Цепная реакция: неизбежность

      Глава 12       Когда пошлые мыслишки — это образ работы твоего мозга 24/7, скучно не бывает       Пробуждение в объятиях Макса было бы отличным началом дня, но, увы, этот день не был ко мне благосклонен, а потому проснулась я не от жадных рук, пробирающихся под мою (точнее, его) футболку, а от грохота и потока нецензурной брани, от которой даже у матерого преступника уши свернулись бы в трубочку.       — Твою ж мать, — прошипел басом Макс, почти у пола поймав торшер.       — Тебе чего не спится? — Сонно пробормотала я, потирая глаза. — Который час?       — Еще слишком рано, — прошептал мужчина, наклоняясь и оставляя легкий поцелуй на моей щеке. — Поспи, а я займусь делами, и к обеду буду уже дома, — пообещал он.       — Не хочу тебя разочаровывать, но на сегодня у меня были другие планы, — пробормотала я, усаживаясь на постели.       — И чем же ты собиралась заняться? — Макс натянул футболку и уселся рядом со мной.       — Да так, — отмахнулась я. — Шопинг, поход в парикмахерскую. Женские причуды с Тришей.       — Хорошо, — кивнул Макс, смерив меня недоверчивым взглядом. — Тогда увидимся вечером? — Макс чмокнул меня в губы и, встав с постели, направился к выходу из спальни.       — Ага, — согласилась я, наблюдая за тем, как оборотень скрылся за дверью, явно куда-то спеша. На часах было около восьми утра, поэтому я завалилась обратно в кровать, воспевая Вселенную за то, что подарила нам, женщинам, стопроцентные отмазки для прикрытия своих тайных делишек.       Кто бы мог подумать, что суперважные дела Макса будут храниться в полицейском архиве, а я забуду дорогу к торговому центру и приду в участок просить помощи бравых полицейских. И плевать, что этот участок в совершенно противоположной стороне. Мы сверлили друг друга злобными взглядами вот уже на протяжении двадцати минут, пока дядя Джон утрясал какие-то свои полицейские драмы. О причинах своего нахождения тут я, конечно же, не сказала Максу, потому что у каждой девушки должны быть девичьи секретики. Впрочем, видимо, благоверный думал также, потому что молчал, как рыба, и он здесь явно не ради любимого родственничка. Спустя некоторое время нас встретил очень хмурый шериф Фолл, но, увидев племянника в моей компании, он, казалось, даже повеселел. Да кого я обманываю? Он едва не давился от смеха, идя к нам вприпрыжку и с широченной волчьей улыбкой.       — Ну, надо же, а ведь у дураков мысли, и правда, сходятся, — усмехнулся коп. Он отвел нас в маленький темный кабинетик, где стоял стол с двумя стульями и несколько коробок с бумагами. — Тут все, что вам нужно. Учет преступлений, совершенных оборотнями или вампирами мы ведем отдельно, так что постарайтесь, чтобы никто из посторонних ничего не увидел, — дядя Джон уже было начал выходить, но в дверях остановился и на полном серьезе заговорил. — Кстати, смею напомнить, что во всем участке есть камеры слежения. А вам, насколько я понимаю, есть о чем поговорить, и, учитывая прошлый опыт, я заранее отключил камеры именно в этой комнате, — выпалил он, пару раз кашлянув в кулак. О чем это он? — Ясно? Только в этой комнате. Просто на всякий случай, — на этой ноте шериф удалился, а вместе с хлопком двери мы услышали звучный мужской смех. Я повернулась к Максу, но на его лице было написано такое же замешательство, как и на моем.       — А что он имел в виду, когда… — я осеклась, когда поняла, чем объясняется странное поведение шерифа. Господи, какой срам! — Боже! — Воскликнула я, прикрыв рот рукой. — Камеры!       — Ага, — кивнул Макс, почесав затылок. — В прошлый раз я как-то не подумал об этом.       — Надеюсь, никто не видел записи с них, — я стукнула себя по лбу, вспомнив, чем обернулся наш прошлый совместный поход в участок. Мы пришли поискать информацию о смерти моей мамы, но внезапно Макс решил поискать мои эрогенные зоны. Да, он весьма многозадачен.       — Как минимум, их видел мой дядя. И я даже не знаю, что хуже: то, что он видел, как я зажимаю тебя в темном уголке или то, что этот факт вообще задокументирован.       — Ой, я тебя умоляю, — закатила глаза я. — Только не делай вид, что тебя заботит последнее. Ты бы почку продал, чтобы эта запись оказалась у тебя.       — Милая, во-первых, чтобы та запись оказалась у меня, мне не нужно ничего продавать, родственные связи решают все, — сладко улыбнулся он. — А, во-вторых, и так могу сказать, что зрелище там стоящее. Я бы тебе показал, но предпочитаю смотреть подобное видео с тем, кто не обманывает меня.       Я проигнорировала намек в его голосе, уселась на стул лицом к двери и взяла верхнюю папку из ближайшего ящика. Два оборотня залили кровью местный бар и смылись, как ни в чем не бывало. Посетители и персонал в шоке, а несколько людей теперь заикаются. Ну, хотя бы не обратили никого, и на том спасибо. Я отложила эту папку в сторону и взяла другую. Еще краше: новичок вампир напал на оборотня, а тот оторвал ему голову в центре парка. Они вообще смотрели хоть один фильм про копов и сокрытие улик? Господи, сколько же буйных оборотней и неуправляемых вампиров бродит по нашему мирному городку!       Когда утром я звонила дяде Макса, то была на сто процентов уверена, что это хорошая идея, но сейчас, сидя в комнате для допросов, которую любезно предоставил дядя Джон, я начала сомневаться в своей гениальности. Во время завтрака мне казалось, что полицейские отчеты помогут найти что-нибудь, что могло бы указать на нарушение Говардом мирного соглашения с оборотнями, но отложив уже третью папку в сторону, я поняла, что искать тут улики против Кроуфорда — все равно, что искать иголку в стоге сена.       Мы с Максом прокопались почти час в тишине, нарушаемой только нашими тяжелыми вздохами и шуршанием бумаг. Недовольство сквозило из каждой его поры, ему не нравилось, что я тут, его раздражала моя скрытность и угнетающее молчание. Что ж, я чувствовала то же самое. Мы листали папки, то и дело, откладывая их в сторону, четкие и повторяющиеся движения уже были отработаны до автоматизма. Уверена, со стороны мы походили на парочку роботов. Я взяла очередную папку, и лучик надежды забрезжил в душе, когда нашла одно очень подозрительное нападение, но как оказалось, оно было совершено еще до заключения мира, так что, технически, эта информация была бесполезна.       — Ты же сказала, что у тебя в планах девчачий день с Тришей. Не хочешь объясниться? — Сдавшись, пробормотал Макс.       — Я соврала тебе, — ответила я, не отрываясь от собственного чтива. — А у тебя какое оправдание?       — Я тоже соврал, — хмыкнул Фолл, устремив все свое внимание на папку в руках.       — Не-е-е-ет, милый, ты уже превысил свой лимит лжи, придумай что-нибудь еще, — сладко пропела я, избегая его взгляда. — Что ты хочешь найти тут? Совесть?       — Нет, самоконтроль. Вечно его теряю, когда ты рядом, — это могло бы прозвучать довольно двусмысленно, если бы при этом Макс не рычал, как разъяренный доберман. — Все время забываю, что ерничать, язвить и сочинять небылицы — это по твоей части, а мне из привилегий остается только тебя не бесить.       — Да, ты много чего забываешь, когда дело касается твоих привилегий, — покачала головой я. Макс никак не прокомментировал мой выпад в его адрес, и это настораживало, будто затишье перед бурей. Я подняла на парня взгляд, но он этого не заметил, тогда я поступила, как самый настоящий взрослый и зрелый человек — я пнула его под столом.       — Ауч, ты чего дерешься? — Наконец, Макс по-настоящему обратил на меня внимание, оторвавшись от бумаг в руках.       — Я случайно, — виновато улыбнулась я, но зря старалась, он видит меня насквозь. — Как насчет перерыва? Не хочешь перекусить? Я видела тут недалеко кафешку, или можем заказать сюда, — предложила я. Макс с минуту смотрел на меня с недоверием и подозрением, ведя какой-то немой диалог с самим собой, пока я молча ожидала ответа. В конце концов, он расслабился и улыбнулся мне, и эта улыбка не сулила ничего хорошего.       — Да-а-а, отличная идея. Я как раз проголодался, — Макс отложил свою папку, уперев локти в стол, отчего мышцы на его руках напряглись, демонстрируя всю красоту подтянутого тела. У меня всегда была слабость к большим и крепким мужским рукам, но до знакомства с Фоллом мне не доводилось встречать парней, чье тело было, словно высечено из камня. Он целиком и весь состоял из мышц, харизмы и сексуальности. Он был воплощением эротической фантазии любой девушки, и в данный момент это удивительным образом бесило и заводило одновременно.       — Даже не мечтай, Фолл, — покачала головой я, имея в виду именно то, что сказала. Я почувствовала, как своей ногой он медленно раздвинул мои ноги, потираясь коленом о мои колени. — Держите себя в штанах, мистер, — предупредила я, ткнув в него пальцем, и улыбка мужчины стала еще шире. — Ой, то есть в руках. Я хотела сказать: «держи себя в руках».       — Я бы лучше тебя подержал, — соблазнительно прошептал он. — К тому же я ничего не говорил о желании выпрыгнуть из штанов, я сказал, что проголодался и не прочь перекусить.       — Да-да, большой и серый волк желает слопать Красную шапочку. Читала я такую сказку, — залепетала я, начиная нервничать под его пристальным взглядом.       — Нет в тебе ни капли романтики, дорогая. Я вот смотрел другую версию этой истории, — Макс встал со своего места и обогнул стол, направляясь ко мне. Он отодвинул мой стул и развернул к себе лицом, опускаясь на колени передо мной. — Ну же, милая, признай. Ты не можешь не думать об этом. Я. Ты. Участок и куча бумаг. Это так знакомо, но все также волнительно, как и в первый раз, — прошептал Макс, кладя свои горячие ладони на мои ноги. — К тому же в этот раз камеры точно отключены. Неужели тебя не заводит эта атмосфера?       — Атмосфера раздражения, напряжения и мрачности комнаты для допросов? Ничуть, — с сарказмом ответила я, смерив волка строгим взглядом. — Чтобы ты там ни надумал себе — этому не бывать.       — Откуда ты знаешь, о чем я сейчас думаю?       — А у тебя всегда мысли в одну сторону повернуты. Ты будешь удивлен, дорогой, но твоя ширинка не так занимательна, как тебе кажется.       Макс хрипло рассмеялся, скользя руками по моим ногам, при этом полы легкого платья на запах медленно соскальзывали, обнажая все больше и больше кожи.       — Я скучал по этому, — прошептал он, проводя носом по моей ноге и оставляя невесомые поцелуи. Как бы ни было стыдно это признавать, но я тоже скучала. Ненавижу то, что даже раздражение и злость на него не способны убить чертовых бабочек, которые порхают всякий раз, когда он прикасается ко мне.       — Долго ты собираешься это делать? — Проворчала я, тяжело вздохнув от возбуждения.       — Делать что? Совращать тебя? — Ухмыльнулся засранец, слегка прикусив мое бедро.       — Нет, — вырвался из меня не то полустон не то полувздох. — Действовать мне на нервы, — прошипела я, когда Макс попытался развести мои ноги, но я не поддалась на его провокацию и только сильнее сжала их, стараясь усмирить собственную похоть. Разумеется, это движение привлекло его внимание, и на соблазнительных губах расцвела улыбка, от которой у меня бы подкосились колени, если бы я уже не сидела на стуле. Макса невероятно забавляли мои неудачные попытки изобразить равнодушие, и он даже не скрывал этого.       — Иногда ты бываешь такой милой, когда вредничаешь. Кажется, мы еще в прошлый раз выяснили, что запах возбуждения я не спутаю ни с чем, а запах твоего возбуждения… он так пьянит. В любой другой день я бы с удовольствием поизучал, как долго ты можешь сопротивляться, но сегодня я не настроен на это.       