Жизнь за Нер'Зула.

      Проверка Нер'Зула заставила Архилича прервать увлекательные изыскания. И это в тот момент, когда новые знания, получаемые от пленников, полились рекой! Пылающий Легион поглотил множество миров. Не будь демоны столь злобными и узколобыми, давно сумели бы поработить всю Вселенную. Охватить разумом подобную величину было сложно даже Кел'Тузеду. Как всегда, новые горизонты оказались больше, чем мог представить ограниченный разум. В то же время миры демонов не были едины, и можно было призывать импов и других низших демонов, не опасаясь привлечь внимание Кил'Джедена.       Из пленников самыми «крепкими орешками» оказались эредары. Ещё до демонизации они были прирождёнными магами, и теперь наравне с натрезимами могли претендовать на звание «мозгов» империи. И в отличие от скрытных Повелителей Ужаса они не чурались лично участвовать в сражениях, оттачивая свои навыки. Они, как никто другой, владели защитными заклинаниями и умели защищать собственный разум.       Ментальная защита высших демонов была неплоха. Сломить их оказалось непростой задачей, ведь она осложнялась тем, чтобы не дать эредарам ускользнуть от исследований. Пытки, вивисекция, вытягивание сил, истязания Светом и непрерывное давление на разум неутомимыми высшими умертвиями делали своё дело. Единственное, о чём сетовал Кел'Тузед — это о недостатке времени и ресурсов. Подготовка к войне отнимала их без остатка. Резервы можно было изыскать, если бы только не прямой запрет Нер'Зула на личизацию драконов. А ледяные змеи вместо того, чтобы пополнять арсенал разрушительными заклятиями, учились изменять Азерот из Изумрудного Кошмара.       А придумка Повелителя Нежити? Кел'Тузед был доволен исследованиями, но обострившийся разум коробила их бессистемность. Провести сотню экспериментов, чтобы случайно узнать что-то новое? Потратить груды драгоценных камней, чтобы в итоге получить голема, превосходящего прототип едва на десятую часть своего изначального потенциала? Тратить время магистров на ручную сборку, когда можно разработать ритуал для единомоментного создания некроконструкта? Приходилось мириться с этим рукотворным хаосом.       «Круг был разомкнут слишком широко», — мелькнула мысль на периферии сознания. Ещё будучи живым, архимаг Даларана познал закономерность, что едва не закончилась его гибелью. Вселенная полна циклов, столь схожих между собой, что многие воспринимают их как одно и то же. День сменяется ночью, лето — зимой. Но каждый миг, повторяя своего «предшественника», всё равно уникален. Для тех, кто «в круге», это в порядке вещей. Кел'Тузед же сумел осознать, что всё развивается по спирали. И когда витки развития наслаиваются друг на друга, развитие превращается в регресс. Как будто ходишь по одной и той же истоптанной дороге. Разум костенеет, ресурсы заканчиваются, а тело стареет, предчувствуя скорый распад.       У него было два пути, чтобы вырваться из губительной круговерти. Первый — воспользоваться целительскими талантами эльфов. Но и он лишь оттягивал неизбежное, так как ушастые и сами старели и умирали. Зато мог дать столь необходимое время для поиска второго пути. Прервать свою жизнь до того, как станешь впавшим в маразм стариком. Он многое потерял, став нежитью. Зато сохранил самое ценное, что может быть у мыслящего существа: собственный разум.       Существовали и более глобальные циклы. Нер'Зул доказал это, вновь став живым. Как и другая нежить, насильно обращённая, он тяготился своим существованием, пусть и не выказывал этого. Сам Архилич пока не собирался вновь оживать. Пусть другие «исследуют» данный путь на собственном примере. Люди и эльфы, чьи души были пересажены в живые оболочки, не в счёт. Куда интересней было Проклятие Плоти. Пусть оно действовало долго, зато из големов получались по-настоящему живые существа! Что может сподвигнуть Короля Мёртвых вновь стать немёртвым? Только новое могущество.       Отгородившись от собственных чаяний, Кел'Тузед решил выложить Нер'Зулу решение проблем с демонами. Оно было до примитивности простым и «лежало на поверхности». Но чтобы прийти к таким выводам, всё равно потребовалось проделать гигантскую работу. Возможно, он заблуждается. Впрочем, проверять это предстоит не ему.

