***
Полубредовые размышления Луизы на тему, каким образом она смогла до такого докатиться, прервал скрип ржавых петель. Ворвавшийся свет резанул глаза, привыкшие к темноте. Эта квадратная клетушка с поросшими плесенью стенами не имела окон. «К чему видеть солнечный свет тем, кто заведомо уже мёртв?» - подумала Луиза, как только очутилась в камере. Прибытие в полицейский участок и последние события сумасшедшего дня она помнит смутно - все как в тумане. Вот она приносит чай в гостиную, где на диване развалился Линдберг, вот она протягивает ему чашку, но обнаружив его спящим, ставит её на стол. Луиза не может вспомнить в какой момент поняла, что он мёртв, не помнит, как позвала на помощь, не помнит даже какие чувства испытывала, потому что, скорее всего, ничего не чувствовала. В камеру её поместили без долгих разговоров, лишь после одного единственного вопроса «вы убили мужа?» Луиза не помнит, каким был её ответ, отрицательным очевидно, ведь она не убивала. Но, по-видимому, не хватило сил отстаивать собственную непричастность, раз очутилась здесь. Тогда её больше беспокоило то, что не успела прихватить ничего потеплее ажурной шали, а ведь на улице осень. Слабость во всем теле и нежелание двигаться, кажется, она вовсе не против остаться здесь, на подстилке, набитой колючей соломой, лишь бы только не вставать на ноги. -Эй - позвал посетитель, а ведь она понадеялась, что он лишь видение. -Вы там живы? - Голос вполне реален, но как отличить его от сотни других голосов, которые она слышала у себя в голове, засыпая от смертельной усталости, может снова бред? Хоть бы был бред. Голос смолкает, и Луиза снова проваливается в сон. -Фру Линдберг, проснитесь же - теперь он стоял рядом, довольно грубо тряс за плечо, безжалостно вырывая из сладкого забытья и окончательно развеивая сомнения в том, что у голоса есть реальный обладатель. Луиза открыла глаза. -Что вам нужно? – Спросила она раздражённо, остались бы силы, точно бы придушила. -Да проснитесь, же! Поднимайтесь и на выход! - Для возвращения в сознание потребовалось время. Она села, прижавшись спиной к холодной стене. Прикрыв глаза тыльной стороной ладони, сквозь пальцы смогла рассмотреть тёмный силуэт мужчины. Да, он был настоящим. -Поднимайтесь - повторил он немного спокойнее. -Куда я должна идти? Ведь сейчас ночь - -Нет, сейчас день. За вас внесён залог, можете ехать домой, попрощаться с мужем. После похорон вернётесь в участок - «Попрощаться с мужем». Луиза медленно встала и, снова привалившись к стене, неожиданно громко засмеялась, не от того, что было смешно, а от того, что ситуация, где Линдберг мёртв, весьма абсурдна, настолько невероятна, что невозможно в неё поверить. Она много раз представляла его смерть, когда за слоями пудры прятала синяки, когда после очередной ссоры приходилось появляться с ним на людях, изображая идеальный союз, и улыбаться пока не сведёт челюсть, когда, прощаясь с Отто, покидала уютный номер загородного отеля, вместо того, чтобы остаться там навсегда. Луиза соврёт если скажет, что у неё не возникало мысли помочь Линдбергу уйти из жизни, с его лошадиным здоровьем он запросто мог дожить до ста лет, а вот она выдохлась окончательно. Но это были лишь мысли, которые Луиза бы вряд ли отважилась воплотить в жизнь. -Что вас так рассмешило? - Спросил обескураженный полицейский. Луиза смеяться перестала, но улыбка не сходила с её лица: -Нельзя пропустить такое событие - она подобрала шаль, накинула ее на плечи - чёрт возьми, как же давно я мечтала с ним попрощаться - -Идёмте - подтолкнул полицейский, решив, что непременно расскажет детективу о её нетипичном для женщины, потерявшей мужа, поведении. -Кто внёс залог? - Спросила Луиза, хотя и так знала ответ. Отто – единственный, кому не безразлична её судьба. Он не бросил её даже теперь, когда собственная жизнь висит на волоске, даже понимая, что во всём произошедшем в общем-то виновата она. Немного стыдно за то, что иногда она, бывало, сомневалась в искренности его чувств. Слишком красиво, слишком хорошо, похоже на сказку, такой любви быть не могло, по крайней мере по отношению к ней. Слишком трудно было в неё поверить, когда в жизни существовала лишь жестокость. Но Отто не раз доказывал, что слова его не пустой звук, не просто повод залезть к ней под юбку, он действительно любил её, пусть даже она этого не заслуживает. Сегодняшний поступок очередное тому доказательство. И до чего же зла и