***
В тот вечер Луи силой заставил себя уехать из квартиры Гарри. Он знал, что находясь в опасной близости к парню, он не сможет сдержать себя, а торопить события пока что не хотел. В это раз Томлинсон желал сделать всё правильно, не торопясь, обдумывая и анализируя все действия, не совершая старых ошибок, о которых в последствии они оба могут пожалеть. Самая важная и волнительная часть пути к раскрытию ожидала их через три дня после того, как они снова официально стали парой. Всё это время Луи провёл во внутренней борьбе и сомнениях, которые Гарри из раза в раз, одним своим существованием, разрушал вдребезги. Стайлс приезжал к нему домой, готовил чудесную еду по своим авторским рецептам, разговаривал с ним, заботливо и нежно касался его рук. Глаза, улыбка, мягкие осторожные движения Гарри растворяли страх Луи, парень утопал в ласках и тепле, с каждой секундой влюбляясь сильнее и сильнее в того человека, которого, казалось бы, любить сильнее уже невозможно. Но стоило Гарри уйти, как неприятные мысли вновь одолевали его, мучили и заставляли сомневаться в верности своего поступка. Он нервно бродил из одного угла комнаты в другой, крутил телефон в руках и постоянно курил, пытаясь успокоить растрёпанные чувства. И, казалось, Гарри понимал его состояние, казалось, он видел его насквозь, все страхи и сомнения, всю его неуверенность в каждом действии, но он всё равно оставался рядом, безмолвно поддерживая парня в трудные минуты. Когда Луи дрожащим голосом по телефону назначал встречу с менеджерами, Стайлс держал его за руку, когда он подолгу молчал, лежа на диване и пялясь в одну точку, Гарри, не задавая лишних вопросов, прижимал его к своей груди, но, несмотря на их близость, Томлинсон всё ещё боялся задать ему неприятный вопрос, который последнее время крутился у него на языке. — А что будет, если мы расстанемся? — неуверенно прошептал Луи, сидя на заднем сидении машины, которая везла их прямиком на встречу. — Ох… Но мы только снова сошлись, и я пока не собираюсь бросать тебя. — Я тоже. Я тоже не собираюсь, ты не подумай! — затараторил Луи, увидев волнение в глазах Стайлса. — Но что, если однажды… Черт, ты не представляешь, мне так страшно, — Томлинсон опустил голову на плечо Гарри и зажмурился. — Хе-ей, — парень осторожно обнял его за плечи и притянул к себе. — Знаешь, что будет, если мы однажды расстанемся? Луи в ответ лишь вопросительно промычал. — Я думаю, это не будет большой трагедией, потому что я сразу вернусь к своему бывшему, — прошептал ему на ухо Гарри. Луи резко дёрнулся и непонимающе взглянул на него. Смысл сказанного доходил до парня несколько секунд, и как только он понял, что Гарри имел ввиду, глухо рассмеялся, носом утыкаясь в его ключицы. Сладковатый запах одеколона медленно окутал его, через кожу и лёгкие пробираясь в кровь и распространяясь по всему телу. — Напомни мне, почему я всё ещё люблю тебя? — Очевидно, за моё чувство юмора, — Стайлс чмокнул его в макушку и положил подбородок на голову парня. — Эту шутку даже не ты придумал, — шутливо обиделся Луи, руками обвивая крепкую талию Гарри. — Ох, я уверен, что и не ты. — Мы несём какую-то чушь. Такой важный разговор впереди… — задумчиво пробормотал Томлинсон. — А почему этот не может быть важным? К твоему сведению, все разговоры важные, Лу. Даже те, которые кажутся совершенно бессмысленными. — Пф… — Луи тихо хмыкнул. — Я куплю сборник твоих цитат. — Зачем тебе его покупать, если ты можешь просто написать его? Будешь мои биографом, — Гарри погладил спину парня, ощущая, насколько сильно тот напряжён, и пытаясь хоть немного отвлечь его от тяжёлых мыслей. — Ох, если бы я записывал твои цитаты, то там б было что-то из разряда «Луи, посмотри, я похож на сельдерей» или «Я тут пытался сфоткать, как мы лежим и понял, что у меня кривой средний палец на левой ноге», или… — Перестань, — рассмеялся Гарри, затыкая рот Луи ладонью. — Я вообще-то не всегда несу чушь! Томлинсон легко укусил грубую кожу и перехватил руку Гарри, переплетая их пальцы и поднимая голову так, чтобы видеть его глаза. — Хазза… — одними губами прошептал