Философские этюды

      Экзаменационная неделя вышла невероятно тяжёлой. Она измотала всех студентов уже в первой половине, а ведь оставалось ещё восемь дней до двадцать второго декабря, когда можно было торжественно закрыть зачётки и прокричать троекратное «ура». Общежитие и библиотека, казалось, превратились в муравейник или улей, кипящий от деятельности студентов. Все носились, спрашивали друг у друга задания, читали, засыпали в самых неподходящих местах и, кажется, были готовы продать душу Дьяволу за принтер, чтобы распечатать бесконечные темы докладов и курсовые.       Аллен на целую неделю совершенно выпал из реальности. Радовало только то, что с каждым сданным зачетом или экзаменом на одну пару становилось меньше, и к началу следующей недели в день оставалась одна-две пары. Преподаватели старались щадить студентов, особенно это касалось первого курса, нагружая их по-минимуму, ибо головы студентов были похожи на огромные чугунные котлы, в которых беспорядочно варились отрывки знаний из самых разных областей.       Больше всего зверствовали преподаватели с профильных предметов, что было не удивительно. Уолкер неплохо работал на парах, мирно получив по трем дисциплинам автомат, плюс он знал, что Вайзли поставит ему автомат за участие в конференции, а остальные восемь зачетов не так уж страшили его.       Уолкер тем сильнее зарывался в учёбу, чем ближе на календаре была отметка в двадцать пятое декабря. Он не любил эту дату, а самое ужасное было то, что ему придётся возвращаться домой, где его ждет пустая квартира и, быть может, дядя, от которого не так просто избавиться.       Если в мире и был человек, которого Аллен Уолкер в самом деле ненавидел, то им был Мариан Кросс. Это был ужасный человек, такой, каких было мало на свете, — настоящий негодяй, который ничуть не стыдился этого. Он почти нигде не работал, добывая деньги каким-то сложным путём, участвуя во всяких авантюрных сделках, за которые нередко приходилось расплачиваться всем знакомым Кросса, в особенности Аллену. Пока был жив Мана, Мариан почти не появлялся на пороге дома Уолкеров, но после смерти кузена стал не просто появляться, но и жить в этом доме, заложив свою квартиру за долги. Аллен же просто не мог выгнать из дому родного дядю, который мало-помалу захватил дом.       Кросс много и часто пил, ругался, как матрос, и делал много неприличного, отчего Уолкеру часто приходилось сбегать из собственного дома. Более того, он приводил в дом женщин — тех, которые брали за свою любовь деньги, и других, которые сами соглашались переспать с ним бесплатно. Аллен не мог оставаться дома, когда такое происходило: он постоянно слышал протяжные стоны женщин, отчего ему становилось стыдно и противно.       Иногда Аллен думал о том, что ему стоит выгнать дядю, — пусть живёт, как хочет, в конце концов, это дом Уолкера, завещанный ему отцом, но когда Аллен вспоминал о Мане, то никак не мог этого сделать. Мана всегда принимал своего непутевого брата, каким бы заблудшим он ни был. Аллен Уолкер делал много вещей в жизни только потому, что так бы хотел или не хотел его отец, просто потому, что юноша сильно любил своего родителя.       В такие моменты Уолкер вновь думал о том, чтобы остаться в общежитии, но сделать это было не так уж просто. Аллен очень переживал за своего кота, за которым ухаживала добрая соседка, потому что полагаться на дядю в этом вопросе было нельзя, а также Аллен желал навестить могилу отца. Было грустно думать о том, что в родном городе юношу держали только кот и воспоминания о былом.       А ещё Аллен вновь вспомнил о приглашении Линали. Они переписывались иногда, чтобы не потерять друг друга. Эта милая китайская девушка очень нравилась юноше, хоть она и сразу очертила дружескую границу, намекнув, что не собирается пока искать отношения. В этой девушке Уолкер надеялся увидеть друга, какого у него сейчас не было. С Кэти было тоже всё сложно. Она не хотела говорить о своих проблемах, а потому часто не отвечала на сообщения, а когда отвечала — всегда долго извинялась и оправдывалась. Впрочем, Аллен не злился — он лишь надеялся, что со временем художница раскроет некоторые свои тайны. Смотреть на Бэлл как на потенциальную девушку Уолкер перестал, хоть это было не так уж легко, как ему могло показаться. Всё-таки он был совершеннолетним молодым человеком с некоторыми потребностями, страсть к которым ему в свое время сильно отбил дядя Мариан. В данном отношении у Уолкера были серьёзные проблемы. Иногда, ощутив возбуждение, ему вспоминался Кросс, и любое желание тут же проходило.       Одним из последних зачетов стояла философия, но перед зачётом оставалась ещё одна пара, на которой, как все надеялись, Вайзли ничего не задаст, как они были наивны!       Это было девятнадцатого декабря. В кабинетах было довольно холодно; многие сидели в свитерах, думая о том, что руководству учебного заведения стоило позаботиться о своих студентах. Вайзли тоже сидел в кашемировом светло-голубом свитере и теплых джинсах, приветствуя студентов кивком. В его кабинете стояли трое студентов, чей вид наводил на мысли о чем-то мрачном и суицидальном. — После пары, — сказал он студентам, позволяя двум девушкам и одному парню остаться в аудитории на задних рядах. Как оказалось, это были одни из ребят, которые провалили зачёт. Мария, так звали одну из девушек, сказала, что почти вся их группа провалилась и они уже дней пять ходят за Визерсом, пытаясь пересдать материал, некоторые были дважды отправлены им на пересдачу после Рождества.       Рассказ первой группы, а это были ребята из первой группы, встревожил всех остальных. Про зверства на зачётах философа давно ходили жуткие легенды, и, оценивая вид ребят на пересдаче, Уолкер подумал, что студенческие легенды чего-то не договаривают. Пожалуй, именно сейчас Аллен был как никогда рад тому, что его страдания подходили к концу, а в его зачётке будет красоваться аттестат, и можно будет забыть философию, как страшный сон. — Прошу, — произнёс Вайзли, вставая из-за стола. — По программе у нас с вами сейчас стоит лекция, тема которой присутствует в билетах, — это философия нового времени, поэтому сегодня я прочту лекцию.       