несправедлива судьба, устроившая им встречу именно в таких обстоятельствах. - Мне не сообщили, кто это сделал, я лишь знаю, что снаружи вас дожидается экипаж, так что поспешите - он снова чуть подтолкнул ее к лестнице. Надо же, она даже не помнит, как спускалась сюда. Широкий коридор ведущий к выходу, кажется бесконечным, потому что идёт Луиза слишком уж медленно, от усталости собственное тело отказывается подчиняться. Сопровождающий отстает где-то на середине, указав на дверь, будто она могла её не заметить, сам же теряется среди многочисленной толпы. После нескольких часов, проведённых в тишине, здесь кажется чересчур шумно. Она не раз услышала имя покойного мужа, на неё смотрели, показывали пальцем, качали головой. Луизу это ничуть не удивляло - в их маленьком городке Линдберг был довольно известной фигурой. Уважаемый человек, запомнившийся всем как участник многих благотворительных мероприятий. Она же напротив - заслужила дурную репутацию шлюхи-изменщицы, которую он по доброте душевной вытащил из низов. Теперь у народа появился реальный повод для ненависти, потаскуха убила любящего мужа, чтоб завладеть его состоянием. Людям доказательства не нужны - ненавидеть Луизу нравилось многим. Отто дожидался ее в экипаже, по мнению отца, когда тебя подозревают в убийстве, лишний раз маячить перед окнами полицейского управления не стоит. Ждать становилось невыносимо, слишком долго её не было, и он снова начинал волноваться. -Почему так долго? Они уже должны её отпустить - -Должны, значит отпустят, сиди жди - спокойно ответил камергер, всё листая свою записную книжку. -Может что-то случилось? Надо проверить - не унимался Отто. -Сиди, сказал, не напроверялся ещё? Сейчас пойдёшь и сам туда загремишь - Луиза показалась на крыльце, осмотрелась и, заметив один единственный экипаж, направилась к нему. На середине лестницы её встретил Эскад. -А ему ещё что нужно? - Отто, не слушая отца, выбрался из повозки. -Куда? А-ну вернись! - Крикнул камергер, Отто, видимо, вознамерился довести его до сердечного приступа. -Деньги решают всё, фру Линдберг, не так ли? - Улыбнулся возникший перед ней детектив. Луиза не ответила, ожидая, что он скажет дальше. Его слегка вытянутое лицо с острым подбородком и впалыми щеками, покрытыми двухдневной щетиной, единственное, что она вспомнила за это утро. Голос его тихий и вкрадчивый, глаза, немного различающиеся по размеру, при разговоре всегда устремлены в лицо собеседника, вот и сейчас он своим пронзительным взглядом будто пытается выбить из неё признание. Не дождется - она не сознается в том, чего не совершала. -Вы убили мужа ради того, чтобы завладеть его состоянием и благодаря тому, что среди служителей закона полно экземпляров, любящих деньги не меньше вас, вы свободны. Деньги правят миром, сейчас вы очевидно считаете так - -Очевидно вы правы. В одном только ошиблись, мужа я не убивала. Ненавидела? Да. Искренне желала ему смерти? Да. Но не убивала - -Зря отрицаете, фру Линдберг, признание бы значительно облегчило вашу участь. Залог не снял обвинения, вы всё ещё главный подозреваемый. Ничего не закончилось, после похорон мы снова встретимся с вами - -Вы хороший детектив, гер Эскад? - -Вполне сносный - -Значит у вас не должно возникнуть проблем с выяснением истинной причины смерти - -Можете не сомневаться - -Не торопитесь с выводами, очень надеюсь, что моя репутация не станет причиной необоснованного обвинения - -Надеюсь ваша репутация не доставит вам проблем на похоронах, хотелось бы видеть вас в добром здравии - -В чём дело? Чего вы от неё хотите? - Отто встал рядом с ней, неосознанно отодвигая подальше от Эскада. Луиза вздохнула с облегчением, разговор с этим человеком, как бы она не старалась сохранять хладнокровие, давался невероятно тяжело. -Хотел поскорее закончить с делом. Думал, что ваша подруга окажется разумнее вас, и мы сумеем прийти к соглашению. Обошлись бы малой кровью, так сказать, но к сожалению вы выбираете путь длинный и тернистый - так же спокойно говорил Эскад. -Я уже всё вам рассказал сегодня утром, оставьте Луизу в покое, она не скажет ничего нового - -Да-да, знаете, всё это похоже на дешёвый спектакль, с плохо прописанным сценарием и бездарной актёрской игрой. Ваша позиция мне ясна, не желаете сотрудничать - выбор ваш. Не будем тратить время на разговоры, у вас его не так много кстати, но всё же достаточно, чтобы ещё немного подумать и принять верное решение - он