전부 지울 순 없겠지만 다 잊을 수도 없겠지만
Нам уже не отказаться от прошлого, от этих четырех лет, все-таки это — большой срок. Не просто четыре дня, а ведь даже в них могут произойти глобальные изменения. Мы превысили все мыслимые лимиты… Невозможно просто забыть все, что было: обиды, гнев, неадекватное поведение. Равно как и те солнечные дни, проведенные до переломного момента. Хенвон вновь выходит на площадку. Счет почти равный, и осталось шесть минут до конца, до решающего свистка. Я был взволнован и неловок в начале, однако по неизвестной причине именно сейчас чувствую облегчение. Возможно потому, что младший наконец-то смотрит мне в глаза — не отворачиваясь, в самую душу. И одними губами: «Не уступлю».되돌릴 수 없다면 지금부터 시작하고 싶어
Усмехаюсь, но вовсе не в адрес Вона, просто думаю: «Если уж так получается, что прошлого все равно невозможно избежать, то, может, просто начать все сначала? Раз уж потерянного не вернуть». Ли недовольно сводит губы, а я улыбаюсь, искренне надеясь на то, что после нашего выигрыша смогу заложить эту мысль в голову младшего. — Почему ты все еще бегаешь за ним? — недовольно замечает Джексон, обращая внимание на немой диалог. — Где твоя гордость? — Разве о ней может быть речь, когда любишь? — склоняю в вопросе голову в бок, изучая лицо товарища, пожимающего плечами: — Я подобной ерундой не страдаю. Главное, чтобы эта самая любовь не мешала нам победить.알아 내가 많이 부족했단 거 또 차마 미안하다 못했던 거
Мы победим, и первое, что скажу Хенвону, будет: «Прости». Конган на четыре очка впереди, потому самое главное — сравнять счет сейчас. Разумеется, ничья никого не устроит, и все же нельзя позволить увеличить разрыв. Свисток. Мяч у Хакена, капитан очень быстро движется к корзине, Чжухон и Джексон опекают Минхека — единственного, обладающего такой же немыслимой скоростью. Хонбин в обороне нашего кольца вместе с Джиненом, готовым к подбору под чужой корзиной, и остаюсь я — под опекой Шону, пока Вон и Югем в защите у себя. Взгляд старшего не выдает дальнейших действий, но корпусом он полностью блокирует мои попытки его обойти. Справится ли Ча один против двоих? Волнительно — ничего не вижу за Хену. Свисток. Но Сон даже не дергается, чтобы посмотреть на табло, продолжая опеку. Такое ощущение, словно он морально пытается подавить меня, будто с каждой секундой становится больше, полностью скрывая обзор на площадку. И как только Джексон и Чжухон выдерживали его блок? Закрываю глаза, слыша хмыканье со стороны противника. Довериться инстинктам — вот, что советовал Тэкен на разминке. Опустив себя во тьму, словно открываю новую дверь — освобождаюсь ото всего и могу плавно, но очень быстро, двигаться. Лишь корпусом — вправо, влево, резко вновь вправо, обходя Хену и открывая глаза. Вперед к чужой корзине, где Ча не пройти второй раз двух защитников. Пас — наконец-то мяч у меня, и мы сравниваем счет. — Я уж думал, он тебя совсем задавит своей медвежьей аурой, — смеется капитан, хлопая по плечу. — Молодец! — Это было действительно устрашающе! — следую за капитаном на нашу часть площадки, ведь Конган сейчас в атаке. — Ча, — шепчу тихо, — мне нужно хотя бы разок один на один выйти с Хенвоном, я понимаю, что личное… — Знаю, но не сейчас, — серьезно и не глядя на меня, проговаривает Хакен, — нам нужно еще забить, чтобы не отставать по очкам — слишком мало времени осталось. Невольно перевожу взгляд на табло, высвечивающее 5:37 времени и счет 84:84. Киваю товарищу и слежу за перепасовкой Конган, которые определенно хотят сбить нас с толку. Вот только план Хакена о задержке боя один на один не осуществляется — Шону передает мяч Хенвону, оказавшемуся напротив меня. Он понял, что играть, как планировал, — бесполезно. Теперь передо мной обычный младший, как и все последние четыре года обид… или нет? Что-то не так — и это вынуждает терять координацию. Улыбка. Нет, не ухмылка, а вполне счастливая, добрая… возвращающая в дни, когда вместе плакали и смеялись, будучи друзьями по одну сторону площадки.우리가 함께 울고 웃었던 그날