он, внимательно разглядывая лицо парня. — Если всё пройдёт ужасно, если у нас не получится договориться… Я… Я решил, что всё равно сделаю это, если ты согласен быть рядом. Гарри сосредоточенно посмотрел на Луи: в его зелёных глазах горели огни, в них читалась уверенность и сила, которой Томлинсон безгранично доверял. Сейчас он чувствовал себя очень странно: с одной стороны максимально уязвлённым и слабым, с другой окружённым мощнейшей стеной и защитой в лице своего бойфренда. — Ради тебя, — Гарри осёкся и исправил. — Ради нас. Я согласен на всё. — Спасибо, — прошептал ему куда-то в шею Луи, вкладывая в одно слово всю свою безграничную любовь и благодарность.***
Луи было нелегко вылезать из машины и в гробовой тишине подниматься в офис на лифте, не держась за тёплую крепкую руку Гарри и каждую секунду не ища поддержки в его взгляде. Его трясло мелкой дрожью, когда он открыл дверь кабинета, где уже ждали их появления менеджеры Луи и Гарри и представители их новых лейблов. От внимания Томлинсона не скрылось, какими озадаченными взглядами их осматривали — люди, работающие с ними были в курсе их натянутых отношений в последние годы, и никто толком не понимал, зачем было организовано это странное собрание. Луи и Гарри поздоровались со всеми: Стайлс уселся рядом со своим менеджером, чуть правее от центрального места, которое занял Луи. — Здравствуйте, — ещё раз повторил Томлинсон, стараясь звучать как можно более серьёзно и официально. — Вам, наверняка, интересно с какой целью организованна данная встреча. Я не хочу долго ходить вокруг да около, поэтому предлагаю сразу приступить к теме. Луи прочистил горло и бросил взволнованный взгляд на Гарри, который коротко кивнул ему, подбадривая и без слов заверяя, что всё будет хорошо. — Я и мистер Гарри Стайлс долгое время находились… Кхм… Состояли… В романтических отношениях. Пока нас связывал по рукам и ногам контракт с Modest! , мы не могли совершить каминг-аут, но сейчас, всё тщательно обдумав, мы пришли к выводу, что самое время раскрыться. В кабинете для переговоров было тихо, люди, сидевшие за столами не казались удивлёнными, скорее озадаченными новой непростой целью, которую ставил перед ними Томлинсон. — Решение окончательное, и должно быть реализовано в ближайшее время, — твёрдо проговорил Луи, ощущая каждой клеткой тела, как его страх начинает отступать, а на смену ему приходит твёрдость и решительность. Всё. Стоило только последнему слову сорваться с его губ, Луи кристально чисто осознал, что назад дороги нет. Он запустил механизм, и совсем скоро весь мир узнает главную тайну его жизни. Самую прекрасную и трагичную тайну, которая со временем стала невыносимо тяжёлой ношей, и от которой прямо сейчас Луи постепенно избавлялся. Бурное обсуждение за столом началось уже буквально через пару минут после того, как Томлинсон объявил тему их собрания. Переговоры шли, на удивление, не так туго, как он представлял себе. Менеджеров и представителей лейблов не особо интересовала их сексуальная ориентация, они скорее переживали за репутацию своих артистов, продажи уже вышедшего альбома Гарри и ещё недописанного Луи, за скандал, который разгорится вокруг Modest! после того, как участники всемирно известной группы расскажут правду о своих бывших фейковых отношениях и запретах со стороны менеджмента. Поступали разные предложения, каким образом можно было прийти к раскрытию: кто-то говорил, что обязательно нужно снять документальный фильм про историю их любви, но Луи и Гарри буквально в один голос отвергли эту идею; кто-то утверждал, что всё можно сделать, через социальные сети, но эта мысль показалась парням сыроватой; кто-то предложил им выступить вдвоём и на концерте объявить о своих отношениях, но эта затея пока что была слишком рискованной. В итоге долгого разговора, споров и обсуждений, было принято решение действовать во всех направлениях постепенно. Для начала предлагалось воспользоваться силой интернета: пара лайков на комментариях в социальных сетях, намекающих на отношения, несколько подписок на соответствующие аккаунты, дабы