Нежность на минималках

Артём Я быстро проскочил в больничный двор, а тут уже Ленка стоит дымит. Ох, и обрушилась она на меня гневными тирадами, даже, вон, люди стали оборачиваться. Будь мы лет на двадцать старше была бы типичная сцена «муж пришёл домой пьяный и не вовремя». Но я отбрехался, а она, заметив, что я порвал капюшон на олимпийке, притянула меня к себе. — Ты что творишь, Лен? Но она уже накрыла мои губы своими. Как давно я не целовался! Боже, кажется, прошла целая вечность с того момента, как я поцеловал Серёгу там, под лестницей. Сигареты с ментолом и жвачка, запах чёрной смородины — искусственный, а Серёга пахнет по-другому. Бля, что я делаю? Отталкиваю девушку. — Ты чего, Лен? — Прости, не удержалась, — она дёрнула меня за щеку, — такой симпатяжка. — Лен, это не смешно. — Ладно-ладно, пойдём, а то мне уже такой пропиздон вставили. Как прошло-то? — Нормально, — буркнул я. В палате я долго сидел в телефоне, гипнотизировал адрес, что дала мне Эля. Она сказала, что этот её дядя может помочь, что он имеет связи везде и нужно просто ему всё рассказать. Но я колебался. Что значит «всё рассказать»? Рассказать про себя, мать, Ящика? Это в теории можно, на деле — они меня убьют. Я уверен, мать не пощадит, а Ящик сделает всё, что она скажет. Рассказать про нас с Серёгой? А этот дядя Женя, узнав, что я — не натурал, вообще согласится помогать? Гомофобов у нас в стране так-то каждый второй, не считая каждого первого. И потом, как это будет выглядеть? Вот я — шлюха такая — совратил хорошего парня-натурала, и он в этом говне из-за меня! В теории — можно, на деле я — пидор, с этим-то ладно, я привык, но ведь и про него придётся рассказать. И тогда и про него все узнают и заклеймят на всю жизнь. Будут до конца дней припоминать: он с пидором трахался, да и если уедет, то слава сарафанным радио полетит быстрее. Но я не хочу, чтобы он лез в это! Нет! Кто угодно, но не он! — Да? — вылезла совесть, та самая сука, что грызёт меня по ночам. — А то, что он увязнет в криминале? Это как? Их же поймать могут! — Да заебала ты! — двинул я кулаком по койке. За окном снова моросило. Не люблю такую погоду, да и промокать постоянно надоело, но я всё же решился. — Я знаю, как поступить! Еле-еле дождавшись обеда и мигом проглотив всё, что было на подносе, который принесла Лена, я начал спектакль: — Лен, а ты не знаешь во сколько сегодня врачи уйдут? — Как обычно. В шесть только дежурные останутся. — Лен, а ты ведь до утра? — Да, ты ж всё знаешь. Зачем спрашиваешь? — Просто понимаешь, мне нужно по одному очень срочному делу… — Опять двадцать пять! — всплеснула она руками. — Тём, ну сколько можно? Ты понимаешь, что мне и так прилетело за твою прогулку с тем гопником! И ты сейчас опять куда-то намылился! — Лен, это очень важно! — Тёма, нет! Ты никуда не пойдёшь! — Лен, это вопрос жизни и смерти! — я смотрю в её голубые глаза. Красивая она чертовка. Двадцать два года, четвёртый курс меда, спортсменка, три года профессиональных танцев, да и просто красавица. Мы познакомились на следующий день после визита того странного мужика, который мне предлагал в баночку плюнуть. Я тогда рассказал о нём, но люди в белых халатах решили, что это какая-то ошибка, и появилась Лена. Мы с ней довольно быстро подружились, и казалось, что знаем друг друга тысячу лет. А ведь всего пару дней прошло. Она, вот реально, интересовалась, как у меня дела, как я живу, чем интересуюсь, и между делом заявила, что геи ей нисколько не противны и уж точно никогда не пугали её. Хотя, временами поглаживая меня по волосам, она тихо ахала и говорила, что будь я на пару лет постарше, она бы всё сделала, чтоб такой красавчик