кивнул, одарив многозначительным взглядом их обоих. -Не понимаю чего вы добиваетесь, мы сказали вам правду, другой версии попросту нет - ответил Отто по инерции, лишь бы последнее слово осталось за ним. -Ладно, поглядим. До скорой встречи, соболезную вашей утрате, фру Линдберг - Эскад ушёл, будто мгновенно потеряв к ним интерес. -Нам конец. Прости меня, я не думала… - -Тише, всё будет хорошо, справимся, что-нибудь придумаем - Он обнял её на глазах у любопытной толпы, уже не переживая о сплетнях и пересудах. Они давно переступили грань осторожности, зашли слишком далеко, чтобы бояться осуждений. Зачем прятаться, если о них и так всем известно. Она чувствует его тепло, запах, сильные руки сжимающие ее плечи, кажется, он способен защитить ото всех бед, обрушившихся на её голову. Ненадолго наступает покой. -Всё-всё, заканчивайте, с ума сошли? Здесь столько глаз. Давайте быстрее в экипаж - властный голос камергера неизбежно возвратил к реальности. Он отворил дверь повозки, с деланной галантностью пропуская Луизу вперёд, хотя, судя по его презрительному взгляду, леди он её отнюдь не считал. Отто сел рядом с Луизой, не выпуская её руки. Камергер занял место напротив, со всей тщательностью зашторил окна и приказал извозчику ехать. Лицо его было пугающе-серьёзным. Из-под пальто выглядывал край домашнего халата, похоже, известия о ночных приключениях сына выдернули его прямо из постели. Луиза осторожно вытащила руку из-под ладони Отто, понимая, что в нынешних обстоятельствах не стоит лишний раз напоминать камергеру о том, что их запретная связь и навлекла беду на его семью. Она хотела поблагодарить, но обрывки мелькавших в голове фраз отчаянно не желали складываться в разумные предложения. Довольно долго они ехали молча, пока отец Отто не соизволил заговорить: -Ну, читать нотации и говорить, что наломали вы дров, не стану, надеюсь, уже пришло осознание насколько всё серьёзно - он вздохнул - а последствия разгребать мне и я даже не представляю каким будет исход - -Теперь я смогу разобраться без твоей помощи. Ни к чему, чтобы твоё имя мелькало в каждой газете - сказал Отто так, будто и правда знал, что делать. -Серьёзно? Можешь? И что будешь делать, позволь узнать? Неужели появились разумные идеи, кроме чистосердечного? - развёл руками камергер -Этот детектив, как его там? Эскад. Ясно дал понять, что признание единственный шанс на спасение - Камергер усмехнулся, глядя на сына как на умалишенного. -Ты ведь боишься огласки, зачем тебе такая слава? Я разберусь со всем сам - -Да, молодец, сынок, ты конечно же прав, огласки не будет, о нашей семье не станут упоминать в каждой газетёнке и слава не распространится по городу подобно чуме, ведь мы с тобой не родственники - язвительно подметил камергер - что-то не особенно тебя заботила репутация, когда ложился в постель с чужой женой. Неужели так сладок мёд, что не сумел устоять перед соблазном? - Луиза с ужасом заметила, как сверкнули его глаза, Отто начинал злиться и уже готов был вступить в очередную перепалку с отцом. -По-твоему лучше… - - Отто - шепнула Луиза и чуть сжала его запястье - успокойся - Он шумно выдохнул и усилием воли заставил себя замолчать, действительно глупо сейчас спорить. -Дама твоя права, спокойствие нам всем сейчас не помешает. На час у меня назначена встреча, а тебе нужно отправить сестре телеграмму о том, чтобы ненадолго задержалась. Позже… - он прервался и взглянул на Луизу, будто вспомнив о её присутствии. -Вас отвезти домой? - Его приторно-вежливый тон шёл вразрез с явным отвращением к ней. Луиза не имеет права обижаться, ведь причин для неприязни у него достаточно, однако на сегодня она уже натерпелась. -Кстати, соболезную. Очень жаль вашего мужа. Я хорошо знал его, добрейшей души человек был, доброта его и сгубила - -Что вы имеете в виду? - Луиза, как секундой ранее Отто, еле сдержала внезапный порыв ярости. Упоминание о человеке, что на протяжении восьми лет обращался с ней хуже чем со скотиной, как о святом добродетели, задевали сильнее любого оскорбления. По лицу камергера пробежала тень улыбки, он не мог не заметить её реакции. Он согласился помочь Отто освободить её, уж точно не из добрых побуждений, Луиза не настолько наивна, чтобы так думать. -Ты понятия не имеешь, каким человеком был Линдберг, и что он сделал - вмешался Отто, понимая, что отец специально провоцирует Луизу. Вот только зачем? -Конечно, тебе виднее. Линдберг вам обоим был