Иуда, брат мой

Сидя за столом небольшого уютного ресторанчика Ева безуспешно пыталась разгадать загадку, которую подсунула ей судьба под видом неожиданного спасителя. Обычно она хорошо разбиралась в людях и привыкла за несколько лет самостоятельной одинокой жизни с периодическими забегами на перегонки с демонами доверять своему чутью. Однако про ее нового знакомца шестое чувство – тревожная сирена в голове – молчало, несмотря на то, что человек, назвавшийся Александром Китралем, менее всего походил на среднестатистического городского обывателя. Впрочем, Ева еще ни разу не встречала охотников на демонов и доподлинно не знала, как именно те должны выглядеть, но почему-то она сомневалась, что они будут походить на высокородных британских денди прошлого века. Его плотный тяжелый плащ насыщенного темно-фиолетового цвета и светлая хлопковая рубашка словно специально были пошиты для костюмерной исторического фильма об эпохе Наполеоновских войн. Да ради всего святого! Мужчина носил монокль! Кто сейчас вообще ими пользуется? Ева за все время видела только одного человека с моноклем, да и то на старых черно-белых фотографиях. И слыл он довольно эксцентричной личностью, к тому же снимал фильмы. Ева сильно сомневалась, что господин Китраль имел какое-то отношение к киноиндустрии. Хотя было в его жестах и манере держаться нечто неестественное и нарочито театральное, как будто, прежде чем ответить на вопрос и поддержать беседу, он размышляет над каждой репликой и подбирает в уме подходящие для ситуации слова и реакции. Его речь казалась слишком правильной, какая бывает у иностранцев, недавно сдавших экзамен на знание языка. Ева даже заметила за собой, что тоже начинает задумываться над речью, хотя ей всегда было присуще сначала говорить, а только потом думать… и расхлебывать результаты необдуманных слов.       Сначала Ева решила, что он стар (не старше Французской революции, конечно, но ровесником того легендарного режиссера вполне мог бы оказаться) из-за седых волос, которые у ее собеседника были заплетены в аккуратную косу длиной чуть ниже плеч (и были они не перехвачены обыкновенной резинкой, а аккуратно перевязаны черной ленточкой), но уже в ресторане при более ярком освещении она отметила, что он вовсе не седой, а самый что ни на есть настоящий платиновый блондин. И лицо, которое в обманчивых тенях переулка выглядело много старше, оказалось моложе: с правильными чертами и четко очерченными скулами он походил на хищное животное. Ева бы подумала о волке, но они существа стайные, а этот больше напоминал одиночку. Она дала бы ему навскидку лет тридцать пять – сорок, хотя пару годиков, наверняка, накидывало суровое выражение лица. Красивого лица. Привлекательного такого… - Что-то не так с моим лицом? – Ева отметила про себя, что голос у ее собеседника тоже был приятным: бархатным и тягучим, как ее любимые шоколадные конфетки с мятным сиропом. И только потом, до нее дошел смысл вопроса. - С ним все хорошо. Прекрасное лицо. Почти совершенное. Отлично бы смотрелось на обложке глянцевого журнала. Вас, наверняка, фотографы толпами осаждают… - то, что Ева опять болтает какую-то ерунду, она поняла по медленно поползшей вверх брови мужчины. Вот интересно, как у него это получалось? Ей такой трюк никогда не удавался, потому что брови по одной у нее не двигались, а если и двигались, то она становилась похожа на поросенка с выпученными от натуги глазками из-за кишечной непроходимости. Ей бы еще не краснеть каждый раз от неловкости и не пороть чушь при виде привлекательного мужчины. В конце концов, она должна заручиться его поддержкой и, желательно, чтобы, разобравшись хоть немного в ситуации, он не сбежал в закат, сверкая пятками. Поэтому Ева не нашла ничего лучше, как упереться глазами в тарелку, в которой, к ее глубокому сожалению, почти ничего не осталось от вкуснейшего ризотто. Были бы деньги, она бы попросила официанта повторить, но в ближайшее время ее будущее, как и финансы, оставались под большим вопросом. Деньги следовало экономить, пускай у нее и имелся доступ к семейному счету – не понятно, сколько запросит этот охотник… и сколько еще она сможет выживать в бегах. - Раз уж с моим лицом мы разобрались, - мужчина выдержал небольшую паузу и, обозначив улыбку уголком губ, продолжил: - то я все еще жду подробного рассказа о преследующих вас демонах. - Не разобрались, - оторвать взгляд от опустевшей тарелки было сложно, еще сложнее было посмотреть прямо в светло-серые глаза охотника. – Ваши уши… - Ева запнулась, не представляя, как закончить предложение, не выставив себя попутно полной идиоткой. - Что-то не так с моими ушами? – опешил