Зверь

      С тех пор они заперлись на Гриммо и только Гермиона иногда выбиралась — сделать закупки. Проклятие Поттера ширилось, и вскоре он понял, что на спине у него растет горб. Да и с руками и ногами творилось что-то непонятное. Пальцы рук и ног срастались, между ними стали появляться какие-то штуки, похожие на перепонки, и он уже не мог ни нормально пролистать книгу, ни приготовить себе поесть. И хотя Кричер, его старый домовый эльф, еще мог немного готовить и прибираться, но закупать продукты, помогать принять душ или ванну он уже был не в силах. Просить об этом Гермиону было стыдно. Поначалу ему помогал Рон, но у него в самом разгаре был роман с Лавандой, а одна из лучших команд Европы по квиддичу была готова заключить с ним контракт, и он не мог постоянно пропадать у Гарри. Он буквально разрывался между помощью другу, тренировками и любимой. К тому же сам Поттер не мог больше видеть его счастливую физиономию. Он стал часто срываться, его нервы были на пределе и однажды он попросту выгнал Рона, закрыв от него, да и ото всех остальных, камин и дверь. Он перенастроил чары дома так, что только Гермиона могла попасть сама или привести кого-то к нему, и ни на какие ее уговоры не реагировал.  — Пойми, я просто не в состоянии видеть, как он разрывается между мной, квиддичем и любимой девушкой. Он — мой лучший друг, а когда я говорю ему, чтобы он шел к ней — он ворчит и остается со мной. Зачем? Он ничем не может мне помочь, а я и так чувствую себя виноватым. Я бы и тебя выгнал, но совсем один я не справлюсь, а наложить на себя руки — не смогу, силы воли, или дурости, не хватит. Поэтому я не гоню тебя. Но если ты когда-то кого-то полюбишь — я попрошу уйти и тебя.       Гермиона только обняла его и перестала говорить о Роне. В конце концов, Рон тоже перестал маячить под окнами, приняв решение друга, хотя и искренне переживал за него, выпытывая новости у Гермионы при любой возможности. А для всех остальных Гарри уехал, по совету врачей, восстанавливать здоровье, путешествуя по миру.       Гарри требовалась квалифицированная помощь. Мази и зелья помогали плохо, из-за постоянных болей его характер становился все хуже, он срывался на окружающих. Сиделки, которых присылали из Мунго, и для которых Гермиона специально накладывала на Гарри сильные маскировочные чары, не выдерживали порой и нескольких дней. И вскоре по магическому Лондону поплыл слух о страшном монстре-пациенте, который жутко выглядит и с которым не уживается ни один социальный работник, ни одна, самая терпеливая сиделка. Никто и подумать не мог, что этот монстр — герой магической Британии, спасший всех от Волдеморта.       Закончив изучать библиотеку на Гриммо, Гермиона стала отлучаться в Министерство, выискивая книги в конфискованных у Пожирателей библиотеках. Гарри оставался один и все чаще стал прикладываться к бутылке. Вначале Гермиона старалась не обращать на это внимания, да и Гарри пил не много, на ночь, чтобы хоть как-то уснуть. Но со временем он стал делать это всё чаще. Его нынешняя сиделка, продержавшаяся дольше всех, почти три месяца, и покупала ему спиртное. За это Гарри ее терпел. Узнав об этом, Гермиона выставила ее за дверь.       Гарри устроил жуткий скандал. Он орал, ругался и размахивал палочкой, которую уже еле удерживал в кулаке из-за плохо слушающихся пальцев. Гермиона стоически выдержала эту, типичную для пьющего, истерику. Потом Гарри разрыдался, и она снова терпеливо сидела рядом, обнимала и гладила по голове. И ждала, пока он хоть немного успокоится. Она отвела его в спальню и наложила сонные чары. Девушка с грустью и болью смотрела на лицо любимого друга. Во сне морщинки, появившиеся на его лице, разгладились, но от этого только сильнее было заметно, как изменило его проклятие. Его волосы неестественно быстро отросли. Превратившись в жесткую гриву, они непослушными прядями спадали ему на глаза и на плечи. Да и все тело стало покрываться черными жесткими волосами. На носу появилась основательная горбинка, нижняя челюсть выдвинулась вперед. Вообще казалось, что кости лица вдруг решили