Студенты готовы были взвыть. После философии у них был зачёт, и они искренне надеялись, что Визерс разрешит подготовиться на его паре нужному и важному предмету, но у Вайзли явно были свои планы. — Итак, — начал Вайзли, проведя перекличку и настроив аппаратуру. — Какой же период охватывает философия нового времени? В чем её отличие от эпохи Ренессанса? Какой стала сама философская наука и, главное, как она стала наукой? Перед тем как мы приступим непосредственно к эпохе Просвещения, мы должны упомянуть философию в период буржуазных революций, которая и стала предпосылкой эпохи Просвещения в целом.       Вайзли отвлёкся на студентов на задних партах. — У вас только полтора часа на подготовку, не справитесь — перезачет после рождественских каникул. А что до остальных, у вас последний шанс получить баллы, отвечая на мои вопросы и задавая дополнительные вопросы.       Аудитория оживилась. Другие группы рассказали, что хоть у Визерса нет автоматчиков, кроме тех, кто участвовал на конференции, количество баллов на его паре влияло на количество вопросов в билете. Если баллов было много, то студент мог ответить только на один любой вопрос из билета, если достаточно — на два, а если с баллами было совсем плохо, то нужно отвечать на все три вопроса. — Итак, кто мне ответит, когда состоялась буржуазная революция в нашей стране? — поинтересовался Визерс, наблюдая, как большая часть студентов потянула руки вверх. Что ж, чувство самосохранения у его студентов, видимо, работало на «ура». — Да, мистер Фриман? — Буржуазная революция, или Славная Революция, началась в Англии в 1642 году, но окончательно закончилась в 1688. В ходе этой революции кустарный и ручной труд был частично или полностью заменен на мануфактурное производство, которое позволяло производить товаров больше, а сами издержки на производства делать меньше. — Верно, мистер Фриман, — кивнул Вайзли. — Но скажите, почему мы говорим именно о революции? Ведь революция подразумевает бунты, сопротивления. Почему люди сопротивлялись? — Большая часть рабочих зарабатывала своим трудом на хлеб, продавая дорогие изделия. Мануфактурное производство завалило рынок более доступным и дешевым товаром, что вызвало недовольство и бунт рабочих, производивших товар. Станки отнимали у них прибыль. — Верно, — согласился Вайзли, — кроме того, это совпало с некоторыми политическими сомнительными решениями Якова II, которые только усугубили ситуацию в стране. Что ж, мистер Фриман, как изменилась жизнь после революции? — Из-за того, что многие товары стали доступнее, со временем стал появляться класс, именуемый буржуазией. Это привело к появлению нового порядка и перестановке в обществе, полностью разрушились феодальные пережитки Европы. — Очень хороший ответ, мистер Фриман. Садитесь. Засчитаю Вам три дополнительных балла.       Юноша сел, вполне довольный своими ответами. Тему буржуазной революции знал любой школьник, а вот остальным, видимо, придётся попотеть. Единственной проблемой было то, что никто не знал, сколько у него баллов и на что можно было претендовать. — Итак, революция изменила мир, — вновь произнёс Вайзли, обращая внимание студентов на себя. — Достижения науки, а именно они позволили создать мануфактурное производство, привлекли внимание многих людей, которые стали заниматься науками. Начиная с семнадцатого века философия идёт в ногу с наукой. Если в средние века она была служанкой богословия, а в эпоху Ренессанса — вдохновительницей искусства, то теперь наука влекла умы философов. На первый план вышла теория познания, именуемая гносеологией, запишите этот термин, пожалуйста.       Студенты записали более полное определение, которое им продиктовал Вайзли. — Кроме того, философия разделилась на два направления — эмпиризм и рационализм. Эмпиризм — это познание, основанное на опыте; такой метод является основным для классической физики того времени. Второй же метод (рационализм) основывается на выдвижении теорий через обдумывания их природы и свойств. Современная наука использует оба метода, дополняя один другим, так как опыт без рационального объяснения, сам по себе несёт не столько смысла, как и теория, которую нельзя подтвердить опытом. Но тогда между этими двумя теориями был спор. Какие же философы того времени нам известны?       На этот раз руки почти не поднялись. Вайзли усмехнулся: он и не рассчитывал на другой результат, но попытаться стоило. — Хорошо, быть может такие имена, как Фрэнсис Бэкон, Рене Декарт, Бенедикт Спиноза, Томас Гоббс, Джон Локк и Готфрид Лейбниц вам известны?       Студенты недружно закивали, как бы вспоминая громкие имена. — Хорошо, господа, тогда пойдем другим путем, — уверенно заявил Визерс. — И начнём мы с нашего соотечественника — Фрэнсиса Бэкона. Итак, Бэкон — один из создателей эмпиризма как научного метода. Он считал, что всё в жизни нужно узнать через собственный опыт. Бэкон критикует отношение к философии как к науке созерцания, считая её двигателем прогресса. Он считал науку всесильной, способной решить проблемы общества при условии, что она будет служить на благо людям, а не во зло. Задача науки — это познание реального, объективного мира. В своем основном сочинении «Новый Органон» Бэкон излагает основные положения своего метода. Он полагает, что всё, в том числе вопросы психологии человека, как бы мы сказали сейчас, пролегает через чувственную сферу. Желая что-то познать, человек должен испытать это на себе. Теорию эмпиризма Бэкона можно выразить следующим тезисом: «Нет ничего в разуме, что до этого не прошло через чувства». Прошу, запишите эту цитату.       