близок, но неужели заслуживал смерти? - он ехидно улыбнулся. -Поверни здесь, дальше через мост - обратился камергер уже к кучеру. -Нет, не нужно, я выйду здесь - засуетилась Луиза - остановите, пожалуйста - -Что случилось? Не глупи, на улице холодно, а до дому полчаса ходьбы - возразил Отто. -Не нужно. Я совсем забыла, у меня есть дела в лавке. Это рядом, вот прямо здесь за углом - -Луиза - -Сынок, где твои манеры? Если дама желает уйти - не стоит удерживать её силой - камергер откинулся на спинку сидения. Луиза кивнула, и Отто ничего другого не оставалось, как согласиться. Экипаж остановился, он вышел и подал ей руку -Я иду с тобой - объявил Отто. -Ну нет. Вас не должны видеть вместе, ни к чему провоцировать лишние сплетни их и так предостаточно - возразил камергер - увидитесь, когда всё прояснится - Отто упрямо мотнул головой, он, конечно же, был против такого расклада. -Отто, послушай отца, он прав. Не волнуйся, я буду в лавке, там-то уж точно ничего со мной не произойдёт - -Верно. Поторопись, сын, нужно успеть заехать домой - сказал камергер, учтиво захлопнув дверцу, будто дав им возможность проститься. Именно проститься, Луиза уже поняла, что это будет их последний разговор, вот только Отто прощаться отказывался. -Он же… Слушай, я приеду сразу же как удастся ускользнуть - -Нет, Отто, сплетни и правда нам не нужны. Делай как говорит отец - -Нет, я больше не оставлю тебя одну, возражения не принимаются. Так что жди меня очень скоро - Она улыбнулась, иногда своим упрямством, он напоминал ей большого ребёнка. В сущности для неё он таковым и является, мальчишка, готовый ежесекундно совершать ради неё подвиги. Он ослеплён ею, а она разрушила ему жизнь. Мёд сладок, но в данном случае перед соблазном не устояла она. Увлеклась и не сумела остановиться. Как она молга быть такой эгоисткой? -Поцелуй меня - -Что? Снова на всякий случай? Нет уж, не стану - -Просто, без случая - Чуть дрогнул подбородок, ресницы предательски увлажнились, губы ее стали солёными на вкус. -Отто, поторопись, пора ехать - прервал их и без того скомканное прощание камергер. Прощание, о котором не догадывался Отто. -Я вернусь и не спорь - -Тише, послушай, что бы дальше не произошло, как бы не пришлось поступить, хочу чтобы ты знал, что я люблю тебя и буду любить всегда. Верь мне, пожалуйста - Луиза не поднимала глаз - не хотела, чтобы он видел её слёзы. -Я тебе верю - -Всё, пора ехать, не стоит задерживать отца, надеюсь ему удастся тебя спасти. Прости меня, Отто, мне очень жаль. -Прекрати говорить так, будто мы расстаемся, ничего не изменится, всё будет как прежде, Луиза, со всем справимся - К горлу подкатил ком и стало трудно дышать, она не решилась сказать, что скорей всего всё закончилось здесь и сейчас. -Конечно, будет как прежде. Езжай, Отто, у тебя сейчас есть дела поважнее -***
Фасад магазина трав выходил на центральную площадь. Небольшой, зажатый между аптекой и книжным издательством, он всё же гордо выделялся среди однотипных тяжеловесных зданий. Яркое пятно на фоне преобладающего в городе серого монохрома. Дверь была выкрашена в теплый оттенок желтого, тент над входом красный, а огромное окно было уставлено и увешано всевозможными комнатными растениями, которые, казалось, цвели круглый год. Даже в самый пасмурный день лавка будто была подсвечена солнечными лучами. Магазин не мог не привлекать внимания, кто-то ворчал и осуждал за чрезмерную вычурность, нарушившую общую картину, а кто-то напротив - приходил в дикий восторг. Луиза была довольна произведённым эффектом, она вложила в оформление всю душу, поэтому лавка в какой-то степени была похожа на нее - такую же неправильную, яркую, выделявшуюся среди унылой толпы следующих общепринятым правилам. Многие суеверные горожане, даже не смотря на своё высокородное происхождение, называли её ведьмой. Что ж, возможно, они были правы, и лавка действительно обладала каким-то магическим эффектом, но распространявшимся на неё одну. Переступая порог, она будто попадала в другой - свой мир, наполненный ароматом душистой лаванды и перечной мяты, где останавливалось время, а все несчастья оставались снаружи. Но сегодня и здесь не суждено было обрести покой. Первое, что увидела Луиза, ещё не успев подойти к магазину, украсившее фасад звучное слово «ведьма». Неряшливо намалёванные, потёкшие разводы белой краски пересекли окно и немного зацепили дверь. Внизу ещё одна полоса, видимо, у слова должно было