temno

      Когда Чонин говорит, что если хён не вернётся на базу, он сожжёт его блокнот, Чан звереет. В смысле он вернуться не должен?! Но у Хёнджина тоже это чониново выражение лица, потому что интуиция у мелкого дай боже. После пятого случая Сынмин заявляет, что Чонин явно чем-то надышался и больше не человек, ведь так не бывает. У людей не бывает. Чанбин даёт ему под зад, потому что может и итак тошно, блять.       Чан прокручивает мысли об этом восьмой раз за день, он правда не возвращался, зачистка пошла не по плану. Седьмой выброс всё-таки случился и их направили всех, вероятно, что никто не вернулся на базу. Сверху говорят, что если произойдут все двенадцать, всё население эвакуируют, но люди — не идиоты, после второго начали движение на север, ждать когда откроют границу. Они не верят правительству, и, возможно, правильно делают. А если Чонин действительно надышался, Чан уже не в первый раз слышит про измененных, сначала ходили слухи про Мёнсу со второго отряда, потом про Тэхёна. А от начальства полная тишина, перераспределение всех групп и ждать дальнейшие указания. Это нервирует, он сменил одиннадцать рабочих составов за последние две недели. Как будто им всем нельзя контактировать на длительное время. С утра их группу отправят на третье направление заражения и Чан впервые боится, потому что оно самое ближнее к точкам выброса, хотя Чанбин говорил вброса. Такие мысли не выкинешь из головы так просто, руки чешутся сделать запись, он по привычке лезет в нагрудный карман, чтобы опять клацнуть зубами от досады. Он может их не увидеть больше. К нему никто не подходит ближайшие два часа — как страшно он психует.