Любовник Госпожи

Накрапывал дождик, и Альтрина всё не могла решить — создавать ли вокруг себя защитный купол, тревожа магию Воздуха, либо позволить стихии промочить военную форму. Цесаревна стояла на горном плато рядом с северо-западным заброшенным имперским лагерем. И на границе с небольшим соседним княжеством. Именно здесь она договорилась встретиться с посолками Госпожи Чёрного Пламени, дабы передать ей дар, закрепляющий договор о ненападении. «Дар» был рядом — с завязанными глазами, закрытыми ушами и кляпом во рту. Ауры держали его крепко, не давая ускользнуть. Подарок для Ммикё, однако, всё равно выл, мычал и пытался сопротивляться. Зная его характер, цесаревна не сомневалась — из его прекрасных уст рвались наружу отборные ругательства. Ей даже пришлось создать вокруг него приглушающие чары, дабы шум не смутил союзниц… Верно ли она поступала? Имела ли право? Впрочем, после предательства Аддиана две недели назад и ссоры с Королевском Вьюги мать сказала определённо — любые методы во благо государства. Действуй, мол. Ты, душа моя, уже не маленькая, чтобы по каждому пустяку бегать к матери. Да и старушка Эльгаана не вечная. Она хочет оставить Империю Солнца тебе и уйти на покой. Показывай, справишься ли. Но если мать не согласится с настолько радикальными методами? Если разозлится? А корона перейдёт Агами?.. Ладно, поздно сомневаться — волшебницы Ордена должны появиться с минуты на минуту… Иоми не оставлял отчаянных попыток освободиться. Иоми… Любимый братец. Вот и настал день, когда засидевшегося в женихах старозачаточника решили продать! Правда, не мать, не за море, и даже не восемнадцатым в гарем — всего четвёртым. Да и не в настоящий гарем, лишь в дом богатой, в качестве игрушки и украшения. Но что не сделаешь ради родной страны? Альтрина усмехнулась… Да, ради Империи Солнца и благополучия подданных она готова пожертвовать даже братом! Развращённым, избалованным, запревшим при дворе. Вечно сбивающим с правильного пути Атту, втягивающим в свои мужские интриги Агами, постоянно отвлекающим воительниц во время тренировок. Магесса-мужчина… Магесса двух стихий — Воздуха и Температур. Как только мать позволила? Как монархиня позволила родному сыну обучаться в женском училище? Какой пример она подала стране? И что, главное, в итоге? Была ли от Иоми какая-то польза? Нет. Однозначно, нет. — Альтрина? — знакомый насмешливый голос… Вздрогнув, цесаревна обернулась. Да, Госпожа Чёрного Пламени отправила не посолок. Она пришла сама, взяв всего трёх телохранительниц. — Ммикё… Какой сюрприз. — Не подумай, Альтрина, будто для меня представляют хоть какую-то ценность ваши династические браки, — заговорила она небыстро на имперском без малейшего акцента. — Но я прекрасно понимаю, как они важны для вас. Заложив руки за спину, она подошла ближе. — Аддиан, Иоми… — Ммикё хищно улыбнулась. — Союз Чёрной Розы породнился с обеими династиями. И что теперь? Что теперь, Альтрина? — Условия договора мы уже обсудили. — Что будет после того, как Эльгаана уйдёт? Предашь меня? — Пакт о ненападении уже подписан, — учтиво и с достоинством произнесла цесаревна. — К демонессам пакты! Меня предавали столько раз, что я не очень-то верю в бумаги! Тем более неофициальные. Взять хотя бы нож в спину от Иользы. А всё из-за чего — её вдруг, видите ли, перестали устраивать мои цены. Альтрина вскинула бровь. Она планировала соблюдать соглашение. Но не собиралась делать вид, будто верит Ммикё. — Не хочешь обсудить нашу бывшую союзницу? Альтрина не ответила. Ммикё, оглядев связанного Иоми с головы до ног, принялась горделиво расхаживать из стороны в сторону. Она тоже не стала лишний раз тревожить Воздух, и её волосы уже успели промокнуть под усилившимся дождём — как ни крути, но встреча всё-таки тайная, ни к чему привлекать лишнее внимание. — Что же молчишь, Альтрина? Не хочешь ничего обсуждать со мной? Какая же из тебя союзница, если ты словно язык проглотила? — Я не поддерживаю ни тебя, ни