подогреть интерес к неоднозначной теме; рассматривалась так же идея подключить сестёр обоих парней, которые могли бы неоднозначно отвечать на вопросы фанатов, порождая больше слухов и тем самым подготавливая публику к крупным новостям. Планировалось несколько сливов старых фотографий и отрывков интервью, где Гарри и Луи явно вели себя не как близкие друзья. Потом уже можно было приступать к более открытым действиям, например, появиться вместе на улицах, в баре или ресторане. В предстоящих интервью чуть больше говорить друг о друге, напрямую ничего не отрицать и ждать подходящего момента для того, чтобы объявить об отношениях официально. Этот вариант с постепенным раскрытием устроил все стороны, и по окончании переговоров Луи почувствовал, как напряжение, которое копилось весь день, постепенно спадает, оставляя после себя усталость и желание поскорее оказаться дома. Единственным нерешённым остался вопрос «истории их отношений», так как Луи всё ещё разрывался между двумя возможными вариантами: рассказать правду, дабы заново не увязнуть в паутине из лжи и притянутых за уши фактов, либо придумать такую историю, которая бы не затронула не причастных к ним людей. Томлинсон всё ещё переживал за то, что нападкам агрессивно настроенных фанатов могут подвергнуться не только Лиам, Найл и Зейн, которые, очевидно, были в курсе их связи, но и «бывшие девушки» парней, которые просто работали по контракту. Луи так же не хотел, чтобы люди атаковали их семьи, за то, что те в своё время активно отрицали их с Гарри отношения, ведь эта парочка итак доставила родным немало головной боли. Но на сегодня обсуждений спорных тем было более чем достаточно, да и впереди их обоих ещё ждали дела — Луи нужно было поехать на студию и закончить запись двух песен с альбома, у Гарри же сегодня по плану было большое интервью для GQ. Парни договорились встретиться вечером в квартире Стайлса и отпраздновать начало их долгого пути небольшим ужином. Когда Луи уже собирался выйти из опустевшего кабинета, Гарри перехватил его и притянул к себе. Он мягко обнял его и тихо сказал: — Я так горжусь тобой. Ты сегодня был просто чудесен. Томлинсон устало выдохнул и всем телом прильнул к парню. — Спасибо, солнце. Я бы не сделал этого без тебя. Луи почувствовал, как Гарри улыбается. — А знаешь, что ещё я заметил? — хрипло спросил Стайлс, губами едва касаясь уха Луи и обжигая его горячим дыханием. — Ты надел эти чёртовы брюки. Томлинсон тут же шумно втянул воздух и закусил нижнюю губу, вспоминая что на нём надето. Сегодня утром он чересчур долго перебирал разную одежду, пока в глубине шкафа не нашёл старые облегающие красные брюки, которые идеально подчёркивали его задницу и открывали вид на тонкие щиколотки. На самом деле, они были не просто элементом одежды — эти брюки несколько лет назад купил ему Гарри. — Я выгляжу в них, как стриптизер! — воскликнул Луи осматривая себя в зеркало со всех сторон. — Это практически лосины! — А мне очень нравится, как ты выглядишь, — Стайлс заправил выбившиеся из пучка волосы за ухо и подошёл к парню сзади. — В них твоя задница смотрится просто прекрасно. Гарри опустил руки сначала на бёдра Луи, а затем медленно перевёл их ниже, сильно сжимая округлые упругие ягодицы. — Извращенец, — фыркнул Томлинсон, ни на сантиметр не отстраняясь от ласк. — Ты специально купил мне их, чтобы весь вечер пялиться на мой зад? К нам ведь приедет моя семья, а ты хочешь, чтобы я ходил красный как рак от твоих голодных взглядов? Стайлс наклонился и лёгкими поцелуями проложил дорожку от плеча до щеки Луи. — Я купил эти брюки, чтобы ты надевал их только для меня. Чтобы в любой момент я мог бы сделать так, — Гарри снова сжал зад парня. — Или так, — он несильно шлёпнул по правой ягодице, срывая с губ Луи хриплый стон. Томлинсон закусил нижнюю губу, возбуждение накатывало волнами, заставляя его непроизвольно начать тереться задом о пах Гарри. Несмотря на то, что Луи сам сгорал от желания, ему хотелось поддразнить Гарри в ответ, завести его сильнее, заставить немного поревновать, а зная его до ужаса собственнический