Scarlett

04:16 Спокойная ночь отменяется. Я… я даже не знаю, что сказать. Я… О, Господи. 07:18 Надо что-то записать. Вроде бы я уже немного успокоилась. Если это вообще возможно после того, что произошло со мной. Если бы обычный, нормальный человек увидел сегодня то, что видела я, он лишился бы рассудка. А так как я уже чокнутая и чего только ни повидала в своей жизни, я могу сохранять еще хоть какое-то подобие самообладания. Прошедшей ночью я спала от силы часа два, но в сон меня не клонит до сих пор, несмотря на галоперидол. Признаюсь, мне все еще кажется, что волосы на моей голове шевелятся, и я поминутно трогаю затылок рукой, потому что мне все время чудится, что волосы стоят дыбом. Все это даже немного смешно… Или просто я уже так перенервничала, что мне эта ситуация кажется смешной? Ведь на самом деле ничего веселого здесь нет, и, возможно, скоро мне придется навсегда покинуть Смитхиллс и отправиться в психушку. Итак. Спокойно, Фрэнки. Ты же флегматик, ты сможешь успокоиться и рассуждать здраво. Сегодня ночью… Скарлетт приходила ко мне. Я видела ее… и даже сейчас как будто вижу. Ее облик словно отпечатался в моем сознании, ожег мою сетчатку, и сколько бы я ни пыталась сморгнуть это видение, оно никуда не девается. Думаю, я буду видеть ее до конца своей жизни. Около двух часов ночи я проснулась от какого-то громкого звука, словно прямо рядом с моей кроватью что-то рухнуло. Я перепугалась, включила свет и села. Никого и ничего я не увидела. Кроме конверта на свободной стороне своей постели. Я сразу поняла, что это от нее. Конверт был такой же пожелтевший, как обычно. Внутри лежала небольшая записка, от которой у меня свело скулы так, словно я съела кислую Берти Боттс. «Ах, Фрэнки, ты такая милая и беззащитная, когда спишь. Без своих очков. У тебя даже как будто лицо немного меняется. Знаешь, я ведь наблюдала за тем, как ты спишь с самого твоего приезда сюда. Надеюсь, ты простишь мне и эту вольность тоже? Я сейчас совсем рядом, Фрэнки. Ты наивно полагала, что новые замки уберегут тебя от меня? Я намного могущественнее, чем ты думаешь. Я старый призрак, Фрэнки. Я многое умею. И сейчас я кое-что покажу тебе. Выходи в коридор. Не бойся, я не собираюсь причинять тебе вред. Просто… хочу познакомиться с тобой поближе». В тот момент я еще не думала, что Скарлетт действительно… является призраком. Я подумала, что, несмотря на смену замков, она каким-то чудом проникла в дом, а теперь запугивает меня. Я порадовалась, что не убрала далеко перцовый баллончик, с которым ночевала в прошлый раз, вытащила его из первого ящика прикроватной тумбочки и выбралась из постели на ледяной пол. Холод был таким сильным, что еще больше отрезвил меня. Я также засунула в карман пижамных штанов мобильный, чтобы в случае чего сразу звонить в полицию. Слава богу, что я все-таки не позвонила… Иначе Лиз уже была бы здесь и с едва сдерживаемыми слезами выслушивала бы мою бредовую историю. Медленно открыв дверь, я выглянула в коридор, но ничего подозрительного там не увидела. Я вышла и несколько минут вглядывалась в темноту. Коридор заканчивался ванной комнатой, и дверь туда была приоткрыта. Я не могла с уверенностью сказать, закрывала ли ее вчера вечером или нет. В моей голове и без того было слишком много мыслей, чтобы запомнить еще и такую мелочь. Однако зачем-то, сама не знаю почему, но в такие моменты люди часто начинают вспоминать всякую ерунду, и я тоже вспомнила историю Лиз про бедолагу, увидевшего белую фигуру в дверном проеме ванной комнаты. Я силилась прогнать эту мысль, но это было равносильно тому, чтобы не думать о том месте, которое у тебя чешется. Зуд будет сводить с ума