твои методы. Империя Солнца никогда не признает Тьму полноценной стихией. Диалога быть не может, Ммикё. Но сосуществовать мирно… — Вы всё равно придёте ко мне. Я знаю это, — Госпожа Ордена недобро прищурилась. — Достижения науки, техника, новые заклинания… Вы не признаёте Тьму, но до скрежета зубов хотите получить всё сделанное с её помощью. Не получится, Альтрина. Большинство наших механизмов работает на чистой энергии Тьмы. А для неё нужны и пытки, и убийства. Никакая другая стихия не может сравняться с силой восьмого элемента… И хватит смотреть на меня с кислым лицом, пора уже научиться жить без иллюзий. Преступников нужно наказывать. Ваши тоже живут несладко. А уж в старые времена… Какой там у вас был обычай? Топить в озёрах падших мужчин? — Ты сама из древнего и прославленного рода Империи Солнца. Твои праматери пришли с юга вместе с моими… Должна знать, — с достоинством отозвалась Альтрина. — О нет, — всплеснула Ммикё руками. — Неужели ты вправду подумала, что сможешь воззвать к моим «родственным чувствам»? Или как вы называете гордость за достижения предков? Поверь, Альтрина, мне есть чем гордиться и без присваивания чужих заслуг. Более того, моё прошлое уж слишком отличается от твоего. Мой сантит-отец сгнил в борделе при трудовых поселениях для особо опасных преступниц. Уже после того дня, как мать и меня забрали. Я весьма удовлетворена окончанием его пути — именно такая судьба должна постигать всё мясо, поднимающее руку на детей и женщин. Моя безмозглая и слабовольная матушка умерла в лечебнице для душевнобольных. Да, несмотря на аристократическую кровь, её постигла такая же судьба, как и прабабку — глупость и безволие в юности, помешательство в зрелых годах. Цесаревна вновь не ответила. Что Ммикё решила устроить? Все прекрасно знали биографию нынешней Верховной Рыцарки, особенно если учесть, что она с давних пор держала своё трудное детство на виду, размахивая им словно знаменем. Особенно перед выборами… — Ты хочешь, чтобы я посочувствовала? Может, проголосовала за тебя? — Приют для девочек — вот моя родословная, Альтрина, — пропустила она мимо ушей вопросы. — И да, весьма выгодная. Я, в отличие от тебя, женщина из низов. Я смогла пробиться вопреки всему. А как ты помнишь, идеи классового равенства и блага для всех с каждым столетием всё популярнее в Союзе Чёрной Розы. Мы достигли многого. Моё правление — само по себе достижение. Не купаясь в золоте с раннего детства, я уже десятилетиями управляю страной, в четыре раза превосходящей твою по площади, и в три — по населению. Мне есть, чем гордиться, Альтрина. Мы цветём и развиваемся, пока вы тонете в болоте устаревших традиций. Альтрина глянула на телохранительниц. Те замерли в молчаливом согласии. Их лица не выражали ничего, кроме преданности «доброй и справедливой» Госпоже. — Ни правящая династия, ни именитые семьи, ни простой народ Империи Солнца не поддержит Тьму, Ммикё. Ты лишь тратишь время, рассказывая жалостливые истории — меня они не тронут, — стальным голосом заговорила она. — Ведь я знаю, что ты из себя представляешь на самом деле. Знаю об ужасах, которые устраиваешь в тюрьмах и трудовых селениях. Да, я знаю истинный лик Тьмы… К слову, моя жизнь тоже неидеальна. Только я не считаю, что вправе из-за этого опускаться до неуёмной кровожадности. Ммикё криво усмехнулась. — Неидеальна? Императорская дочь собралась мне поведать о собственных горестях? С младенчества тебя окружали нянюшки, лучшие наставницы и слуги. С тебя сдували пылинки. Может, ты редко видела мать? Или Эльгаана была слишком требовательной? Не надо мне рассказывать подобного. Признай, что монархии не место в современном мире. Признай, что все младеницы должны получать хотя бы приблизительно одинаковые блага. Цесаревна снова не ответила. Уж что-что, а лицемерные манипуляции не могли повлиять на её взгляды. — А говоря о нас с тобой… Разница в том, Альтрина, что неприятности доставляете вы мне, а не наоборот. Мы хотим