Теряюсь на долю секунды, наблюдая, как тонкий силуэт обходит, направляясь к корзине — каждая секунда промедления может стоить победы. Срываюсь за ним, но мяч перехватить удается Хонбину, уже под кольцом. Пасует Ча, и мы вновь разворачиваем противостояние на половине Конган: Мина опекает теперь только Чжухон, Джексон убегает ближе к кольцу, где Югем и Шону в защите. Хакен подается вперед, и перед ним мгновенно оказывается Вон, из-за чего капитан быстро делает пару шагов назад и передает мяч мне, кивая — нечего откладывать больше, не избежать столкновения. — Хосок, — тихо говорит младший, когда Ча отбегает ближе к вражеской корзине, чтобы можно было передать ему пас, рассредоточив наши силы по всей территории противника. — Я очень многое понял за последнее время, — смотрит мягко, — мы не исправим прошлое, но давай сыграем с удовольствием, как раньше, — пытается обойти, не теряя усталой улыбки. Успеваю подумать, что и Хенвон хочет все сначала, как в те прекрасные дни, начать. Хотя бы игра. Мы бежим, преграждая дорогу друг другу, перехватывая пасы, забывая про время и счет. Если уж и не можем быть вместе, не хочет протянуть мне свою руку вновь, то я принимаю предложение игры, как в старые и добрые времена — ни о чем больше не сожалея. Кажется, словно за спиной крылья — выбиваю мяч у младшего, но тот успевает сменить направление и только и ждет возможности вернуть. — Хосок! — внезапно реальность оглушает, и я на автомате передаю пас Хакену, забивающему три очка. Только сейчас вижу на табло 3:33 времени и 92:93 в пользу Конган. Все это происходило, словно в тумане: очки и секунды не имели никакого значения, пока мы могли бросать и обходить друг друга — ни с чем не сравнимое чувство игры не на соперничество, а в удовольствие. — Мяч у Конган! Хосок, прием! — Джексон бьет по плечу, улыбаясь. — Ну вы и игру тут устроили, что прям скукота совсем была, давай-ка теперь вместе с нами! Игра бок о бок с товарищами против соперника, которого люблю, — разве в четвертьфинале может быть расклад лучше? Если так подумать, то мне столько всего хорошего дано, что стоит ценить каждый миг, проводимый вместе. Думаю, сейчас на контрасте я понимаю чувства Хенвона лучше — у него тоже было все это, но я предал. «Пожалуйста, поверь мне еще раз», — напеваю беззвучно песню и иду вновь в сопротивление лучшим противникам, которых только можно встретить на площадке.한 번 더 날 믿어줘
Сможет ли эта игра заставить изменить мнение Хенвона обо мне, поверить вновь или отпустить — не известно. Но если он позволит начать с нуля, я уверен, что сделаю все правильно, доверяя только сердцу, посылая далеко и надолго любые стратегии. Ни в любви, ни в баскетболе — нашем баскетболе — тактики не имеют значения, они лишь рушат те чувства, что двигают нами, заставляют выкладываться на полную и любить эту жестокую игру. Как только мы начинаем зацикливаться — попадаем в ловушку, загоняя туда себя самостоятельно. С какой быстротой Джекс добегает от одного края площадки до другого, забивая из-под кольца, с каким стремительным ответом возвращает очки Минхек, дразня — повторяя прием Вана; как Шону в прыжке делает данки; Хенвон и Хакен соперничают на штрафной линии, совершая трехочковые броски — это все динамика любимого баскетбола — игры, соединяющей сердца команд во имя победы. Пот стекает рекой, из-за чего челка прилипает ко лбу, но скорость дриблинга у Вона не спадает. Или же мы все незаметно теряем силы и попросту не замечаем. Перехватываю мяч и веду обратно к корзине Конган, получая два очка в копилку за бросок. Вот только вновь неожиданно — Джинен подхватывает мяч и делает пас Хенвону. Вновь Ли-младший стоит в пределах Хансон, до штрафной линии, и делает бросок, отклоняясь. Вот только сейчас его движения выглядят более мягкими, нежели в начале игры. Звучит финальный свисток, табло выводит 115:116 в пользу Конган. Мы проиграли в любом случае, но почему-то, несмотря на всю горечь поражения, я не ненавижу соперников, а благодарен за матч, который многое смог расставить по своим местам, понять стиль игры, что так люблю, и играть именно в наш баскетбол. Хенвон опускается, и все наши взгляды устремлены на непозволительно долго парящий мяч, приземляющийся точно в цель.거꾸로 돌리고 있어 처음처럼 내게 돌아와 From zero
— Ты проиграл, — почему-то с грустью констатирует Хенвон. Он же так хотел обыграть, избавиться от меня в своей жизни. «Лучше бы ты тоже стер все прошлое и пошел ко мне, словно впервые. Мы смогли бы начать все с нуля…» — Ты же сдержишь обещание? — решаюсь посмотреть в глаза — в них усталости море, а еще — печали и радости одновременно. — Я рад, что в последний раз мы смогли сыграть, как раньше, — улыбка, по которой скучал столько лет, и только сегодня обретаю вновь. — Конечно, я держу обещания, — твердо заявляю, но все же улыбаюсь в ответ, не скрывая слез, потому что горько поражение, потому что сегодня оно не только в игре, но и в любви, — все обещания держу, — тише добавляю, однако младший слышит, смотрит взволнованно, поджимая губы, но уходит, оставляя на стороне Хансон, где мои побежденные товарищи. Я таил надежду, что Хенвон все-таки возьмет меня за руку, позволит, несмотря на спор, рассказать ему все, что чувствовал эти годы. Словно в первый раз. «Схватись за меня, не поворачивайся спиной… Хочу вновь держать тебя в своих объятиях…»Как в первый раз