POV Хосок
Глажу по волосам спящего Хенвона, чья голова покоится на моем, уже изрядно затекшем, предплечье. Но не могу побеспокоить юношу, ведь буквально час назад он потерял сознание на тренировке. Так как с начала учёбы в старшей школе я живу ближе, решено было принести его ко мне, и пока Хонбин ходит за покупками, решая, что и ужинать будем вместе здесь, я наслаждаюсь моментами рядом с младшим.
— Хосок, — шепчет и ворочается, приоткрывая глаза, обрамленные густыми ресницами, — это и правда ты, — улыбается, подтягиваясь ближе, а я наконец-то сгибаю руку в локте, приобнимая тонкую спину.
Объятия стали чем-то естественным для нас уже давно, даже во время игры Вон все чаще хватается от усталости за меня, а не за брата. Но никто из нас не переходит к выражению больших желаний — это ведь нормально, все-таки еще школьники… Нам обоим страшно, несмотря на то, что по взгляду все давно понятно.
Пока младший сопит мне в ключицы, не желая просыпаться, завожу прядку за прядкой за ушко, поглаживаю спину. Со стороны может показаться, что успокаиваю парня, однако это — способ выражения моей нежности к юному созданию. Хенвон еще не до конца окреп, несмотря на то, что баскетбол делает его сильнее, и наши тренировки действительно дают больше, чем дурацкие лекарства, а врачи разводят руки, ведь запрещали любые нагрузки, а в и тоге — именно они и спасают.
— Хосок, — тихо-тихо, слегка отстраняясь, — мне так спокойно с тобой, — длинные тонкие пальцы изучают мое плечо, взгляд следит на ними, как сминают слегка футболку. — Я бы хотел так же тихо пролежать с тобой всю оставшуюся жизнь, — улыбается, понимая, как по-детски звучит, а я целую в лоб, отстраняясь и встречаясь с растерянным и взволнованным взглядом.
— Мне хорошо с тобой, Хенвон, как ни с кем другим на планете, — глажу щеку, начинающую краснеть.
— Скажи, а у тебя тоже так — в груди трепет? — кладет руку мне в область сердца, смущаясь еще более заметно — с багряным ушами.
— И хочется обнимать крепче…
— Мне кажется ненормальным — то, что чувствую к тебе, — несмотря на такое заявление, лицо он прячет у меня на груди, пока я, как абсолютно счастливый идиот, улыбаюсь, пересчитывая выпирающие позвонки, доходя до поясницы и соскальзывая на ребра. Ему щекотно, и потому отстраняется.
— Ты мне нравишься, и я не считаю это ненормальным, — Вон смотрит в глаза с явным волнением. — Не представляю, что с кем-то еще может быть так же уютно, — кладу ладонь на щеку и поглаживаю, а Че, словно кот, подается навстречу движениям, прикрывая глаза, мурчит тихо-тихо:
— Даже то, что хочется быть ближе? — в ответ мягко сталкиваю нас лбами, переводя ладонь на затылок и в итоге касаясь мягких губ. Хенвон жмурится. — У меня не было опыта… — сосредотачивает взгляд на моих ключицах.
— У меня тоже, так что давай останемся первыми и единственными друг для друга? — младший улыбается и кивает, уже сам тянется за поцелуем — легким, невесомым, одними губами.
***
Well we all have a face
That we hide away forever
Хочется, как раньше, провести по щеке, убрать прядь выбившихся волос за ухо — и все просто и понятно: моя забота с Хенвоном навсегда. Только теперь не пускает в свое пространство. Да, я сам виноват, что не открыл всего себя, а он — что сбежал после первых же трудностей. Но ведь имею право на трусость, это не значит, что я — плохой — просто это мое
Другое лицо.
You may never understand
How the stranger is inspired
But he isn't always evil
And he isn't always wrong
То, в чем мы с младшим похожи были с самого начала — любовь к музыке, и сейчас, слушая Билли Джоэла, думаю, что песня прекрасным образом подходит тому, во что превратились наши отношения. Подпеваю, собираясь на матч:
«Did you ever let your lover see The stranger in yourself?» У меня не было повода, существовала лишь растерянность из-за внезапного вопроса, а в итоге так и живем, словно в петле времени, тем самым днем, ничего не решая, не меняя.
— Я должен выиграть! — кричу внезапно на всю комнату.
— Раз так громко можешь кричать, то точно победишь! — смеется мама, заглядывая в комнату. — Завтрак на столе, я убегаю на работу.
— Спасибо! Люблю тебя!
Главное, держу обещание и он остаётся моим единственным. Уверен, что я для него — тоже. Хочу вновь произносить признания в любви с совсем иным чувственным значением. Глядя в темные глаза, зарываясь в высветленные волосы, касаясь мягких пухлых губ, говорить:
«Я люблю тебя».
Хенвон, ведь ты уже видел все мои лица. Пожалуйста, присмотрись еще раз и перестань скрывать себя Настоящего, показывая лишь Другого.
