Остаться

— Долбани меня корова тапочком по лбу, — тихо выругался я, делая шаг к неподвижно лежащему телу. Зачем за жизнь так хваталась, если уже два раза пыталась покончить с собой? Ещё и меня чуть не утопила. Меня, гордость нации! Народ бы ей этого точно не простил. — Эй, ты там сдохла? — задал я вполне риторический вопрос, опасливо косясь на дурынду. Если она померла, легавые точно на меня повесят ее смерть. У нее ж под ногтями столько образцов моего ДНК, что хватит целого Юнги синтезировать, да и ещё останется. — Эй? — девка не двигалась. Так, а это уже проблемы. Надо что-ли тело закопать. А то проблем не оберешься. Я оглянулся по сторонам - уже стемнело, и никто не обращал на нас внимания. Скоро пойдет вечерний патруль, надо бы успеть до этого времени. Я брезгливо поморщился и попытался приподнять тело, схватив его под колени и плечи, но девка оказалась действительно тяжёлой. Не выдержав ее веса, я нечаянно уронил ее обратно на камни. И тут произошло невероятное. Ударившись спиной о землю, она вдруг закашлялась, выплёвывая воду. Я мысленно поблагодарил свои дрыщавые руки, не могущие удержать даже кружку, и приготовился орать. В прямом смысле. Она же меня чуть не утопила. Поорать же надо. Отдышавшись, девушка вздрогнула, увидев меня. Ага. Так и надо. Пусть боится. Она самого Юнги чуть не утопила. Пусть трепещет и молит о пощаде, но я буду непреклонен. Пусть ползает на коленях и плачет - ха, меня таким не проймешь. Ведь... — Как ты мог?! — неожиданно заорала девка, вскакивая на ноги. — Как ты мог спасти меня?! Это был мой выбор! Почему возвращаешь меня к жизни снова и снова?! Я не хочу жить, ты не должен был решать за меня! Слова буквально застряли у меня в горле. Глубоко. — Но я не... — промямлил я, но девушка продолжала наступать. — Зачем жертвовал собой во имя спасения той, кто этого не жаждет?! Все было напрасно! Ты лишь отсрочил неизбежное! — Да ничего я... — Ах, неважно! Все неважно! Мне жизнь не дорога! — Но... — Я не хочу жить, понимаешь? Я просто не могу жить после того, что произошло! Я уже смирился и не принимал никаких попыток что-либо возразить. Ладно, она жива, а это значит, что на меня ничего не повесят. Надо валить. Потихоньку, бочком-бочком, я продвигался к кустам, когда девка наконец заметила, что в радиусе пятидесяти метров никого нет. Издав вопль отчаяния, она сделала прыжок в воду и скрылась под ней. — Вот это пирожок с капустой, — констатировал я, остановившись. Мне вдруг правда стало интересно, чем все закончится. Через секунд тридцать суицидница приподнялась из воды, видимо, только сейчас осознав, что у берега она ей по колено. Кинув на меня быстрый взгляд, она вдруг схватилась за лоб и заорала: — О боги! За что же не даёте вы мне смерти?! Уж третий раз меня спасает злобный случай... Я выгнул бровь, пытаясь понять, что она несёт. Получалось не очень. Увидев мою нулевую реакцию, девка прошла несколько шагов вглубь реки. Остановившись по шею в воде, она запрокинула голову и возопила: — О, наконец-то я умру! Уж шаг меня от смерти отделяет! Концерт мне наскучил и я продолжил свой путь. Через пару мгновений до меня донёсся окрик: — Юнги! Я остановился. Она ещё помнит мое имя? Неплохо. — Да? — лениво отозвался я, не поворачиваясь. Из-за спины донёсся шорох гальки и частое дыхание. — Ты...