Пойманные в темноте и случай Мэла Рейнольдса

Глава 3, в которой Алиса попадает в волшебный сад с говорящими цветами В сарае пахнет древесными стружками и машинным маслом. Джон наносит последние штрихи к выструганной фигурке – выравнивает бока, работает над звериным оскалом и взглядом, который непременно должен быть живым. Дин, как завороженный, следит за каждым его движением, ожидая того, что получится, когда отец закончит. Еще немного завитушек опускается под ноги Джона и, сдвинув в бок инструменты, он ставит фигурку на стол. Мальчик изучает ее со всех сторон – хмурится, морщит нос, прикладывает указательный пальчик к губам и, наконец, отваживается спросить: – Паа, а кто это? – Разве ничуточки не похож? – изумляется Джон. Он берет плоды своих трудов в руки и подносит к лампе, качающейся под потолком. – Совсем-совсем? – спрашивает сына. Дин мотает головой. Джон садится перед мальчиком на корточки и представляет нового знакомого малышу: – Дин, это Бармаглот. Помнишь, мы читали «Алису в стране чудес»? Дин, насупившись, снисходительно напоминает родителю: – Паа, это же сказка для девчонок и маленьких. Такие только Сэмми любит. – Сэмми? – Джон хмурится и переводит взгляд с сына на деревянную куклу. – Почему бы и нет! Мне нравится – будем называть его Сэмми. Дин хочет сказать папе, что это не смешная шутка, но не успевает – Джон поднимается и, взъерошив сынишке волосы, широкими шагами направляется к выходу из сарая. Обернувшись на пороге, он спрашивает: – Дин, сынок, помнишь, что сквозь зеркало проходить нельзя? – Голос отца пугает, но Дин не понимает почему. Джон не дожидается утвердительного кивка и исчезает за прикрывшейся от порыва ветра дверью. Мальчик, ведомый любопытством, приближается к старому зеркалу, накрытому застиранной простынею, и снимает ее. Вглядывается в прозрачную, похожую на озерную, гладь и думает о том, что папа точно что-то перепутал – ведь сквозь зеркало пройти невозможно. Оно годится лишь на то, чтобы корчить рожицы. Дин осторожно, чтобы не спугнуть собственного отражения, протягивает руку к ровной поверхности – касается кончиком указательного пальца, но тут же одергивает: круги на стекле, точно в озере, когда в него кинешь камень, расходятся в разные стороны, пока не исчезают вовсе. После минутного раздумья мальчик смелее прижимается обеими ладонями к зеркалу, не обращая внимания на голос отца, зовущего поиграть с Майклом, и чувствует, как его точно затягивает туда – как будто водоворот из мультика, что крутят каждые выходные по телику. Он зажмуривается, а когда открывает глаза - бежит по мокрой от дождя дороге. Дин не помнит, как здесь очутился, Винчестер просто несется так быстро, как только может. Перед глазами, будто встала пелена – все чудится нечетким и размытым, словно льющий бесперебойно дождь нарочно создает завесу, чтобы спрятать что-то от него, но это и неважно – Дин точно знает, что там нечто пугающее его. Что-то, от чего сердце готово проломить ребра – оно стучит, как отбойный молоток, оно трепыхается, как запертая в клетке птица. В груди отчего-то невыносимо щемит, а в голове пульсирует одна-единственная мысль, наполненная всеми оттенками боли: «Сэмми!..»45 <><><> Дин просыпается одновременно с остановкой машины. Несколько секунд пытается понять, где находится – Импала стоит через дорогу от клуба, в котором, несмотря на еще ранний час, бурлит, точно в котле, жизнь. Сэм смотрит на брата и говорит: – Ты задремал – я не хотел будить: подумал, короткий перерыв не помешает. Дин ничего не отвечает. Он старается прогнать навязчивые картинки, пляшущие перед глазами. Охотник приникает к стеклу - читает неоновую вывеску, красующуюся над входом – «Горячие штучки»46. – Это тот самый клуб, где Микки сыграл роль главного блюда в меню? – Да … Я предупредил шоуранера о нашем приезде – он заверил, что соберет всех, кто в ту ночь выступал. – Интересно, местные танцовщицы на самом деле настолько горячие штучки? – Дин задает вопрос самому себе, нацепив самую беззаботную и мечтательную маску, и погружается в воспоминания: – Как-то я встречался с одной балериной, так она такие номера выделывала в постели!.. – Не сомневаюсь, – усмехается Сэм, остановив потоки восторженных отзывов. – У нас там туева куча свидетелей, которые могут оказать неоценимую помощь в нашем деле – ты знаешь, что это означает? – Танцовщицы, чувак! Предоставь это мне. Сэм выставляет перед собой руку ладонью вверх и кладет поверх нее кулак: – Камень, ножницы, бумага? – Готовься проиграть, дружок! – с энтузиазмом принимает вызов Дин. <><><> Свидетели, обступившие Дина, говорят почти в унисон, стремясь вложить собственную лепту в проводимое ФБР расследование, не позволяя Винчестеру и рта раскрыть. Они щебечут, словно стайка оголтелых чаек, перекрывая голосистую Лайзу Минелли47, поющую в колонках. – Микки – мон амур, – с неподдельным сожалением, совсем по-женски – вздыхает молодой человек в искрящемся блестками насыщенно-синем наряде с перьями на голове на тон светлее. Он хлопает длиннющими ресницами, чудящимися гораздо тяжелее, чем они есть на самом деле, и утирает платком еще не выступившие в уголках глаз слезы. – Он никогда не пропускал наших выступлений, был безнадежным романтиком и не скупился на подарки. Вот, – он демонстрирует кольцо на безымянном пальце с сердоликом размером с миндалину, – Микки подарил мне его, когда мы только познакомились. Это было так мило. – Скряга и зануда, каких и днем с огнем не сыщешь, – фыркает