мира, вы — войны. И кто из нас Тьма? — В чём смысл беседы? Что бы ты ни говорила, Союз Чёрной Розы был и останется оплотом жестокости и разврата. Но, повторю, существовать мирно мы всё-таки можем. Хоть нас и не назовут союзницами и подругами. Ммикё манерно хохотнула. — Какое потрясающее миролюбие! Какое достоинство! Какая кротость переполняет душу наследницы трона! Жаль, что лишь напоказ… Думаешь, я забыла о покушении твоей шпионки четыре года назад, после которого меня буквально вернули с того света? Между прочим, очнувшись, я обнаружила «верного» любовника в доме другой. Он думал, я ничего не замечу. Думал, я не просматриваю память мясу, которое держу рядом с собой… Мужчины бывают такими наивными! А соседки — такими неугомонными… Я знаю, что это будет повторяться из года в год, Альтрина. Мы будем развиваться, а вы — осуждать нас, ненавидеть, но и мечтать не уступать нам. Вы, погрязшие в устаревших обычаях и несправедливости. Дождь стал ещё сильнее. Неужели Ммикё действительно верила, что благочестивые земли могут смириться с богинехульством, царящем на Западе? С борделями? С гаремами, где юноши становятся «мужьями» друг другу? С многолетними пытками преступниц и преступников? С казнями заключённых во имя «всеобщего блага»? С убийствами некоторых мужчин, кто «добровольно» отдаёт себя государству? Якобы добровольно, разумеется. Обычно от отчаяния — когда их, постаревших, выгоняют хозяйки… Ужасная традиция. Какая настоящая женщина выставляет послушного супруга на улицу? Пусть он уже и не молод. Но ведь может быть полезен — хлопотать по дому, вдохновлять… Зачем эта бессмысленная жестокость? — Я знаю, в чём секрет, Альтрина. При всей любви к праведности, вере, традициям и всему такому, вы жутко нам завидуете. И ваши наполненные слюной рты продолжат тянуться к моей земле. — К чему этот разговор? Она только насмешливо фыркнула. — Пытаюсь раскрыть вам глаза на очевидное. Мой народ выбрал меня. И получил защиту и процветание. А твой народ смирился с тобой, Альтрина. И за это он получит лишь разложение и упадок. Ммикё переглянулась с молчаливыми охранницами и заменила контролирующие Иоми чары на свои. Она явно собралась прощаться… — Как Аддиан? — нарочито равнодушным тоном спросила цесаревна. — О, прекрасно! — Госпожа коварно улыбнулась. — У нас была свадьба, ты знаешь? Мы произнесли клятву перед гостьями и Вадани. Она на вечер согласилась стать священницей. Жрицей прогресса и науки. Наш брак теперь официален. Если увидишь Иользу — можешь так ей и передать. С благословения биологии любящие сердца соединились! Её белоснежная форма окончательно вымокла. Позолоченные короткие волосы легли неровно и будто бы спутались. Обычно просто неказистые, мокрыми они казались облезлыми. Но Ммикё это, конечно, ничуть не смущало. Она вообще имела мало представления о порядочности, вкусе и даже элементарной гигиене. — Так и лакомишься надкусанными яблоками, Ммикё? Как тебе чужая слюна? — Ради родства с Королевском Вьюги потерпеть можно… Да, скажи ещё предательнице, что сын очень счастливо живёт в Чёрной Столице, носит короткие юбочки и выглядит ещё лучше, чем прежде. А любит ещё жарче, чем прежде! Не только жену, правда, ещё и мужчин, на которых она укажет… Нет, я не мстила Иользе. Я даже не начинала мстить никому из вас, Альтрина! — сверкнула она злыми глазами. — А лишь пожурила нашу взбалмошную и завистливую королеву… И да — надкусанное, зато сочное яблочко уж явно повкуснее, чем высохший огрызок. Ноздри цесаревны гневно раздулись. — Как ты порой напоминаешь собственную мать, — Госпожа опять манерно хохотнула. — Уверена, ты согласна. Потому и спросила. Но нет — этот куртизан уже занят. Однако могу предложить тебе не менее привлекательные варианты — в наших элитных борделях ты со своими деньгами сможешь купить самое свежее мясо. Приглашаю! Как новую союзницу! — Разговор потерял всякий смысл, — Альтрина демонстративно зевнула. — Убирайся с нашей земли. Пока я не захотела