***
Рустем Паша ждал супругу в главных покоях дворца. Слуги, накрыв стол, ушли. Михримах, одетая в платье золотистого цвета, стояла перед зеркалом и, поправив локон, обернулась к Мюжгян. — Скажи, пусть приготовят карету. После завтрака хочу увидеть Валиде. — Как прикажете, Госпожа, — Мюжгян поклонилась и открыла перед девушкой дверь.***
Завтрак проходил в полном молчании. Михримах бросала быстрые взгляды и тут же прятала глаза. — До вечера, Султанша, — хорват поднялся и направился к двери. — Рустем, я еду с тобой. Хочу навестить матушку, — объяснила Михримах, увидев его удивленный взгляд. Паша кивнул. Мюжгян принесла Госпоже накидку, и они вместе вышли из дворца. Помогая жене сесть в карету, Рустем помыслил, что теперь Луноликая будет контролировать каждый его шаг.***
Хюррем Султан разговаривала с Сюмбюлем и Фахрие о Шах и Хатидже. Их замужество было как раз на руку, но нельзя было спускать со счетов их будущих мужей. Хюррем поручила верному слуге разузнать все о мужчинах, которые вскоре должны стать зятьями Султана. В покои вошла Михримах, и слуги ушли. Златовласая села на тахту и коснулась руки матери. — Валиде, все в порядке? — Не беспокойся, Михримах, — отмахнулась рыжеволосая. — Ты вместе с Рустемом приехала? — Да, — ответила девушка. — Он отправился к отцу. Валиде, Вы правда думаете, что сможете добиться того, что Мехмеда отправят в Манису? — Иначе и быть не может! — отчеканила Хасеки. Уезжать из дворца сейчас было нельзя. Хюррем знала, что как только карета с ней покинет пределы, то власть, а главное — влияние на Султана сразу же перейдет в руки Шах или ещё хуже — Хатидже. Нет, ее сын должен стать наместником санджака Сарухан.***
Прошлое было для него давно забыто. Там он оставил семью, свое настоящее имя, самого себя. Здесь, на чужих землях, он стал Рустемом. Он сам выбрал свое будущее, и стал холодным. Матушка, брат, сестра, любимая жена — их образы навсегда остались в его памяти. Рустем! Прошлое спустя годы снова о себе напомнило, тяжело ранило душу. Мужчина еще раз прочитал письмо и сжал руки в кулаки. Сестра. Его любимая сестра София. Нет, не могло быть так, что эта девушка была где-то рядом… Но написанное говорило об обратном. — Айдын ага! Перед глазами мужа Михримах появился Айдын ага. — Ты должен узнать для меня кое-что.***
Михримах Султан гуляла в саду, когда увидела хмурого как осенний день мужа, который шел к ней. — Рустем, что с тобой? — Ничего, — отмахнулся мужчина. Знать о его проблемах Михримах было ни к чему. Вернувшись домой, мужчина отправился в кабинет. Нужно было разобраться с письмами, которые пришли от встревоженного народа провинции Амасьи. Те жаловались на бея, который требовал очень большие налоги. Было уж далеко за полночь, когда мужчина решил закончить работу и, погасив почти сгоревшую свечу, отправился в покои. Закатав рукава шелковой рубахи, хорват взглянул в зеркало и только сейчас увидел Михримах, которая спала, сидя в кресле. Возле девушки лежала открытая книга, которую та, видимо, читала перед тем, как уснуть. Рустем присел на корточки и убрал с ее лица золотистый локон. Поднявшись, Рустем осторожно взял жену на руки и, уложив в постель, укрыл одеялом. Он долго на нее смотрел, желая найти ответ на вопрос, который уже несколько дней не давал ему покоя.***
Проснувшись рано утром, Михримах поняла, что находится в несколько странном положении, а именно в объятиях Рустема. В комнате было прохладно, видно, слуги еще не успели затопить камин. В покоях стояла благословенная тишина. Рустем Паша спал, крепко прижимая к себе Луноликую. Девушка положила голову ему на грудь и снова закрыла глаза. Может, такой он, рай на земле? Просыпаться каждое утро в его объятьях и просто любить. Рустем проснулся и просто не решался порвать ту тонкую нить, которая сейчас, именно в этот момент возникла между ними. Может быть, это был единственный случай, когда он чувствовал себя обычным человеком, не зятем Династии, не Пашой, а Рустемом. Просто Рустемом. Рабом из Хорватии. Мужчиной, которого любила сама дочь Падишаха. Любила. Раньше, мужчина считал эти слова лишь болтовней