Я хотела пихнуть Фолла ногой, но он мгновенно, будто предугадав мои действия, перехватил ее и поднял вверх. Губы парня медленно и дразняще двигались по ноге от щиколотки до колена, посылая дрожь по всему телу. Ловким движением Макс закинул мою ногу себе на плечо, продолжив свое путешествие вверх по бедру, подбираясь к самому интересному. Оставаться равнодушной с каждой секундой становилось все тяжелее и тяжелее. С тех пор, как мы начали встречаться, мы проводили много времени вместе, но нам всегда казалось этого недостаточно. Пожалуй, мы оба были слишком жадными. Я думала, что перерыв поможет нам привести мозги в порядок, а дистанция позволит сосредоточиться на текущих личных проблемах, но все стало только хуже. Голод и жажда друг по другу только усилились. Мне постоянно не хватало его грязных разговоров и страстных взглядов, я тосковала по контрасту между его твердым телом и нежными прикосновениями, мне просто необходимо было чувствовать его эмоции, его кожу, его самого рядом со мной.       Достигнув белья, Макс поднял на меня глаза, порабощая своим голодным взглядом, отдавая немой приказ сидеть смирно. Глаза цвета холодной стали горели от нужды, похоти и восхищения. Все его мысли, чувства и эмоции смешивались в невероятный эротический коктейль, и черт бы меня побрал, если он не выглядел сейчас сексуальнее, чем первородный грех. Дыхание замерло, и я не знала, чего хочу сильнее: его прикосновений или глоток свежего воздуха без примеси сексуального напряжения. Я готова была отдать все на свете, лишь бы он продолжил свою сладкую пытку. Я готова была покориться ему и отдаться на милость его умелым рукам, лишь бы он не прекращал так смотреть на меня.       — Кажется, ты говорил, что не в настроении для поддразниваний, — хрипло выдавила я, ерзая на стуле, сжимая пальцами сидение так, что даже костяшки побелели.       — Я сказал, что не настроен терпеть твои протесты, но насчет поддразниваний, ты же знаешь, я ничего не имею против, — я готова была застонать только от того, как сексуально звучал его голос сейчас, когда он и сам на грани.       Мучительно медленно, будто боясь спугнуть, Макс потянул кружевное белье вниз по моим ногам, не прерывая зрительного контакта. Голодный взгляд охотника, который уже поймал свою добычу и теперь планирует над ней измываться. Я ничего не могла поделать, я поддавалась каждому его движению, поощряя любую пытку над моим слабым изнывающим телом. Я до боли в пальцах сжимала стул, стараясь подавить дикое желание зарыться в шевелюру Фолла и притянуть его лицо именно туда, где оно, черт возьми, должно было находиться. Подонок знал, что делал со мной и наслаждался каждой секундой моих мучений. Я сдерживала стоны, которые так и рвались наружу.«Я не стану умолять, не стану просить…» — именно это я повторяла, как мантру, когда он провел языком вдоль моего бедра, но так и не коснулся самого важного.       — Думаешь, сможешь победить в этой битве? — Прошептал он, едва слышно. И я чувствовала, улыбку в голосе этого садиста, которая лишь подстегнула меня подыграть ему. Черт возьми! Он слишком хорошо меня знает, он использует мой азарт против меня же.       — Думаю, я точно в ней не проиграю, — выдохнула я, извиваясь от того, что горячее дыхание волка обожгло чувствительную кожу бедер. — Ведь не я сейчас стою на коленях, — очень медленно Макс поднял глаза, его взгляд стал еще более темным и безжалостным. Ох, и заплачу же я за свои слова…       Волк ухмыльнулся, как самый настоящий маньяк, и наклонился, накрыв ртом мой центр. Я так жаждала почувствовать это, что едва не подпрыгнула, но … все равно это оказалось слишком уж неожиданно, и только крепкая мужская хватка удержала меня на месте. Жаль это никак не помогло сдержать вырвавшегося стона.       — Тише, сладкая, иначе весь участок узнает, каким именно делом мы тут занимаемся, — прохрипел Макс, развязывая пояс на моем платье и оголяя еще больше тела.       