? — в его манере ответила ты, ухмыляясь с закрытыми глазами. Раздался мерзкий скрип — парень вплотную к твоему столу пододвинул второй и улегся рядом, тоже пялясь в потолок. — Я хочу тебе помочь, — честно признался он. — Но я не знаю, как. Скажи мне? — Верни мне то, что я потеряла, — ты резко развернула к нему голову и сузила глаза. — Осилишь? — Он удивлённо повернулся к тебе и встретился с тобой взглядом. Ответ был ясен. — Ты слишком много на себя берёшь. — Я не могу вернуть тебе то, что ты потеряла, — вздохнул тяжело Хан. — Это невосполнимо. — Но я могу помочь тебе найти что-то новое… Я могу любить тебя?.. Ты улыбнулась горько и снова уставилась в потолок, глубоко вздыхая. Джисон последовал твоему примеру. Может, тебе стоит задуматься над его словами? Пока ещё не слишком поздно, а таблетки все ещё страшной тяжестью давят на внутренний карман школьного пиджака.Феликс
— Не трогай меня, — ты выкинула вперед руку, отстраняя от себя лучшего друга, который пытался тебя обнять. — Я… Все еще боюсь мужчин, — ты зажмурилась и замотала головой, а Ёнбок прикрыл губы ладонью. — Прости, — тут же отошел он и сел напротив. — Если я хоть как-то могу тебе помочь, — пробасил он, влажными глазами глядя на тебя. — Только скажи, не молчи. Поговори со мной, наори, ударь, я не знаю, если тебе станет легче, — умолял он. — Что мне сделать? — Убей меня, Феликс, пожалуйста, — опустила глаза ты. Ты уже давно перестала спать после того, как тебя изнасиловали прямо на улице, а потом там же и бросили. Ты чувствуешь себя использованной, маленькой, никому теперь не нужной, разбитой куклой, над которой только влюблённый в тебя Феликс трясётся. — Я жить не хочу, хочу вскрыться, ты не представляешь, как сильно, — ты посмотрела на него, бледного, с зажмуренными глазами, пытающегося справиться с болью. — Не надо, — попросил он, и его глубокий бас сорвался. — Пожалуйста, что мне сделать, скажи, что мне сделать… — Я бы хотела тебя любить, — тихо призналась ты. — Но мне кажется, я вообще не смогу больше чувствовать что-то такое. Я не могу даже прикоснуться к парню, чтобы меня не передергивало, — ты нервно облизала губы. — Даже так? Как мы всегда делали? — он протянул указательный палец, и это заставило тебя все же рассмеяться сквозь слезы. — Это, пожалуй, можно. Ты протянула свой собственный и соединила подушечки ваших пальцев. Тебя не прошибло током, тебя не затошнило, плохо не стало, потому что Феликс — это Феликс, лучший друг, лучший парень в мире, которому хватит сил тебя вытащить.Сынмин
— Отойди от края, — тихо и нарочито спокойно попросил Сынмин, который очень не вовремя для тебя зашел на крышу. — Ты меня слышишь? Отойди. — Не хочу, — громко сказала ты, даже не поворачивая к нему голову. — Всегда мечтала уметь летать. — Хватит, слезай оттуда! — продолжал тихо просить он, а еще подходил все ближе и ближе к тебе, стараясь ступать неслышно. — Я тебе серьезно говорю, не надо! Оно того не стоит! — Откуда ты знаешь, что ты вообще можешь знать обо мне? — ты развернулась резко, и парень тут же стащил тебя с ограждения, не давая свалиться. Вы потеряли равновесие, и ты грохнулась прямо на Сынмина, который недовольно смотрел на тебя. — Я подозревал, что у тебя есть какие-то беды с башкой, но чтобы настолько, — закатил глаза он. — Ради чего ты собралась летать? — Ну типа, меня не любит никто, — хлопнула несколько раз глазами ты растерянно. — Мама любит младшую сестру, на меня ей пофиг, отца нет, отчим тоже исчез, — ты тяжело вздохнула, сложила руки на его груди и положила на них свою голову, все еще лёжа на Киме. — Без меня всем было бы лучше. — Еще и тупица, — вздохнул тяжело Сынмин. — Чего молчала так долго? — недовольно ворчал он, а ты только удивленно пялиться на него могла. — Вставай давай, из-за тебя чуть всю обеденную перемену не просрали, белка-летяга. Сынмин теперь заботится, опекает, любит и дружит, хоть и ворчит долго и смачно, но ты знаешь, что он очень добрый и понимающий. Он тебя спас. Порой хороший друг — это все, что нужно.Чонин
— Да блять, — вздохнула ты, придя на мост, с которого сегодня хотела сброситься. — Ну это мое место! — раздраженно взвизгнула ты, обнаружив на своем месте незнакомого парня. — Господи, отойди от меня, да и все, через пять минут меня уже тут не будет, — цокнул незнакомец и поджал губы. — А, ты тоже прыгать собрался что ли? — спросила ты, моргая немного нервно. — В смысле тоже? — нервно хихикнул он. Вы вдруг рассмеялись и отошли подальше от края. Нервы давали о себе знать и вы хихикали еще минут пять, держась друг за друга. — А пошли выпьем? — предложил он, утирая слезы смеха с глаз. — Не знаю, что толкнуло тебя на такой шаг, и не скажу, почему я тоже была здесь, но может нам стоит держаться друг друга? — спросила ты, идя под руку вдоль реки с парнем, имени которого ты не знала. — И то верно, организуем клуб самоубийц-неудачников, — рассмеялся он. — Я Чонин, кстати. Теперь его имя для тебя синоним слова «судьба».