* * *
Пятнадцать минут спустя мы греемся у весело потрескивающего костра, на огне закипает чайник, а я, всё еще хлюпая носом, кушаю сыр, что предложила мне Аня. Мы смущены до крайности, но неловкость понемногу начинает спадать и всё возвращается в привычное русло. Ну и дурёха же я — навоображала всякого. Ложь, предательство, любовь — одним словом, не на шутку разошлась. Хорошо до мании величия и тайных заговоров дело не дошло. Всего-то и случилось — две девушки поцеловались. Обычный дружеский поцелуй, просто слегка перешедший границы. «Пилочка, где же ты была, почему ты не исправила всю эту кашу в моей голове?» — мысленно вопрошаю. — «Я таких глупостей наделала…» «Повышение уровня серотонина и гормональные колебания изменяющегося тела не являются угрожающими для жизни», — беззаботно щебечет она в ответ. — «Всестороннее развитие личности, ныне известной, как Марика Маасс, включает, также, самостоятельное принятие решений и их последствий, равно как и понимание принципов работы нового тела. А вот если станет совсем уже туго — я мигом примчусь на выручку, сестрёнка!». Чего? Это что ещё за «сестрёнка»? Я тут без пяти минут женщина, гормоны уже устроили во мне кавардак, а она мне — «сестрёнка»! Вот же! Могла бы и пораньше предупредить о возможности подобных срывов, откуда же мне о подобном знать, прожив всю жизнь мужчиной? Впрочем, одно я теперь знаю наверняка — подобные всплески эмоций вполне могут стать для меня нормой. Как виновница всего произошедшего, я глаз не смела поднять от стыда. Аня же старалась всячески замять неловкость, разрядить атмосферу. Очевидно, также чувствуя себя не в своей тарелке, девушка говорила без умолку, только бы не молчать и не слушать неловкую тишину. То показывала свой нехитрый скарб, то держа в одной руке ломтик сыра, а другой колыхая на весу одну из своих грудей, объясняла, что этот самый сыр сделан из грудного молока её знакомой по имени Бет. Как странно. В этом мире и так бывает? Хотя довольно глупо удивляться подобному, сидя рядом с девушкой-кентавром. Кстати, сыр очень даже вкусный. Он настолько хорош, что в голове начинают роиться мысли, «греющие» уши — когда у меня начнётся лактация, то каким будет на вкус моё молоко?Глава 6
30 мая 2019 г. в 21:43
Заснуть у меня уже не получилось — гормоны просто бурлили в новом, чувственном теле. Закрывая глаза, я видела во всех подробностях события минувшей ночи и не могла найти себе места. В конце концов, ждать надоело и я отправилась собирать топливо для костра.
Снаружи всё еще была ночь, что, впрочем, нисколько не мешало — я всё прекрасно видела, так же четко, как днём. Правда, лишь в оттенках серого. Ещё один бонус «усовершенствования»?
Благо, до восхода оставалось всего ничего, потому, вскорости, забрезжил рассвет, вернув часть красок, а я продолжила свои поиски хвороста в окрестностях, зябко кутаясь в одеяло. Утро выдалось хмурым: набежали тучи, ветер потянул свежестью, и если вчера стояла духота, то сейчас было прямо-таки холодно. Не знаю, будет ли дождь, но лучше подготовлюсь заранее, не хочу сидеть в сырости. Да и для готовки завтрака может пригодиться. А за одно это была хорошая возможность отработать походку — движения округлившихся ягодиц и потяжелевших бедер требовали небольшой коррекции.
Довольно сложно выполнять подобные тренировки с охапкой хвороста и на рыхлом грунте. Поэтому, обремененная ношей, для начала я попробовала шагать, как обычно. Как и ожидалось — получались простые, «рубленные» шаги, вполне устойчивые, но потяжелевшая «корма» слишком уж резко виляла из стороны в сторону, да и некоторое стеснение в движении всё же было. Меня начало разбирать зло — просто ходьба, невелика наука, а вот даже эта мелочь не удаётся! Всерьез загоревшись, быстренько натаскала кучу хвороста (да, столько, по-моему, хватит) и вернулась к тренировке с удвоенным рвением.