и заполнит собой все сознание. И тогда я увидела ее. Но не в дверном проеме, а у подножия лестницы рядом с ванной комнатой. Я могу восстановить ее в памяти так же отчетливо, как если бы она сейчас снова стояла прямо передо мной. Я запомнила каждую деталь. Она казалась вполне реальной. От нее не исходило призрачного свечения, ничего похожего. Лишь лунный свет, падающий на ее белые одежды, создавал легкое ощущение мерцания. На ней было длинное, в пол платье, с длинными рукавами и длинным кружевным воротом, укрывающим шею до самого подбородка. Длинные белые волосы ниспадали на плечи и слегка завивались ближе к концам. Я не могла с такого расстояния разглядеть ее лицо, хоть и была в очках. И тогда я наконец-то догадалась включить свет. Всегда ржала над тупыми героями ужастиков, которые бродят по дому в темноте, словно выжидая, когда призраки на них набросятся, а сама точно так же ступила! Я пошарила ладонью по стене, щелкнула выключателем, и коридор озарился ярким желтым светом. Однако Скарлетт от этого никуда не исчезла, и я продолжала видеть ее все так же отчетливо, как видела бы любого другого реального человека. Первая моя мысль: «Это розыгрыш. Кто-то пробрался в твой дом и изображает привидение, чтобы напугать тебя! Ты же видишь, что она настоящая! Она человек, выглядит как человек, так доберись до нее и всыпь ей как следует!». Но не успела я сделать и шагу, как Скарлетт сама махнула мне рукой, словно приглашая за собой, а потом… Моя уверенность в том, что это розыгрыш, рухнула подобно карточному домику под порывом ветра. Потому что Скарлетт (или кем бы это существо ни было) просто шагнула в стену. И исчезла. Словно в самом деле прошла сквозь нее и скрылась в ванной комнате. Какое-то, наверное очень долгое время, точно сказать не могу, я простояла в ступоре, а потом двинулась вперед в сторону ванной. Если бы я опять же смотрела сейчас фильм ужасов, то отругала бы саму себя за эту оплошность. Меня всегда раздражало, когда герой бежит прямиком за привидением и попадает в очевидную ловушку. Но я пошла за Скарлетт потому, что не считала ее привидением. Я подумала, что если это не розыгрыш, значит, мое сознание опять решило сыграть со мной злую шутку. Подумала, что это просто моя галлюцинация, а, следовательно, никакой физической опасности она для меня не представляет. Тогда я еще не задавалась вопросом, как галлюцинация могла оставить письмо на моей подушке. Я просто пошла за ней, почти не испытывая страха, ведь я уже привыкла к подобным фокусам от своей больной головы. Да и Скарлетт была даже близко не такой страшной, как мой мертвый дед. Перед тем как заглянуть в ванную комнату, я включила там свет. Затем вошла и внимательно огляделась. Никакой Скарлетт. Она в самом деле исчезла, просто растворилась в воздухе. Или стала невидимой и наблюдала за мной. Я уже хотела уйти, когда заметила конверт на полочке над раковиной. Внутри была очередная небольшая записка: «Ну как я тебе, Фрэнки? Хочешь увидеть больше или этого пока достаточно? Мне удалось хоть немного пошатнуть твои верования? Ладно, думаю, этого в самом деле пока достаточно. Мне не хотелось бы, чтобы ты сбежала из Смитхиллса так же, как и все остальные бедняги, которых я напугала до полусмерти. Мы можем пока продолжить общаться как обычно. Если хочешь мне что-то сказать, просто оставь письмо в почтовом ящике. Скарлетт». Сейчас, когда все это закончилось, когда в моей голове немного улеглось пережитое потрясение, я проклинаю себя за тупость, за то, что, стоя как истукан в этом дурацком коридоре, я не догадалась вытащить из кармана телефон и заснять Скарлетт (уже даже не знаю, как это нечто называть) на