Вайзли вновь кинул взгляд на последний ряд. Честно говоря, ему не особо хотелось маяться со студентами после Рождества, но и позволить отделаться им малой кровью он не мог. — Бэкон бросает тень на аристотелевскую логику, упрекая её в том, что она основывается на абстрактном образе понятий, а не на их сути. Невозможно познать вещь, не пропустив её через себя. Он считает, что дедуктивный метод познания не подходит для эмпирического пути, так как, выводя знание из общего закона, он не может достоверно познать конкретные случаи. Напоминаю Вам, что дедукция — это логическое умозаключение, основанное на каком-либо законе или правиле, из которого выводится умозаключение (силлогизм). Пример дедукции. Шерлок Холмс употребляет кокаин. Кокаин — это наркотик, следовательно Шерлок Холмс употребляет наркотики. Всё просто и понятно, верно? Но Бэкон настаивал на обратном. Он считал, что помощник эмпирического метода — это метод индукции, то есть вывод общего правила из каких-то фактов. Например, мои студенты учат философию. Философия есть в образовательной программе студентов-педагогов, следовательно, все студенты-педагоги учат философию. Здесь всё ясно?       Студенты кивнули. — Чем же Бэкона не устроила дедукция? Всё просто. Опыт — это единичный случай. Стоит заметить, что методом индукции было открыто не меньше законов и фактов, чем методом дедукции. Но вернёмся к теме. Главным фактором, который тормозит науку и прогресс, Бэкон считал предрассудки и стереотипы человека. Он выделил четыре категории таких стереотипов, назвав их идолами разума. К идолам разума относятся: идолы рода, идолы пещеры, идолы рынка и идолы театра. Рассмотрим каждый из них.       Визерс пролистнул пару слайдов, остановившись на нужном. — Начнём мы с идола рода, или же племени. Это один из самых интересных идолов, и в первую очередь он олицетворяет человеческую субъективность и идею цели. Одна из проблем человека — смысл жизни — постоянно переносится им на все окружающие предметы. Обладая возможностью создавать предметы, люди считают, что их создание, их появление на свет должно преследовать какую-то цель, но цели, как полагает Бэкон, не существует. Идол племени проявляется в анимализме, антропоморфизме, гилозоизме. Это все формы переноса человеческих качеств и свойств на предметы окружающего мира — животных, растения, саму природу. Мы можем наблюдать подобные явления в художественной литературе.       Вторым идолом Бэкон называет идол пещеры. Нет, он не связан с сократовским принципом пещеры. Бэкон говорит, что все люди индивидуальны и рассматривают все факты, пропуская через себя. Позднее такой прием получит звание метафизики. Человек часто полагает, что его собственное восприятие есть объективная реальность. Например, что если он боится рек, то все люди боятся рек. Это очень важный идол, ведь Бэкон основывается на методе личного опыта.       Третий идол — идол рынка, это идол непонимания людей друг друга. Используя различные категории, люди вкладывают разный смысл в слова, из-за чего другие люди их не понимают. Например, представим слово «любовь». Мы можем подразумевать разные вещи — сексуальное влечение, романтическое влечение, дружбу, материнскую любовь. Когда один человек говорит другому «я люблю тебя», он может иметь в виду совсем не то же самое, что и его собеседник. Ведь дело и в самом восприятии любви, верно? Для одних любовь — это страсть, для других — уважение и привязанность, третьи вообще имеют весьма смутные представления о таком предмете. Смысл ясен?       Студенты записали. Аллен с удивлением отметил для себя, что тема Бэкона ему очень нравится, а ведь он раньше и не подозревал о существовании подобного человека. У него даже возникла шальная мысль почитать как-нибудь «Новый Органон». — Остался последний — идол театра. Это идол веры, принятия слов за истину, полное отсутствие анализа. Например, я говорю вам, Бэкона поймали на взятке на государственном посту и обвинили, заключив под стражу. Вы мне верите, верно?       Некоторые студенты отрицательно покачали головой, отчего Визерс весело улыбнулся. — А жаль, что не верите, потому что такой порочный факт в его биографии несомненно присутствует. Тем не менее, неважно, верите вы мне или, наоборот, считаете мои высказывания ложными, без должной проверки вы не можете сделать правильный вывод. Так что всегда проверяйте и анализируйте то, что вам говорят, особенно, если это говорят дяди и тёти с экранов телевизора или блогеры на ютубе. Завершая тему Бэкона, я настоятельно рекомендую прочитать его «Опыты», где можно найти много интересных и полезных замечаний, а также ознакомиться с методом антитезы. И запомните. Метод дедукции принадлежит Аристотелю и Декарту, а метод индукции — Френсису Бэкону, как и антитеза.       Вайзли пролистал несколько слайдов, остановившись на слайде с портретом Рене Декарта. — Рене Декарт был сторонником совершенно другого направления — рационализма. В философии одна из его главных заслуг — философия дуализма, который примирил двух главных идейных противников — мир идей и мир материи. Декарт разработал основные методы рационализма. А в качестве основного научного метода он использовал дедукцию. Итак, прежде чем я начну говорить о Декарте, запишите его самое знаменитое утверждение: «Я мыслю — значит, существую». Кто хочет сказать мне, что Декарт подразумевал этой фразой? Своими словами и мыслями. Накину дополнительный балл!       Несколько рук взмыли вверх — в основном это были руки студентов, которые могли бы претендовать на «B» или «С». Аллену же обещали проставить «А». — Да, мистер Клококк? — поинтересовался Визерс у неприметного парнишки, который почти никогда не отвечал на занятиях. — Думаю, что он говорит о возможности мыслительного процесса только у живого существа. — По-Вашему, растения могут мыслить? — спросил Вайзли. — Нет, сэр. Я хотел сказать… эээ… осознания своей жизни. Ты понимаешь, что ты существуешь… что мир такой же реальный, как и ты… — Вы уверены, что он реален? — улыбнулся Вайзли. — Немногие люди могут с полной уверенностью сказать, что мир вокруг них — настоящий, а не чья-то странная выдумка. Но мы вернёмся к этому вопросу, когда будем проходить классическую немецкую философскую школу. Есть ещё мысли? — Ну… я полагаю, сэр, что мысль и существование, как характеристики. Существование характеризует мысль. — Звучит не очень убедительно, сядьте. За старание балл поставлю, но смотрите, спрошу в конце.       