достался ей. Иногда мы с ней говорили о жизни, я, конечно, не рассказывал ей всё, только в общих чертах, а вот с моим делом она помогла. Оказалось, здесь недалеко в частном секторе её одногруппник живёт, который любит в «танки» заморачиваться, вот прикол. И помогла она мне совсем бесплатно, я вот не верю, что в мире есть люди, которые могут помочь бескорыстно, ничего не требуя взамен для себя. Точнее не верил, раньше. — Лен, обещаю это ненадолго. Одна нога здесь — другая там! — Далеко хотя бы собрался? — сдалась наконец она. — Да не, тут рядом, — про себя прикидывая, что адрес, что дала мне рыжая одноклассница был в спальном районе и довольно далеко от больницы. — Адрес давай! — Зачем? — Ну должна же я знать, где тебя искать, когда с меня спросят! А то вечерний обход, а тебя нет. Я снова заколебался. Но потом всё же дал ей адрес. Быстро переоделся и выскользнул из палаты. Тут же вернулся впопыхах: — Ленусик, а дай сотыгу на дорогу! Она уже достала телефон и что-то писала, на секунду замерла, как будто я её в убийстве обвинил, но быстро опомнилась и пошла к себе. Едва она вышла на её смартфон пришло сообщение. Я не люблю, когда кто-то подсматривает или подслушивает, но тут просто глянул на экран, привлечённый мелодией сигнала. «Выезжаем!» «Неужто Ленка решила замутить сегодня какую-то движуху? А да по фиг, её дело!» И вот заветная сотня у меня в руках, а девушка напоследок крикнула: — К шести вернись! — Ладно, — я уже летел вниз, перепрыгивая по четыре ступеньки. До нужного адреса я добрался за сорок минут, из которых, наверное, десять ждал нужный автобус. Так-то я плохо знаю город, ну это понятно, в основном мы с предками ездили по другим местам. А тут обычный спальный район, судя по застройке, времён застоя в СССР: с пятиэтажками-хрущёвками, детскими площадками и палисадниками во дворах. Детский садик, школа, «Пятёрочка», «Магнит», шаурмичка, закрытая шиномонтажка и три пивнушки. Всюду какая-то серость и уныние. Или мне так кажется из-за осени? Вот и нужный дом. Как хорошо, что здесь вывешены таблички с номерами квартир на подъездах. Влетаю в нужный, однако тут не воняет кошками или какой-нибудь блевотиной, да и алкаши с гопотой не кучкуются. Поднимаюсь на нужный этаж и стучу. — О, привет. Молодец, что зашёл. Дядя Женя сейчас, правда, с другом, но я думаю, он будет рад тебя видеть, — затараторила Эля. Я немного завис, как старый Пентиум, когда на него устанавливают ГТА 5, не ожидая её здесь увидеть. — А ты чего здесь делаешь? — Я? Живу! — А дядя? — Он тоже! — Эля, с кем это ты там? — раздался ну очень знакомый голос и в прихожую вышел… Евгений Сергеевич — наш психолог. В домашних штанах и простой футболке он выглядел так необычно. Хотя шёл этот наряд ему также, как и рабочий костюм. — О, вот и наш раненый герой пожаловал! — он протянул руку. — Ну, что герой, раз пришёл — проходи! Я крутанулся на месте и схватился за дверную ручку: — Я, наверное, это… лучше пойду! Потом зайду, — но аккуратная, но неожиданно сильная рука легла мне на плечо. — Нет, уж! Хватит! — заявил мужчина. — Довольно с меня, что один постоянно убегает и молчит, хоть со вторым поговорю! Пошли в комнату, быстро! Я скинул кроссы и пошёл за ним. В комнате за накрытым столом сидел ещё один мужчина. На вид лет тридцать с небольшим. Светлый волосы, пронзительный волевой взгляд, на Брэда Питта чем-то похож. В синих джинсах, сером пиджаке и белой водолазке, тоже, наверное, какой-нибудь «душеспаситель»? — Знакомься, Артём, это мой старый друг Константин Михайлович. — Костя, это мой ученик и одноклассник Эли — Артём. — Константин Михайлович, можно просто дядя Костя, — улыбнулся мужчина. — Ну