История о чумных докторах, принцессе и красных жуках

      Слухи распространяются по дворцу удивительно быстро.       Свадьба только отгремела, а все уже говорят, как новоиспечённая графиня выставила своего мужа за дверь покоев. От своих горничных, которые, по всей видимости, являлись главными сплетницами Везувии, узнала о неуравновешенном поведении пьяного графа. Той ночью, которая должна была быть первой брачной, Люцио устроил настоящий концерт, когда Нодди, не желая лицезреть это в кровати (и не только в кровати, но и на себе), выпихнула молодого мужа из комнаты и драматично хлопнула дверью. Граф был не очень доволен подобным раскладом, поэтому начал барабанить со всей силы по деревянной поверхности. Правда, минут через десять ему это надоело и он куда-то пропал на несколько часов. Эта мыльная опера могла бы на этом и закончиться, если бы Люцио не вернулся на рассвете в компании полураздетых девиц.       — Да как он смеет прилюдно оскорблять Надю! — моему возмущению не было предела.       Горничные тут же согласно закивали и продолжили делиться со мной последними сплетнями. Я тяжело вздохнула. Сплетни — единственное развлечение здесь, а компания горничных — всё, что у меня осталось. Надя и Люцио благополучно уехали на медовый месяц в летнюю резиденцию (в разных экипажах, и что-то мне подсказывает, что в усадьбе история с дверью повторится), а Николас пропал из дворца ещё в ночь свадьбы, и никто толком не мог объяснить, где он.       Илон разместился на коленях, копошась в складках чёрной ткани. Раздался слабый стук в дверь. Горничные тут же повскакивали с пуфиков и создали видимость кропотливой работы.       — Войдите.       Маленькая, хрупкая и скромная прокуратор Вольта стеснительно прошмыгнула в комнату и нервно уставилась на меня. Она держала тонкие руки у лица и то открывала, то закрывала рот, явно не решаясь что-то спросить.       — Добрый день, леди Гамерен! — пролепетала она. — Вас не было на завтраке, а сейчас время близится к полднику, Вольта переживает за Вас, вот Вольта и пришла пригласить леди к перекусу! Н-но, если вы не желаете быть в компании придворных, Вольта поймёт! — очень эмоционально протараторила женщина и вновь уставилась на меня.       Горничные подозрительно замерли, у некоторых на лицах застыл страх, кто-то обречённо вздохнул. Я лишь одобрительно кивнула и, переместив Илона на кровать, встала.       — Ох, Вольта так рада, так рада поесть в обществе подруги её любимой графини! И господин Властомил будет доволен, и Вульгора, и консул Валериус, и, надеюсь, уважаемый квестор Вальдемар почтит нас своим присутствием.       При упоминании имени врача одна из служанок вздрогнула и уронила карманное зеркальце, разбив его. Ну вот, семь лет неудач.