На этот раз попробовала шагать «элегантно» выбрасывая стопу вперед, словно изображая из себя благородную даму, — по крайней мере так, как я себе этих дам представляла. Это вообще какой-то кошмар! Ломаные, корявые движения будто на сломанных ногах. Проклятье, а это тяжелее, чем кажется! Мысль о том, что и в моём мире очень редкие девушки владели подобным навыком, несколько успокаивала.
Я остановилась, сосредоточенно потирая подбородок: ситуация абсурдная — уже умея, снова научиться ходить. Намеренно не стала звать Пилочку — уж если с такой небольшой проблемой не совладаю, то грош мне цена и самое место в капсуле еще на восемь тысяч лет.
Итак, пусть мои ягодицы и стали только немного больше, но они уже выбиваются из «ритма». Возможно в будущем я стану ещё пышнее, а значит этот добавочный вес должен работать на меня. Делаю пару-тройку шагов сразу всем бедром. Фу, отвратительно! Не только ужасно выглядит, но и отнимает слишком много внимания. Хуже чем в первом случае — получается совсем нелепое вихляние жопой.
А если вот так, делая шаг, уводить бедро вперед, слегка изгибать талию в противоположную сторону? А другую ногу? А другую — следуя за талией, «назад и вниз», по другому просто неудобно ступать. Ну-ка? Еще раз. Кажется, вот оно! Похоже, работает! Следовало лишь понять принцип — и всё начало получаться само собой.
Ха! Теперь мой новый вес — мой лучший друг! Попа обворожительно движется, словно перетекая из стороны в сторону, следуя за плавными, движениями бёдер, никаких дёрганий и рывков, всё сбалансировано, привлекательно и элегантно.
Довольная своими успехами, я прохаживаюсь взад и вперед. Смогла бы я заставить незнакомца обернуться мне в след одной лишь своей походкой? Буду честна сама с собой — не сегодня, и не завтра. Я совсем ничего не знаю об этом, новом для меня мире и почти ничего не умею, но гарантирую — однажды мне присвистнут в след с восхищением.
Увлеченная своим занятием, я усердно вышагиваю по округе, замечая подошедшую Анну лишь когда та оказывается вплотную ко мне. В нелепой позе замираю в полушаге от неё: неужели таврисса всё видела? Стыдоба-то какая! Поплотнее запахивая полы одеяла, отскакиваю в сторону, но девушка с безразличным видом шествует мимо лишь сладко зевая и причмокивая губами. Еще спит что ли? Хм… И в самом деле: со стороны это выглядит так, словно её лошадиная половинка проснулась и ведёт еще спящую человеческую половинку умываться. Сомнамбула нового поколения.
Я провожаю её растерянным взглядом и… чувствуют, как начинают пульсировать мои твердеющие соски — да у моей новой подружки утренняя эрекция! И как я только ничего не заметила вчера? Приличных размеров лошадиный член, розовый и перевитый венами с широкой, плоской головкой, болтается из стороны в сторону между ее задних ног.
Приличных размеров? Да он раза в четыре длиннее моего в мою бытность мужчиной — наверное более полуметра длинной и в обхвате, как моё запястье!
Какой же он громадный! Словно сами собой, мои руки начинают поглаживать полные бёдра, меж которыми зреет чувство незавершенности, пустоты. Словно я — пустой орешек, конфета без начинки. И я понимаю, что только хороший, крепкий член сможет заполнить эту пустоту — лишь по настоящему жилистый и толстый хер сумеет завершить моё преображение. Жаркий и пульсирующий, например такой, как у Анны…
Капельки смазки скользят по ногам. Я лениво обвожу руками своё тело, поднимаясь к груди. Это меньшее, что я могу, чтобы не упасть на колени и не начать ласкать себя, но даже так я чувства и ощущения хороши.