Китраль, как будто это было последнее, что он ожидал услышать. Впрочем, наверняка так оно и было. - У высших демонов кончики ушей угловатые, не такие острые и длинные как у фэнтезийных эльфов, но все же отличаются от человеческих, а ваши уши, - Ева сглотнула и договорила, как с трамплина в бассейне прыгнула, - закрыты волосами. - И вы не уверены, что я не демон, - продолжил ее мысль мужчина, едко усмехнувшись, - как говориться, доверяй, но проверяй, не так ли? – он медленно (слишком демонстративно, по мнению Евы) плавным движением руки убрал выбившиеся из прически серебряные локоны, открывая вполне обычное человеческое ухо. Красивое такое ухо (если об ушах вообще можно так рассуждать). - Я никому не доверяю – так больше шансов выжить. - Спорное утверждение. За долгие годы наблюдений я пришел к мысли, что сила людей заключается в их единстве и сплоченности перед внешней угрозой, - взгляд охотника был предельно серьезен. Он пристально смотрел на нее, ожидая ответа или какой-то реакции, но Ева думала только о том, что ошиблась: его глаза были не светло-серыми, как ей показалось сначала, а бледно-голубыми, яркими и глубокими, как безоблачное небо зимой, они выделялись, словно неоновые огни в ночи, на фоне его бледной кожи. Такие красивые. Пауза затянулась, и… Ева точно умерла бы от стыда, если бы он в этот момент спросил, что не так с его глазами. Поэтому она поспешила возобновить разговор: - Возможно, но любое единство отступает, если речь идет о могуществе. Вот, например, мой дядя. Он готов был избавиться от собственной племянницы, то есть меня, при условии, что получит демоническую силу, - говорила Ева легко, как будто предательство единственного оставшегося в живых родственника нисколько ее не задело и не оставило незатягивающейся, кровоточащей раны на сердце. Или, скорее, в спине. Ее волнение выдавали руки, нервно смявшие под столом многострадальную салфетку. - И все же, ты жива, несмотря на его козни, - охотник резко перешел на менее формальное обращение. Наверное, посчитал, что они наконец-то перешли к делу. - Не благодаря чьей-то помощи. - Но теперь ты ищешь моего участия, поскольку понимаешь, что в дальнейшем не сможешь выживать в одиночестве, - мужчина попал в точку. Ева прекрасно отдавала себе отчет, что не способна совладать со всеми демонами, которых за ней пошлют. Она в бегах чуть больше года, но как бы она ни пряталась, как бы ни скрывалась и запутывала следы, проклятые черти ее всегда находили. Ева чувствовала, что еще немного, и приобретенная паранойя с перманентным недосыпом попросту сведут ее с ума. - Я была одна почти все время, что себя помню. Привыкла. Мои родители умерли, когда я была совсем маленькой, а образ жизни нашей семьи и так не подразумевал большого количества радушных связей. В моих венах течет кровь ведьм. Очень древняя кровь. Когда я только родилась, старик Лоуэлл, демонолог и чернокнижник, чтоб он провалился, сказал, что я стану одной из самых сильных ведьм, а значит, буду способна на «великие свершения» и все такое, вплоть до открытия порталов в мир демонов. Нельзя доверять чернокнижникам – они врут, как дышат. Но дядюшка, видимо, поверил, и в день моего восемнадцатилетия решил провести ритуал, чтобы продать меня какому-то важному демону ради обретения могущества. Он же стал моим опекуном после смерти родителей и, наверное, таким образом решил получить компенсацию за многолетнюю возню с проблемным ребенком, - Ева горько усмехнулась без капли юмора: раз уж она уже выплакала все слезы, оставалось только шутить. Она перевела взгляд с измятой салфетки в руках на охотника, который будто весь подобрался и слушал ее очень внимательно, точно пантера, пристально наблюдающая за жертвой. – Но запланированный ритуал пошел не по плану – цепи в зале не смогли сдержать моей силы. Я помню собственный ужас, когда портал в Ад начал открываться, а потом вспышку белого света. И больше ничего. Не знаю, сколько времени прошло перед тем, как очнулась, но портала уже не было, а с дядей что-то произошло. Когда я убегала, он валялся на полу в луже крови. Я даже не уверена, что он остался жив. Проверять пока что не тянет. Но с тех пор меня преследуют демоны. Сначала они приходили по одиночке, но с течением времени их количество увеличивается. Сегодня… - Ева сглотнула и сжала салфетку так, что побелели костяшки пальцев, - сегодня их было уже много на меня одну. - Если ты обладаешь силой, то почему не воспользовалась ей в переулке? - В этом и заключается самая большая загвоздка. Потенциально я действительно сильная ведьма, но моя сила нестабильна. Более того, она применима только по отношению к каким-нибудь вещам или