характер, сделать это было не сложно. Луи хищно посмотрел в зеркало, встречаясь взглядом в потемневшими от возбуждения глазами Стайлса. — Как думаешь, может мне стоит надеть их на вечеринку Ника в пятницу? — хитро щурясь, спросил он. Выражение лица Гарри моментально поменялось: ехидная ухмылочка тут же испарилась, взгляд стал мрачным, а челюсть сильно сжалась, и Луи знал, что это не предвещает ничего хорошего. Стайлс резко развернул Луи к себе лицом и уставился ему в глаза. — На вечеринку Ника? Я выберу тебе наряд на вечеринку Ника, и в нём точно не будет этих брюк, — жёстко отрезал Гарри. — Почему? — продолжал строить из себя невинную принцессу старший. — Я думал, они тебе нравятся. — Да. Они мне нравятся, потому что в них ты выглядишь, как модель с обложки порножурналов. И я не хочу, чтобы какие-то левые озабоченные дружки Ника видели этот зад в этих брюках. — Ох, это что же мы ревнуем? Ты ведь сам весь в делах и не можешь составить своему парню компанию. Может кто-нибудь там оценит мой вид по достоинству, — Луи ухмыльнулся, прикусывая губу и ехидным взглядом окидывая Гарри с ног до головы. Томлинсон ходил по тонкому льду, он чувствовал, как в парне закипает и бурлит ревность, но это только добавляло азарта и раззадоривало его ещё больше. — Не шути так со мной, — серьёзно сказал Стайлс вплотную подходя к нему и кладя большие ладони Луи на задницу. — Это только моё. — Неужели? — улыбнулся парень, облизываясь и не отрывая взгляд от зелёных горящих глаз. Гарри низко рыкнул и впился губами в шею Луи, кусая мягкую кожу и оставляя яркие засосы. — Гарри… Мама… Приедет, — выдыхал по слову Томлинсон, возбуждение которого от грубых ласк и приливов ревности Гарри доходило до пика в считанные секунды. — Заткнись, — бросил Стайлс, продолжая буквально пожирать его шею, засасывая и грубо покусывая острыми зубами кожу. Гарри резко сорвал с парня футболку, припадая губами к его ключицам, а пальцами активно начиная играть с его сосками, сильнее возбуждая итак доведённого до пика Луи. — Ах…! — высокий стон сорвался с его губ, и Гарри медленно спустился вниз, стягивая новые брюки Томлинсона вместе с боксерами. Возбуждённый член Луи подпрыгнул, цепляясь за резинку боксеров, и старший глухо зашипел. — Нравится представлять, как на тебя смотрят другие парни, маленькая шлюшка? — прорычал Гарри, опускаясь на колени и сжимая его член в руках. — Гарри… Ах… — Томлинсон чувствовал, как ноги его подкашиваются, а рассудок затуманивается чистым животным желанием. — Заткнись, — снова приказал Стайлс. — Ты только мой. — Пожалуйста, Гарри… — захныкал Луи, требуя больше контакта. — Скажи это, — потребовал младший, медленно проводя большим пальцем по красной головке и размазывая по ней естественную смазку. — Твой… Гарри, пожалуйста. Я только твой… М-м… — шептал Луи, откидывая голову назад и зажмуриваясь от переизбытка ощущений. — Правильно, — ухмыльнулся Стайлс и тут же заглотил член парня практически на половину, заставляя Луи громко вскрикнуть. Томлинсон инстинктивно потянулся к волосам Гарри, он быстрым движением стянул резинку, распуская длинные кудри и зарываясь в них тонкими пальцами. Яркие искры мерцали под плотно закрытыми веками, Луи полностью отдавался сводящим с ума ощущениям, теряя над собой контроль и глубоко толкаясь в горячий рот парня. Ревность Гарри всегда безумно возбуждала его, Луи готов был вечно дразнить его, словно льва в клетке, чтобы потом стать самой желанной жертвой. Стайлс заглатывал с каждым разом всё усерднее, издавая пошлые хлюпающие звуки и заставляя Луи громко стонать и бессвязно бормотать признания в любви. — Ты… Лучший. Ах! Господи, Гарри, вот так! Ох, я всегда твой, да! Я так люблю тебя… Ох! Томлинсон чувствовал, как постепенно он приближается к краю, как с каждой секундой звёзды в его глазах становились ярче, он слышал собственные стоны, низкие звуки, которые издавал Гарри, и дольше сдерживать себя он не смог бы просто физически. — Я… Гарри… Сейчас… Луи посмотрел вниз и встретился взглядом с ярко-зелёными глазами, в которых смешивались чистая невинность и самая грязная пошлость. Этой