Клококк сел, чувствуя себя совершенно не в своей тарелке. Вайзли же продолжил: — Итак, Декарт задался вопросом, что же представляет собой существование как некоторая категория, как суть. Суть существования чего угодно он обозначил уже знакомым нам словом — «субстанция». Субстанция есть всё, что существует само по себе и не нуждается в чем-то, кроме самого себя. Например, все материальные предметы — это субстанция. Возьмем этот стул. — Визерс указал на обычный стул на первом ряду. — Этот стул есть сам по себе, и его существование не зависит от каких-либо внешних факторов. Конечно, он может сгнить или его могут сломать, но в своем обыденном состоянии он не нуждается в чем-либо, чтобы быть стулом. Так вот, материя и все её проявления существуют сами по себе, однако материя — это производная форма субстанции. Первичной субстанцией в философии Декарта является Бог. Бог — вечный, несотворенный и всемогущий. Он первопричина любого события. Важно знать, что Декарт воспитывался в монастыре. Хоть он и отличался слабым здоровьем, он был лучшим воспитанником своего монастыря, поэтому Бог для Декарта — это аксиома. О них я скажу чуть позже. Хочу заметить, что Декарт имел очень интересный взгляд на вопрос божественных законов. Он считал, что Бог установил законы природы единожды. Эти законы постоянны и неизменны, даже с помощью его силы, так как эти законы отражают его. Поэтому все молитвы, которые произносят люди, бесполезны, ведь Бог не может отменить собственные законы. Это, как компьютерная программа, которая уже написана разработчиком и не меняется им, так как именно в таком виде все её компоненты правильно взаимодействуют. Даже Ньютон полагал, что божественная сила может вмешиваться в мир и менять законы. Довольно интересный взгляд для монаха, не правда ли?       Вайзли пролистнул пару слайдов, явно желая уложиться вовремя. — Итак, субстанция — это суть бытия, но она не заключается в одной лишь физической оболочке. Она есть и в мире идей — духовная субстанция. К ней относятся эмоции, ощущения, чувства, желания. Мы помним про конфликт этих двух понятий из Античной философии, верно?       Студенты кивнули. — Ну так вот, а Декарт разрешил этот конфликт. Он решил так: существует материя и идея, но что же тогда есть человек? Ведь мысли и чувства его нематериальны, но телесная оболочка совершенно точно материальна и смертна. Он понял, что в человеке духовное и физическое воплощено в равной степени, а коль человек как Божье творение обладает и тем и другим, значит, оба этих понятия равнозначны и едины. Так возник дуализм.       Материальная и духовная субстанции обладают свойствами, которые Декарт называет modus. Так, модусами материи является понятие «протяжение», под которым он понимает любые физические параметры физического тела. Для духовной материи такой категорией является мышление или, как мы бы сказали, восприятие разумом. Потому что все нефизические категории воспринимаются нашим разумом. Декарт считал, что мышление есть черта как познания, так и существования в целом. Важная роль при этом отводится сомнению, которое является свойством мысли. А теперь ответьте мне, в чём фундаментальная разница между взглядами Бэкона и Декарта?       Только одна студентка неуверенно протянула руку. — У Вас уже есть оценка, мисс Олден! Кто-нибудь ещё? За правильный ответ и обоснование даю два балла!       Через пару секунд рук прибавилось. И Вайзли обратил внимание на соседа Аллена — Хамфри. — Я думаю, сэр, — начал он, — что разница заключается в том, что для Декарта познание и восприятие мира возможно только через разум, в то время как для Бэкона познание возможно через чувственный опыт. — Верно. Два балла, молодой человек! — довольно произнёс Визерс, после чего жестом показал Хамфри сесть. — Итак. Декарт пользовался гносеологическим методом, то есть методом познания. В качестве инструмента он избрал дедукцию, считая её наиболее подходящим инструментом для выяснения истины. Суть же познания, по Декарту, сводится к тому, что процесс познания опирается только на абсолютно достоверные знания, которые обрабатываются человеческим разумом с помощью проверенных методов логики. Запишите это. Как и у Бэкона, у Декарта есть правила рационального метода, их тоже следует записать:       1. Допускать при исследовании только истинные, проверенные знания.       2. Сложную проблему делить на составляющие.       3. Последовательно подходить от известного к неизвестному.       4. Не нарушать логическую цепочку мысли.       И возвращаясь к вопросу Бога. Декарт один из первых вводит в философию понятие аксиомы, они же врожденные идеи. Под ними он подразумевает знания, которые всегда существуют в голове человека и рождаются как бы прописными истинами. Например, идея Бога. Это аксиома-понятие. К другим аксиомам-понятиям он относит: душу, тело, число (абстрактная единица и т.д.). Также существуют и аксиомы-суждения. Например, целое больше частного, ничего не возникает из ничего и т.д.       В целом, Декарт пользуется научными методами, и призывает философов изучать науки ради практических вопросов и ради самого познания. А теперь задание!       Студенты тут же напряглись. — Те, кто мало отвечал на моих парах, могут получить плюс пять баллов за написание небольшого доклада на тему: «Декарт или Бэкон». Мне интересно, чей метод и точка зрения заинтересовали вас сильнее. Пишем своими словами, я обязательно проверю.       