камеру. Тогда я скорее смогла бы определить, галлюцинация это или нет. Достаточно было бы лишь отправить фотку или видео Лиз и спросить, что она там видит. Но нет же! Я тупо пялилась на Скарлетт, не предпринимая никаких действий! В тот момент я была уверена, что это всего лишь галлюцинация, мне даже хотелось убедить себя в этом. А сейчас… я сомневаюсь. Я хорошо знаю, что такое галлюцинации. Со временем я научилась отличать их от реальности. Взять, например, моего деда – самую частую и самую кошмарную из всех моих галлюцинаций. Обычно я видела его стоящим в углу напротив моей кровати. Он просто стоял и смотрел на меня немигающим мертвым взглядом. Именно такими остекленевшими и безжизненными были его глаза, когда я нашла его тогда… Я была еще маленькой, я не знала, что покойнику можно закрыть глаза, но даже если бы я знала об этом, я все равно побоялась бы до него дотронуться. Поэтому до приезда скорой, полиции и родителей я так и сидела рядом с его телом и смотрела в его глаза и в его открытый рот. Я могла бы отвернуться, могла бы выйти из комнаты, но не сделала этого, потому что мне казалось, что если я перестану смотреть на деда, тот зашевелится. Протянет руку и схватит меня за плечо. Я боялась этого так сильно, что старалась пореже моргать. Несколько раз мне показалось, что он пошевелился. Что, конечно, было плодом моего детского воображения. И когда дед начал приходить ко мне в виде галлюцинации, он всегда приходил именно с таким лицом, какое было у него после смерти. Глаза, смотрящие в пустоту, побелевшие от катаракты, и открытый рот с ввалившимися от худобы щеками. Он был статичен, подобен фотографии или картонной фигуре в человеческий рост. И даже когда я слышала его голос, его губы не шевелились. Голос шел просто откуда-то из глубины черного провала его рта. Иногда, в самые тяжелые периоды, он приближался ко мне. Но не шагами, а рывком, одним мимолетным движением. Вот он стоял в углу, вот я моргнула, и он уже стоит у моих ног, все такой же неподвижный и пустой. Чего мы с Лиз только ни делали, чтобы прогнать его. Поначалу лекарства действовали очень плохо, и я продолжала видеть его каждую ночь. Лиз заставила угол спальни своими мольбертами в надежде, что тогда моей галлюцинации просто негде будет появиться. Но это не действовало. И я снова видела своего деда в том же самом углу, и мольбертов там уже не было. И как бы Лиз ни пыталась убедить меня в том, что они по-прежнему стоят на месте, я просто не могла поверить в это, потому что видела совсем иное. А что касается Скарлетт…. она не была похожа на статичную галлюцинацию. Она помахала мне рукой, зовя за собой, она плавно двинулась в сторону стены и растворилась в ней. И все эти письма… Особенно последнее, из ванной. Даже если предположить, что я написала его себе сама и положила в ванную, то как я могла заранее узнать, что увижу там галлюцинацию? Это просто нереально. Но что же тогда произошло со мной? Как это объяснить? Мне нужен кто-то еще. Кто-то нормальный. Потому что в итоге все может оказаться вовсе не таким, каким я это вижу. В итоге может оказаться так, что я увидела Скарлетт, написала сама себе письмо, отнесла в ванную, а потом подумала, что нашла его. Такой вариант тоже вполне возможен, если моя болезнь начала прогрессировать. Не знаю, что делать. Просто не знаю. Вариант с полицией окончательно отменяется. А признаваться Лиз в своей полной несостоятельности мне тоже пока не хочется. Посмотрю, что произойдет этой ночью. Мне нужно еще раз увидеть Скарлетт, желательно поближе, чтобы понять, шевелится ли ее лицо или же оно больше напоминает плакат со стены. Отвечать ей ничего не буду. Кем бы и чем бы это ни было, возможно, мои ответы порождают его активность. Попробую затихнуть и просто понаблюдать. 