доли секунды хватило, чтобы парень с гортанным глухим стоном излился в рот Гарри. Тот проглотил всё до последней капли и хитро ухмыльнулся, тыльной стороной ладони протирая губы от слюны и остатков спермы. Стайлс поднялся и натянул на едва стоящего на ногах Луи боксеры и брюки. Он, абсолютно довольный результатом, мягко провёл кончиками пальцев по щеке парня и, коротко чмокнув его в губы, сказал: — Если не хочешь краснеть перед мамой и сёстрами, надень водолазку. — Ты же знаешь, как они действуют на меня, — прохрипел ему в ухо Гарри, и ноги Луи подкосились от этого глубокого голоса и горячих воспоминаний. — Ты помнишь? — кое-как выдавил из себя Томлинсон, ощущая, как брюки вот-вот будут тесны ему не только сзади. — Как можно не помнить эти порнушные штанишки. Я же их тебе подарил, — Стайлс чуть отстранился и глянул Луи в глаза — зрачки обоих были расширены, а взгляды, пытаясь за что-нибудь зацепиться, хаотично бегали по лицам друг друга. — Я всё ещё помню, как сказал тебе надевать их только для меня, непослушная принцесса. Томлинсон почувствовал, как сердце его подскочило к горлу от родного прозвища, от голодного взгляда и игривой интонации Гарри, и где-то в глубине просыпалось старое доброе желание дразниться и заставлять его ревновать. Да, возможно, для таких игр пока было немного рановато, учитывая то, как болезненно они расставались и сходились, но сейчас Луи не думал о том, как прозвучат его слова. Он облизнул пересохшие губы и прошептал. — Я просто хотел, чтобы эти штаны были на мне, когда я рассказывал всему офису о том, что сплю с тобой. В глазах Гарри блестнули искры, и он криво ухмыльнулся. — Я бы сейчас мог просто разложить тебя на этом столе и вытрахать всю твою дерзость, но я пообещал быть нежным с моей принцессой, — Стайлс осторожно наклонился и поцеловал Томлинсона. — Сегодня. В девять. Ужин. — Не хочу никуда уезжать, — Луи выпятил нижнюю губу и посмотрел грустными глазами на Гарри. — Хочу остаться с тобой. А еще хочу домой. — Господи, и этому человеку скоро тридцать лет, — рассмеялся младший, выпуская его из объятий и коротко целуя его в макушку. — Не напоминай про мой старческий возраст, рядом с тобой мне всегда будет восемнадцать, — ухмыльнулся Луи, толкая тяжёлую дверь кабинета и выходя наружу. — Да уж, судя по тому, как тебя легко возбудить, тебе ещё и шестнадцати нет. Хей мальчик, уверен, что уже не девственник? — хитрая улыбка растянулась по лицу Гарри, и он пошёл следом, бесстыдно уставившись на задницу Луи, обтянутую тонкой тканью брюк. Это не скрылось от глаз Томлинсона, он по привычке воровато оглянулся, и убедившись в том, что никому нет до них дела, негромко проговорил. — Если от твоих взглядов можно потерять девственность, то я только что расстался с ней навсегда. Гарри звонко рассмеялся и пошёл рядом с парнем, едва касаясь его плеча своим. — Совсем скоро мы будем выходить отсюда за руку, и я ни на секунду не отпущу тебя от себя, — уверенно прошептал Стайлс ему на ухо, заставляя Луи залиться румянцем и смущённо уставиться в пол. Совсем скоро… Совсем скоро они с Гарри станут свободными, они начнут новую жизнь, перестанут скрываться. Естественно, за освобождением от одной ноши последует другая, не менее тяжелая: переживания по поводу того, как воспримут грандиозные новости фанаты, как отреагирует общественность, что напишут о них в газетах, кем они предстанут в глазах людей всё ещё терзали Луи, но после встречи с менеджерами, которые заверили его, что никакого организованного восстания против них не будет и что люди настроены с долей сочувствия подобного рода историям, Томлинсон чуть успокоился. Мрачные мысли о том, что весь мир будет либо ненавидеть их, либо жалеть (что едва ли лучше), постепенно перекрывались светлыми образами в его голове. Счастливая улыбка Гарри, его растрёпанные короткие волосы и ямочки на щёках, к которым он может в любой момент прикоснуться, свидания, совместные поездки… Свадьба. Милая скромная церемония на краю света, его сёстры в нарядных платьях, слёзы счастья мамы и смех друзей. Эта до сумасшествия приторная