второй точно в таком же облачении, закинув ногу на ногу, и медленно выпустив изо рта сизый дым, отдающий ментолом. Между его указательным и средним пальцами зажат длинный тонкий мундштук и он рисует красным огоньком узоры, когда стряхивает пепел в пепельницу. – Ждать от него чаевых было также бессмысленно, как надеяться в один прекрасный день клонировать Натана Филлиона48 только для себя любимой. – Его все любили. У такого человека, как Микки, не могло быть врагов, – с горячностью защищает стоматолога третий, зыркнув на второго, и, окинув взглядом остальных в поисках поддержки. – А как же его бывший?! – недовольно вопрошает второй, поменяв ноги местами и дыхнув новым залпом табачного дыма. – В лес за дровами ходить не нужно, достаточно вспомнить этого орангутанга. – Страшная история! – подхватывает четвертый, стоящий ближе всех к Винчестеру. Он касается плеча охотника кончиками пальцев, отчего тот едва справляется с первым порывом – отскочить на безопасное расстояние, будто танцор может вот-вот рвануть, как заряженная боеголовка с установленным таймером, стремительно отсчитывающим секунды к нулевой отметке. Дин придает лицу самое невозмутимое выражение: вскидывает брови и изображает искренний интерес. – Флинт – тот еще ревнивец: проходу медвежонку Микки не давал – ни дать ни взять – Оттело, – доверительно делится четвертый. – Хотя и милашка, надо признать, а голос!.. – он закатывает глаза и с придыханием произносит: – Будто реинкарнация Луи Армстронга49! Его глубокая хрипотца, когда он пел джаз, будоражила меня и заставляла трепетать сердце, – он порывисто берет руку Винчестера в свою и прижимает ее ладонью к своей груди. – Слышите, как оно бьется? – Дин неуверенно кивает и поспешно возвращает свою руку себе. – До сегодняшнего дня оно так стучало только при звуке голоса Флинта, но когда вы зашли в эти двери, все изменилось, – танцор приближается к охотнику настолько близко, что тот ощущает его горячее дыхание. Винчестер рефлекторно отступает, дабы сохранить безопасную дистанцию, но этим нисколько не смущает «Общество блесток и перьев». Четвертый говорит, точно пробуется на роль в малобюджетной мелодраме: – Отныне мое сердце и моя жизнь в ваших руках, агент. Вы вольны распоряжаться ими так, как посчитаете нужным. – Не обращайте на нее внимания – когда она садится на диету, то набрасывается на все, что движется, особенно, если им есть, что вытащить из штанов, – язвит второй, снова поменяв ноги местами, и, поделившись никотином с коллегами. – Это было самое ужасное, что мне доводилось видеть в своей жизни, – всхлипывает пятый, готовый кажется, в любой момент уткнуться в поисках утешения в мужественную грудь охотника, сокрытую под рубашкой, как под броней. – Джульетта, что ты могла видеть? Ты ведь даже в гримерку не заходила, – возражает второй, насмешливо смерив пятого с ног до головы взглядом. – Вцепилась в ди-джея, как больная астмой в кислородную подушку, и простояла так, пока мальчики в форме не нарисовались. – Агент Плант, вам при исполнении на свидания можно? – четвертый кокетливо проводит рукой по плечу Винчестера, будто смахивая невидимые пылинки, и заигрывающе подмигивает. – Приходите сегодня на наше выступление и красавчика-напарника с собой приводите. Мы позаботимся о том, чтобы вам не захотелось от нас уходить. Дин давится словами и отчаянно ищет глазами мелкого. Сэм нагло ухмыляется из-за спины шоуранера и старший Винчестер ловит себя на мысли, что пора завязывать с решением насущных вопросов старым дедовским способом – игрой в «камень, ножницы, бумагу». – Леди, леди, леди! – привлекает к себе внимание шестой до того хранивший молчание. – Прекратите трезвонить, будто на распродаже новой коллекции Кельвина Кляйна50. И не распускайте ручки, – предупреждает он четвертого. – Агента Планта на всех хватит, – Дин судорожно сглатывает – вот уж свезло, так свезло. – Дамы, не перебиваем друг друга и говорим по делу, – принимает волевое решение шестой, занимая стратегическую позицию вблизи охотника. – Пиши, зайчик: Мерилин Монро51. - Поборов минутное замешательство и неловкость, Дин делает заметку, попутно припоминая, какого лешего их с братом вообще занесло в эту гавань. – Отметь, зайчик: Микки нашла я, когда бедняга был уже мертвее некуда. – Микки… О, Микки!.. Там было столько крови: на костюмах, реквизите, стенах – всюду! Просто ужас! – причитает, закатывая глаза, третий и, остановив прицел на агенте, представляется: – Клементина. Клементина Ля Флёр – как цветок по-французски, – он рисует указательным пальцем левой руки над ладошкой правой воображаемый цветок и слегка сдувает в сторону Винчестера, точно воздушный поцелуй, который нужно непременно поймать и прижать к сердцу. – Дорогуша, какой цветок?! С такой прической ты можешь только одуванчиком полевым на ножках прикинуться, – усмехается второй, выпустив несколько колечек сизого дыма в лицо Клементины. – Между прочим, Микки говорил, что я – его муза! – дрожащим, как плохо отлаженное пианино, голосом слабо отбивается третий и вздергивает подбородком, изобразив глубочайшую обиду. – Агент Плант, как вы смотрите на то, чтобы продолжить допрос в более интимной обстановке? – не отступается четвертый. – Ипполита52, при живом Тезее охмуряешь нового! – возмущается первый. – Кстати, место Оттелло53 еще вакантно, агент, – кокетливо стреляет он глазами, медленно опустив взгляд, оценивая Винчестера. Дин справляется с просто непреодолимым порывом – провалиться под землю или срочно вызвать Каса ибо ситуация экстренная, судорожно сглатывает, делает вид, что сосредоточен на заметках в блокноте, а несколько секунд спустя берет себя в руки и возвращает свое внимание свидетелям: – Заметил ли кто-нибудь из вас какие-либо странности в поведении Микки за последнее время? – Странности? – второй, продолжая дымить, будто паровоз, обводит критическим взглядом коллег. – Дорогуша, ты здесь хоть кого-нибудь без странностей видишь? Винчестер собирается ответить, но Мерилин спасает его от этой необходимости: – Пиши, зайчик, все было, как обычно: Микки каждый вечер проводил здесь, разыгрывая Санта-Барбару54 с Флинтом. Упоминал, что собирается навестить могилу родителей и съездить на лето в Ирландию. – Так оно-то и странно! – тут же подхватывает Ипполита. – Медвежонок не был на родине больше двадцати лет и вдруг решил вернуться к своим корням, – он вновь подносит к уголкам глаз платок. – Наверное, предвидел скорую кончину. Знаете, как шестое чувство у экстрасенсов, агент? У меня тоже есть шестое чувство, и оно мне подсказывает, что нам с вами нужно обязательно провести сегодняшнюю ночь вместе, – проявляет завидное упорство четвертый. Дин чувствует, как его лицо заливает пунцовая краска. Он ослабевает узел галстука, расстегивает верхнюю пуговицу рубашки и притворяется, что не расслышал последних слов Ипполиты. Охотник все еще надеется, что у Сэма проснется бессовестно громко храпящая совесть и младший вызволит его из этой цветочной клумбы, но тщетно – брат не торопится к нему на выручку, а с играющей на лице нахальной ухмылкой направляется в коридор, ведущий к гриммеркам. – Да! – возбужденно продолжает Клементина. – Вдобавок, начал всюду таскать с собой курительную трубку, хотя сам в жизни ни разу не курил и Розалинду убеждал бросить, – он с укором смотрит на второго, но тот невозмутимо продолжает медленно и с наслаждением пыхтеть сизым дымом. – Микки – мон амур! – вздыхает Дездемона. – Он сказал, что эта безделушка напоминает ему об отце. – Так это была какая-то семейная реликвия? – уточняет Дин, взяв себя в руки, и. напомнив самому себе, что на первом месте – спасение людей, а уж после – побег из Шоушенко55. – Зайчик мой, все, что ему оставили родители – длинный список долгов, – говорит Мерилин и добавляет: – Он сказал, что у этой трубки богатое прошлое – будто бы она принадлежала раньше кому-то из жителей Боди56. – Того самого Боди? Города, знаменитого историями о проклятиях и призраках? – уточняет Дин. – Проклятия, призраки – золотая жила для сценаристов Голливуда. Выдумывать ничего не нужно – просто протяни руку и изгаляйся в свое удовольствие в графоманстве, – кивает Мерилин. – Микки не говорил, откуда у него этот сувенир – может, кто-то подарил его или продал ему? Этот вопрос ставит свидетелей в тупик и каждый делится своей версией того, откуда Микки счастье привалило. Охотник продолжает задавать наводящие вопросы – обо всем, что, как ему кажется, может иметь отношение к причинам гибели стоматолога и обстоятельствам оного до тех пор, пока Сэм не показывает ему знаком, что закончил со своей частью. Дин с облегчением выдыхает и, бросив напоследок «Дамы, если что-нибудь еще вспомните, вот телефон моего напарника», подходит к брату. – Что узнал, «зайчик»? – нагло ухмыляется Сэм, выйдя вслед за старшим из клуба. Дин зыркает на мелкого взглядом из серии «еще слово – убью, закопаю, откопаю и снова убью!» и отчитывается по результатам опроса: – Микки проводил здесь чуть ли не каждый вечер и был в дружеских отношениях со всей труппой без исключения. Ничего странного никто, конечно же, не заметил. Разве что Микки в последние несколько дней стал таскать с собой трубку – подарок из Боди, – в которой не было никакой надобности, потому что наш стоматолог пропагандировал здоровый образ жизни: борьба с курением определенно входила в его список приоритетов. – Боди? Город-призрак? – Кладезь сценариев для туевой кучи ремейков фильмов в стиле «Звонок»57 и «Шестое чувство»58, – подтверждает Дин, практически повторяя слова Мерилин. – В свое время Боди называли никак иначе, чем город Грехов. В нем было множество салунов, публичных домов и опиумных притонов. Перестрелки, ограбления и налеты для жителей Боди было таким же привычным делом, как завтракать по утрам. Там, должно быть, сотни призраков. – Прощай, Господь, мы едем в Боди59, – бормочет Дин. Громче он говорит: – Это означает, что у нас появилась новая зацепка по делу, которая вполне может исключить версию о человекоядных тварях. – Что-нибудь еще выяснил про день, когда Микки безвременно почил? – Ничего, что нельзя было прочитать в полицейском отчете. А чем поделился руководитель этого бедлама? – Все то же, что нам уже было известно. Когда обнаружили тело Микки, сразу вызвали копов. Те прочесали округу и здание – никого постороннего не нашли, опросили всех, просмотрели записи камер наблюдения и, так как никто не входил и не выходил из гриммерки, списали произошедшее на хищника, пробравшегося в здание, и на сбой системы видеонаблюдения – просто крайне неудачное для Микки стечение обстоятельств. – ЭМП? – Молчит. Ни в одном из помещений клуба призрачной активности нет: коридоры, гриммерки – везде чисто. Колдовских мешочков и следов серы тоже нет. – У меня есть одно предположение, но для этого нужно кое-что проверить. Что у нас там дальше по списку? – Муж Леон Бушер живет в трех кварталах отсюда. – Вот и чудненько. Навестим мужа жертвы