Студенты записали, некоторые из них оживились. Пять баллов — это ведь не так плохо, верно? К тому же они привыкли излагать свои мысли за целый семестр — Вайзли был поразительно дотошным в этом вопросе. — А теперь переходим к Бенедикту Спинозе (1632-1677). Его девиз: «Не смеяться, не плакать, не проклинать, а понимать», — произнёс Визерс, перелистывая слайд. — Спиноза родился в еврейской семье, но за свою любовь к философии был выгнан из еврейской общины и проклят, как еретик. Он был последователем Декарта, его привлекала идея субстанции и модусы (свойства) мышления. Спиноза считал, что всё в мире сводится к единой субстанции и что такие понятия, как Бог и природа (напомню, что природа всегда считалась производной от Бога), едины. В качестве методов познания Спиноза использовал методы математики, считая это науку наиболее совершенной с точки зрения рационализма. Развивая идею дуализма, Спиноза выделил его разновидность — монизм. Это когда разные по сущности вещи в конечном итоге сливаются в единую субстанцию. Этим монизмом и является идея единства Бога и Природы. Проследим связь: только Бог заключает в себе всё сущее, субстанция (всё сущее) заключает в себе материальный мир — природу. Бог творит в Природе и не существует вне её. Природа олицетворяет Бога как физическое проявление. Природа и Бог обладают одними свойствами: они существуют, являются независимым (Природа и Бог — единое целое), обладают большим количеством модусов, неподвижны, вечны.       Вайзли ненадолго замолчал, позволяя студентам переварить полученный материал. — Что же касается теории познания, которая наиболее нас интересует, то Спиноза считал, что познание осуществляется тремя способами. Первая форма познания — чувственное восприятие действительности. Это самый низкий уровень познания, так как чувства часто бывают ложными. Второй способ и уровень — рациональное познание. Это получение знаний о мире с помощью логических выводов. Такие знания часто бывают истинными. Высшей же формой познания является познание в чистом виде, которое исходит из разума человека, оно же интуитивное познание. Это довольно спорный момент, ведь понятие интуиции — очень сложное, однако есть вещи, которые человек познает интуитивно — те же самые аксиомы.       Визерс перелистнул следующий слайд, где было написано слово «этика». — Спинозу сильно интересовали вопросы этики, ведь и в них он видел в первую очередь рациональный подход. Основу этики составляет нравственность. Нравственность — это в первую очередь выбор человека. Спиноза отвергал понятия добра и зла, считая, что они разные полюса единого целого. Понятие воли же он заменил понятием разума. Разве может человеку недоставать воли? Решения, которые он принимает, он всегда принимает через разум, и если по какой-то причине он творит плохой поступок, то в силу порока своего разума. Нравственность основана на познании, только оно позволяет человеку понять, когда поступок может быть дурным, а когда хорошим. Стоит заметить, что к своей «Этике» Спиноза применял математические правила, поэтому все его высказывания являются рядом теорем, которые он доказывает.       Важной идеей Спинозы является разделение философии и религии. Религия, по его мнению, всегда оперирует чувственным познанием с помощью опыта и воображения, философии же доступны высшие формы — рациональное и интуитивное познание. Идея же самого Бога у Спинозы сильно отличается от традиционной, за что он был обвинён в атеизме.       Не менее смелой была его позиция относительно права: он поддерживал так называемое естественное право, право без которого человек перестает быть человеком. Всё записали?       Студенты кивнули, и Визерс перешёл к следующему философу. — Итак, мы подошли к Томасу Гоббсу. Думаю, что кто-то из вас однозначно слышал это имя и, быть может, знает, как называется его самая знаменитая работа? Сделаю подсказку, она названа в честь знаменитого библейского чудовища. Отличники, дайте подумать вашим менее активным товарищам.       Менее активные студенты, однако, не спешили поднимать руки, что не очень-то удивило Вайзли, впрочем, одна рука всё-таки сыскалась — должно быть, это был студент, который умел очень быстро гуглить. — Да, мистер Джайлз? — Самый знаменитый труд Гоббса называется «Левиафан», сэр. — Верно, — кивнул Визерс. — Скажите, Вы знаете о чём эта книга? — Нет, сэр. — В таком случае, как Вы думаете, с чем связано такое название? Ведь обычно название философских работ отождествляют их сущность. — Я не знаю, сэр. Не могу предположить. — Очень жаль, — кивнул Вайзли. — Ну что ж, такое название связано с темой государства, которой во многом и посвящена эта книга. Но об этом я расскажу вам немного позже. Садитесь, свой балл Вы получили.       Вайзли перелистнул слайд с изображением Гоббса и годами жизни с 1588 по 1679. — Как видите, наш земляк оказался необычайно долгоживущим, что для философов большая редкость. Но начнем мы с вопроса о том, что же такого важного принёс Гоббс? Он высказал весьма важные и интересные мысли по нескольким направлениям. Во-первых, это государственное направление, создание «гражданской философии»; во-вторых, вопросы, связанные с методом познания; в-третьих, вопросы о религии. Начнём с познания, так как сейчас нас больше интересует именно эта сторона рассуждений Гоббса.       