***
Определённо, мне повезло с этим разумным. Сочетание нескольких факторов сделало из него идеального проводника воли Плети. Коробила ли Кел'Тузеда будущая резня? Отнюдь нет. Войны были неотъемлемой частью этого мира, а маги по праву считались его элитой. И чем большей магической силой обладал маг, тем больший вес имел в политике и экономике. Второго Кел'Тузеда, увы, в Даларане не было, но зато он ещё не успел испортить репутацию запретными практиками. А с его инструментарием и подходом это было неизбежно: к некромантии он «подходил не с той стороны». Напитывая некроэнергией, он сперва поднимал крыс, а уже потом искал способы их контролировать. В общем, рано или поздно он бы на этом попался. В другой истории ему это не помешало создать Культ Проклятых, но зачем начинать с таких низких стартовых позиций? Благодаря доступу к его памяти я сумел разобраться в устройстве магического сообщества. Тут тоже были сословия, но подразделялись они в основном не по признаку благородства предков, а потенциала и личной силы. Архимагов не так уж и много, основная масса проходящих обучение редко сможет пересечь низшую планку одарённых. А потому получают и соответствующее образование — к чему тратить силы и время преподавателей, если ученики физически не смогут скастовать высшее заклинание? А потому по-настоящему сильные маги брали соответствующих учеников. Кстати, Джайна Праудмур ещё не училась в академии, ну да не суть. Люди знают, как проявляет себя магия, и отмеченные подобным отправляются в Даларан, развивать свой талант. Для родни — это радость, ведь одарённый живёт лучше обычного крестьянина. Если силы его невелики, он вернётся в родное село или осядет в городе, будет улучшать урожайность полей, травить вредителей и помогать по мере своих невеликих сил. Более одарённые могут устроиться при дворе или в замке какого-нибудь аристократа, а элита сможет остаться жить в Даларане. Но встречаются и те, кого несмотря на наличие дара не обучают. Слишком мало сил, слишком сложно их развить. Каково же им, добравшись до приёмной комиссии Даларана, отправляться обратно? Мне пригодятся и «середнячки», и «слабачки», и даже «отсев». Первых двух можно начать рекрутировать в самом королевстве магов, а последних буду «обрабатывать» уже на местах. С моей точки зрения, последняя группа лучше всего подходит для моих целей. Озлобленные на весь мир, они сделают всё, лишь бы развить свой дар. Я, конечно, не сомневался в талантах Нер'Зула, но меня всегда интересовало, откуда же взялось так много послушников. Я бы даже сказал больше — фанатичных послушников. Вряд ли демоны собственноручно промывали им мозги, а если этим занимался мой предшественник, то при показанном таланте ему не надо было собирать армию — сам бы всем мозги «перепрошил». Теперь, в свете предоставленной Кел'Тузедом информации, понятно, откуда у Плети возьмётся столько рекрутов. Ведь количество и качество одарённых имеют обратную зависимость — самых слабаков в разы больше, чем сильных. Ещё одним приятным «бонусом» является то, что их не придётся незаметно расселять по Восточным Королевствам, ведь они и так неслабо «разбросаны».***
Точных адресов в Даларане не записывают, но названия населённых пунктов достаточно для моего поиска. Конечно, ничто не мешает соискателю магической силы солгать, но зачем ему это? Деревенька в предместьях Андорала нашлась довольно легко. Как и молодой человек, зря пропутешествовавший в Даларан. Улжор был сыном крестьянина, и сейчас, по зиме, занимался тем, что строгал деревянную ложку. Летом у них куда больше работы, зато зимой ничто не мешает заниматься мелким рукоделием. Дар у него определённо был, пусть и весьма слабый, и прежде чем связаться с ним, я решил прикинуть, какая демонстрация магического воздействия ему будет доступна. Похоже, алтари смерти, зиккураты и Порча — это не только полезный инструмент, но и насущная необходимость для культа Проклятых. А ведь их ещё и ментальной магии обучать! Если учесть, что предпосылки для неё есть далеко не у всех, да что там говорить, на моей памяти лишь драконы могли что-то серьёзное в данной области. Хотя теперь я начал понимать, почему