Игры разума

      Праймус был удивлён, вчера говорили только про двух людей, а не про трёх. Но как сказала Арси: «… людей на свете много»… Она была раздражена и зла. На базе стало три человека, но убавился одни Автобот. В Искре Прайма жила боль, но намного больше боли и страха, было в Искре Арси… Оптимус это знал, более того, он это чувствовал. Как именно, он не мог понять и не мог знать. Может быть потому, что он был создателем всех трансформеров? Увы, история умалчивала…       Дети задавали слишком много вопросов, приходилось отвечать на них сразу же, но многое умалчивалось… Много лживых слов сказал Праймус. Очень много. Лживые истории проливались с его уст. А ведь все верили. Все. Рэтчет, Балкхэд, Бамблби, Арси, Джек, Мико, Раф… Все верили и все слушали их. Но навязчивый голос в голове не давал покое. Слова Ориона… — Что, Праймус? Стыдно? Больно говорить эти лживые слова? Не можешь сказать им, что случилось на самом деле? Да, война была, это не ложь. Единственная правда в твоей лживой речи! Лживой! — Орал голос Ориона в процессоре Праймуса.       Этот голос не давал покоя ему давно, с того самого времени, как погиб Кибертрон. Оптимус не мог поверить, что Орион найдет Искру, что по праву его и вселиться в свой корпус, но он не смог воплотить задуманное полностью, он воплотил задуманное на половину. Да, он переселился в свой корпус, но переселился только в процессор. Он не может выпроводить Праймуса, выпроводить БОГА! Он может слушать что он говорит, чувствовать боль, которую испытывает Прайм, может видеть то, что видит Оптимус, но не может управлять своим корпусом. Не может управлять собой… Но может говорить. Действовать на Праймуса. Орион перестал быть добрым, слишком много он терпел…       Раздвоение личности? Да, возможно Праймус страдал раздвоением личности, но полноценное ли это раздвоение? Нет… Орион мог просто с ним говорить, но говорить только в процессоре, не выходя за рамки. Не мог им двигать и управлять. Этим занимался Оптимус, но не Пакс. Раздвоение разума? Возможно… Возможно Игры разума… Ведь Орион играл с ним, играл, как с марионеткой. Делал в го процессоре сущий ад. Мешал Праймусу спать, разговаривая с ним. Он бранил Прайма за его поступок. За поступок, который был ошибкой. Пытался выжить из своего корпуса этого наглого лжеца. Доброго, но и в тоже время подлова…       И сейчас, когда Праймус рассказывал детям историю Кибертрона, он скрывал маленькие, но самые важные моменты. Скрывал? Нет, заменял другой. Врал. Врал, смотря всем в глаза, или в оптику… Орион насмехался над ним, смеялся, таким чистым, злым смехом. Откровенно злым… А Праймус не мог ответить, не мог ответить сейчас, ведь отвечал на вопросы, молился, чтобы они кончились. А Орион смеялся, читая его мысли.       Наконец, Рафаэль задал вопрос Автоботскому медику. В это время, Праймус был очень благодарен этому маленькому мальчику. Он обернулся спиной ко всем. Его фейсплейт сразу приобрёл багровый оттенок. Он был в Ярости на Ориона, и Орион это знал, он ждал, что же такого удивительного скажет ему Праймус? — Послушай, ты, Орион! Хватит меня потыкать! Ты сам знаешь, что мне не легко! И ты прекрасно знаешь, что я верну тебе корпус, после окончания войны! Пакс! Умоляю… Перестань говорить это всё… Я расскажу им кто я на самом деле, но им ещё рано этого знать… Орион… — Праймус сдался, он не выговорил толком ничего, на что Орион засмеялся пуще прежнего. — Ты ничто, Праймус! Ты даже не можешь утихомирить меня! Ты даже не может признать себе, что влюбился в… — Пакс не успел договорить, так как послышалось пиликанье со стороны Рэтчета. На экране компьютера высветился сигнал жизни Клиффджампера. Маленькая надежда появилась в оптике Арси и Прайм не дослушал Ориона… — Арси!