взбалмошной девчонки, но после того, что произошло вчера… Ах, он совсем запутался. За что она могла его любить? Оказалось, что последний вопрос он произнес вслух. Михримах подняла голову и посмотрела в мужские глаза. — Любовь нельзя объяснить, Рустем. Я люблю тебя таким, какой ты есть. Рустем только сжал ее руку, благодаря за такие слова. Облачившись в малиновое платье, Михримах пыталась самостоятельно застегнуть замочек янтарного ожерелья, но ничего не выходило. Рустем поправил воротник и, подойдя к жене, ловко справился с ожерельем. — Спасибо, — тихо поблагодарила девушка. — Хотите, мы можем покататься сегодня верхом? — предложил мужчина, забирая письма для Падишаха. — Конечно, — повернувшись к нему, ответила Луноликая. — Я скоро вернусь, — хорват, прихватив папку, ушел.***
Рассказав о делах, которые происходят в Амасье, Рустем Паша вышел из покоев Султана и направился по коридору. Мужчина спешил домой, чтобы выполнить обещание данное Михримах Лошадь, медленно ступая, шла по тропинке зимнего леса. Следом за ней на белом коне ехал Рустем. Конь остановился. Михримах с помощью мужа спустилась на землю и оглянулась. — Спасибо. Здесь очень красиво. Рустем кивнул и зашагал рядом с ней. — О чем ты мечтаешь, Рустем? — поинтересовалась девушка, посмотрев на него. — Разве у меня могут быть мечты? Я давно забыл как это, мечтать, Султанша, — сознался хорват. — Это очень просто, — Михримах остановилась и подойдя к мужчине взяла его руки в свои. — Закрой глаза, — попросила она. Мужчина выполнил ее просьбу и закрыл глаза. Теперь он слышал только ветер, который играл верхушками деревьев. — Ты возвращаешься домой. В наш с тобой дворец. За окном лютует непогода, а в комнате уютно и тепло. Ты видишь маленькую, прекрасную девочку, у которой твои глаза. Она весело смеется, обнимая тебя в ответ. Голос Михримах растворился в тишине. Рустем открыл глаза. Эта мечта была для него несбыточной. Михримах встала на носочки и, обняв хорвата, потянулись к его губам. Этот поцелуй был совсем не похож на тот, которым она наградила его в первую брачную ночь. Он имел привкус горечи и надежды. Надежды на то, что все может быть так, как он мечтал. Рустем взял руку Михримах и, достав из кармана кольцо, одел его на палец девушки. — Я купил его в Боснии. Купец назвал этот камень камнем счастья. Султанша, я не верю в эти сказки, но пусть оно будет у Вас. Михримах кивнула. Вскоре они направились во дворец. Переодевшись ко сну, Михримах Султан думала о словах Рустема. О прошлом своего мужа она ничего не знала, но после сегодняшних слов она хотела знать о нем все. И в первую очередь о том, почему он не верит в счастье***
— Паша, — позвала Гюльбахар Рустема, который шел в покои. — Что такое, Гюльбахар? — спросил он — Это Вам передал Айдын ага, — девушка передала сверток и, поклонившись, ушла, оставляя султанского зятя одного. «Рустем Паша, прошу прощения, что не могу сказать Вам все, что узнал лично, но так получилось. Я нашел девушку, о которой вы говорили. Хорватка София была привезена в Стамбул несколько лет назад. На невольничьем рынке ее купил бей по имени Джихан. Он живет в Орду». — Сестра! София! — мужчина сжал в руке письмо и, не обращая внимания на поздний час, бросился в Орду.***
Сейчас его конь был быстрее ветра. Ветер шумел в ушах. Сколько лет его сестра была рядом, а он даже не почувствовал. Внезапно послышался свист стрелы, и конь взбрыкнул, сбрасывая своего всадника. Охрана бросилась в бой с разбойниками, не замечая мужчину в черном плаще который тащил хорвата в самую чащу ночного леса. — Кто ты такой? — ненавистно спросил Рустем, когда незнакомец остановился. — Твоя погибель. Наивный Рустем Паша поверил, что сестренка здесь, и бросился на поиски. — Ты теперь исполняешь все прихоти Шах Султан, Малкочоглу? — ухмыльнулся Рустем, чувствуя холодное лезвие на своей шее. — Я убью тебя, Рустем Паша, и никто за тобой даже слезинки не проронит! — прошипел Бали-Бей Рустем молчал. Он не боялся смерти. Сейчас он хотел только увидеть лицо своей жены, чтобы сказать всего несколько слов. Но Михримах была далеко, а он был в шаге от смерти.