Вайзли обвел аудиторию взглядом, мысленно хмыкнул, увидев, как студенты на галерке нагло уткнулись в телефон. Ничего, он запишет их имена на отдельный лист, и уж они попляшут на его зачёте, как черти на святой земле. — Итак, познание. Гоббс, как и Бэкон, был сторонником эмпиризма. Он считал, что люди не рождаются способными рассуждать от рождения, это чувство развивается со временем. Изначально человеку и животному дана способность только чувственного познания. Первые наши знания о мире исходят из наших ощущений, которые оседают в памяти. Мысли возникают как результат ощущения, но благодаря развитию нашей культуры, они облекаются в слова и хранятся в голове в компактном формате. Однако он замечает, что наши определения тем или иным понятиям также могут быть причиной непонимания и дезориентации. Названия предметов даются людьми произвольно, они редко отражают их суть, в связи с чем имя лишь отражает представления о предмете, а не суть этого предмета. Поэтому наука должна исходить из верных имён и верных умозаключений. Будучи сторонником эмпиризма, Гоббс заключает, что познание возможно только двумя способами: познание следствия на основе достоверно известной причины и познание причины исходя из опытно установленного следствия. Как мы можем видеть, практической составляющей уделено главное место. Философия, по его мнению, должна содействовать появлению и накоплению блага. Обращаю ваше внимание, что Гоббсу свойственен крайний материализм. Так, понятие «Вселенной» для него — совокупность осязаемых объектов, а понятие времени — это воздействие на предмет. Как думаете, господа, как Гоббс относился к религии?       В аудитории воцарилась тишина. Несмотря на то, что вопросы, которые задавал Визерс, пролегали в плоскости размышлений, никому не хотелось лишний раз вступать с ним в диалог, потому что за Вайзли частенько случалось отклониться от темы. Обсуждая вопросы теологии, Визерс неоднократно уходил в другие вопросы — как говорили студенты из другой группы, он около получаса разговаривал с одним из студентов, обсуждая «Высший замысел» Хокинга. Однако, баллы сами себя не заработают, поэтому одна из студенток решила рискнуть. — Я слушаю, — кивнул Вайзли, указав на девушку рукой. — Я думаю, сэр, что он критично относился к идеи священного писания. Я не могу утверждать точно, но многие философы критиковали существующее понимание религии. — Вы близки, но правда куда более дерзкая. Томас Гоббс уже в семнадцатом веке заявил, что Бог есть ни что иное, как порождение человеческой фантазии, бессильной объяснить существующие закономерности. Садитесь, Вы получили свой балл.       Вайзли окинул взглядом аудиторию, замечая новых кандидатов для моральных пыток на зачёте. — Религия по Гоббсу — это инструмент власти. Её появление связано со страхом человека перед смертью, то есть великим злом, так как благом человека является жизнь и здоровье. Используя религию как инструмент управления, государство получало и дополнительную поддержку. Итак, поговорим о государстве Гоббса — это важный момент. Во-первых, Гоббс предлагает новую теорию возникновения государства — теорию общественного договора. В «Левиафане» он пишет, что государство начинается тогда, когда люди отказываются от полноты собственных прав, чтобы разделить свои права с другими такими же людьми. Разделение прав между людьми делает их равными. Причинами войн и конфликтов Гоббс называет борьбу за власть. Кроме того, делая значительную поправку на эгоистичную природу человека, он замечает, что лучшая форма государственного устройства — монархия. Почему? Потому что во главе стоит самый сильный и влиятельный лидер, который победил остальных желающих. Ведь человеку свойственно стремиться к власти, демократия и аристократия так или иначе стремятся к единоличному правлению, то есть монархии. Единовластие — естественная форма власти, что можно легко доказать, обращаясь к миру животных, где во главе стаи, роя, стада и других форм объединения животных стоит вожак. Мы же, конечно, не согласимся с тем, что один монарх лучше знает что делать, чем народ, но запомните: когда правит один, он берёт на себя ответственность, когда правит общество — виноватых не существует. Впрочем, есть ли толк от этой ответственности — совершенно другой вопрос. Важно то, что избирая своего суверена, люди дают ему право наказывать себя за неисполнение закона и обязательств, что позволяет государству существовать, ведь только страх наказания сдерживает людей от нарушения обязательств и чужих прав.       Говоря про государство Гоббса, в глаза бросается его понимание общества. Я уже говорил, что для Гоббса люди равны, более того, его этика отличается весьма интересным взглядом на общество. Посмотрите на слайд, там написаны важные положения, которые должны соблюдаться в таком обществе.       Вайзли открыл слайд, где были написаны следующие предложения: «Человек должен отвечать благом на благо», «Обида должна быть прощена, если лицо действительно раскаивается», «Должен существовать закон, запрещающий оскорблять людей», «Все люди равны и имеют равные имущественные права», «Суд должен быть беспристрастен к жертве и преступнику». — Как вы можете видеть, — произнёс Визерс, — для Гоббса очень важны были понятия равенства и справедливости. Кроме того, для него важна и свобода человека. Если для Спинозы свобода — это «познанная необходимость», то для Гоббса — естественное состояние, но с той важной оговоркой, что свобода должна иметь границы. Как говорят юристы, «свобода одного человека начинается там, где заканчивается свобода другого человека». А следующий философ в нашем списке — Джон Локк.       Слайд презентации сменился — теперь на нем было изображение Джона Локка и годы его жизни с 1623 по 1704. — Джон Локк взял многие представления из идей уже перечисленных нами философов, но отверг некоторые очень важные теории Бэкона и Декарта, задавшись целью определить предел человеческого познания. Так, вопреки заявлениям Декарта о том, что существуют «аксиомы», Гоббс утверждает, что не существует никакого врожденного знания — любое знание постигается через внешний или внутренний опыт. Такое рассуждение переворачивает уже существующее понимание познания. Что ж, разберемся в этом поглубже.       