номер два. И да, кстати, пока не забыл, – Дин шарит по карманам пиджака, выуживает с дюжину салфеток с телефонными номерами и следами губной помады и всучивает их брату: – В следующие выходные библиотека отменяется – ты идешь на свидания: я все устроил… Не надо – не благодари, – опережает возможные возражения Винчестер и, не дожидаясь ответной реакции младшего, ныряет на пассажирское кресло и закрывает дверь. Сэм обреченно возводит глаза к небу – и это ему приходится терпеть каждый Божий день! – занимает водительское сиденье, рефлекторно впихнув салфетки в карман пиджака, и без стыда и совести ухмыляется – светится, как утреннее апрельское солнышко: – Пристегни ремни, дорогуша! Дин стреляет в мелкого взглядом из серии «Пошел ты!..», елозит по сидению, устраиваясь поудобнее и ворчливо бухчит: – Вырастил же на свою голову!.. <><><> – Моя Леон… – он бормочет ее имя, то и дело, задерживаясь взглядом на фотографиях, украшающих стену. Картинок, расклеенных вокруг овального зеркала, висящего над туалетным шкафчиком. – Мне… мне кажется… Вы знаете, она… Леон была вся в крови и уже… уже не дышала… – Эван сжимает руками кружку с безнадежно остывшим кофе. Голос дрожит и он едва справляется с эмоциями, накатывающими при воспоминании о той ночи, когда нашел жену. – Наша с ней кровать… там было столько… – слова даются ему с трудом. Они будто затвердевают, наливаются свинцом и не желают срываться с языка. Они застревают в глотке и не дают вдохнуть. – Как вообще такое возможно?.. – вопрос повисает в воздухе. – Эван, мы вас понимаем и соболезнуем вашей утрате, – Сэм собирает брови домиком. Его лицо источает искреннее участие и сочувствие. Не то, которое предписано по инструкциям и которому учат на этих черту лысому нужных лекциях в Квантико, а действительно настоящее. Ему ли не знать, каково держать на руках того, кто безмерно дорог, истекающего кровью от ужасных ран, – клетка за клеткой сгорать от удушающей беспомощности. Прижимать безвольное тело к себе и просто звать по имени, иссушая капля за каплей эту глупую тщетную надежду. Измельчая в кирпичное крошево веру в то, что еще не поздно и можно сделать хоть что-нибудь, чтобы его сердце вновь забилось – получить отсрочку и найти выход – спасти от неминуемого Ада, сделать так, чтобы он никогда не узнал, что такое Ад… Сэм скользит взглядом по старшему – гонит прочь назойливые картинки, преследующие его с тех самых пор как… Охотник справляется с собой и обращается к безутешному мужчине: – Но мы должны задать вам несколько вопросов. Эван согласно кивает – конечно, все, что потребуется. – Вы не замечали в последние дни каких-либо перемен в поведении Леон? Может, она была напугана чем-то? – Дин отставляет кружку с кофе на стол и внимательно смотрит на мужчину. Эван переводит взгляд с одного Винчестера на другого и неуверенно мотает головой. – Нет… Насколько могу судить, моя Леон была такой же, как и в день нашей первой встречи, – по его губам скользит тень улыбки, на глаза наворачиваются слезы, но он не позволяет себе совсем расклеиться – не в присутствии агентов ФБР. – Хорошо, – Сэм мысленно проигрывает вопрос, который должен озвучить. – Эван, пожалуйста, вспомните, быть может, вы находили у Леон незнакомые вам вещи – амулеты, сувениры, еще что-нибудь? Эван ошарашен. Он нагибается над столом – подается ближе к агентам и просит повторить вопрос. Сэм выполняет его просьбу. – Моя жена… моя Леон мертва, а вас интересует, не прикупала ли она чего в последнее время?! – негодование Эвана можно понять, но Винчестерам важен ответ на их вопрос. – Эван, мы понимаем ваше состояние, и сочувствуем вашему горю, но для нашего расследования может оказаться полезна любая деталь, поэтому просто ответьте, – снова вступает в разговор Дин. – Наверное… я… я не помню, чтобы она что-то покупала… Но за неделю до того ее сокурсник – Стюарт – подарил ей забавную вещицу, – Эван встает, проходит до шкафа, открывает дверь и, порывшись в небольшой деревянной шкатулке, протягивает Винчестерам обруч размером не больше ладони, украшенный бусинками, с паутинкой внутри. – Похоже на ловца снов60, – Дин, выуживает из кармана пиджака латексные перчатки, натягивает их и крутит в руках сувенир. – Есть легенда, что ловушку сновидений изобрел шаман индейского племени лакота61 и она должна защищать своего владельца от кошмаров – ловить их в эту самую паутину. – Стюарт сказал нам то же самое, но ни я, ни Леон в это не верим, хотя она и прятала его под подушкой на протяжении недели или около того, перед тем, как… Вы понимаете… – Эван садится на диван, цепляется взглядом за свадебное фото и вновь возвращает все свое внимание агентам. – В полиции мне сказали… когда я вернулся из бара… знаете, моя Леон… на тот момент… она уже была… – он замолкает. Набирает полные легкие воздуха и медленно выпускает. Винчестеры не подгоняют мужчину – они терпеливо ждут. – Мне сказали, что моя Леон была мертва уже больше часа… Кто… кто способен на такое?.. Я просто… просто не понимаю… – Эван, мы обязательно во всем разберемся, – заверяет Дин. Он убедителен. Да и как сомневаться в парне, демонстрирующем удостоверение ФБР, у которого на лице написано, что он повидал в своей недолгой жизни столько, сколько иным не повидать и за десять. Так думает Эван, где-то в глубине души боящийся ответа на собственный вопрос и хватающийся за версию о хищнике, как утопающий за соломинку. – Эван, сокурсник Леон – Стюарт – больше ничего не говорил о ловце? – Дин