быть продолжение, но, похоже, писатель так торопился, опасаясь быть замеченным, что решил оставить лёгкую недосказанность. Несколько человек, работников издательства, завидев Луизу, дружно повернулись, даже не пытаясь скрыть своей неприязни. Громогласный разговор сменился ехидным шёпотом. Существовала бы сейчас инквизиция, её бы давно уже сожгли на костре, не тратя времени на следствие и суд. Луиза, сохраняя привычную невозмутимость, с улыбкой на лице, что обычно доводило сплетников до бешенства, будто бы ничего не произошло, сунула ключ в замочную скважину. Она привыкла к пересудам и разговорам за спиной, такое ярое проявление интереса к своей персоне воспринимала как комплемент, слухи порой доходили до абсурда и весьма забавляли. Но сегодня будто бы рухнула непробиваемая защита, что отделала её от скалящихся вокруг «доброжелателей». Луиза вдруг почувствовала себя маленькой, затравленной шавкой, которую при первой возможности разорвут на части, ведь зубов у шавки больше нет. Руки дрожали, не слушались, ладони вспотели, она с трудом сумела справиться с замком. Кто-то, похоже, посчитал украшение фасада недостаточным и попытался забраться внутрь. Попытался с таким рвением, что сместил дверь и теперь, открываясь, она царапала пол. Любимое место как обычно встретило приятным ароматом. Она обвела взглядом небольшое помещение, где царил умиротворяющий полумрак. Всё здесь радовало глаз. На полках ровными рядами выстроились стеклянные банки, наполненные травяными сборами, на длинной столешнице, как всегда, рабочий беспорядок. Обрывки тонкой шерстяной нити, сухие можжевеловые ветви, пучки крапивы. Не доплетённый оберег от сглаза, уже почти неделю дожидался, когда до него дойдут руки. Луиза проводила с Отто бессовестно много времени, пренебрегая любимым делом. Обереги в цивилизованном городе пользовались удивительной популярностью и даже в сезонное затишье расходились на ура. Этот непременно надо закончить, скорей всего, она начала плести его по чьей-то просьбе, ещё бы вспомнить по чьей. Небрежно бросив шаль на прилавок, она подошла к столу и принялась за работу. В волшебство собственноручно изготовленного оберега она не верит, но процесс плетения должен отвлечь от пугающих мыслей о неизбежном. Сложить, переплести, зафиксировать нитью. Она ведь знала, что её легкомыслие не доведёт до добра. Сложить, переплести, зафиксировать нитью. А ведь однажды выпадал шанс отказать Отто, но у неё не хватило воли. Переплести, привязать крапиву. Но как бы она жила без него? Как сможет выжить теперь? Закрепить нитью, снова переплести, нет же наоборот… Такова расплата. Проклятое природное равновесие – когда ты счастлив до умопомрачения, в скором времени тебя поразит равноценная по силе беда. Переплести, перевязать, но нет же снова не то… Нити выскальзывают, оберег рассыпается, сплетя их больше пятисот штук, она внезапно забыла как это делать. Нож полоснул по пальцу, когда пыталась отрезать нить. Боли она не почувствовала, заметила порез лишь после того, как он начал кровоточить. Алые капли, яркие как ягоды рябины, окропили бледные ветви можжевельника. "С рябиной было бы лучше" - мелькнула отстранённая мысль. Несколько секунд, будто слегка обезумев, она смотрела как увеличивалось количество капель. Но стоило перевернуть руку и увидеть окровавленную ладонь, как в памяти вмиг ожили события прошлой ночи. Запах дрянной выпивки, шершавая рука, зажимающая ей рот, и мерзкие, липкие губы её обладателя. Будь проклят Линдберг, пусть горит в аду, она ни секунды не сожалела о его смерти. Но такие твари просто так не уходят, и он неизбежно утянет её за собой. Больше она не сдерживала слёз, никуда выходит они не исчезли, просто копились и теперь хлынули настоящим потоком. Бесконечные, безмерно горькие слёзы отчаяния. Она не услышала, как скрипнула дверь, как вошедший, с минуту постояв на пороге, созерцая её рыдания, подошёл совсем близко и лишь тогда соизволил обнаружить своё присутствие, очевидно рассчитывая застать врасплох. -Право, дорогая, не стоит так убиваться. Что сделано, то сделано - произнёс он без всякого сочувствия, отчеканил словно заученный текст. Просто потому, что положено говорить слова утешения, если кто-то расстроен. Луиза подняла глаза и тут же вскочила, поспешно вытирая слёзы и неловко поправляя платье. -Ох, простите я немного перенервничала - оправдывалась она, стесняясь собственной слабости. Камергер последний человек, кто