Разогретое тело наконец справляется с удовольствием и контроль возвращается, а мысли снова ясны. Теперь я сама хочу, чтобы моё тело поскорее стало еще более привлекательным и похотливым — я просто должна попробовать секс, чтобы увидеть насколько он будет потрясающим, и насколько невероятны окажутся мои оргазмы. Попробовать несколько раз подряд…
Интересно, как бы выглядел её член, если бы Аня увидела меня такую, намокшую и разгоряченную? Он бы стал крепче и темнее от прилившей крови? Или на кончике заблестела бы капелька смазки? Встряхнув волосами, я отгоняю прочь пошлые мысли. Мы знаем друг друга меньше суток, а я уже мечтаю о подобном. Извращенка.
Но… ведь украдкой-то, незаметно, понаблюдать за ней можно? Смотреть же не запрещено?
В то время, пока Анна плещется в озере — я возвращаюсь в пещеру и, словно мышь, тихонько сижу в уголке. Вся пещера просто благоухает мной — чувство стыда и румянец на щеках не заставляют себя ждать. Мне стыдно из-за того, что я творила этой ночью, таясь словно злодей, и я возбуждена из-за того, как же классно я пахну!
Непослушные руки тянутся к соскам, играя с ними, и, внезапно, сердце замирает в радостном удивлении, а на губах рождается улыбка. Под пальцами я теперь не плоская, как доска, но с двумя мягкими, крошечными холмиками. У меня появилась грудь! К этому я уже была готова, потому как осознанно ждала и желала. Пилка говорила, что становление более женственной и сексуальной — первейшая цель трансформации моего тела.
Обожаю тебя, Пилочка!
К тому времени, когда мысли проясняются, моё лицо становится таким же румяным, как и соски. Но теперь я не мастурбирую — просто позволяю пальцам немного поиграть с моими «девочками». Горячие толчки экстаза исходят из новой плоти, и это просто прекрасно. Наверное, всё же не стоит так откровенно нащупывать себя — скоро вернется Анна, но это слишком хорошо, чтобы удержаться от соблазна. Нежный стон скатывается с моих губ, и я отпускаю себя довольной… на данный момент. Но мгновение спустя снова трогаю их — это просто проверка, просто чтобы убедиться, не подросли ли опять?
В конце концов, как еще я должна контролировать все свои превращения? Пилка услужливо подсказывает, что прогресс роста от крошечных сосков до титанических, сочащихся молоком сисек займет определенное время, но кто бы не согласился подождать?
Оставив наконец в покое грудь и замерев, я слышу нарастающий мерный цокот копыт — возвращается Анна. Проклятье, едва не прозевала! Все эти неуместные, но такие приятные ласки не оставили времени для решения главного вопроса: должна ли я скрыть свои изменения? В душу закрадывается холодок: я не хочу пугать её, ведь эта девушка пришлась мне по душе. Найдя непонятную, странную личность в моём лице она не бросила и не сбежала, но проявила заботу и понимание, утешила и обогрела. Очевидно, не ожидая ничего взамен.
Понимаю — рано или поздно она всё поймёт. Но что, если я утаю произошедшее со мной?
Что, если просто воспользуюсь бескорыстной добротой, без злого умысла? Всё, что случилось со мной — это моё дело и других не касается? Да, всё правильно, логично… но я не хочу такого. Не хочу начинать новую жизнь со лжи. Я не хочу её обманывать. Не хочу врать и использовать эту милую девушку, находясь рядом с которой чувствуешь себя так легко и свободно, даже не понимая и слова.
Если она не примет меня такой, новой, и уйдет — я всё пойму. Может личико у меня милое, но по сути — я тот ещё монстр. Если останусь одна, то справлюсь сама: знаю где деревня, уже чуть-чуть знаю язык — как-нибудь найду своё место. Но, видит Небо, я очень хочу, чтобы мы стали подругами. Хочу делиться с ней мыслями и болтать просто ни о чём. Помогать ей с делами или просить об услуге. Может быть, я бы рассказала ей о своем старом мире — она девушка умная, всё бы поняла. А если я, вдруг, что-то не пойму в этом новом мире, то просто попрошу совета у Анны и та мне всё объяснит, пока я буду сосать её член, баюкая на руках её детей!