смотрит на мужчину выжидающе. Ему кажется, что они движутся в верном направлении. – Ерунда все это, – отмахивается Эван, но все же сознается: – Я скептик и реалист. Для меня все эти разговоры о сверхъестественном – не более, чем чушь на постном масле. Но когда Стюарт подарил Леон эту вещицу, то предупредил, что на нем лежит проклятие. Знаете, как во всех этих ужастиках, которых год от года становится только больше? – Он ищет поддержки у Винчестеров. Согласных кивков. Подбадривающих похлопываний по плечу. Уверенного «Конечно, дружок!». Но не продолжения допроса о проклятии. – А Стюарт не рассказывал, откуда у него ловец снов? – Сэм отглатывает кофе – он убежден, что все дороги ведут в Боди и оказывается прав. – Вроде бы он был с экскурсией в Боди и там ее купил, – снова хмурится Эван. – Эван, у вас есть адрес или телефон Стюарта? – Дин готов записать, как только Эван отыщет нужную страницу в ежедневнике. – Возьмите визитку. Стюарт работает в риэлтерской фирме и, если б не продажа квартиры, вряд ли бы они с Леон снова встретились. Последний раз моя Леон с ним виделась на встрече выпускников средней школы больше семи лет назад. Они ведь даже ни разу не созванивались за все это время, не обменялись СМС-ками, мэйлами или письмами. А в тот день, когда она обратилась к нему… – Эван замолкает – судорожно вбирает воздух, страшится произнести вслух то, что на самом деле думает. Считает свои мысли бреднями сумасшедшего – человека, обезумевшего от горя. После минутной паузы он говорит: – Надеюсь, смог быть вам хоть чем-то полезен, агенты. – Эван, вы нам очень помогли, – Дин улыбается и прячет ловца снов в карман пиджака. В ответ на вопросительный взгляд мужчины он поясняет: – Мы приложим его к делу, как улику. – Но зачем? Разве он имеет хоть какое-то отношение к?.. Вы же не думаете, что?.. Вы и, правда, так думаете?.. Но это же полный бред!.. Разве нет?.. – Эван в замешательстве, но Винчестеры не спешат его переубеждать и потчевать очередной «не совсем ложью». Братья переглядываются и Дин спрашивает: – Эван, можно ли воспользоваться вашим туалетом? Эван растерянно кивает – почему бы и нет, и Дин проходит мимо него. Охотник минует туалет, оглядывается, чтобы удостовериться, что его никто не видит и выуживает из внутреннего кармана пиджака прибор для измерения электромагнитных полей. Вытягивает руку и проходит по периметру комнату, в которой погибла Леон. ЭМП никак не реагирует. Винчестер обходит другие комнаты – никакой реакции. Инфракрасный тепловой сканер также не дает результатов и Дин, спрятав обратно приборы, возвращается к брату и Эвану. <><><> – Спасибо. Вы нам очень помогли, Мерилин. Обязательно, – закончив разговор, Сэм прячет мобильник в карман пиджака. – В тот день, когда безвременно почил Микки, трубка была с ним. Со слов Мерилин, ее забрали Ипполита с Клементиной и отнесли к нему домой, решив, что Микки хотел бы, чтобы трубка хранилась именно там. – Это не лишено смысла, – задумчиво отзывается Дин. – Ерунда какая-то получается: парень подгоняет своей однокласснице проклятие из Боди и она погибает. Стоматолог приобретает обнову и тоже уходит в мир иной. Но ведь этих предметов касались не только жертвы, тогда почему погибли только эти двое? – Винчестеры спускаются по ступенькам, минуя один лестничный пролет за другим, пока не выходят на улицу. – Колдовских мешочков нет ни в клубе, ни в квартире Леон, ЭМП сигналов не подает, – Дин еще раз изучающе оглядывает ловца снов, прежде чем снова убрать его в карман пиджака, и продолжает подводить вслух итоги того, что им удалось узнать за день: – Может, призраки и не при делах вовсе. Предположим, проклятие действует каким-то другим способом. Допустим, эти вещицы заговорены очень сильной черной магией, притягивающей некое существо к конкретному помеченному человеку и оно сытно трапезничает. – Я бы не стал спешить с выводами – чем только не полным-полна коробка со сверхъестественными сюрпризами. Кто знает – может, во всем, что здесь творится, виноват эффект Мёрдыхая62. Случаев, когда человеческая фантазия вызывала к жизни выдуманных созданий, становящихся вполне себе реальными, не так уж и мало, – пожимает плечами Сэм. – Да и сам Боди: интернет просто кишит разного рода историями о том, что происходит с теми, кто забирает из города себе на память сувенир. – Добавь ко всему этому историю города и получишь горючую сверхъестественную смесь. Та тварь, что отужинала секретаршей и стоматологом – это же просто черт из табакерки, а в нашем случае – из сувенира с проклятием. Кто бы их не вручил с фанфарами Леон и Микки, на данный момент он – наша единственная ниточка к разгадке тайны ящика Пандоры. – Звучит, как план, – отзывается Сэм. <><><> Повозившись с упрямым замком, Дин с победной улыбкой поворачивается к брату: – Вот это я называю высшей степенью профессионализма, чувак! Сэм обреченно закатывает глаза и проходит мимо старшего в квартиру Микки Монтана, включает фонарик, чтобы не шариться впотьмах. – Мне не дает покоя один вопрос: для чего кому-то использовать байки о проклятии Боди? К чему такие сложности? – А как же версия «упс-кто-ж-знал-что-так-получится!» и презумпция невиновности?! - отзывается Дин, закрыв дверь, и, поравнявшись с младшим братом. Он проходит к имитации камина – перебирает памятные для стоматолога безделушки: бейсбольный мяч с подписью Гуза Тэйтума63, фотография с выпускного вечера в аляповатой рамке, записная книжка с телефонными номерами и