мог видеть ее в таком состоянии. -Понимаю - кивнул он, даже не пытаясь придать голосу искренности, следуя лишь воспитанию. Разговор ожидается не из приятных, не просто так он её посетил. Она ожидала этого визита, но вовсе не была уверена, что выдержит ещё один пинок судьбы. Камергер по-хозяйски обошёл магазин. Луиза несколько раз глубоко вздохнула, заправив за уши выбившиеся пряди волос, будто это могло поправить положение. После бессонной ночи выглядела она не лучшим образом. Но это мелочи по сравнению с тем, что творится в душе. Она разбита, слаба и напугана. Защититься не способна, и появление камергера повергает в ужас. Не ждала она его так скоро и в самый неподходящий момент. Нежданный посетитель внимательно изучил полки, читая надпись на каждой банке. Толкнул тростью, висевший рядом сухой веник полыни. Потом внимание его привлекли два небольших оберега, лежавших на прилавке для демонстрации. Он криво усмехнулся: -Обереги. И от чего же они оберегают? - -Тот, что у вас в руках, от болезней и неудач. Другой обычно вешают в доме, над входом, как защиту от всякой нечисти - -Нечисти, вроде ведьм? - -И от ведьм тоже, если они существуют - -Возможно, кто ж знает, я уже ничему не удивляюсь. Наверное, стоит прикупить, повесить на шею своему неразумному сыну - Луиза сделала вид, что не поняла сарказма, но камергер продолжил, решив, что его остроумие не должно остаться без внимания: -И кто только посмел это сделать? Испортить такой прекрасный фасад. Настоящие варвары - -По-другому и не скажешь. Простите, не успела поблагодарить вас за своё спасение, я… - -Тс, оставим формальности, сейчас не до них. К тому же, как ты понимаешь, это было идеей Отто, а я лишь исполнял очередную прихоть избалованного ребёнка. Он опустился на стул, напротив Луизы, она осталась стоять. -Дальнейшее развитие событий будет зависеть от тебя - -Позвольте предложить вам чаю? - -О, нет. Уж не обессудь, милочка, но я, пожалуй, откажусь - Она кивнула, осмелившись сесть. Он внимательно прошёлся по ней взглядом, оценив так же, как ранее оценил магазин. -Да, стоит признать, что у моего сына есть вкус, ты, чертовка, действительно хороша - редкий экземпляр и голова на плечах имеется, быстро сообразила, что к чему и как будет выгодней - -Я вас не совсем понимаю - -Да перестань, не надо сейчас разыгрывать комедию, я не Отто и желаниями не ослеплён. Хотя, признаться, завалить тебя тоже был бы не прочь - Луиза не врезала ему по лицу, лишь из уважения к Отто. -Если вы пришли, чтоб меня завалить, то заплатили для этого слишком мало - огрызнулась она. -Ух ты, как мы заговорили, а где же былая благодарность? - -Поблагодарю Отто при следующей встрече - Камергер покачал головой: -Очень сомневаюсь, закончились ваши встречи, ты уже достаточно навредила нашей семье - Луиза промолчала. -Значит так, зачем я пришёл? Мне удалось, договориться, чтобы Эскада отозвали от вашего дела, теперь, по счастливому стечению обстоятельств, оно передано в руки моему давнему знакомому, который кое-чем мне обязан - -Это значит… - -Да, это значит, что ваша бредовая версия окажется правдой, на детали закроют глаза. Для всех тот бедолага, напившись, рухнул с моста и разбил себе голову. Он бездомный пропойца, такое часто случается с людьми, ведущими подобный образ жизни, так что никто не удивится. Поболтают да и забудут - -Выходит Отто ничего не угрожает? Слава богу - выдохнула Луиза. -Не-ет - протянул камергер, сев поудобнее - я устранил лишь следствие, но не причину, угроза всё еще есть, и сидит она прямо передо мной - он указал на неё пальцем - у решения есть два пути: первый путь - ты прекращаешь всякую связь с моим сыном, живёшь в свое удовольствие, растрачивая доставшееся от мужа наследство, ни в чём себе не отказывая - -А что если я не согласна? При всём уважении, Отто должен решить сам, мы можем уехать из города, тогда... - -Нет, нет, нет, ты дослушай, есть же второй вариант, где ты отказываешься, проявляешь свою сучью натуру и снова дуришь голову Отто. Но тогда всё происходит иначе - после похорон тебя забирают в участок, где, отныне, что бы ты не говорила, уже никак тебя не спасёт. Вскоре, после условного допроса, тебя ожидает суд, где за умышленное убийство мужа уже заведомо вынесен смертный приговор - -Умышленное? Не было никакого умысла, Линдберг умер сам, вероятно, у него остановилось сердце - Луиза встала, внутри всё кипело от возмущения, да кто он такой, чтобы