Вайзли немного помолчал, чтобы подготовиться к речи. — В своей фундаментальной работе «Опыт о человеческом разумении» Локк ставит проблему происхождения идей и понятий, которыми оперирует человек. Объектом мышления являются идеи. Идея — это единичное понятие, в отличие от той же мысли. Идее не обязательно быть полностью сформированной. Например, когда вы думаете о каком-либо человеке, то вы представляете его образ, то есть идею человека, вам необязательно облекать этот образ в мысль. Идеи появляются в нашей голове исходя из какого-либо опыта, чувственного или материального, они не могут возникнуть в голове из ничего. Так, если раньше идея Бога и других аксиом считалась врожденным свойством души, то после Локка стало очевидно, что без какого-либо опыта наш разум не может постичь знание. «На опыте основывается всё наше знание, от него оно и происходит», — говорил философ.       Важная особенность идеи состоит в том, что ни один человек не может уничтожить уже существующую идею. Например, мы не можем уничтожить идею Бога, даже если запретим все религии, сожжем все священные книги, отредактируем всё, где есть упоминание Бога. Даже тогда человечество вновь придет к этой идее.       Границы познания Локк определил границами нашего опыта, однако сейчас мы, конечно, можем не согласиться с этим, особенно когда говорим о таких сложных понятиях, как квантовая физика, тем не менее, даже она строится на уже существующих и известных нам базисах. Важным является определение опыта для философии Локка. Это не только чувственное познание, но и всё, благодаря чему человек может черпать знания о мире. Источниками знаний, то есть идеи, Локк называет ощущения и рефлексию. Рефлексия — это наблюдение, которому ум подвергает свою деятельность. Это внутренний опыт разума над самим собой. Ощущения позволяют нам воспринимать окружающую действительность, а рефлексия производит идеи мышления — желания, рассуждения и т.д.       Идеи бывают простыми и сложными. Простая идея содержит только одно представление или ощущение о какой-либо вещи, например, идея боли, идея удовольствия и т.д. Сложная идея возникает, когда человеческий разум начинает разрабатывать простую идею — соединяет несколько идей вместе, сравнивает их, выделяет общую абстракцию и т.д. Абстракция для Локка — это сумма общих свойств предмета. — Господа на задних партах, — неожиданно прервал лекцию Вайзли, — а расскажите-ка нам, что, по вашему мнению, Джон Локк понимал под первичными качествами вещей?       Визерс уперся взглядом в двух парней, сидевших в телефоне и о чем-то переговаривающихся между собой. Их лица испуганно вытянулись, когда юноши поняли, что вопрос был обращен именно к ним. Вообще, они не очень любили философию, считая её пустой тратой времени и сил, но старались не выдавать своего отношения к предмету, так как отчаянно не желали вести активные дискуссии с Вайзли.       Оба парня ответили, что не знают и не имеют никаких представлений о том, что мог бы подразумевать Джон Локк под первичными качествами. Вайзли закатил глаза и предупредил, что если они не проявят активность на паре или не напишут эссе по теме «Философия Джона Локка», то на зачете их будет ожидать любой дополнительный вопрос. Угроза была более чем серьезная, поэтому всю оставшуюся пару парни внимательно слушали и конспектировали. — Возвращаясь к данному вопросу, — продолжил Вайзли, убедившись, что его «рейд» выполнил свою задачу и привлек максимальное внимание аудитории. — Джон Локк выделил понятия первичных и вторичных качеств вещей, чтобы узнать, как чувственное восприятие помогает отображать адекватный характер вещей. Под первичными качествами он понимал физические характеристики предмета, вроде длины или веса, а под вторичными — качества, носящие субъективный характер, вроде вкуса или запаха. Локк убеждается, что субъективное познание — это свойство нашего разума, и многие знания будут неизбежно иметь субъективный характер. Познание реально лишь потому, что идеи и действительность сливаются в нашей голове.       Познание может быть интуитивным, демонстративным и чувственным. Интуитивным познанием Локк называл познание, когда наш ум без какого-либо посредничества других идей открывает истину. Очень часто мы принимаем решения интуитивно, но интуиция — это не то же самое, что угадайка. Интуиция — это знание, когда, поднося руку к горячему утюгу, мы интуитивно понимаем, что нам будет больно и это не лучшее наше решение. Почему же мы это понимаем, не трогая горячий утюг? Потому что наш ум быстро совмещает факты о том, что утюг — горячий предмет, а горячие предметы причиняют боль, поэтому мы знаем — нам будет больно. Это знание не даровано нам никем свыше, оно — продукт нашей мозговой деятельности, причем наш мозг работает так быстро, что мы даже не успеваем это уловить. Вторым видом познания является демонстративное познание, которое зависит от доказательств. Например, демонстративно я понимаю, что многие из вас не сдадут мой предмет, но мне необходимо в этом убедиться.       Слова Визерса прозвучали как угроза. Аллен в очередной раз обрадовался тому, что сходил на конференцию. Сейчас они разбирали действительно сложную, но интересную тему, и если бы что-то такое попало ему на зачёте, то он бы определенно не сдал его. — Последний вид познания — чувственное. Оно самое ограниченное, так как не может простираться дальше существующих вещей. Причину, по которой человек не достигнет пределов познания, Локк определил в двух вещах: первая — человеческое чувственное познание ограничено, вторая — наш разум может познать только существующий мир, но по Локку существуют и другие миры. Интересно, как сейчас эта позиция легко взаимодействует с теорией струн, согласно которой мы не можем познать вселенную, так как помимо нашего трехмерного мира существуют еще десятимерные миры. Думаю, если бы Джон Локк родился в современном мире и изучал квантовую теорию, он был бы счастлив.       Важный вклад Джон Локк сделал и в праве. Он является одним из сторонников и разработчиков концепции «естественного права». То есть прав, которые есть у нас с рождения, вроде права на жизнь. Как и Гоббс, Локк разделял взгляды на социальную природу государства. Он один из первых предложил разделение властей на три ветви — законодательную, исполнительную и федеративную. Законность власти в государстве Локка определяется уровнем поддерживаемости её народом. Будучи сторонником мирного решения конфликтов, он выступает против любой формы насилия.       