распорядком дня, брелок в виде боксерских перчаток. Затем переходит к столу. В нижнем выдвижном ящике рабочего стола Дин натыкается на коллекцию журналов «Плэйбой»64 и маленький пакетик с порошком. Старший Винчестер берет его в руку и вытягивает перед собой – показывает мелкому: – Судя по всему, наш стоматолог любил вечерком раскурить косячок-другой и плевать он хотел на ЗОЖ65. – Да, и квасил на досуге, – Сэм кивает на урну возле дивана и мусорный мешок рядом, до верхов заполненные пустыми бутылками из-под пива. – По мусоркам ты у нас спец, вот и докажи свою профпригодность: пошерсти там – вдруг найдешь что занятное. Сэм в очередной раз закатывает глаза и без особого энтузиазма берется за бутылки – ворошит мусор и брезгливо морщит нос, старший же увлеченно перебирает содержимое письменного стола и время от времени бросает короткие взгляды на брата, не сдерживая довольной ухмылки. Проходит еще совсем немного времени, прежде чем Дин окликает брата, вертя в руках курительную трубку, сделанную из кости, с гравировкой льва, надписью под ней «Честь и доблесть», датировкой – 15 июля 1864 года и инициалами Д. Р. К. – Эй, Сэм! Глянь сюда, – он кивает на находку и делится соображениями: – Вот и памятный сувенир с бонусом в виде «проклятия из Боди». Сэм берет трубку и внимательно ее изучает. Ненадолго задумывается и решительно проверяет трубку на призрачную активность – поводит ЭМП возле нее. Прибор подает слабые сигналы. Сэм хмыкает и обращается к Дину: – Дай мне ловца снов, – старший Винчестер опускает сувенир ему на ладонь и он повторяет свои манипуляции – ЭМП словно бесится, сменив цвет лампочек с зеленого на красный. – Не на шутку озлобленные духи жителей Боди, старик! Выясним имена владельцев и определим их на постоянное место пребывания вместе с вещичками, – резюмирует Дин, потерев ладони. – Не спеши с выводами, ковбой, – охолоняет старшего Сэм, выставив руки перед собой, точно собирается остановить таким образом мчащийся на всем ходу скоростной поезд. – Дежурная версия еще не означает окончательная, помнишь?.. И не слишком ли ты торопишься разобраться с делом? Еще вчера рвался охотиться, а сегодня уже собираешься палить почем зря, даже толком не разобравшись, что к чему? – А чего здесь разбираться? Все же шито белыми нитками: наши жертвы выиграли джек-пот в лотерее – проклятие с сюрпризом в виде крайне озлобленного Сэма Уита66 только без Вупи Голдберг67 и Деми Мур68. – Как-то ты чересчур быстро списал со счетов презумпцию невиновности. – Ах, вот ты о чем – так бы сразу и сказал, что двадцать свиданий за день для тебя чересчур, и ты предпочитаешь притворяться, что пыхтишь над книжками в библиотеке, пока слюнявишь там новый выпуск «Азиатских сисек», – Дин широко ухмыляется и не сводит взгляда с брата. Сэм скрежещет зубами, но не реагирует на подтрунивания старшего. – Прочешем библиотеку и местные архивы, – инструктирует младший Винчестер. – Выясним имена прежних владельцев. Трубка с гравировкой и инициалами, датированная гражданской войной, должна быть примечательным подарком. Могла принадлежать кому-нибудь из командования армий Федерации или Конфедерации. Если так, сложностей с установлением личности прежнего владельца возникнуть не должно. Также следует узнать, как именно она попала к Микки и откуда ловец снов у Стюарта – не торгуют же ими на выезде из города, раздавая налево и направо бомбу с часовым механизмом. – Люблю, когда ты рулишь, Сэм69, – широко ухмыльнувшись, одобрительно кивает Дин и предупреждает: – Но от свиданий тебе все равно не отмазаться, – старший Винчестер направляется к дверям и, не оборачиваясь, бросает: – Не дрейфь, Саманта, я поделюсь с тобой своим опытом и расскажу о том, что такое секс. Братья переступают порог квартиры Микки – выходят на лестничную площадку, закрывают за собою дверь, а мгновение спустя натыкаются взглядом на двустволку, направленную прямо на них. <><><> – А теперь руки верх, чтобы я их видел, и без глупостей! – раздается за спиной у Винчестеров настолько неожиданно, что братья непроизвольно вздрагивают, оборачиваются на скрипящий, точно несмазанная телега, голос и порываются беспрекословно выполнить приказ. – Живо! – сурово глядя в упор на парней, старик поводит дулом двуствольного ружья верх, как бы повторяя озвученные ранее инструкции. – Шастает тут разный сброд: то студенты к этому раздолбаю Бузеру таскаются, то грабители, как к себе домой, захаживают! Вам тут, что, всем – медом намазано?! Винчестеры обмениваются взглядами, чтобы убедиться, что каждый из них слышал то, что слышал, и мысленно усмехаются «Как тесен мир!» – Послушайте, сэр, – Дин предпринимает осторожную попытку утихомирить мужчину. – Здесь какое-то недоразумение – мы не… – Сынок, ты что же думаешь, я настолько ослеп на старости лет, что не вижу, когда взламывают дверной замок?! – возмущается старик – топорщащиеся брови пепельного цвета ползут по лбу мужчины наверх, тянут за собой неровные линии морщин. – Быть может, я и постарел, но со зрением у меня все в порядке! И не заговаривайте мне зубы, лучше покажите золотые ручки, чтобы я их видел! – он еще раз поводит дулом и братья, переглянувшись, безоговорочно подчиняются. – Кевин, дорогой, тебе нельзя так волноваться, – за спиной у старика настежь открывается дверь и на пороге появляется невысокая женщина в махровом цветастом халате и малиновых тапочках. Она шаркающими шагами медленно приближается к старику и отчитывает того, как шестилетнего