распоряжаться чужими судьбами? -Тем не менее, это так. Я же сказал, всё зависит от тебя, хотелось бы, конечно, чтобы выбрала ты первый вариант - ни к чему лишать мир такой красоты. Но если откажешься, имей в виду - я больше не позволю разрушать жизнь моему сыну и непременно избавлюсь от причины несчастий - Луиза, молча, подошла к окну, безразлично глядя на то, как дождь заливает городскую площадь и оставшиеся на улице цветочные горшки. -Вы, конечно, мне не поверите, но я никогда не врала вашему сыну и мне ничего не нужно от вас, я действительно люблю его - Камергер вздохнул, Луиза и сама не знала зачем сказала об этом, её слова прозвучали как в пустоту, конечно же, он ей не верил. -Выбор за тобой, завтра похороны, мы будем там, и ты должна будешь проститься не только с мужем, иначе… Ну я уже говорил - Он встал и надел шляпу, у выхода обернулся, вытаскивая зонт из чехла, и упомянул будто бы между делом: -О, да, если всё же хватит ума выбрать первый вариант, есть ещё одно условие – ты должна будешь в кротчайшие сроки покинуть город - -Что? Нет, я не могу - -Цена соответствует предложению, Луиза, не так просто было доказать твою невиновность. Думай, у тебя есть время до завтрашнего утра - он кивнул, чуть приподняв шляпу и поспешил покинуть магазин, оставив её наедине со своей бедой. Луиза знала, что рано или поздно всё закончится, но не думала, что будет настолько больно.***
Похороны Линдберга состоялись следующим утром. Казалось, весь город пришёл проводить его в последний путь, к моменту церемонии прощания народу собралось столько, что процессия занимала добрую половину кладбища. А экипажи всё прибывали. И густая толпа в траурных одеяниях разрасталась, подобно черной грозовой туче. За это утро ей столько раз пожали руку и выразили соболезнования, что в пору было появиться мозолям. Женщины, как полагается на похоронах, задавали общее настроение громким плачем, мужчины стояли, потупив взгляды, состроив самые скорбные лица. Кто-то выступил с речью, после которой реки слёз полились ото всюду. А Луиза смотрела и думала, что большинство из собравшихся она даже не знала. Кто все эти люди? И почему они оплакивают того, с кем были едва знакомы? За столько лет она так и не сумела привыкнуть к фальши, которой насквозь пропиталось высшее общество. Луиза снова выделялась на общем фоне, презрительные голоски за спиной сначала удивлялись её равнодушию, ведь она не проронила ни слезинки, потом, как всегда, дело дошло до неуместной причёски и вызывающе глубокого декольте. Луиза не собиралась разыгрывать роль несчастной вдовы, потому что жалеть ей было не о чем. Линдберг, всю жизнь, вращаясь среди этих людей, притворялся тем, кем не является. Всю жизнь был фальшивкой, значит и оплакивать его будут так же фальшиво. А её слёз он не заслужил. Прощание затягивалось как и речи, количество которых увеличивалось вместе с новоприбывшими. Они будто готовились заранее, или же речи у них заготовлены для любого случая. Слова подойдут одни и те же, достаточно поменять имя. Луиза, сидя рядом с телом мужа, нехотя слушала очередного оратора, блещущего красноречием. От неутихающего плача начинала болеть голова. Кто-то коснулся её плеча, она повернулась и протянула руку, готовясь принять очередное соболезнование, но, подняв глаза, замерла, сердце забилось быстрее. -Соболезную вашей утрате - тихо произнёс Отто, склонившись ближе к её лицу и сжав тонкие пальцы. Плач поутих, и даже произносивший речь прервал свой бесконечный поток слов, или же она попросту перестала их слышать. Люди с интересом наблюдали за ними, наверняка удивляясь подобной дерзости, на тот момент их история уже точно была известна всем. Луиза не видела Отто среди толпы новоприбывших, она не могла его не заметить, очевидно приехал он только что. Как же зря он это сделал. Её рука медленно выскользнула из его. -Я жду тебя, надеюсь это скоро закончится - сказал он так тихо, что могла слышать только она. Не найдя что ответить, Луиза лишь кивнула. Толпа расступилась, выпуская Отто из образовавшегося круга. Окончание церемонии Луиза почти не помнит, в тот момент мысли её были заняты совсем другим, тем, что неминуемо причинит боль им обоим, тем, что разделит их жизни на "до" и "после". Ей предстоит утрата куда тяжелее этой. Отто ждал её у ворот. Сегодня, как и все сослуживцы Линдберга, он был одет по форме. Невольно вспомнилась их первая встреча, тогда на нём тоже была форма, и когда он