картинка, которая для многих показалась бы просто кадром из плаксивого фильма про любовь, тем не менее грела душу Луи и вселяла в него надежду на то, что они с Гарри преодолеют все трудности. То, что для других людей было обыденностью, например, прогулки за руку с любимым человеком, романтическая поездка на море или простой ужин вне дома для парней было сравнимо с обороной крепостей. Вот они отвоевали у менеджмента возможность провести Рождество вместе, вот, в практически недельных спорах, выиграли двухдневный отпуск в Лос-Анджелесе, буквально потом и кровью отобрали возможность сидеть в одной машине по пути на интервью. И каждое подобное сражение несло за собой потери, но погибали в них не люди, а чувства, которые постепенно окрашивались в тёмные краски. Подобно мягкому графиту, под давлением превращающемуся в прочнейший алмаз, их тёплые нежные отношения превращались в кристально чистый лёд и боль. Забота сменялась холодом, привязанность — ревностью, любовь — агрессивной страстью. Они медленно разрушали друг друга, сами того не признавая и оставаясь в отношениях только потому что не могли представить себе жизнь друг без друга. Сейчас они знали, что такое жить каждый сам по себе, и всё равно оба выбрали самый тяжёлый путь из всех возможных — попытаться держаться вместе. Неважно, насколько верным было их решение. Неважно, через что им придётся пройти, чтобы окончательно выяснить, походят ли они друг другу. Неважно, что они уже пережили, важно лишь то, что они вновь попытались. Дали друг другу второй шанс, доверились и решились идти вдвоём против всех. Луи обдумывал это и мельком рассматривал, что-то сосредоточенно печатающего Гарри. Его уложенные с утра волосы немного растрепались, и пара непослушных кудряшек свисала парню на лоб, брови его были нахмурены и между ними образовалась небольшая складка, которую старший частенько гладил кончиками пальцев, чтобы Гарри перестал хмуриться. Небольшие усики, лёгкая небритость, розовые пухлые губы, красивая челюсть и впалые скулы, чёрт, Стайлс, словно дорогое вино, с годами становился только лучше и прекраснее. Томлинсон чуть смутился, когда лифт остановился на одном из многочисленных этажей, и Гарри, отвлёкшись от написания сообщения глянул в его сторону. Младший улыбнулся уголком рта, его взгляд сразу смягчился, как только он посмотрел на Луи. — Хватит рассматривать меня, — тихо шепнул Гарри, вгоняя парня в краску. — Ты красивый, — пожал плечами Томлинсон, когда они вышли из лифта. — Ты красивей, — подмигнул ему Стайлс, и Луи закатил глаза. Парни неспешным шагом вышли из здания, они коротко обнялись на прощание и разошлись по машинам. — Буду ждать тебя сегодня, — шепнул Луи на ухо Гарри, опаляя его горячим дыханием и заставляя его щёки залиться румянцем. — В девять буду у тебя, малыш, — ответил Томлинсон, не подавая виду, что слова Гарри чертовски радовали его. Водитель, который привёз их сюда, терпеливо ждал недалеко от входа и Луи, усевшись на заднее сидение внедорожника, назвал адрес ресторана, где они с Найлом и Лиамом договорились встретиться сразу после того, как закончатся переговоры. Томлинсон набрал короткое сообщение друзьям о том, что он уже в пути и откинулся на спинку кресла. Телефон завибрировал, и Луи бросил короткий взгляд на экран, наперёд зная, что Найл оправил ему несколько смайлов. Но это был не Хоран, мобильник оповестил его об СМС от Лотти. Она единственная из всего семейства Томлинсон знала о сегодняшнем важном разговоре и теперь интересовалась тем, как всё прошло. Лотти 14:35 Ты жив? Всё нормально?Луи 14:35 Всё отлично. Расскажу при встрече.
Лотти 14:36 Мама сегодня пыталась разузнать, по какому поводу ты созываешь нас всех на ужин в субботу. Я тебя не выдала!Луи 14:36 Ты лучшая! Завтра всё подробно расскажу, люблю тебя.
Лотти 14:36 Гарри будет?Луи 14:36 Конечно
Лотти 14:36 Энн? Джемма? Робин?Луи 14:36 Они уже в курсе. Гарри сказал, что не сможет так долго держать такие новости в секрете от них.
Лотти 14:37 Передавай ему привет и миллион поцелуев! Я соскучилась!Луи 14:37 Завтра передашь лично. Только не перестарайся!