подрасти, почти до неузнаваемости меняя его внешность. Руки и ноги все больше напоминали лапы. И теперь он не мог толком ни держать палочку, ни аккуратно есть — ему приходилось зажимать предметы в кулаке. Девушка молча молилась, чтобы она смогла найти решение и исцелить своего друга. И чтобы он выдержал это испытание, как и многие другие, которые сваливались на его лохматую голову — с честью. Как бы он сейчас не выглядел, его зеленые глаза всегда смотрели на нее с любовью. Она знала, что все, что он кричал сегодня, было пустое. На самом деле он прекрасно понимал, что все это Гермиона сделала только ради него. И сделает еще многое, все возможное, чтобы только спасти.       На следующий день из Мунго прислали очередную сиделку. Встретив ее и оставив кучу инструкций и предупреждений, она в который раз отправилась в Министерское хранилище, где были сложены все книги из конфискованных библиотек. На этот раз она выбрала библиотеку Малфоев. По слухам, она была намного больше и богаче, чем библиотека Хогвартса, да и Блэковская ей, пусть не намного, но уступала. Начав перебирать корешки старинных книг, девушка невольно задумалась об их бывших владельцах. Люциус Малфой был пожизненно заключен в Азкабан без права переписки и посещений. Через десять лет его приговор будет пересмотрен и, если ему очень повезет, и если его поведение будет хорошим, и если он не сойдет с ума, и если… В общем, возможно, ему разрешат переписку и свидания. Нарцисса сослана на материк. Поскольку у них конфисковали всю недвижимость и все счета в банке, она должна была найти работу и сама себя содержать. Если верить газетам, она подала на развод. Возможно, ей повезет, и она сумеет выйти замуж и обеспечить себе проживание без трудоустройства. Честно говоря, эта женщина не вызывала у Гермионы теплых чувств, памятуя ее поведение в тот день, когда девушку пытала сумасшедшая Белла. Хотя Гарри и говорил, что она спасла ему жизнь. Но Гермионе было решительно все равно на то, как устроилась миссис Малфой. А вот Драко… О Драко она слышала совсем недавно. Кто же это ей рассказывал? Наверное, Рон. Кто ж еще мог так злорадствовать по поводу слизеринского Хорька? Драко, лишенный средств к существованию, снимал комнатку где-то на чердаке в закоулках Лютного, и работал, что называется, кем придётся. Гермиона вспомнила, что Кингсли, Артур и старшие сыновья Уизли, еще несколько волшебников и анонимно Гарри организовали специальный фонд, который курировал детей Пожирателей. Им выдавали разнарядки на работы, платили зарплату, и выплачивали небольшое содержание, когда этой работы не было. Малфой, вроде бы, работал социальным работником и сиделкой. Гермиона улыбнулась, представив себе этого надменного сноба с вечно презрительной ухмылкой на губах, выносящим утки и кормящим стариков с ложечки. Даже странно, но его ни разу не прислали к ним. То ли это вселенская справедливость, то ли магия его так наказывает, но как же ему, наверное, сложно. Девушка вздохнула, постаралась выбросить лишние мысли из головы, и углубилась в поиски нужной книги.       Время летело, дни и ночи Гермионы были практически одинаковыми. Они с Гарри завтракали, просматривали газетные новости. Потом он отправлялся к себе в комнату, а она — на поиски новых книг. Он все уговаривал ее бросить, но Гермиона не хотела сдаваться. Иногда Кричер разнообразил дни списком необходимых покупок и тогда Гермиона отправлялась по магазинам. Тогда она встречалась с Роном, если он был дома, и они обменивались новостями. Но чаще они все заказывали с доставкой. Только вещи для Гарри она покупала сама. Его скелет все больше менялся. Он ходил ссутулившись, на спине явно выделялся кривой горб. Руки стали длиннее. Колени плохо разгибались. А волосы по всему телу все больше напоминали шерсть. Лицо тоже изменилось до неузнаваемости. Надбровные дуги, нос, челюсть — выдвинулись и стали намного больше. Теперь он мог спокойно выйти на улицу — никто никогда не узнал бы в нем Гарри Поттера. И только глаза его оставались ясными, все такими же зелеными, но в них поселились глухая тоска и обреченность.