механизмам. - Правильно ли я понимаю, что ты не можешь создать световой шарик в руке, но можешь зачаровать, например, хрустальный шар гадалки, чтобы тот светил без электричества? - Да, именно, - мало кто вот так вот сразу мог понять суть ее возможностей. Ева решила, что кем бы ни был и какую бы жизнь ни вел, с магией он знаком не понаслышке. - Но у меня редко получается необходимый результат. - Ты когда-нибудь учитывала ограничения материалов? – теперь он казался заинтригованным, как будто нашел интересную загадку – головоломку для разминки ума. - Что ты имеешь в виду? – а вот Ева не могла похвастаться тем, что быстро соображала. Да и магия ее никогда не увлекала. Но дядя настаивал, чтобы она тренировалась, и всегда злился, когда у нее не получался требуемый результат. А он почти никогда не получался. Будь ее воля, Ева бы занялась ботаникой и выращивала цветочки или ювелирным делом, а не заучивала идиотские формулы на мертвых языках. Ей всю жизнь твердили, что она обладает огромной силой, она же чувствовала себя калекой, который не в состоянии заставить сработать простейшее заклинание левитации. - Возможности самих предметов. Например, ты не можешь заставить дверную ручку летать, как птица, в виду отсутствия крыльев, зато ты можешь превратить ее в бумеранг за счет угловатой формы. - Надо же. Знаешь, я как-то раньше не задумывалась о том, как работает моя сила. Мне просто казалось, что она работает неправильно, но никто никогда не пытался разобраться, почему это происходит, - единственный родственник и пара учителей ее просто-напросто ругали и запирали в комнате без ужина за неудачи. А первый встречный незнакомец легко, как детсадовцу, на пальцах, объясняет очевидные вещи. - Забавно. В том переулке я дала импульс мусорному ящику, чтобы он поймал демона – сработал как ловушка. Но ничего не получилось. В своем воображении я представляла, что ящик вот-вот превратится в живой сундук с большим количеством зубов и съест их. Глупо, правда? – и еще глупее признаваться в своих промахах. - Совсем нет. Твоя идея и твоя сила сработали, пускай и не в необходимом масштабе: одно пугало застряло в днище, чего не должно было случиться, ведь этот низший демон мог легко порубить даже закаленную сталь на мелкие кусочки, второй был погребен в куче мусора. Их промедление дало тебе нужное время для атаки. - То есть, ты хочешь сказать, что у меня получилось? – Ева не верила. Не могла поверить. - Определенно, - убежденно ответил охотник. - Но тогда выходит, что и раньше моя магия работала! Хотя нет, подожди, я пыталась создать амулет против демонов, который бы определял их и уничтожал при угрозе моей жизни. Я видела похожий у старика Лоуэлла. Но ничего не вышло, - с тем амулетом было связано какое-то проклятье, но Ева никогда не отличалась усидчивостью и пропустила долгую и нудную историю об очередном возжелавшем власти чернокнижнике и нарвавшимся из-за этого на большие неприятности мимо ушей. - Я бы не исключал вероятность существования нескольких факторов, влияющих на твои способности. Однако я бы хотел вернуться к теме найма, - ее собеседник вновь превратился в сосредоточенного на добыче хищника, - что ты хочешь от меня? - Не знаю, - сдавленно прошептала Ева, ей не хотелось становиться жертвой, - я хочу спрятаться, чтобы никогда больше не видеть ни одного демона. Или научиться давать им отпор, научиться их не бояться и уничтожить того, кому пообещал отдать меня мой трижды клятый дядюшка. Я хочу быть свободной. - Спасенной? - Называй как хочешь. В самом начале я попыталась заручиться помощью нескольких наемников. Один из них был немного сведущ в магии, но они не продержались против демонов, которых сюда посылает за мной их хозяин, - Ева не хотела признаваться, что на ее совести жизни тех людей. Она не предупредила их об опасности, она не сказала им о демонах, и те разорвали бедняг на части. Еще Ева не желала, чтобы из-за нее снова кто-то погиб. - Тогда от какого же демонического владыки мне придется спасать юную леди? – казалось, мужчину забавляет ее неуверенность и намек на предупреждение об опасности, что кусок, который он собирается проглотить, ему не по зубам.       Собравшись с духом, Ева положила бедную салфетку на стол и взглянула прямо в глаза своего собеседника – в них не было страха, лишь легкий интерес. Поэтому она продолжила: - Дядя назвал его имя во время ритуала. Так что позже я смогла навести о нем справки и выяснить, что он – один из самых опасных и могущественных демонов Ада. Его называют Мундус, - сказала Ева, и внезапно ей показалось, что голубые глаза Александра Китраля в мягком свете ресторанных ламп на мгновение сверкнули красным.