Лотти 14:37 Сколько лет прошло, а ты всё такая же ревнивая сучка: P Люблю тебя. Луи усмехнулся и убрал телефон в карман. Он доверял сестре абсолютно все свои секреты, она всегда находила к нему подход и понимала парня. Даже тогда, когда он заперся от всего мира один на один со своими раздумьями и страданиями, Лотти до последнего пробивалась через скорлупу брата. Тогда, когда родная мать перестала пытаться достучаться до него, а люди, с которыми он неплохо общался и вовсе забыли о его существовании, именно Лиам и Лотти стали самыми близкими для него. Сестра была в курсе того, что произошло на мероприятии, знала о состоянии Гарри, и тогда, когда Луи в слезах просил у неё совета, именно она напрямую и без колебаний сказала парню то, что тот подсознательно давно знал, никак не желал принять. Он любит тебя. И всегда будет любить. И если ты не возьмёшь себя в руки, то совсем скоро потеряешь этого мальчика навсегда. В тот момент его словно озарило и он, набрав Лиама, потребовал, чтобы тот взял его в больницу к Гарри. И чёрт знает, где бы они были сейчас, если бы обстоятельства не сложились таким образом. За ланчем, на который Лиам опоздал почти на полчаса, Луи подробно рассказал друзьям о том, что они успели обсудить с менеджерами. — Если от нас с Найлом что-то понадобится, обращайтесь в любую минуту, — доедая последнюю креветку из пасты, заверил Пейн. — Чувствую себя участником тайной спецоперации! — воскликнул Найл, хлопнув в ладоши. — Да уж, реализация «Плана Икс» начнётся только через неделю: менеджеры и адвокаты решают вопросы с нашими старыми контрактами, — устало ответил Луи. — А что с ними не так? — поинтересовался Лиам. — Понимаешь, мы ведь по сути объявляем, что Модест запрещал нам раскрываться, несмотря на то, что мы хотели, и это нанесёт им конкретный удар по репутации, на них буквально будет гомофобное клеймо. Наша пиар-команда уверена, что многие исполнители откажутся работать с ними, и чтобы у Модеста не было никаких шансов обвинить во всём нас самих, адвокаты должны досконально всё изучить. — Чёрт, я и не знал, что всё настолько серьёзно, — задумчиво проговорил Найл. — Мы с Гарри проводили в офисах и на личных встречах с Саймоном раза в три больше, чем вы все вместе взятые, если ты забыл, Найло. Наши контракты были напичканы десятками запретов, это не говоря уже о неофициальных угрозах… — Бр-р… Даже не хочу вспоминать эти времена. Последние полгода в группе на вас, парни, смотреть было больно. Чёртов Саймон. Ненавижу, — Хоран чуть дёрнулся и отпил немного коктейля странного цвета из забавного фигурного бокала. — Кстати говоря, мы так и не решили, что скажем людям. Ну… Расскажем всё как есть, что мы встречались пять лет или же придумаем другую историю. — А зачем придумывать? Не надоело жить придуманными историями? — Лиам окинул Луи странным взглядом. — Гарри тоже так говорит, но… Тогда ведь и вас это заденет. Люди могут наброситься на вас за то, что вы тоже врали им… — Так! — тут же возмутился Найл. — Тему про нас даже не поднимай. Ты ведь знаешь, что мы не боимся ничего, и всегда на вашей с Гарри стороне. — А наши семьи? Они ведь тоже по сути причастны к этому… — И что? Луи, никто не будет винить твою маму, а тем более твоих сестёр в том, что они не распространялись о твоей личной жизни! Это ведь даже звучит глупо, — Лиам раздражённо вскинул руки. — Хорошо… Хорошо. А Дэниэль? Элеонор? Они ведь тоже люди и им несладко пришлось, пока они работали со мной из-за всего говна, что лилось на них. А сейчас… — Хей. Я понимаю, ты, может, привязался к ним, потому что вынужденно находился долгое время рядом, но разве оно того стоит? Разве это стоит того, чтобы опять жить во лжи? — не унимался Пейн. — Подожди, — вмешался Найл. — А почему бы тебе просто не поговорить с ними об этом? Спроси у Эль и Дэнни, что они думают по поводу всей это ситуации. Лично мне они казались адекватными и классными девчонками, я думаю, они поймут. Тем более, если ты скажешь фанатам, что они ни в чём не виноваты и вы неплохо общались с ними, то те не будут нападать на них. Луи на секунду задумался. Он взглянул на Лиама, и тот молча кивнул, соглашаясь со словами Найла. — Ох, Гарри точно будет не в восторге от этой затеи, — проговорил Томлинсон, вспоминая вспышки ревности и агрессии своего парня, каждый раз, когда речь хотя бы косвенно заходила о его фейковых отношениях. — Не говори глупостей, — отмахнулся Пейн. — Он сейчас готов на край света за тобой