мальчишку: – Доктор запретил тебе нервничать, Кевин. И пришло время выпить таблетки, а ты, как всегда, забыл про них, – на трясущейся руке лежат лекарства, другой женщина держит стакан с водой. – Аааа!.. – Кевин раздосадовано отмахивается от назойливой опеки. – Какие таблетки, Люси?! Я уже говорил и повторю: пусть этот засранец Джим засунет их сам знает куда! А у меня и так с головой все в порядке! На память не жалуюсь! – Альберт, – осторожно исправляет Люси. – Его зовут Альберт. – Вот я и говорю, засранец! – подтверждает сказанное ранее Кевин. – Ты только глянь, Люси, – в ответ на вопросительно-непонимающее выражение лица супруги, мужчина кивает на Винчестеров: – Я поймал воров, – с чувством исполненного долга сообщает он, не сводя зорких глаз с братьев. – Тащи мои наручники – сейчас мы этих птенчиков окольцуем! – по-командирски распоряжается мужчина. Люси нацепляет на нос очки и прищуривается, изучает парней и переводит взгляд на мужа: – Кевин, ты обещал, что вернешь наручники тому милому молодому человеку, у которого аллергия на белых кошек…. Как же его?.. – она хмурится, припоминая имя. – Офицер МакКонахью!.. Кевин, ты обещал вернуть их в тот же день, чтобы бедного мальчика не наказали. – Вот вместе с ворами и верну! Этот недотепа мне еще «спасибо» должон сказать за то, что я выполняю за него его же работу! – ворчит Кевин. – Как штраф выписывать законопослушным гражданам за незначительное превышение скорости, так эта тощая выхоленная задница тут как тут! А когда приличных людей грабят посреди белого дня, у него, видите ли, дежурство закончилось! – Кевин, уже далеко за полночь, – снисходительно напоминает Люси. – Вот я и говорю: где носит этого напыщенного индюка, когда он нужен?! – с еще большим негодованием восклицает Кевин. – Мэм… Сэр… – окликает Сэм, выставив ладони вперед в примирительном жесте. – Это какое-то недоразумение… – Точно, – неловко ухмыляется уголками губ Дин, в отличие от брата все же не отваживаясь опустить руки. – Мы… – он переглядывается с младшим и честно врет: – Мы – очень дальние родственники мистера Монтана. Четвероюродные племянники – седьмая вода на киселе. Приехали по приглашению старины Микки, но как видите, сильно запоздали. – Да?.. – судя по выражению лица Кевина, слова старшего Винчестера его не убедили. – И откуда же нарисовались племяннички, от которых годами не было ни слуху, ни духу, а? – сурово вопрошает он. – Из Канады, – срывается с губ Сэма. – Из аэропорта сразу сюда рванули – спешили повидаться, а Микки… – младший Винчестер выразительно возводит глаза к потолку, брат и супруги рефлекторно повторяют за ним. – Случайно, не Олдейны? – с лукавым прищуром любопытничает, как бы между прочим, Кевин. – Лебовски, – услужливо поправляет Дин. – Ты только посмотри, Люси! Что за молодежь нынче пошла, а?! – в негодовании Кевин вскидывает ружьем, отчего братья синхронно отступают назад и припечатываются спинами к двери квартиры стоматолога. – У старины Микки не было родственников – ни в штатах, ни в Канаде, ни где-либо еще в этой части обитаемой Вселенной. Этот олух был настолько влюблен в работу и самого себя, что не сумел охмурить за свою жизнь ни одной юбки, я не говорю уж о том, чтобы отправить в свободное плавание своих лазутчиков и завладеть вражескими позициями, чтобы было кому на могилку раз в год приходить!.. – Кевин, имей уважение к почившему, – укоризненно цокает Люси, качнув головой. – А что??? – возмущается Кевин еще больше. – Я всегда говорил об этом в лицо Микки, а этот идиот!.. Да он больше потратился на журнальчики с голыми сиськами, чем на женщин из плоти и крови с настоящими – настоящими, а не глянцевыми или резиновыми – титьками! Я не удивлюсь, если он и трахался только с резиновыми куклами или бор-машиной у себя в клинике! – Кевин! – укоризна в голосе Люси становится еще более ощутимой. – Я все еще твоя жена и прошу отзываться с должным уважением о покойнике! – Люси! – отмахивается Кевин. – Мы знакомы с тех пор, как ты в девках ходила, так чего ж строишь из себя целку?! – Кевин! Кто-то сейчас договорится и останется без десерта! – грозится Люси, недвусмысленно скользнув взглядом сверху вниз по супругу. – Девочка моя, не дразни меня, пока мой палец на курке, иначе рука ведь может и дрогнуть, – Кевин флиртует, словно студент, тайком пробравшийся в женское общежитие университета. Дин покашливает, чтобы напомнить о своем с братом присутствии, и говорит: – Сэр… Мэм… Мне крайне неловко прерывать вашу семейную идиллию, но, может, мы сперва закончим с этим? – он указывает на черное дуло, по-прежнему целящееся в него и Сэма, и красноречиво кивает – мол, решаем проблемы по мере их поступления, а они, Винчестеры, первые на очереди! – Кевин, отпусти мальчиков или вызови полицию – пускай они со всем разбираются, – уговаривает Люси. – Нам не нужна полиция! – горячо возражает Кевин. – Да, мэм, мы как-нибудь без них разберемся, – с готовностью поддерживает старика Дин. – Вернемся к нашим баранам, сэр. – Правду-матку рубишь, сынок. Говори, как на духу: кто вы и зачем вломились в квартиру этого идиота Микки? – старик строго вскидывает мохнатую бровь и удобнее перехватывает рукоять персонального детектора лжи. – Сэр… Мистер… Мы – я и мой… – Дин бросает короткий взгляд на младшего, будто в поисках подсказки для новой легенды: – Сэр… Я не должен вам об этом говорить, – охотник снова обменивается взглядом с младшим и с совершенно таинственным видом подманивает старика к