протянул ей руку для приветствия, она заметила, что манжет его кителя был немного испачкан. Уже и не вспомнить, что в тот момент поразило её до потери разума, быть может, лучистые серые глаза, а может приятный тембр голоса, или то, что по росту он раза в три превосходил всех собравшихся. Она лишь помнит, что всё началось с того безобидного прикосновения. И даже если сейчас, когда известен исход, ей предложили бы изменить судьбу, она бы ни за что не отказалась от встречи с Отто. Луиза остановилась, с трудом сдерживая подкатывающие к горлу слёзы и собравшись, держась из последних сил, решительно двинулась к нему. Она всё решила, сделала свой выбор. Отто, услышав её шаги, обернулся и выбросил недокуренную сигарету. -Наконец-то, ну что едем… - он прервался, озадаченно глядя на неё. Попытка скрыть свои переживания за маской безразличия, успехом не увенчалась, Отто слишком хорошо её знал. -Ты как? - -Бывало и лучше - -Если хочешь побыть одна, я приеду чуть позже - -Нет. Не нужно приезжать, Отто, совсем - -В каком смысле совсем? - -На этом всё, больше нам не стоит встречаться - быстро проговорила она, ощутив, будто бы земля ушла из-под ног. Несколько секунд Отто смотрел на неё, как на невидаль, будто не мог уловить смысла сказанных слов. Они просто не укладывались в голове, Луиза не могла такого сказать, очевидно он не так понял. -Если это шутка, то я её не понял - -Нет, не шутка, и ты всё правильно понял - Последовала невыносимо долгая пауза. -Прощай - тихо сказала она, не выдержав молчания. -Нет постой, это всё какая-то чушь. Объясни мне, что вдруг произошло? Дело в моём отце? Он говорил с тобой? Угрожал? - Он слегка встряхнул ее за плечи, заставив посмотреть в глаза. -Луиза? Я с этим разберусь, только скажи в чём дело - -Твой отец здесь не при чём, это моё решение, взвешенное и хорошо обдуманное, я надеюсь, ты поддержишь его, потому что так будет лучше - - Лучше для кого? Ничерта я не поддерживаю твое решение, потому что всё это чушь собачья. Не понимаю только для чего тебе это нужно, ведь опасности больше нет - он попытался коснуться ее руки, но она, точно боясь его прикосновений, шарахнулась в сторону. -Не надо - -Чего не надо? Скажи мне правду, что случилось? Если дело в отце… - -Нет, дело во мне и в тебе. Это все блажь, которую мы долгое время принимали за настоящие чувства - -Блажь? Мои чувства к тебе настоящие! - -Тебе так кажется. Мы заигрались, Отто, самое время остановиться - она вытерла слёзы, скатившиеся по щекам -Нет. Я не собираюсь заканчивать. А ты? Неужели ты так просто всё прекратишь? Забудешь всё, что было? – Он, качнув головой, улыбнулся, глядя куда-то в сторону дороги – Черт тебя возьми, Луиза, зачем это враньё? - Она молчала, больше не способная разговаривать, ещё немного и выдаст ему всю правду. Вот только от нее лучше не станет. -Прощай, дорогой. Будь счастлив - она было потянулась к его щеке, но он оттолкнул ее руку. -Вот как значит, блажь. В таком случае иди к чёрту, Луиза! Проваливай на все четыре стороны! - Она вздрогнула и, развернувшись, поспешила к воротам, проталкиваясь сквозь толпу невольных свидетелей. Она шла по мокрой траве, по размытой дождем дороге, проваливаясь в грязь, даже не потрудившись подхватить полы длинного платья. Плевать ей на это платье. Луиза забралась в первый попавшийся экипаж и сунула деньги извозчику. -Увезите меня отсюда - -Но меня наняла семья… - -Прошу вас - всхлипнула Луиза - скорее - -Хорошо - -Луиза, постой - Отто открыл дверь повозки. -Прошу тебя, уйди, так только хуже - -Не делай этого, Луиза, не совершай глупость, мы со всем справимся, слышишь? - Она надрывно вздохнула, стараясь не смотреть в его сторону. -Едем, скорее же. Прости меня – -Луиза, вечером я буду у тебя, не принимай поспешных решений. Дождись меня, слышишь?- крикнул он вслед. Провожая его взглядом, она с трудом поборола желание наплевать на своё решение. Выбраться из экипажа, вернуться к нему, обнять, прижаться к широкой груди и рассказать всю правду, а дальше будь что будет. Желание преследовало её, когда собирала вещи, когда садилась в экипаж, когда выезжала за пределы города. Нечеловеческих усилий стоило оставить всё в прошлом. Луиза наконец получила долгожданную свободу, но не было ожидаемой трепетной радости, разве нужна свобода, когда его не будет рядом? Экипаж, покачиваясь, уносил её всё дальше от города, Луиза оглядывалась назад, понимая, что совершила непростительную ошибку.