Э-м-м, что?..
Боги, что за мысли?!
Истомная дрожь пробежала по телу, а краска мгновенно залила лицо. Откуда это только взялось в моей голове? Что за радужные образы счастливого семейства? Я что?.. Я — влюбилась? Ерунда. Что за нелепости лезут на ум? Как такое вообще возможно, мы ведь только вчера познакомились. И вообще мы совершенно разные! Ну точно — это просто похоть моего нового тела путает мысли. Да, именно так!
Весело смеясь, в пещеру врывается Анна и почти сразу замирает — вся пещера пахнет мной и это невозможно не почуять. Но в тот же миг она тактично отводит глаза и делает вид, словно ничего не случилось. Боги, какая же она всё-таки милая! Тавриса же подходит к своим вещам и начинает рыться в поклаже. В этот момент я зову её по имени и пара янтарных глаз устремляют на меня свой взор с любопытством — что интересного придумал «пришелец», чем удивит?
Я стою перед ней с пылающими щеками, бегающим взглядом и дрожащими руками — ну же, давай, отступать поздно, решение уже принято! Улыбка с лица девушки исчезает, а в глазах читается тревога и она сразу же понимает — что-то случилось. А я, сделав вдох, теперь уже не просто сбрасываю одеяло, а обнажаюсь перед Анной. Секунды тягуче медленно проходят, в груди грохочет сердце и на глазах наворачиваются слёзы. Подхватив наконец «одежду», я снова съеживаюсь в уголке, прикрываясь тканью, как щитом. Почему так тяжело на душе и так тяжко дышать? Почему Пилка не подправит что нужно в моей голове, чтобы не было так больно?
Цокот копыт приближается и тавриса нависает надо мной тенью, загораживая свет. Если подумать, я ведь уже её обманула, только сейчас решив признаться. И меня нисколько не извиняет то, что всё случилось так быстро.
Аня отдала мне всю свою заботу и что получила взамен? Она разочарована? Ну разумеется. Кто же любит лжецов? У любой добродетели есть границы. Она меня не ударит, я точно это знаю — она не такая. Наверное… наверное она просто хочет вернуть свою вещь. Дрожащей рукой я протягиваю ей одеяло, не смея смотреть в глаза. Прощай, Анна…спасибо за твою доброту.
И в этот миг мою ладонь обвивают теплые пальцы и настойчиво тянут вверх, вынуждая подняться. Скомканное одеяло отлетает в сторону, а меня с нежностью прижимают к девичьей груди. Сердце замирает на высокой ноте и ухает вниз: она меня не оттолкнула, не бросила.
Анна меня простила?! Я даже немножко, совсем чуть-чуть, представляю, что нужна ей. Страх, ожидание и утешение прорывают наконец плотину и я плачу навзрыд, как маленькая девочка, прижимаясь к Аннушке. В один момент, в порыве чувств, приподнимаюсь на цыпочках обвивая руками шею тавриссы и тянусь своим заплаканным лицом к её лицу.
«Ну же, пожалуйста!», — бегут в голове рваные мысли. — «Только в этот раз, пусть это будет понарошку, но прошу тебя — защити меня снова! Лишь в этот раз!»
Секунда заминки тянется вечность и… мне отвечают взаимностью. Наши губы соприкасаются и мы замираем в долгом, нежном поцелуе. Анна кладет свою руку на мой затылок, другой обнимая за талию, но сейчас во мне нет и толики похотливого желания. Сейчас я просто хочу быть в её объятиях и чувствовать её вкус на своих губах. Моё тело вздрагивает в мягких, нежных ладонях, я хочу быть для неё всем, хочу принадлежать ей без остатка! Что-то новое зарождается в сердце, что-то светлое и сияющее, то, что мне совершенно неведомо.
Да, кажется, я действительно влюбилась!
В первый раз…
Она снова спасла меня. А я снова воспользовалась её добротой. Какая же я мерзкая дрянь…