Чан
— Удобненько тебе? — усмехнулся он, когда увидел тебя в очередной раз в гостиной. — Очень, — кивнула ты, продолжая читать, закинув ноги на стенку. — Весь день сегодня на каблуках бегала, моим ножкам нужен отдых… Вместо того чтобы дальше хихикать он просто сел на тот же диван и легко развернул тебя на бок, заставляя книгу выпасть из рук. Ты пискнула тихо, но потом засмеялась, потому что Чан начал массировать немного щекотно твои ноги. Он иногда делал тебе массаж и это было одним из лучших чувств. — Но меня все равно всегда будет смешить этот твой вид вверх ногами. Ты такая очаровательная…Минхо
— Нет, сначала я буду мыть кастрюли, — упрямо заявила ты, когда Ли снова пытался понять твою логику, но терпел неудачу. — Но ведь они еще не замочились нормально… К тому же, объем в раковине будет уже меньше, да и вода, — гундел он тебе под руку, пока кастрюля становилась чистой и сияющей. — Я с детства так мою, потому что привыкла и потому, что это единственный способ, чтобы моя лень меня не победила. Мерзкая работа будет сделана быстрее и мне будет легче домыть тарелки и кружки! — и водой ему в лицо брызнула, заставив ойкнуть и отбежать от тебя куда подальше. — Настоящий кот.Чанбин
— Никогда не пойму, откуда у тебя это появилось, — и снова свой нос сунул к тебе в тарелку, откуда уже исчезли некоторые продукты. — Ну, мне казалось, что так у всех. Сначала ешь то, что тебе кажется менее вкусным и побыстрее, чтобы потом перейти к вкусному, — пожала ты плечами, а Чанбин вдруг рассмеялся. — Но ты не можешь дождаться сладкого и почти всегда сначала ешь сладкое, а потом уже основное блюдо! Тебе осталось лишь задуматься над этой своей привычкой, потому что ты правда любила сначала прикончить пирожное, иначе бы не дотерпела. — Я же не виновата в том, что не могу утерпеть, чтобы не попробовать кусочек, а потом уже не могу остановиться, так и выходит. — Это миленько, — и улыбнулся тебе нежно.Хёнджин
Сначала он ничего тебе не говорил, потому что он думал, что ему показалось, да и ты проделывала это не каждую ночь. Но он не смог смолчать, когда ты снова перед сном принесла стакан, наполовину наполненный водой, а затем подняла свою подушку и вылила туда воду. — Милая, а ты что делаешь вообще? Что за привычка такая, для чего? — Я не могу это никак объяснить, но мне просто так легче дышится, что ли. Мне прямо хорошо, когда я это сделаю. Может это только психология, но мне нужно это делать, особенно если я днем понервничаю. Извини, если тебе это не… — Нет, нет, всё хорошо, я не против, это твои привычки и я не намерен менять их или тебя. Хёнджину было интересно о тебе всё, так что он просто интересовался, но не хотел тебя менять.Джисон
— Это обязательно? У тебя точно нет ОКР или чего-то такого? — он внимательно смотрел за тем, как ты чистила мандарины не только от кожуры, но и от тонкой кожицы. Для него это было странно, потому что никто так не делал. Но ты так ела все цитрусовые, даже лимон так очищала перед тем как кинуть в чай. — Нет, просто это портит вкус. Даже если делать свежевыжатый сок, я могу почувствовать эти лохмотья там, а вот так они идеально чистые! Хочешь попробовать? — и к его губам красивую идеальную дольку поднесла. Хан послушно открыл рот и попробовал, а затем его глаза расширились. Текстура оказалась совершенно другой, а «лохмотья», как ты выразилась, совершенно не мешали и у него было впечатление, что он пил свежий сок, который появлялся прямо во рту, а не в стакане. — Теперь это будет и моей привычкой тоже, — заявил он и сел рядом, хватая мандаринку и начиная её чистить. Это теперь у вас был особый вид внимания и любви — другому почистить мандарин, потому что на это уходило куда больше времени и усилий.Феликс
Самой странной для Феликса была твоя привычка есть необычные сочетания продуктов. Ему бы стало плохо, но ты каждый раз находила что-то новое и, по его мнению, гадкое. — Как ты можешь есть всё со сгущенкой? Она отвратительна, — простонал он, уже чувствуя по запаху, как сладко было у тебя в тарелке. — Еще и с солёными огурцами, бр-р. — С сыром лучше, но сыр закончился, — хмыкнула ты. — Что же с твоими рецепторами будет, когда ты забеременеешь? — вздохнул он тяжело, глядя на то, как ты закрывала банку с огурцами. — М, не знаю, но, возможно, я выйду на уровень обычного человека и забуду про это. Не попробуете — не узнаете.Сынмин
— Солнце, эта привычка разрушительная, — в который раз пытался объяснить тебе Сынмин. — Ты можешь не доедать, но ты упорно это делаешь. Это дурная вещь, как тебя могли этому научить в детстве? — Потому что когда я росла денег было не особо много и я должна доесть, я не могу выкинуть еду. Я не могу выкинуть хлеб, вообще никогда. Я его лучше сложу, потом птицам выкрошу, но выкидывать… — ты головой покачала. — К тому же, я борюсь с этим, кладу себе немного, а если не наемся, то положу ещё! Со мной всё хорошо, правда, Минни! — Не верю я тебе, — тяжело вздохнул он. — Это не просто странная привычка, она ненормальная, абсолютно. Близко к расстройству! — Ты драматизируешь. Сынмин правда в этот раз драматизировал, потому что ты была в порядке. Эта привычка тебе не казалась плохой, как и твоим родственникам.Чонин
— Почему ты смеялся надо мной вместе с парнями сегодня? — ты встретила его не с объятиями, а с возмущением, что ещё сильнее умилило его. — Солнышко моё, они смеялись не над тобой, а просто от умиления. Я им рассказывал про твои странные привычки и всем, как и мне, это показалось очень милым! — и обнял тебя, а ты позволила, расслабляясь. — Например какие привычки? — Например, ты показываешь зеркалу языки, если возвращаешься домой. Ты не передаешь вещи через порог и не целуешь меня через порог, — начал он перечислять то, что казалось ему забавным. — Ты трепетно относишься к свету и энергии, не любишь, когда я долго держу холодильник открытым, а ещё у тебя есть большой пакет с пакетами. Это очень странно для нас и мило, вот и всё. Мы все тебя обожаем, но я сильнее всех! Он говорил правду, а ты ему верила, потому что понимала, что казалась ему безумно милой.