поменять соглашение. И тут Ммикё вдруг телепортировала Иоми… — О нет, Альтрина, уже не поменяешь. Невыгодно — плату-то я забрала! А над моим предложением подумай. Одного юнственника, так и быть, отдадим тебе, императорской дочери, за счёт заведения. И обязательно выберем молодого и привлекательного. Несомненно, светловолосого и голубоглазого. — Если тебя, Ммикё, милостиво пропустили — это ещё не значит, что тебе здесь рады. Убирайся. Я жду. — Да-да, разумеется… Что я, в самом деле? У меня сегодня ещё столько дел! Рассказать Иоми, что его продала нелюбимая старшая сестра. Передать «белой лилии, завораживающей нежными красками» привет от дорогой Альтрины. Она вновь пропустила издёвки нахалки мимо ушей. — Столько дел… Ведь огромным Союзом управлять куда сложнее, чем маленьким клочком земли. — Ты была и останешься безродной и почти необразованной, бескультурной и властолюбивой деспоткой, — спокойным голосом сообщила цесаревна. — Которая лишь кажется верной слугой народа. — Подумай лучше о собственных подданных, — зловеще глянула она. — Если у вас получится разозлить меня — я приму вызов. И сама перейду Серебряные горы. И тогда, Альтрина, вся напыщенная знать пожалеет, что родилась на свет… Я уничтожу волчьи заповедники. Сожгу их дотла. Установлю настоящую диктатуру на завоёванных землях. Такую, после которой нынешний строй моей страны покажется вам сказкой. Я обращу ваших дочерей и сыновей в своё безверие, первых сделаю свободными гражданками, вторых — проститутами. А спустя десятилетия, когда я укреплю позиции на всём материке, Союз Чёрной Розы обратит взор за море. И сожжёт султанаты. И на пепелище когда-то великих стран, на крови дворянства и униженных народов я построю справедливый мир… Бойтесь моего гнева, Альтрина. И моей мести. Потому что Тьма беспощадна. И сильна. Ммикё дала знак телохранительницам, и все четверо телепортировались. Оставшись в одиночестве, цесаревна неспешно пошла по плато, поглядывая в серое низкое небо… Небо родной земли. Тут, на самом севере Империи Солнца, оно особенно ей нравилось. Она не собиралась обращать внимания на слова безродной богинехульницы. Но в одном та была права — Империя не могла воевать с Западом. Весь Восток не мог воевать с Чёрным Орденом, если уж смотреть правде в глаза. Победа, если и будет, унесёт слишком много жизней. Единственный путь — объединяться с прочими странами и всем вместе надавить на Ммикё, заставить её измениться. Но как, если те скорее поддержат «прогрессивный» Союз?.. Как, если юноши чуть что сбегают туда? Аддиан, Аддиан… Предатель чести, веры и семьи. В чём Альтрина точно не сомневалась, так в том, что принц живёт у врагинь припеваючи. Такой развращённый юноша не может сожалеть или раскаиваться. Чтобы испытывать муки совести, нужно её иметь. Да, несколько раз Альтрине приходили мысли, что он мог бы достаться ей, а не матери. Всё равно императрице Аддиан пришёлся не по вкусу. Почему бы не сделать так, как удобнее всем? Развод не испортил бы её репутацию. Всё-таки супругу лет уже очень много. А одно из главных прав женщины — иметь подходящего мужа… Но хорошо, что всё сложилось именно так. Уж лучше «сморщенный огрызок» (или как там сказала нахалка?), чем развращённый бессовестный кобель. Первый хотя бы при удобном случае не запрыгнет в постель к какой-нибудь поварихе. Или к конюху… К тому же на Аддиане мир не заканчивается. Всегда можно выбрать действительно достойного юношу. Хотя бы одного из сыновей ближайших княжеств. Такой уж наверняка будет и слушаться, и радовать. Ценить императорский трон. И уж точно будет благодарить Богиню, что жена добра и учтива. Такой не натворит глупостей и не предаст… Впрочем, не время для сожалений. Радоваться надо! Иоми пристроен, одной проблемой меньше. Причём как пристроен! Теперь уж он хлебнёт «счастья» за все свои каверзы и выходки… Да и куда его ещё, блудника? Не порядочной ведь женщине! Только в Чёрный Орден. Ничего, вкусит лишений — поскромнее будет.