пойти. — Давай не будем отрицать, что единственный человек во всём мире, кого Гарри ненавидит — это Эль, — горько усмехнулся Луи. — Не преувеличивай, — Лиам отпил горьковатый кофе и посмотрел на Хорана, ища подтверждение своим словам. — Нет, Ли. Он не преувеличивает, ты что не помнишь, как она и вправду считала, что может увести Луи у Гарри и в открытую подкатывала к нему, даже когда этого не требовалось. — Эм-м-м… Нет, Найл. Такого не было, — скомкано пробормотал Томлинсон, вспоминая, как однажды пьяная Элеонор завалилась к нему в дом в Лос-Анджелесе, когда он только расстался с Гарри, и вешалась парню на шею со словами любви. — Себя то хоть не обманывай, — хмыкнул Найл. — Ты, может, и делал вид, что всё нормально, но у Стайлса просто крышу рвало, стоило тебе появиться где-нибудь с ней. Думаешь, тому не было причины? — Ребята, вы меня только сильнее запутываете, — взвыл Луи, опуская потяжелевшую голову на руки. — Ну не начинай ныть, — подбодрил его Лиам. — Объясни Гарри, что если он даст тебе поговорить с девочками, то вы сможете спокойно рассказать всем правду. — Только не начинайте свои вечные скандалы, я уже устал от выяснения ваших отношений, — подметил Найл. — Ну… Возможно. Если только он послушает меня, — хмуро буркнул Луи. — Так! Может, оставим серьёзные разговоры на послеобеденное время? — предложил Хоран, переводя тему. — Предлагаю заказать десерт! — Полностью поддерживаю, — встрепенулся Лиам. Откуда со стороны входа в ресторан, где сидели парни послушался приглушённый вскрик, и они разом обернулись на звук. Недалеко от входной двери стояла высокая девушка с длинными чёрными волосами и густо накрашенными ресницами и прикрывала рот рукой. Её взгляд был направлен прямиком в сторону столика, за которым обедали друзья. — О господи! — негромко воскликнула она и тут же направилась к ним. Парни, привыкшие к такой реакции на них, лишь усмехнулись и внимательно посмотрели на девушку. — Простите пожалуйста, — извинилась она, как только подошла ближе. — Я очень сильно люблю вас, можно пожалуйста фотографию, — затараторила девушка, начиная рыться в сумочке и не отводя взгляд от ребят. — Прости, любовь моя, — улыбаясь, сказал Луи. — Мы тут, вроде, обедаем. Давай без фотографий. — Оу… — тут же сникла она. — Простите… — Хей, иди сюда, — Томлинсон поднялся и раскрыл руки. Девушка испуганно взглянула на него и тут же прижалась к парню, крепко обнимая его. — Спасибо… Спасибо большое, Луи. Я очень сильно тебя люблю, — судя по её дрожащему голосу, казалось, что она сейчас расплачется. — Тише, дорогая, — Томлинсон выпустил её из объятий. — Как тебя зовут? — Ханна, — чуть запнувшись сказала она. Найл поднялся следом и тоже поприветствовал девушку, сделав комплимент её блузке, на которой вручную было вышито «M.A.D.E.I.N.T.H.E.A.M». Та тут же расплылась в широкой улыбке и подошла к уже поднявшемуся для объятий Лиаму. Луи, заметив на столе чистые салфетки, вытащил одну из стопки и, достав из кармана брюк ручку, которую постоянно таскал с собой, быстро оставил там автограф и написал корявым почерком «Для Ханны». Пока Найл и Лиам расписывались, девушка снова повернулась к Томлинсону и, с полными счастья глазами, поинтересовалась: — А где Гарри? Луи чуть смутился, когда Найл и Лиам тут же уставились на него, словно он — единственный, кто мог знать ответ на этот вопрос. — У него сейчас дела, — негромко сказал Луи, вручая девушке подписанную салфетку и обнимая её на прощание. — Передай ему пожалуйста, что его альбом… Он просто… Он прекрасный. И твои новые песни, которые ты тогда исполнил, я смотрела трансляцию. Луи. Спасибо большое, это было невероятно, — протараторила девушка. — Ох… — Луи чуть приподнял брови и улыбнулся. — Передам. И… Спасибо. Девушка в последний раз оглядела их всех, попрощалась и направилась в противоположную от них сторону. Как только она скрылась из виду, усаживаясь за столик в другой части ресторана, видимо, чтобы не смущать парней, Найл хитро улыбнулся и глянул на Томлинсона. — Я бы на твоём месте обновил ленту в твиттере, уверен, что через несколько минут там будет целый анализ тона твоего голоса, когда ты отвечал ей, где сейчас Гарри. Ах, и когда сказал, что передашь ему её слова. — Она спрашивала даже не у нас всех, а у одного меня, будто только я знаю, где он, — усмехнулся Луи. — И перед кем мы будем раскрываться, мне интересно? Они уже всё давным давно знают. Лиам и Найл рассмеялись, снова возвращаясь к выбору десерта.