Официант, дичь!

      У Гарри Поттера были очень плохие предчувствия по поводу второго тура Тремудрого турнира. Ещё только когда он впервые услышал из золотого яйца слова той загадки, ему сразу же вспомнилось великое множество сказок, легенд и поверий. Сначала он не хотел этому верить, упорно отгоняя от себя невесёлые мысли, но сейчас, стоя перед тёмными водами Чёрного озера, настала пора признать правду.       Русалки.       Русалки — антропоморфные, но холоднокровные существа, живущие под водой.       Русалки — гипнотизирующие метаморфы, способные принять самый чарующий облик, дабы заманить несчастную жертву в свои путы.       Русалки — существа, самым изысканным деликатесом почитающие человеческую плоть.       Русалки…       Да, несмотря на то, что он не хотел верить в предложенную загадкой суть второго испытания, жизнь хорошо приучила его всегда готовиться к самому худшему, и Гарри подготовился.       Метла, трансформация и даже пресловутые жабросли были отринуты прочь. Гарри не собирался пользоваться столь тихоходными способами перемещения под водой.       Он выбрал свой путь.       Водяной элементаль.       Три тысячи галеонов стоила привязка водяного элементаля у одного маститого акваманта. И только благодаря тому, что Гарри был «тем самым Гарри Поттером», ему удалось выйти на подходящего специалиста и сделать заказ. Правда, если бы он не был «тем самым Гарри Поттером», то ему и не пришлось бы ничего этого делать. Он бы просто сидел на трибуне, ел прыгучую кукурузу, да болел за Седрика.       Судьи дали отмашку на подготовку к старту, и Гарри скинул с себя мантию. Зрители ахнули.       Чёрный маггловский гидрокостюм. Подводные очки. Пара ножей на поясе. Чехол для волшебной палочки на спине у левого плеча. И, самое главное, сплошь исчерченный рунами и инкрустированный чёрным обсидианом стальной наруч, удерживающий элементаля.       Да, у Гарри было очень плохое предчувствие по поводу этого тура. Особенно с учётом исчезнувшей куда-то Гермионы. Потому как только сегодня утром Гарри осознал: «кто», а не «что» будет его заложником.       Гермиона. Без вариантов.       Свисток. Отмашка. Старт!       Седрик, Флёр и Виктор тут же ринулись в тёмные воды. Гарри же медлил.       Что может быть быстрее воды в воде? Только звук и свет. Больше ничего.       Гарри прикрыл глаза и уже привычным волевым посылом призвал дух элементаля.       Со стороны казалось, что Гарри просто стоит, что он боится сделать первый шаг, и поэтому трибуны презрительно засвистели, закричали, засмеялись.       Гарри же было всё равно. Он был целиком и полностью поглощён взаимодействием с локализованной в его наруче частицей духа воды.       Прошла минута, началась другая. Трибуны уже смеялись в полный голос, как вдруг вода перед Гарри вспенилась, а на её поверхности плавно поднялась большая водяная полусфера трёх ярдов в диаметре. Секунда, и она взорвалась мириадами брызг, намочившими всех: и судей, и чиновников, и зрителей.       На месте полусферы медленно разворачивалась длинная, обтекаемая фигура, состоящая целиком из воды. Гарри открыл глаза и спокойно шагнул в неё.       Спустя секунду зеленовато-прозрачный водяной дельфин с четырнадцатилетним юношей внутри подпрыгнул и, перевернувшись в воздухе, без всплеска ушёл в воду.       Сразу же после погружения, элементаль сориентировался на ближайшее скопление крупных живых существ и начал быстро набирать скорость. Гарри же в это время отделял зёрна от плевел в том вале поступающей к нему в мозг информации и аккуратно корректировал движение.       Сначала они обошли Седрика. Затем где-то в кильватере потерялась Флёр, а ещё через пару секунд где-то на самой грани обзора промелькнула и акулья голова Виктора. Всё это заняло не больше пятнадцати секунд. Ещё сорок — ушло на то, чтобы добраться до поселения русалок. Когда они были уже на самой его окраине, элементаль просигнализировал хозяину о странном изменении состава воды в его центре.       Гарри похолодел, а потом его словно кто-то ударил по голове. Сердце сбилось, дыхание спёрло, а глаза его остекленели. Потому как над подводным поселением творилось что-то страшное. Между дном и поверхностью висел большой шар из окрашенной бледно-розовым цветом воды. И шар этот менял свою окраску, становясь к своему центру всё более и более красным. Кроваво красным.       Четыре маленькие фигурки, привязанные к какому-то каменному помосту, источали эту краску в окружающую их воду. Другие же фигурки — бледные и хвостатые — окружили их и увлечённо извивались в каком-то древнем, ритмичном танце. Прямо на глазах Поттера одна из хвостатых фигурок замахнулась длинным ножом, и вода вокруг окрасилась новой порцией краски.       Водяной дельфин в мгновение ока метнулся в эту кроваво-розовую сферу, подплыл к помосту и… Гарри взорвался.       Зрители на трибунах почувствовали дрожь земли, затем последовал глухой удар, и вся водная гладь Чёрного озера встрепенулась.

***

      Со времён того злосчастного турнира минуло уже сто семьдесят пять лет. На земле не осталось государств. На земле не осталось инакомыслящих. На земле не осталось никого, кто не признавал бы над собой абсолютную власть Всеярчайшего Бога Императора.       А ещё на земле не осталось никого из разумных живых, кто не принадлежал бы к виду Homo Sapiens. Русалки, кентавры, гоблины, эльфы, тролли, великаны и множество других — волшебных и не очень, разумных и не очень — существ были уничтожены Карающим Гарри.       Ровно сто сорок лет своей жизни потратил Гарри Поттер на то, чтобы отомстить за смерть своего самого близкого человека — Гермионы Грейнджер.       Сегодня Карающему Гарри исполнялось сто девяносто лет. Плотный, коренастый мужчина тридцати пяти лет с виду, со стянутыми в длинный хвост волосами, сидел в кресле, в гостиной небольшого домика, затерянного где-то в Андах, и вертел в руках тонкий хрустальный бокал с вином. Его изумрудно-зелёные глаза были подёрнуты лёгкой поволокой воспоминаний о прошлом, а правая рука сама собой выбивала бравурный ритм какого-то военного марша.       Хлопнула дверь. Спустя минуту в комнату вошёл статный черноволосый мужчина самой приятной наружности. Ему было лет сорок на вид, и только не сходящая даже на самом ярком солнце лёгкая бледность выдавала его прошлое.       — С днём рождения, Каратель, — гость выставил перед именинником полулитровую тёмно-зелёную бутыль самого дорогого в мире виски.       — И тебе не хворать, Император, — лениво кивнул Гарри, взмахом руки подзывая пару бокалов.       Они уже давно не называли друг друга ни по именам, ни по данным им когда-то прозвищам. Слишком уж они напоминали им обоим о тех временах, когда не было ни Карателя, ни Императора, а вместо них в Англии жили беспомощный мальчик Гарри и живой мертвец Волдеморт. Они предпочли оставить своё прошлое, спрятать его как можно дальше и глубже.       И только одну вещь не посмели тронуть ни Гарри Поттер, ни Волдеморт.       Небольшую фотографию с перетянутым чёрной атласной ленточкой углом.       Последнюю фотографию.       Фотографию Гермионы Грейнджер.