25 октября, 2016 года, среда 20:08 Затихнуть и понаблюдать не получилось… То, что произошло сегодня ночью, и тот ужас, который я пережила, разом перечеркивают все кошмары, что мне случалось пережить до этого. Только сейчас я смогла взять ручку и попытаться это записать. Я выпила довольно много успокоительного (хотя доктор Робинсон рекомендовала не злоупотреблять им), но зато мои пальцы наконец-то перестали дрожать. К прошедшей ночи я подготовилась основательно. Положила под одеяло рядом с собой перцовый баллончик и телефон, чтобы в случае чего сразу начать снимать привидение. Написала это предложение и снова ощутила себя неисправимо чокнутой. СНИМАТЬ ПРИВИДЕНИЕ, МАТЬ ВАШУ?! Но именно это я и собиралась сделать. Галоперидол я на этот раз выпила, чтобы не думать потом, что все почудилось мне из-за пропуска приема лекарства. Я все сделала как надо. Потушила свет (в надежде, что темнота привлечет Скарлетт, ведь прошлой ночью она явилась ко мне именно в темноте) и легла спать. Я почти не боялась. Почти не верила, что что-то произойдет и чувствовала себя довольно глупо. Таково уж свойство человеческой психики. Когда проходит небольшое время после события, потрясшего или напугавшего нас, образ этого события тускнеет и меркнет, словно сновидение ярким солнечным утром после пробуждения. Но Скарлетт и не думала меркнуть. Она явилась ко мне снова в районе двух часов ночи. Я проснулась от оглушительного грохота и даже не успела толком сообразить, что происходит и включить настольную лампу, как уже увидела ее, стоящую в ногах моей постели. Она стояла, чуть склонив голову на бок, и без улыбки смотрела на меня. Ее тяжелый взгляд словно пригвоздил меня к кровати. Я не могла шевелиться, не могла дышать. Со мной такое уже бывало пару раз, и я знала, что это называется сонный паралич. Я знала, что в таких случаях нужно постараться успокоиться, чтобы ужасное состояние быстрее прошло, но ВЫ БЫ СМОГЛИ УСПОКОИТЬСЯ, ЕСЛИ БЫ НАД ВАМИ СТОЯЛО ПРИВИДЕНИЕ?! Я тоже не смогла. Я могла лишь во все глаза смотреть на нее и ждать, что она вот-вот набросится на меня. Ее волосы, ее кожа были совсем белыми, как свежие простыни, а губы – неестественно темными, почти черными в лунном свете. Она выглядела в точности так, как выглядела на той фотографии из газеты, что Лиз показывала мне. И мне почти удалось убедить себя, что это всего лишь галлюцинация, потому что Скарлетт не двигалась, даже не говорила ничего. И в то же время… она не была похожа на картонку в человеческий рост. Она выглядела объемной, выглядела реальной, осязаемой. И она… моргнула. Медленно так. Потом подняла голову, чуть откинув ее назад, и взглянула на меня сверху вниз. Так же медленно сложила свои руки на груди и сказала: - Здравствуй, Фрэнки. Даже если бы я могла говорить в тот момент, я бы вряд ли ей ответила. Потому что меня объял такой ужас, которого я не испытывала даже в первые появления своего деда в моей комнате. Ее губы шевелились, когда она произносила эти слова. Ее губы шевелились. Ее голос был негромким и спокойным. Мне показалось, что я слышу в нем легкое эхо. Словно голос шел из каких-то темных недр, из глубин каменного колодца. Это был нечеловеческий голос, несмотря на все попытки существа сделать его человеческим. - Ты хотела увидеть меня поближе, ведь правда? – спросила Скарлетт, и внезапно тембр ее голоса стал пугающе низким, сразу опустившись на пару тональностей. – Ой… Как-то странно я говорю, да? – она тут же усмехнулась, но таким низким гортанным смехом, таким жутко неправдоподобным, что в тот момент я