Не менее интересны взгляды Локка на этику. В своей этике он разрабатывал концепцию воспитания или же среды, согласно которой человека формирует его детский опыт и воспитание. В качестве высшего блага Локк видел отказ от следования сиюминутным желаниям и подчинения своих действий разуму. На этой ноте мы закончим говорить об этом прекрасном философе, чьи идеи, как вы видите, пошатнули мир в лучшую сторону. Последний наш философ на сегодня — Готфрид Лейбниц.       Визерс вновь занялся презентацией, давая себе время передохнуть, а студентам переварить материал. Пара уже близилась к завершению. — Итак, Лейбниц (1646-1716) — знаменитый немецкий философ, занимавшийся науками различной направленности, эдакий Леонардо да Винчи. Он изучал математику, физику, философию, был хорошим юристом, историком и библиотекарем.       Лейбниц долго и упорно изучал уже существующую философскую систему. Ему хотелось создать такую систему, которая бы позволила объяснить законы мира во всем его многообразии. Он один из первых начал поиск заветной теории всего, которая и в современной физике представляет собой некий «Святой Грааль». В отличие от Локка, он считал, что мир может быть познаваем и в центре мира лежит такая сложная философская категория, как истина.       Лейбниц взял физический подход к объяснению активности мира. Он считал, что природа физического тела пролегает не в модусах, а в силе, которую нельзя увидеть. Это некая физическая сила, действия которой нам доступны и понимаемы, но сама она незрима, как незримая сила, с которой человек двигает камень, видно лишь тело, которым она управляет. Вот как он сам описывает её: «Сила принадлежит тем сущностям, которые не могут быть показаны наглядно, поэтому она недоступна чувственному познанию, а только уму». Все тела движутся или стремятся к движению. Эта сила в своем метафизическом смысле и является субстанцией, которая приводит мир в движение. К понятию субстанции она приравнена потому, что, будучи духовной (не имея тела), она связана со своим материальным проявлением, а значит, содержит в себе идею и материю. Силу-субстанцию Лейбниц назвал монадой от греческого слова «единица». Монада — универсальная неделимая единица мира, обладающая индивидуальностью и способная к изменениям, исходящих изнутри неё, а не снаружи. Он был близок к идее атомов, но отошел немного в другую сторону, — прокомментировал Вайзли, перелистывая слайд.       Аллен с надеждой посмотрел на часы, что висели над входом в аудиторию. Не то, чтобы пара была скучной, просто он уже устал, и у него буквально кипела голова от такого наплыва материала. — Монады обладают внутренним разнообразием. Между собой они разделены по виду действия — представление (перцепция) и сознание (апперцепция). Перцепция — это некое стремление, действие, благодаря которому происходят изменения. Для теории монады характерно, что восприятием обладают все монады, но лишь некоторые из них имеют сознание. «Познание истин отличает нас от животных», — писал Лейбниц.       Монады взаимосвязаны между собой, будучи индивидуальными, они содержат в себе информацию и о других процессах. Чтобы вам было более понятно, представьте, что монады — это линия ДНК. Каждая частица ДНК обладает индивидуальностью, но вместе с тем, она связана с другими такими же частицами, что позволяет им взаимодействовать. Вот, послушайте, что сам Лейбниц пишет на этот счет: «Это связь всех вещей с каждой отдельной, и каждой отдельной со всеми остальными, каждая монада находится в известном отношении со всеми другими, она есть все живое — зеркало Вселенной». Пытаясь доказать, что мир взаимосвязан, Лейбниц вводит понятие гармонии. Он объясняет, что монады не могут действовать друг на друга — «у них нет окон, чтобы кто-то зашел туда». Причина же, по которой все работает, — гармония, синхронизация работы отдельных видов монад. В качестве силы, которая их синхронизирует, Лейбниц предлагает Бога.       Лейбниц был один из немногих, кто попытался описать взаимодействие Бога, человека и природы. Так, объясняя природу зла, он говорит, что это не нечто противостоящее добру, а недостаток добра, подобно тому, как болезнь является недостатком здоровья. Мир намеренно ограничен, а потому несовершенен, а зло, как известно, проистекает из несовершенного.       Однако, господа, я вас поздравляю, наша пара уже как пару минут закончилась. Желаю всем удачно сдать сессию, увидимся на зачете!       Студенты стали спешно собираться. Чертов Вайзли! Не мог что ли покороче, у них же через шесть минут зачет! Аллен тоже начал активно собираться, но был остановлен преподавателем. — Мистер Уолкер, Вы не могли бы уделить мне минуту Вашего времени? — Простите, профессор, у меня сейчас зачет, это может подождать? — спросил Аллен, всем своим видом показывая, что действительно торопится. — Да, конечно. Я напишу Вам в WhatsApp, Вы не против? — Нет, профессор, до свидания? — Погодите! — воскликнул Вайзли. — Двадцать третьего числа Вы еще здесь? Вечером? — Да, — произнес Уолкер, уже стоящий в дверях. — Мне нужно, чтобы Вы пришли. Это очень важно. Вы согласны? — Хорошо, сэр. Я могу идти? — Идите.       Вайзли отпустил студента, возвращаясь к своим делам. Честно говоря, он ещё не был уверен в собственном плане, возможно, было бы лучше от него отказаться, но проходить через это снова… нет, в этом деле можно положиться на Уолкера — этот парень просто клинически не умеет отказывать, он вполне мог бы помочь ему. Лишь бы все получилось. ______ Итак, прошу прощения, господа. Глава вышла очень объемной, поэтому пришлось разделить. Во второй (следующей) у нас почти не будет философии, но будет кое-что весьма интересное, что ближе познакомит вас с профессором и жизнью Аллена за стенами универа. Всем добра! Не болейте (автор сдает сессию на карантине, еще немного и пуля в лоб обеспечена).