Зеркальные страницы

История не начнётся, пока автор не найдёт нужных слов для вступительной фразы, которая завлечёт читателя. Она должна означать начало чего-то нового для человека, начало незнакомого раннее стечения обстоятельств. Или же должна напомнить о прошлом, которое затаилось на стеллажах его памяти. Писатель всегда работает на мыслях и воспоминаниях своего читателя, не оставляя и части сознания не вовлечённой. И такую силу имеет единственная фраза, называемая "началом". С ранних лет я сравнивал его с истоком, тем местом, откуда всё и начинается. Если бы я был маленьким человечком, я бы сорвал листочек, сел на него своим маленьким лёгким тельцем, а потом поплыл вперёд, в сторону продолжения истории, которая постепенно развивалась бы, а вода бушевала или же утихала. Я много что сравнивал с водой, будь то людские слова или рецепт бабушкиного пирога. Объединяло их то, что везде было начало, середина и конец, как и должно быть в любом деле. Даже жизни приходит конец, поэтому я всегда говорил, что мы плывём по реке, а уже как мы это делаем — решаем сами. Я часто отвлекаюсь, пытаясь что-то придумать. Подобные мысли заводят меня не туда, и я превращаюсь в философа, но чаще в полного идиота. Я могу не замечать реальность, какой бы волнующей она не была. Не скажу, что умею абстрагироваться, я часто волнуюсь из-за всяких мелочей и не могу отвлечься. Скорее, писательство на меня так влияет, что я не могу видеть ничего другого, кроме тетради передо мной. У меня это с начальной школы. Забавно, звучит так, будто я болен чем-то. Моя жизнь не такая насыщенная и весёлая, как у других старшеклассников. Да, я также ною из-за оценок и контрольных, сижу в интернете и иногда хожу в кафешки. Но я больше погружён в себя и свои рассказы, что делает меня... Нелюдимым, что ли? Я — фермер, развожу вокруг себя различных людей, схожих и различных пород, смотрю, как они друг с другом взаимодействуют, а результатом считается ещё одна написанная работа. Всё просто. Для меня моё окружение стало вдохновением. Звучит слишком пафосно, но на деле я ни к кому не отношусь, как к личности. Куклы... Вот кто меня окружает. Я лишь смотрю на спектакль и записываю его на бумагу. — Чон, ты здесь? — дверь в класс открылась, когда я склонился над тетрадкой, успев лишь поставить точку на новой строчке. Я поднял взгляд и увидел мою одноклассницу, Ким Хеён. Она, пожалуй, единственный человек, с кем я общаюсь много и долго. Хеён помогает мне редактировать мои работы, у неё прекрасное знание корейского и английского, наверно, поэтому мы и дружим. — Я тебя обыскалась, — тёмно-каштановые волосы подпрыгнули на её хрупких плечах, когда девушка юрко подбежала к моей парте на среднем ряду. Положив руки на старое дерево, она наклонилась ближе, осматривая мою пустую тетрадь. — Негусто. Может, тебе отдохнуть пока? Да и сколько ты сидишь здесь? — Час-полтора, может, — от досады я закрыл пустую тетрадь, снял с крючка сумку и стал складывать туда все свои вещи. Я слишком засиделся в пустом кабинете. — А ты чего в школе забыла? Внеурочная деятельность давно закончилась. — А, точно! — звонкий голос пронзил мои уши, а, казалось бы, слабые руки вцепились в мои. — Ты должен кое с кем познакомиться! Он настоящий гений! Талант! — Боже, да в кого ты такая горластая?! — я одёрнул руки и качнулся назад на стуле. — Это не может подождать? — Нет, он сейчас уйдёт! — словно капризный ребёнок, жаждущий развлечений, Хеён подняла меня со стула и потащила в сторону кабинетов, в которых велись кружки. Преодолев лестницу, мы пошли прямо по коридору. На этом этаже и находились все клубные классы, кроме спортивных, которые гордо прятались на первом этаже. Здесь всё было более мирно: кружок шитья — прекрасно, всегда мечтал научиться зашивать некоторым личностям рты; кружок пения — здесь явно находятся люди с вечной головной болью, будущие аптекари, видимо; кружок программирования — меня запрограммировали промолчать и не высказываться некультурно. И вот мы остановились перед дверью класса, где проводят кружок рисования. В животе приятно закололо от предвкушения. Рисовать я любил, но моё мастерство ограничивалось милыми чибиками. Всегда