I love it when you call me señorita I wish I could pretend I didn't need ya But every touch is oh la la la It's true la la la
У Миллс невероятно нежная кожа и ароматные волосы. У Финна опьяняющий парфюм и запутанные кудри. Искусанные губы и сбитые костяшки. Наивно-добрые глаза и горящий янтарно-красного цвета огонь. Покой и буря. И лишь одно общее желание на двоих. В итоге от пламени всегда остается пепел.Oooh I should be running Oooh you keep me coming for ya
Браун оглядывает обстановку: просторный балкон пятнадцатого этажа открывает шикарный вид на ночной Ванкувер. Где-то там плещутся волны вовсе не тихого океана, а Милли зачарованно глядит пока еще только на яркие огни небоскребов, многоэтажек, на свет фонарей и фар проезжающих мимо машин. Еще приятнее смотреть на такую красоту, зная, что родной человек все время с тобой. Финн застает ее за рассматриванием города врасплох и подходит совсем незаметно. Он нежно целует ее в губы, окружая хрупкую талию руками и прижимая ближе к себе, но не дает заскучать: уже через мгновение Финн легко подхватывает ее и, нетерпеливо смахивая со стола тихающие часы, усаживает Милли на стол. Она легонько тычет его пальцем в грудь, боясь от смеха прикусить ему губу, и Вулфард вскидывает бровь: — Что я снова сделал не так, Браун? Милли тихо хихикает и путает его темные кудри, превращая прежнюю аккуратную укладку в полный беспорядок. Финн закатывает глаза, но не раздражается, и плотно задергивает шторы. — Полагаю, так лучше? — Я имела в виду не это, но ты все равно догадливый, — игриво улыбается Милли и подается вперед. Финн обхватывает ее лицо руками и требовательно прижимается к губам в страстном поцелуе. Девушка могла бы отметить это как выражение отчаяния, но она даже не могла знать, по какой причине. Вулфард перемещает обе руки уже на ее талию, когда Милли сама тянет его за шею к себе. В его глазах адское пламя, еще немного, и казалось, запляшут сами черти. Браун еле заметно вздрагивает от того, что Финн играет с замком платья на спине, и прохладный металл касается ее разгоряченной кожи. От контраста кружится голова. Щеки неумолимо краснеют, в комнате понемногу становится душно и как-то непривычно тесно. Помимо сапфирового света луны, пробивающегося сквозь щель между стеной и шторами, остаются сиять только искры карих глаз. Браун тихо ерзает меж его рук, когда он резко останавливается и смотрит ей в глаза. — Что? — девушка спрашивает настороженно, даже испуганно. Финн мотает головой, и его рука скользит по молнии-застежке вниз к бедрам Милли. Девушка встает со стола, черная ткань медленно спадает на пол, и Браун уже не ежится, только совсем немного, даже несмотря на то, что она в одном нижнем белье. Милли привстает на носочки, переступая черную ткань платья, и тянется за заветным поцелуем. Ее ресницы подрагивают, глаза щурятся в сомнении и одновременно в предвкушении, и девушка все же успевает нетерпеливо коснуться его губ своими. Вулфард легко переносит ее на кровать и аккуратно выводит узоры на бордовом кружеве, не забывая покрывать тело девушки поцелуями. Милли становится невыносимо жарко, ей срочно нужен воздух, холод, и Вулфард отвечает хриплым «ты получишь свой холод». Ей понятно все по долгому пылающему взгляду. У Финна искусные пальцы, и уже скоро она дрожит в его ледяных руках. Первое время Браун испытывает стеснение и неловкость, но после берет инициативу в свои руки. Девушка рвано вздыхает и переворачивается, роняя уже Финна на спину и садясь сверху. — Ты не замечаешь, как твое тело идеально подходит моим рукам? — юноша чуть приостанавливается и заправляет русую прядь ей за ухо. Милли лишь секунду думает над ответом и тут же откидывает волосы назад. — Заткнись, Вулфард, — улыбается она и мило щурится. — Тогда лучше заткни меня сама, — искушающе предлагает Финн и продолжает выжидающе смотреть на нее. Браун примыкает к его податливым вишневым губам и получает в ответ сдавленный стон. Ее тонкие пальцы путаются в темных волосах, правая рука скользит по полурасстегнутой рубашке. Милли отрывает едва держащиеся пуговицы окончательно, и они скачут по полу. Рубашка расходится, открывая вид на мужскую грудь. Девушка вмиг отрывается, смотрит затуманенным томным взглядом из-под ресниц. Тогда Финн не сдерживается и чуть ли не рыча притягивает ее к себе, движения становятся более уверенными, и Вулфард беспорядочно водит руками по телу Милли. Каждое его прикосновение сводит девушку с ума, и она не может больше ждать.***
Оба знали, что этого все равно никогда не хватит. «Я думаю, мне стоило бежать с самого начала, бежать без оглядки. Потому что теперь я навеки пропала…» — мысль кажется девушке ужасно пугающей, и Милли гонит ее прочь, стараясь упрятать странную горечь глубоко внутри. Браун перестает обращать на это внимание, поворачивается на бок, соприкасаясь кончиком своего носа с носом Финна и блаженно прикрывает веки.All along I’ve been coming for ya And I hope it means something to you
Вулфард не перестает любоваться ею: так она прекрасна. Девушка чувствует настойчивый долгий взгляд и легонько чмокает его в лоб, проводя рукой по кудрям. — Ты знала, что твои глаза — самое настоящее восходящее солнце? Милли не может сдержать смеха. Но честно пытается не обидеть Финна. — Нашелся романтик, не порть момент, дурак, — девушка снова заливисто смеется и игриво приподнимает бровь в вопросе: — а ты в курсе, что мог бы стать отличным писателем? Финн удивляется ее вопросу и недоуменно щурит глаза. — Ну, знаешь, таким, которого никто не понимает, потому что у него странные сравнения, но все его любят, потому что он…он очень-очень красивый… — Милли поняла, что загляделась и теперь с опаской закусила губу в ожидании эмоционального взрыва: актеры люди творческие и порой такие несдержанные. — Замолчи, Браун. Во имя тишины этого дома, замолчи… — по шутливому угрожающе хохочет парень. Вулфард щекочет укрытую простыней девушку, она радостно смеется, прячется с головой под белую ткань и иногда совсе-е-ем немного визжит. Финн забирается к ней, и их губы сталкиваются в трепетном поцелуе. Где-то за окном, на горизонте, алеет полоса восходящего солнца.