это... — девчонка замялась. — Меня спасать не будешь что-ли? Я аж закашлялся. — Зачем? — резонно спросил я, повернувшись к мокрой с ног до головы девчонке. — Ну, до этого же спас, — она пожала плечами, дрожа от холода. — Слушай, я не... А, впрочем, пофиг. Забудь. Я пошёл. — Постой! Я искренне пожалел, что она не утонула в реке Хан. — Что ещё? — Ничего даже не скажешь? — Не скажу. — Ты даже имени моего не знаешь. — Мне оно не нужно. — Почему? Так. Спокойно, Юнги. Дыши. Фух. Вдох... Выдох... Вдох... Выдох... Тебе ещё одно убийство в деле не нужно... — Потому что я уже назвал тебя, — процедил я сквозь зубы, убыстряясь. Девчонка не отставала. — Как? — полюбопытствовала она. Вдох... Выдох... Не забываем... Вдох... —ТупаяМалявкаСИграющимиГормонамиИОтстутствиемМозга, — любезно предоставил я информацию. — Это всё? Я могу идти без надоедливого сопровождения? — Ну... — Вот он! Мы нашли его, пришлите наряд, срочно! — слева от нас послышались крики. Долбанный вечерний патруль. Из-за этой малолетки я не успел скрыться вовремя. Лучше б уж закопал - быстрее б было. — Все, задолбала, вали! — прошипел я. — Быстрей, пока они не прибежали! Девушка вдруг повела себя неадекватно. В смысле, никуда не убежала. — Меня видели с тобой... Если я убегу, скажут, что подельница... — Наплевать. Ясно? Отвали, — я рванулся, скрываясь в кустах, но сзади себя по-прежнему слышал топот. Это явно не полицейские. — Если ты меня сейчас бросишь, я заявлю от имени своих родителей, которых ты обокрал меньше недели назад, — она задыхалась от бега. — Там несколько миллионов вон... Тебя надолго посадят. — Хах, напугала кота сосиской... — впереди послышались звуки машин - автомагистраль где-то близко. А там и моя машина. Родненькая. Тепленькая. Только украденная. — Думаешь, на меня мало заявлений подано? — Нет, — я вдруг почувствовал прикосновение теплых пальцев к своему мокрому запястью и от неожиданности остановился. Схватила меня за руку? Да за кого она меня принимает, малявка?! — Но у меня будет особенное заявление, — девушка внимательно вгляделась в мое лицо и растянулась в довольной улыбке. — Я приложу к нему очень, очень, очень подробный портрет. Я тоже максимально внимательно вгляделся в ее глаза и прошептал: — Тварь. — Он где-то здесь! Ищите, он не мог уйти далеко! — Конечно не мог, за ним же какая-то малявка таскается и жить не даёт, — проворчал я. Не успел я договорить, как вдруг был снесён, как минимум, бронепоездом. Гулко ударившись спиной о корни, я застонал от боли и попытался приподняться, но меня тут же уложили на место. На дереве, у которого я только что стоял, появился луч света от фонаря. — Автомагистраль! Он уже там! Бегите быстрее, перекройте дороги! Он не должен уйти! — Блин, как в плохой детектив попал, — буркнул я, когда шаги стихли в отдалении. Спину неприятно саднило, да и грудь побаливала - я все ещё помнил кровавое облачко из-под футболки, а это значит, что там что-то явно не в порядке. Повернув голову, я попытался снова приподняться, но что-то мешало. Например, вес чужого тела. Открыв глаза, я увидел рядом чужое лицо и коротко вскрикнул. На губы мгновенно опустилась чужая ладонь. — Тише, они ещё не ушли. — Извращенка! — зашипел я сквозь ее пальцы. — Слезь с меня, извращуга! — Тихо. — Ты нарушаешь мое личное пространство! Малолетка озабоченная! Пальцы просто впечатались в мои губы. Я предпринял ещё одну попытку что-то сказать, но ничего не вышло и пришлось пойти напролом. — Ай! — шепотом вскрикнула девка. — Ты что, лизнул мою руку? — По-другому бы не вышло, извращуга, — отплевывался я. — У тебя пальцы чего такие соленые? В море купалась что-ли, а не в реке? — Тихо, — в отдалении снова появились полицейские. Они были настолько грустными, что мне аж жалко их стало. Но это естественный отбор, детки. Выживает сильнейший. Как только их звуки замерли в отдалении, я снова рванулся избавиться от своей ноши, но наткнулся на темные глаза. Девка странно на меня смотрела. Очень странно. Медленно склонив голову, она приблизилась к моему лицу. Я в ужасе зажмурился, про себя молясь, чтобы это не оказалось то, о чем я подумал. Я не хочу сесть на восемь лет!