была уверена, что поседею от ужаса. – Извини. Я давно не пользовалась голосом. Забываю, как им управлять, – ее тембр снова поднялся. – Ну так что, Фрэнки? Похожа я на твою галлюцинацию или нет? В тот момент сонный паралич отпустил меня, я снова обрела способность двигаться и нащупала дрожащей рукой выключатель. Комната озарилась светом. Скарлетт осталась стоять на месте. И снова усмехнулась: - Серьезно? Думаешь, свет прогонит меня? Разве ты сама не хотела меня увидеть? И вот я пришла. А ты как воды в рот набрала. Конечно, ты предупреждала меня, что не очень общительна, но ведь не настолько же, а? Или ты теперь решила игнорировать меня? Вместе со способностью двигаться ко мне понемногу начал возвращаться разум, и я вытащила из-под одеяла мобильник и направила на Скарлетт объектив камеры. При этом у меня так тряслись руки, что я несколько раз чуть не выронила телефон. Я даже не думала, что руки вообще способны так сильно трястись! Да они чуть не отвалились к чертовой матери! Но я не успела заснять Скарлетт, потому что… она вдруг рассердилась. - Что ты делаешь? – спросила она опять низким гортанным голосом, от которого у меня застывало дыхание в груди и немели конечности. И когда я ничего не ответила и нажала на кнопку создания снимка, Скарлетт вдруг взмахнула рукой, просто взмахнула рукой, и струя воздуха огромной силы выбила у меня телефон из рук и ударила его о стену. А Скарлетт… ее лицо, оно вдруг очень изменилось. Глаза и кожа словно налились кровью, потемнели. - Все еще не веришь, что я реальная?! – заорала она. – Все еще хочешь доказательств? Но я уже ничего не хотела. Мне было так страшно, что я едва удержалась, чтобы не обмочить штаны. Стыдно признаться, но я закрыла лицо руками, чтобы не видеть ее, и разревелась. Я не переставая причитала, чтобы она не трогала меня, чтобы она исчезла и просто не трогала меня. Это было так унизительно, но я не могла остановиться, не могла не умолять об этом. Мне и правда, в самом деле, действительно было очень страшно. Когда я снова осмелилась открыть глаза и оглядеть комнату, Скарлетт уже не было. Очевидно, моя мольба подействовала на нее, и она оставила меня в покое. Впрочем, сама я былого покоя не обрету уже никогда. Я видела призрака. И этот призрак был реален. 22:12 Возможно, мне следовало бы уйти на эту ночь из дома. Ведь так обычно поступают умные люди, когда встречаются с привидением? Но я не стану убегать. Потому что я уже достаточно пообщалась со своим привидением и, кажется, причинять мне вред Скарлетт не собирается. Конечно, она чуть не разбила мой телефон (экран слегка треснул, но все вроде бы работает), но ведь меня саму она не тронула. И когда я умоляла ее уйти, она ушла. Может, если я попрошу просто оставить меня в покое, она послушается? Она разозлилась на меня за то, что я игнорирую ее. Ну что ж. Возможно, если я все-таки напишу ей, она перестанет пугать меня? «Что тебе нужно? Чего ты хочешь?». Я оставила записку в почтовом ящике, даже не удосужившись положить ее в конверт. После того, как Скарлетт обошлась со мной этой ночью, она таких почестей не заслуживает. Господи, а что если это повторится? Тогда я сяду на первый же поезд и уеду, просто уеду к Лиз. Господи… Как же мне хотелось бы рассказать ей об этом, поделиться своим кошмаром. Но Лиз не поверит мне, и ее нельзя в этом винить. Как жаль все-таки, что у меня не получилось сделать ту фотографию… Точнее, я ее сделала, но она вышла слишком размытой, потому что Скарлетт как раз в тот момент выбила у меня телефон из рук. Конечно, сама я больше не сомневаюсь в ее существовании, но вот если бы мне пришлось доказывать это Лиз, я с треском провалилась бы.