что, Жень? Кажется, не удастся нам с тобой посидеть поговорить, вспомнить былое! — Ну почему же? У тебя ведь выходной?! Вот и отдыхай, хочешь, вон, телек посмотри, а мы с Артёмом пока поговорим! Евгений Сергеевич легонько подтолкнул меня в коридор и шепнул: — Он — следователь в прокуратуре. Один из лучших, поэтому работы всегда много. Видимся раз в полгода. Мужчина повёл меня за собой, и мы оказались на кухне. Вот что меня поразило после того, как я увидел «дядю Женю» — это квартира. Точнее обстановка, ещё точнее, атмосфера. Вот он вроде обычный школьный психолог, и зарплата, наверняка, у него не ахти, а тут хоть квартира-хрущёвка, но как-то уютно тут. Я видел, конечно, крутые хаты у бывших одноклассников, но тут явно ко всему подходили со смыслом. На кухне компанию нам составили Эля и невысокая симпатичная рыжая женщина. Они вместе с одноклассницей орудовали у плиты, и, поставив передо мной тарелку с наваристым борщом, а Евгению Сергеевичу — поллитровую чашку с ароматным чаем, обе быстренько вышли, прикрыв дверь. Я было стал отнекиваться, что есть не хочу и вообще зря пришёл. Но мужчина, делая размеренные глотки, глянул на меня, как энкаведешник на дезертира, и спокойным тоном произнёс: — Уговаривать или ещё как-то уламывать я не буду! Нет ситуаций, которых нельзя разрешить! Ничего нельзя сделать, когда могилу уже зарывают! Но я всегда считал и считаю, что не нужно доводить до этого! Тут он придвинул мою тарелку к себе и стал есть. Первым моим порывом было сбежать тут же, но я почему-то остался. Не знаю почему, а потом… — Это началось давно, лет пять назад. Моя мать тогда сказала, что отец нас бросил и тут появился Ящи… то есть Рома, ну, Роман Геннадьевич. И они с ним стали ходить на «дела». Сначала они просто воровали у соседей. Мы тогда на юге жили в станице одной, ну, вот они и обшаривали дома по соседству. А потом, ну, дальше пошло, у Ящика, вернее Ромы, появилось ружьё. И мы стали ездить по стране. Они поначалу вдвоём только ходили: магазины там мелкие, ларьки, заправки, забегаловки, кафешки небольшие. Потом мы стали по полгода жить на одном месте. Мать более тщательно стала выбирать цели, потом… — я вздохнул, а мужчина, не перебивая, смотрел на меня, как бы говоря: «сказал А — говори и Б!», — потом я сам попросился с ними, и мы стали полностью семейной бандой. С Серёгой у нас… ну я его… люблю, короче, я его! И да, как вы, наверное, уже догадались, я — гей! — последнее я почти выкрикнул. Ну, а чего теперь стрематься? Этот психолог, вон, ещё слова не произнёс, а, кажется, в душу мне смотрит, и чувствую, врать ему нет смысла. Не поверит, да и помогать откажется! — Серёга из-за отца пошёл с нами на дело! Я был против, но ему деньги нужны срочно! Отец у него заболел, сердце. Операция платная. Вот. Я не хочу, чтоб он во всё это лез! Не хочу! Он для меня… как не знаю, свет в темноте. И да, вы правы были! Меня тогда в туалете Каланча порезал! Вот, не знаю, что ещё сказать, — в желудке заурчало, и я, жалостливо посмотрев на психолога, сказал: — А можно борща, Евгений Сергеевич? — Ясно, ну что ж, давай сдела… — договорить он не успел. Дверь скрипнула, грозя слететь с петель, и на кухню влетел этот «Брэд Питт» — Константин Михайлович с телефоном в руке и такой рожей, будто сам Дональд Трамп ему миллион долларов пообещал. — Женёк, ты не поверишь! Только, что отзвонились из РУВэДэ! Отгадай, зачем?! Взяли какого-то пацана зелёного — малолетка. В чужой дом залез. Откатали пальцы — и! В яблочко! Пальцы проходят по убою одному, и ведь я это дело веду! Короче, спасибо за угощенье, но я полетел! Чую раскрою это! Едва он вышел, я медленно сел мимо табуретки и закрыл лицо руками.