некроманты Плети носили на голове рогатые, а изредка лошадиные черепа. Это же были ментальные артефакты! Или облегчающие, или вообще берущие на себя работу по управлению нежитью. Концепция войск Плети дополнилась ещё одной задумкой — я прикидывал, как это осуществить. Понадобится много экспериментов, но кость — отличная основа под некромантический артефакт. Можно весь «трафик» пустить через меня, но куда разумней сделать их самостоятельными. Область действия будет ограничена, но некромантам для управления всё равно придётся наступать как минимум в задних рядах нежити. Придётся разрабатывать единый управляющий контур — впрочем, его так и так надо делать. Ставка идёт на массовость, а без унификации это гиблое дело. Решать последовательно эти задачи не получится: и скелеты, и прочая нежить должны быть между собой «совместимы», как и с управляющими ими артефактами. Это работа на годы, но мне торопиться некуда. Теперь некуда.***
Улжор, отложив деревянную заготовку, посмотрел на лезвие резца. Точить ещё не надо, липа — дерево мягкое и податливое в обращении. Ложка ещё не была готова, но ему надоело сидеть в жарко натопленной избе, и он решил прогуляться до леса. Лес был небольшим и располагался меж трёх деревень, а потому встретить там волка или рысь было невозможно. Быстро одевшись и положив за пазуху кусок хлеба в тряпице, вышел на улицу, выпуская облачко пара. Захлопнув дверь, чтобы не впускать холод, зажмурился от искрящегося на солнце снега, жадно вдыхая морозный воздух. Делать ему в лесу было нечего, но на всякий случай взял верёвку, собирать попадающийся хворост. Снег между деревьев был рыхлым, но высокая меховая обувка была надёжно примотана под коленями, и тот не попадал под одежду. Свернув с натоптанной тропинки, отправился туда, где не было ничьих следов. Облетевшие деревья пропускали много снега, и ветер то и дело норовил скинуть на него с ветвей комки снега. Дойдя до полянки, увидел нетронутую рябину, усыпанную красными ягодами. Раз птицы до сих пор не позарились — значит горькая. Отправленная в рот ягодка подтвердила его выводы, но потом её всё равно съедят, зима долгая. — Улжор, — услышал он, как его окликают. Подпрыгнув от неожиданности, он начал крутить головой, чтобы увидеть, кто с ним говорит. Голос был незнакомым, да ещё и каким-то странным — он не мог определить, откуда тот пришёл. — Улжор, я пришёл вернуть тебе твоё по праву, — продолжил вкрадчивый голос, способный посоперничать с лютым холодом ночью. Он перепугался, но убегать не спешил, не зная, где его подкарауливает невидимый собеседник. Выхватив нож, он тяжело дышал, то и дело оглядываясь. — Улжор, ты с детства был способен к магии. Так почему, столкнувшись с ней, хочешь убежать? Слова неизвестного всколыхнули целую бурю в груди юноши. Первое проявление магии, радость родителей, братьев и сестёр, долгий путь в Даларан и равнодушно-сочувствующие слова принимавшего его мага. Хотя какого мага? Такого же вчерашнего крестьянина, как и он, но важного и надутого, как индюк, от чувства своей исключительности! Всё это горячим комом крутилось у него в голове, надежда боролась с опасением очередного разочарования. — Кто ты? — выкрикнул он. — Я Нер'Зул. Тот, кто увидел твой талант. Люди пренебрегли им, сочтя ничтожным, но благодаря мне ты сможешь стать настоящим магом. — Докажи! — крикнул он снова, и почувствовал, как его мышцы деревенеют, а сердце пропускает удар. — Прежде чем просить доказательства у того, кто сильнее тебя, подумай, а переживёшь ли их ты? — ледяным сверлом пронзали мозг безжалостные слова. Почувствовав, что тело вновь подчиняется ему, сорвался с места, падая в сугробы, вскакивая и мчась без оглядки. — Беги-беги. Оставь свой последний шанс стать магом. Остановившись, он сжал кулаки и всхлипнул. Было страшно, но ещё страшней было то, что слова духа были правдой. Улжор мог ещё раз съездить в Даларан, но если это будет пустой тратой времени и денег? — Вижу, что не ошибся, открываясь тебе. Но знай, что из-за твоего дара на тебя ополчится церковь Света. Ты всё ещё можешь уйти, забыть наш разговор, как будто его и не было. Ошеломлённый новостью, Улжор застыл подобно