***

      –… И размозжил ему голову! — эмоционально, с азартным блеском в глазах пересказывал понтифик сражение в Колизее, состоявшееся накануне.        Не то чтобы Вульгору кто-то слушал, однако краем уха сюжет истории уловить придворные пытались. Валериус всей своей позой показывал напряжённость. На вечно уставшем лице проявлялись небольшие морщины, когда мужчина недовольно морщился или кривил рот. Властомил, казалось, совершенно абстрагировался от внешнего мира, обращая всё своё внимание на мирно покоившегося на его коленях Вигглера. Нахождение во дворце ненормальных размеров червя хоть и было под вопросом, но в отсутствие Люцио можно было себе позволить провести время со своим «ребёнком».        Торопливые шаги маленьких ног отдавались весёлым цоканьем каблуков по мраморному полу. Радостная Вольта чуть ли не вприпрыжку подлетела к столу, хватая несколько маленьких сэндвичей и тут же отправляя их в рот.       — Госпожа Гамерен желает отполдничать с нами! — с улыбкой произнесла прокуратор.        Валериус недовольно цокнул языком и закинул ногу на ногу — это и было единственной реакцией до того, как все внезапно затихли.        Говорят, аура может сказать очень много о человеке. У квестора она была очень сильная и тяжёлая. От неё веяло мертвецким холодом.       — Боюсь, что с полдником придётся повременить.        Я медленно обернулась на доктора. Он был всё таким же высоким и устрашающим, нависающим надо мной, словно хищник над жертвой.       — Миледи ожидает плановый медицинский осмотр.        Поняв, что возражений не будет, Вальдемар согнул руку в локте. Привычным движением я приняла его руку, и даже сквозь ткань кружевных перчаток кожу пронзило холодом. Квестор, несмотря на высокий рост, грациозно и бесшумно ступал по мрамору, уводя меня всё дальше и дальше от залитой солнцем веранды.       — Милая леди, Вы просто не представляете, каким уникальным экземпляром являетесь… — начал Вальдемар, стоило только нам приблизиться к библиотеке.        Я лишь утвердительно кивнула и продолжила следовать за ним. Библиотека была поистине удивительным местом, хранившим множество секретов. Тот же проход в подземелья, спрятанный за одним из стеллажей. Сейчас снова началась привычная рутина: проход, сырость и холод, узкий лифт, тёмные коридоры. Перед взором уже привычная комната со шкафчиками, где обычно одевались лаборанты. Вальдемар скрылся за дверцей одного из них и тут же возвратился с гребнем и лентой в руках.       — Не потерплю волос на своём рабочем месте. — произнёс он привычную фразу.        Квестор, словно хищник медленно зашёл мне за спину. Инстинкт самосохранения уже не кричал, а истошно орал не прерывать зрительного контакта.        «Он делает это не первый раз. Ещё ничего не произошло.»        Изящные длинные пальцы ловко заплетали чёрные пряди в косу, когда доктор наклонился к моему уху.       — Если бы я хотел Вам как-то навредить, то давно бы сделал это.        Мне оставалось лишь судорожно выдохнуть и замереть на месте.        Пройдя своеобразную операционную, мы прошли в кабинет квестора. Приказав стянуть перчатки, Вальдемар любезно усадил меня в кресло, сев напротив. Он протянул ладонь и схватил левую руку.       — Интересно… — проговорил он.        Ещё на первом осмотре квестор заинтересовался фиолетовыми участками кожи от кончиков пальцев до локтя.       — Можете рассказать подробней об этом?       — Это своеобразная «инфекция», которая начала распространяться, когда я училась магии. Вы наверняка уже поняли, что тёмной, ведь только она оставляет такой след. Мне пришлось скрывать это, так как использование чёрной магии порицается многими народами.        Вальдемар аккуратно провёл пальцами по оголённой коже.       — Тем не менее, чувствительность никоим образом не потерялась. Руки абсолютно такие же, только «слегка» изменили цвет.        Столько интереса в рубиновых глазах я ещё никогда не видела. Вальдемар всегда казался таким холодным и безразличным, но сейчас, когда дело дошло до его любимой медицины, всё было совершенно по-другому. Совсем на секунду захотелось притронуться к этому идеальному лицу, вновь ощутить холод кожи и… Остаться целой. Ведомая странным чувством, я, на свой страх и риск, провела свободной рукой по нежной зеленоватой коже щеки. Вальдемар прикрыл глаза и тут же, медленно поднимая веки, в упор уставился на меня. Дыхание перехватило, а квестор, приподняв уголки губ в подобии улыбки, прикоснулся ими к моим пальцам. Я почувствовала, как напряглась каждая мышца моего тела. Дальше произошло то, чего я ну никак не ожидала. Вальдемар провёл языком по пальцам и легонько схватил острыми зубами один из них, блаженно при этом улыбаясь и всё ещё продолжая зрительный контакт. Щёки резко вспыхнули румянцем.       — Осмотр окончен.        Вальдемар резко встал и, придерживая меня за спину, выпроводил из кабинета. Только я собиралась развернуться и что-то сказать, как дверь за мной захлопнулась.