***

Пустоши Нортренда.       Пеларниэль встрепенулась, сбрасывая сонную одурь. Разведчики заметили нежить, что неспешно брела наперерез отчаянной экспедиции. Эльфийка ощутила, как предчувствие битвы будоражит кровь, прочищая разум. Скоро будет битва! Девушка уже задумывалась, смогли бы они вообще дойти до цели, если бы слуги Повелителя Мёртвых не вставали на их пути? Северный континент брал свою плату, порой эльфы и другие разумные замерзали на ходу. Лютая стужа, многодневные бураны, застилающие свет звёзд. Магические бури, что могли как притушить, так и сильней разжечь Жажду Магии. Сейчас об этом можно было не беспокоиться. Не сетовать на прошлое, не корить себя за выбор. Попади она в прошлое, смогла бы пойти против посулов Нер'Зула? В начале пути — да.       Впереди показались скопища нежити, отвлекая её от мыслей о прошлом. Сейчас умертвия казались отвратительным мусором на белом, ненавистном полотне снега. Не знающие усталости скелеты и троллиные мумии шагали вперёд, готовые отнимать чужую жизнь и погибать под ударами армии Кель'Таласа.       Дворфы берегли порох, поудобнее перехватывая боевые молоты и топоры, люди готовили копья с упорами и арканы. Спаянные многодневным переходом бойцы готовились к монотонной работе. Горячий запал первых схваток давно сошёл на нет, каждый знал своё место, готовясь наступать и отходить, перемалывая костяки. Звуки дыхания, скрипа кожи и позвякивающего оружия, казалось, вязнут в ледяном воздухе, осыпаясь кристалликами на снег.       Армия Тьмы, подобно грязевому потоку, накатывалась на их позиции. Зелёные огоньки алчно вспыхивали в пустых черепах скелетов, поднявших мечи для атаки. Хрипели и завывали троллиные мумии, переходя на бег, а где-то в задних рядах появлялись морозные щиты над поводырями, похожие на мутные, неправильные кристаллы. Эти твари никогда первыми не шли в атаку, отсиживаясь за спинами низшей нежити и удирая при малейшей опасности. Гулко ухнули выстрелы мортир, отправляя бомбы по личам, заставляя их ещё плотнее укрываться за магическими щитами. Жалкое подобие строя рассыпалось на отдельные отряды, их теперь вёл только голод и ненависть ко всему живому.       Треск разрубаемых костей и промороженной плоти смешался с немногочисленными выстрелами и взрывами огненных шаров, Пеларниэль готовила плетение, способное разъять некротические скрепы наиболее опасной нежити. Серебристый шар, сорвавшись с её посоха, поразил высокую фигуру поганища, заставляя ту вспыхнуть магическим пламенем и осыпаться мерзкими ошмётками плоти. Гигантский огненный столб вознёсся в месте наибольшего скопления личей, поднимая клубы пара и испепеляя десятки костяков. Кель'Тас Солнечный Скиталец при поддержке магистров всё расширял огненное торнадо, заставляя поводырей нежити оставить любой контроль над войском, бросая все силы на своё спасение.       Подойдя к перемолотому костяку, эльфийка припала на колено и положила ладонь на потрескавшийся череп. Мана, перемешанная с гнилостными эманациями Смерти, стала перетекать в тело, давая ни с чем несравнимое блаженство вперемежку с гадливостью. За первой нежитью последовала троллиная мумия, всё ещё сверкавшая глазами и щёлкающая челюстями. Новый поток маны приглушил Жажду Магии, а Пеларниэль, пересиливая себя, «выпивала» одно умертвие за другим. Сосредоточившись, она отсеивала весь магический «мусор», собирая его в серый шар. Метнув его вперёд, она с удовлетворением наблюдала, как нежить по вектору удара стала валиться в снег, как марионетки с перерезанными нитями. Поводыри опять сбежали, даже сквозь огненный ад эльфийка заметила вспышки телепортаций, но они не смогут скрываться вечно!       Повинуясь воле магов, огонь пропал, сменяясь стужей. Успевшие растаять снег со льдом вновь превратились в ледяной панцирь, приковывая огромную толпу нежити. Часть из них сумеет вырваться из плена, остальных будут разделывать после битвы.

***

Некоторое время спустя.       Пока люди стаскивали костяки в кучи, Пеланриэль разбиралась с оставшейся нежитью. В горячке боя правильно обездвижить умертвие сложно, а потому эльфам доставались «обломки» и «обрубки» в прямом и переносном смыслах этих слов. Теперь же не приходилось «отплёвываться» от мерзкого «вкуса» искажённой некромантией маны. Бережно и быстро неповреждённые скелеты и мумии окутывала вода, сковывая ледяным панцирем. На идеальных гранях «столбов» проплавлялись рунные цепочки, куда телекинезом укладывалась пыль из костей поверженных скелетов. Воины Кель'Таласа разили врага его же оружием. Ледяные глыбы служили алтарями для ритуала, отсеивающего лишние примеси, позволяя эльфам «пить» чистую ману и заполнять накопители.       То тут, то там вспыхивало магическое пламя, заставляющее даже промороженные насквозь мумии пылать как обычный хворост. Люди и дворфы развешивали котелки, кипятя воду и готовясь варить кашу. Никого не коробило подобное, Нортренд быстро научил даже самых брезгливых пользоваться тем, что есть.