себе. Мохнатая бровь Кевина приподнимается в сомнении – он колеблется и не спешит доверять незнакомцам. Дин медленно опускает руку, засовывает во внутренний карман куртки и также неторопливо выуживает удостоверение, пока старик настороженно следит за всеми его движениями, готовый спустить курок при малейшем резком движении. Охотник протягивает корочку Кевину: – Я думаю, это немного разъяснит ситуацию, – старик принимает из рук Винчестера документ, открывает его и придирчиво изучает – сличает фотографию с оригиналом и праведно возмущается: – Люси, только погляди-ка до чего мы докатились, а: у нас теперь сосунков, которые только из подштанников выбрались, принимают в песочницу в Джеймса Бонда играться! – Сэр, у стен тоже есть уши, – Дин прикладывает указательный палец к губам, призывая сохранять тишину. – Вы хотели бы сослужить службу нашей с вами стране? – Кевин все еще колеблется, но, тем не менее, приближается к охотнику достаточно близко, чтобы расслышать каждое слово. Старший Винчестер смотрит по сторонам – проверяет, нет ли свидетелей этого полночного разговора – и говорит вполголоса: – С моей стороны это будет нарушением приказа о неразглашении информации гражданским и нас с напарником могут за это уволить, но я не вижу иного выхода. Мы из АНБ70. У нас секретное задание, – Дин переглядывается с братом и продолжает сочинять на ходу: – Микки Монтана был нашим агентом и работал под прикрытием над одним крайне секретным делом…– охотник воровато озирается, со значением кивает и продолжает: – Мы подозреваем, что он подошел слишком близко к подозреваемым и поэтому его… устранили… Кевин щурится еще сильнее – так, что от глаз остаются только две узенькие щелочки, задумчиво причмокивает несколько секунд и, наконец, выдает краткое, но от того не менее выразительное «Ага…», после чего опускает-таки ружье: – Каков паршивец! Так и знал, что этот олух Микки мне лапшу на уши вешал все эти годы! – Мы можем рассчитывать, что эта информация останется строго между нами? – спрашивает Дин. – Конечно, – с готовностью кивает Кевин. – Я нем, как рыба. – Мэм?.. – вопросительно вскидывает бровями Дин, обращаясь к Люси. – Нельзя поделиться даже с моим парикмахером? – на всякий случай уточняет Люси. – Ни с одной живой душой, мэм, – с деланным сожалением подтверждает Дин. – Значит, со священником Лобстьерри можно, – загадочно улыбается Люси. – Эта развалина откинул коньки еще лет семь назад, – опережает возражения братьев Кевин. – А Люси исправно продолжает исповедоваться этому сплетнику! Уверен, он и в Аду разносит последние новости от грешника к грешнику! – Хорошо, мэм. Но только священнику в порядке… исповеди, – неохотно уступает Дин. – Мистер?.. – вступает в разговор Сэм, до этого предоставивший полную свободу действий и слова брату. – Трамп, – ворчливо представляется Кевин. – Мистер Трамп, вы упомянули имя Бузер. Не Стронг Бузер? Светловолосый, сухопарый, ростом чуть ниже него? – Сэм кивает на брата. – Один к одному! Этот мальчишка ни дня покоя нам не давал! Каждую ночь устраивал дебоши! – справедливо жалуется Кевин и добавляет: – Зато девок он приводил что надо – есть вкус у пострела! – одобрительно причмокнув, облизывает губы Кевин, будто пробует на вкус воспоминание, и, точно опомнившись, спешит оправдаться в глазах супруги: – Но ты у меня, конечно, самая лучшая, мой вишневый пирожок! – Мистер Монтана сдавал ему квартиру? – как бы между делом интересуется Дин – весь его вид говорит старику «так держать!». – Экономит правительство на агентах, вот и пришлось этому идиоту подзарабатывать на студентах. Снимали квартиру трое сынков – ошивались здесь месяца два до того, как этот олух Микки опрофанился и его не замочили! Дин шикает, приложив указательный палец к губам, чтобы призвать мистера Трампа к тишине – как никак, они здесь «секретную информацию» обсуждают. Кевин понимающе кивает и показывает, что его рот на замке – закрывает невидимым ключом, после чего выбрасывает его за спину. – Я рад, что между нами не осталось недопонимания, мистер и миссис Трамп. Страна не забудет вашего содействия, – откланивается Дин. Сэм тычком в бок привлекает внимание брата к себе и стреляет в старшего взглядом из серии «не переигрывай!». Дин не препирается – решает, что назло мелкому продолжать этот фарс смысла нет. Распрощавшись с четой Трамп, Винчестеры бегом спускаются по лестнице, выходят на улицу и садятся в импалу. – Кто бы мог подумать, что Стронги окажется знаком со стоматологом, – Дин ныряет в машину – занимает пассажирское место рядом с братом. – Прямо история из серии «Ба! Знакомые все лица!» Как считаешь, простое совпадение? – В нашей работе совпадений не бывает, – поводит плечами Сэм. – Навестим Стронги, потолкуем с ним, заодно узнаем, почему он тактично умолчал, что был знаком с одной из жертв. – К слову о «навестим», – Дин смотрит на брата. – Думаю, нам лучше разделиться. – Почему? – в голосе Сэма звучит искреннее непонимание. – Потому что так лучше для работы. Ты займешься изыскательской частью – пороешься в интернете, поглотаешь пыль в библиотеке, пообжимаешься с библиотекаршами – нужно узнать, кому принадлежали трубка и ловец снов. А я займусь тем, что у меня получается лучше – буду налаживать связи с общественностью. – От тебя требуется пообщаться со Стронги. Вот и все. – О том и речь – будет быстрее, если каждый из нас возьмет на себя часть работы. Согласен, приятель? – Согласен, – нехотя отзывается Сэм. – Высади возле кампуса.