восхищался такими людьми, которые могли передать на бумаге природу, эмоции человека. С художниками мои цели и ум были схожи. Я остановил Хеён от открывания двери ногой, поэтому мы цивилизованно зашли в класс, где по всему периметру стояли мольберты. Они закрывали собой ящики с различными художественными принадлежностями, над названиями которых я мог только гадать. Здесь пахло масляными красками и карандашами, странное сочетание, больше напоминающее древесину. Я осмотрел всё, что привлекло мой взор, пока Хеён нервно искала что-то другое. Увидев на стуле школьную сумку, она торжественно заявила: — Он ещё в школе! Как свезло! — Я получу объяснения? Или буду гадать до последнего? — Посмотри, Чонгук, — одноклассница сняла с мольберта рисунок, прикрепленный к нему малярным скотчем. На листе бумаги был изображён красивый парень с милой родинкой на носу, двойными веками и слегка заострёнными ушками, спрятанными под волосами. Он сдержанно улыбался уголками губ, а глазки блестели от счастья, либо приступа нежности. Я провёл пальцем по стёртой резинкой зоне, возле губ. У художника было много попыток нарисовать их, но исходный результат мне пришёлся весьма по душе. Я аж сам не заметил, что этот нарисованный персонаж вызвал у меня улыбку. Это можно было считать живописной магией. — Сонбэ сказал, что его зовут Ким Тэхён. Он долго видел его в своих снах и вот, наконец, нарисовал. Правда он гений? — Положи рисунок на место, а то испортишь. — Пусть играется, — сзади раздался низкий, мужской и хриплый бас. Хозяин рисунка появился, как по закону жанра. Неужели он стоял за дверью и подслушивал, чтобы появиться в нужный момент? Вот хитрец. Парень хоть и выглядел старше, но был ниже меня, да и телосложением несильно отличался от Хеён. Худые ноги скрыты школьными штанами, на тонких плечах оказалась жилетка, которая была велика и доставала ниже уровня бёдер. Чёрные, круглые очки подчёркивали его выразительное лицо и еле выделяющиеся скулы. Парень скрестил руки на груди, а я не смог отвести взгляд от его длинных выразительных пальцев. Я бы сделал ему комплимент, сказав, что за его пальцы пианист отдал бы ноги, но проблема в том, что и ноги ему нужны для игры. Таинственный молодой человек, ничего не скажешь. — Мин Юнги-сонбэ, — Хеён подбежала к нему, отчего я почувствовал себя брошенным. — Я хочу познакомить вас с Чон Чонгуком, лучшим писателем в этой школе. — Писатель — громко сказано, — неловко подметил я. Мы ещё и слова друг другу не сказали, зато за нас всё сделала Ким. Чётко сработано. — Ааа, так это с ним ты хотела меня познакомить? — Юнги перевёл взгляд на меня, а после дружелюбно пожал мне руку. Она у него была холодна, не удивительно, зима на дворе. — Ну и что дальше? — от этого вопроса я округлил глаза. — Ребят, смотрите, Юнги-сонбэ рисует, — парень кивнул. — А Гуки пишет... — Не называй меня так. — А я редактирую тексты. Почему бы нам троим не создать свою собственную манхву с персонажами Юнги? — Чёрт, я догадывался, — мне показалось, что Мин улыбнулся после этих слов. — Я много думал об этом, но сейчас не могу принять решение. Для меня рисование — хобби, а совместная работа предполагает труд и сложенный график. Я не могу так, — Юнги подошёл к своему рисунку и понёс его к остальным. — Но как же?.. — Хеён поникла, как расстроенная собачка. Даже голос стал жалобнее, похожий на скулёж. — Это было бы весело. Втроём мы могли бы создать что-то действительно стоящее. — Я не сказал нет, — я отчётливо услышал его смех, весьма сдержанный и аккуратный. Юнги повернулся ко мне. — Если твоя история про моих персонажей будет достаточно хороша, то я соглашусь рисовать с тобой манхву. — Погоди, но я ведь не соглашался... — не досказав, меня ударила Хеён, а потом продолжила мило улыбаться своему сонбэ. Коварная женщина. — Ладно, всё равно делать нечего. Мы вновь пожали друг другу руки, но с большей силой и теплотой, нежели при встрече. Почему-то я даже не расстроился из-за того, что в моей тетради не было и строчки текста, это знакомство стоило моих философских рассуждений и безделья. Я пожертвовал малым, но получил награду в лице этого талантливого и перспективного дарования. Всё просто.