ледяной статуе. Его дар проклят? Поэтому его не хотят учить? Он слышал рассказы, как волшебников, перенявших чёрное колдовство орков, убивали. И в этом Даларан помогал паладинам. — Ты демон? — Что помешает мне соврать? — откликнулся незримый собеседник. — Это твой, и только твой выбор. Кто-то рождается кузнецом, кто-то — воином. Ты же родился с тёмным даром, и можешь или остаться крестьянином, либо стать волшебником. Стать сильнее, обрести богатства, а в конце — победить смерть. Смерть! Даже самые сильные архимаги стареют и умирают. А он сможет избавиться от неё! Почему-то Улжор был уверен, что Нер'Зул ему не врёт, но опасения перед неизвестным существом всё равно оставались. — Как я могу использовать свой дар? — задал он наконец вопрос.***
Улжор развёл небольшой костёр, чтобы подпалить ветку и получить уголь, и теперь разрисовывал ствол деревца замысловатым чёрным узором. Это был частично переложенный в ритуальную форму способ перекачки жизненной энергии. Разумеется, без моей поддержки у него ничего не получится, но и без таких «костылей» вряд ли выйдет что-то путное. Заставлял его не раз стирать и перерисовывать, добиваясь чёткости линий, после чего, сочтя результат приемлемым, разрешил резать кору ножом. Пока мой первый прислужник готовился к своему первому ритуалу, я разбирал его эмоции. Что ни говори, а с негативными мне иметь дело куда проще, чем с остальными. А что, как не зависть, жажда расквитаться и доказать, что ты лучше, подойдёт, чтобы управлять отвергнутыми? Пусть их дар слаб, но со временем его можно будет «раскачать», они могут пользоваться ритуалами и накопителями. Будет интересно в очередной раз увидеть, что же лучше — качество или количество. Слабый маг, получивший всестороннюю подготовку, или несколько «отсевов», сведущих в некромантии и колдовстве? Узор покрывал ствол деревца от корней до макушки Улжора. А что поделать, если он такой слабосилок? Приходится компенсировать недостаток маны идеально составленным ритуалом. Похоже, мой невольный ученик хорошо умеет обращаться с деревом, что для крестьян и не удивительно. Но теперь пришло время добавить ещё один компонент. За неимением алхимических реагентов, а тем более магических, сойдёт и кровь. Надрезав ладонь, юноша, морщась, старательно промазывал линии ритуала своей кровью. Человека потряхивало от нервного напряжения, он опасался неудачи и в то же время надеялся на то, что всё получится. Наконец он закончил, и приложил ладонь порезом к деревцу. Закрыв глаза, он по моей подсказке потянулся к своему средоточию, но пока ничего не получалось. Придётся помочь — искра моей силы пронзила его средоточие, запуская магию. Линии ритуала вспыхнули красно-зелёным светом, кора стала скукоживаться, как будто под лучами безжалостного солнца, а деревце иссыхать и жухнуть. Посыпались на землю сухие ветки, а жизненная энергия деревца впиталась в Улжора, залечивая порез и придавая бодрости. Этим ритуалом я добился сразу нескольких целей. Во-первых, он научился чувствовать свой дар. Во-вторых, доказал ему, что он «тёмный». И в-третьих, теперь он легче примет необходимость творить жертвоприношения и прочие малоаппетитные вещи.***
Антонидас увидел магического вестника, оповестившего о прибытии Кел'Тузеда. Несколько месяцев назад старый друг отправился в Нортренд, несмотря на неподходящую погоду. Они — маги, но всё же лучше отправляться в плавание, когда благоволит погода. Он замечал, как в последнее время сдал его друг — увы, время властно над всеми. Послав ответного магического вестника, он получил приглашение. Поднимаясь, огладил длинную седую бороду, захватил бутылочку эльфийского вина, и телепортировался к башне Кел'Тузеда. — Приветствую, Антонидас. У меня для тебя есть несколько гостинцев с севера, — сказал ему Кел'Тузед, едва он переступил порог. — Вижу, путешествие пошло тебе на пользу, — сказал он, глядя на бодрого и весёлого коллегу. — Определённо. Воздух севера так бодрит! И он засмеялся, весело и радостно, своей немудрёной шутке. — А как насчёт аппетита? — С ним тоже всё в порядке. Думаю, за бокалом вина и хорошим жарким разговор о красотах Нортренда будет звучать куда лучше!