Его большие ладони накрыли мою грудь, едва прикрытую тонким кружевом, и я снова заерзала на неудобном стуле в попытке найти наиболее сносное положение. Пока язык Макса кружил вокруг клитора и проходил по каждой складочке, посылая импульсы через все мое тело, руки парня дразнили грудь, сжимая ее и потирая соски. В попытке вести себя тише мне даже пришлось до боли закусить губу. Макс был прав. Мне не победить его, ведь я давно проиграла уже сама себе, когда не смогла остаться равнодушной к его обезоруживающему обаянию и грубой животной силе вкупе с нежностью, на которую способно только большое, доброе и любящее сердце.       Ногой, лежащей на его плече, я подтолкнула мужчину ближе, а пальцами зарылась в шелк волос, потянув их так, как нравилось моему волку. Да, я тоже знала его слабости и пристрастия. Он застонал, и от вибраций его голоса все мое тело сотряслось от удовольствия, погружаясь в негу блаженства, медленно паря, словно в невесомости. Я будто отключилась от всего внешнего мира и очнулась, только когда сила управлять своими конечностями вернулась ко мне. Макс не отстранился, даже когда я пыталась отдышаться от одного из самых крышесносных оргазмов (он точно отправится в мой топ), продолжая собирать языком мою влагу.       — Что ж, это было… вау, — выдохнула я, не открывая глаз. Блаженная улыбка расплылась на моем лице, и я даже не пыталась что-то с ней сделать.       — Лучший перерыв на обед из возможных, — промурлыкал Макс, запахивая полы моего платья. — Давай прикроем тебя, пока никто не сбежался на тот шум, что ты тут устроила, — улыбнулся мужчина.       — Эй, я вела себя тихо, — запротестовала я, завязывая пояс и осматриваясь в поисках потерянного белья.       — Ты так кричала, что у меня уши заложило, — продолжал подкалывать Фолл. — Не удивлюсь, если дядя сейчас прибежит проверять, не решил ли я тебя придушить в попытке выяснить, что ты тут делаешь, — улыбнулся Макс, когда я рассмеялась.       Неожиданно дверь в допросную распахнулась, с громким стуком ударившись о стену. Я резко обернулась к выходу, руками и ногой, которая все еще оставалась на плече Макса, удерживая его под столом. В дверях стояла высокая подтянутая и довольно симпатичная рыжеволосая девушка, в руках ее было несколько пакетов с едой навынос. Девушка прищурилась, глядя на меня, а потом несколько раз обернулась, будто ища что-то, но через какое-то время до меня дошло, что она принюхивалась, морщась от недовольства.       — Ты кто еще такая? — Девушка смерила меня взглядом, граничащим с презрением. Голос у нее был грубоватый, но по-своему приятный, такой тяжело было не узнать, а потому я сразу поняла, кто передо мной.       — Какая неожиданная встреча, Саманта, — как только имя девицы слетело с моих губ, Макс вывернулся из моих конечностей и поднялся с места, возвышаясь надо мной.       — Макс? — Глаза волчицы стали размером с блюдца, а потом и вовсе едва не выкатились, как в мультике, когда Фолл допустил непозволительную ошибку. Он вытер рот тыльной стороной ладони, и лицо волчицы стало белым, как снег. Упс! Я могла чувствовать ее ярость, едва не откинувшую меня к стене, но стоит отдать должное рыжей, лицо ее не выражало никаких эмоций.       — Сэм, а ты что тут делаешь? — Нахмурился Макс, скрещивая руки на груди. Вот уж, кого, действительно, не волновало, что нас почти застукали за непристойностями в полицейском участке.       — Хотела принести тебе обед, но ты, кажется, нашел занятие поинтереснее, — грубо проворчала Саманта. — Серьезно? Дела с каждой секундой становятся хуже, а ты думаешь лишь о том, как бы потискать какую-то девку?       — Минуточку, — вклинилась я, резко поднимаясь со стула и придерживая платье, чтоб оно не распахнулось и не явило миру отсутствие на мне белья. Кстати, куда оно делось? — Что значит «какую-то девку»? — Возмутилась я. — У меня имя есть. Мия Мичелл, — представилась я. — Не буду лгать, что приятно познакомиться, ты и сама чувствуешь, что это не так, — съязвила я, широко улыбаясь. Краем глаза я уловила, как Макс придвинулся ко мне, и взял за руку. Он серьезно испугался, что я могу наброситься на опытную волчицу? У этого парня слишком высокое мнение обо мне. Или слишком низкое, раз он думает, что я настолько безумна.       — К сожалению, волчье чутье не отключить, — выплюнула рыжая, морщась в отвращении.       — Решила устроить нам сюрприз? Очень мило с твоей стороны… — не знаю почему, но Макс решил, что именно сейчас самое время заткнуть мне рот, что, собственно, он и сделал, прижав к себе и накрыв огромной ладонью половину моего лица. Этот парень неимоверно предусмотрителен, ведь я как раз собиралась отвесить неприличную шутку про любовь к сюрпризам, в особенности, если эти сюрпризы носят эротический характер, что Саманта, наверняка, уже и сама могла понять, став невольным свидетелем одного из них. Черт, такая шутка пропала зря!       — Сэм, мы же договорились, я копаюсь в полицейских отчетах, а ты ведешь переговоры со своей семьей. Неужели старина Франсуа стал таким сговорчивым? — Раздраженно процедил Макс.       — Нет, не стал. Он категоричен и большая часть стаи тоже. Я потому и пришла, что мы, а точнее, ты в полной заднице. Он дает тебе еще неделю, и в случае твоего провала он лично придет за тобой, если сам не явишься.       — Твою мать, — выдохнул Макс, отпуская меня. Мужчина в отчаянии провел руками по волосам, взлохматив их, а потом его взгляд остановился на столе с бумагами. Я и глазом не успела моргнуть, как он опрокинул стол со всеми коробками и бумагами на нем. Стол с громким грохотом приземлился на бетонный пол, а бумаги разлетелись по всей допросной. В страхе я отскочила, вскрикнув, но почти сразу прикрыла рот ладонью. Это было очень жуткое зрелище, особенно учитывая, что стол был прикручен к полу. И как нам это потом объяснять? — Мы теряем время, торча тут и ища не понятно что.       — Оу, правда? — Усмехнулась Саманта, которая даже не сдвинулась со своего места, абсолютно не удивленная приступом Макса. — А ты даже пытался что-то искать? И где же? Между ног у своей девицы? Думаешь, там находятся ответы на все твои вопросы? — Я шумно втянула воздух, даже не рискнув что-то сказать, потому что утробное рычание Макса говорило за нас обоих. Мне еще не доводилось видеть его настолько звереподобным, а ведь я видела его в облике волка и не раз.       — Следи за языком, Сэм, — медленно прорычал он. — Мне приятна твоя забота о моей шкуре, но не смей срываться на Мие, она тут ни при чем.       — Именно! Она ни при чем, но постоянно мешает! Вчера мы упустили важного свидетеля, потому что ты отвлекся на звонок. Этот журналюга был уже у нас в руках, но тебе нужно было ответить на гребаный звонок!       — Нам бы вообще не пришлось за ним гнаться, не веди ты себя так опрометчиво! Это ты его спугнула! — Ткнул пальцем в волчицу Макс. — Я говорил, что мне не нужна твоя помощь, что я сам разберусь с этим делом, но нет, ты так не умеешь! Тебе нужно всюду влезть, чтоб доказать свою силу и важность. Твой приезд только шороху больше навел, чем принес пользы. И вообще, тебя даже не должно волновать, что со мной случится, так что не указывай, как мне поступать и чем заниматься во время поисков.       — Ну, конечно, и как я могла забыть, что ты у нас сама независимость? Как я могла забыть о том, что Макс Фолл не принимает помощь ни от кого? Только если ты еще не заметил, есть люди, которые не смогут спокойно смотреть на твою смерть.       — Смерть? — Мой голос сорвался и подскочил на целую октаву. — Что это значит? Макс? — Я в растерянности посмотрела на благоверного, который стал еще мрачнее, чем был минуту назад.       — Кто ж тебя за язык тянул, — тихо бросил он в адрес Саманты.       — Ох, так ты ей не рассказал? Слишком занят, наверное, был попытками ее ублажить, — издевалась рыжая. — Ну, так поведаю я. Моя семья считает, что именно Фоллы ответственны за смерть моего отца, а потому они должны заплатить кровью за пролитую кровь. Поскольку отца Макса уже давно нет в живых, а долг крови должен быть выплачен, то расплачиваться придется детям, так уж принято у волков, — мое сердце замерло от насмехающегося и пропитанного отчаянием и злостью голоса канадской волчицы.       — Почему именно он? — Я закрыла глаза, считая про себя, чтобы сдержать ураган эмоций, что рвался наружу. Я повернулась к Максу, взглядом спрашивая, почему он ставит себя под удар. В секунду ураган, бушевавший в комнате, утих, оставляя после себя жуткий погром. В такой обстановке ровный голос Макса не успокаивал, а только больше нагнетал.       — У Ральфа семья, жена, сын, стая держится на нем. Одри девушка, было бы свинством заставлять ее расплачиваться, так что… — тихо ответил Макс. — Мия, пожалуйста, я прошу тебя… — волк притянул меня к себе, его ладони сжимали мои щеки, заставляя смотреть на него. — Вот, о чем я все это время молчал. Я не хотел тебе говорить, чтобы ты не пыталась помочь мне, не волновалась зря…       — Зря? — На эмоциях я оттолкнула Фолла, хорошенько ударив его в грудь, от чего он попятился. — Ты сейчас издеваешься?! Твоя жизнь висит на волоске, а ты говоришь мне не волноваться?! Ты в своем уме?!       — Мия, перестань кричать, — попросил Макс, подходя ко мне. — Я разберусь с этим.       — Отлично, — горько усмехнулась я. — Просто потрясающе! Я тут с ума схожу от того, что вампиры точат на тебя зуб за убийство Говарда, а ты скрываешь, что у тебя еще и с оборотнями проблемы!       — Вампиры тоже хотят тебя казнить? — Вмешалась Саманта. Я чувствовала ее беспокойство, словно собственное. Именно сейчас, в этой комнате, все мои чувства резко обострились, и я могла различить каждую эмоцию, что исходила от каждого из нас.       — Я ничего не знал о вампирах, — Фолл внимательно посмотрел мне в глаза, и я отвернулась, не выдержав его слишком пристального взгляда. — Почему ты ничего не сказала мне о намерениях вампиров?       — Потому что с этим разбирается Итан, а я помогаю ему, — пробормотала я, едва слышно. — Ты мог бы усугубить ситуацию своей импульсивностью, а это бы пошатнуло и без того хрупкий мир между вампирами и оборотнями.       — Отлично, — протянул Макс, пару раз громко хлопнув в ладоши. — Браво, детка! Что еще ты скрыла от меня?       — Не больше, чем недоговорил ты, — сквозь зубы процедила я. — И вообще, не в том ты положении, чтобы нотации мне читать.       — Это все, конечно, невероятно здорово, — прервала нас Саманта. — Но мы в одной лодке, насколько я понимаю, а значит — надо работать вместе, — ну, слава богу, хоть одна здравая мысль в ее голове. Вмиг комната показалась слишком тесной от всеобщего напряжения, чужие эмоции давили на меня, мешали дышать, сбивали с ног и заставляли пульс биться слишком быстро, что, казалось, будто он отдается даже в мозгу.       — Мне нужно проветриться, — я обошла Макса и направилась к выходу, но большая рука сомкнулась на моем локте, заставляя остановиться.       — И что это должно значить? — Нахмурился Фолл.       — То, что я и сказала, — устало ответила я. — Мне нужно прогуляться. Одной, — я мягко освободилась от его цепких пальцев и вышла из участка.       Прохладный ветерок остудил разгоряченное тело, но этого было недостаточно, чтобы успокоиться. Я бездумно брела по улице, с опозданием осознав, что оставила сумочку со всеми своими вещами в допросной, поэтому теперь вынуждена плестись домой пешком, надеясь, что Триша никуда не ушла. До квартиры я добралась спустя час, уставшая и подавленная. Мне казалось, что даже дверной замок звучал уныло, когда я уронила на него голову.       — Ты снова ключи потеряла? — Вместо приветствия спросила Триша, открыв дверь.       — Нет, — покачала я головой, протискиваясь мимо нее в квартиру. — Решила, что лучше перестраховаться и обезопасить себя, учитывая события прошлого дня.       — Мия, перестань, — закатила глаза подруга. — Я же объяснила, что Реми оказался здесь случайно, это только твой парень приходит сюда так, будто прописался.       — Зато голым задом он светит только в моей спальне, а не там, где его могут увидеть чужие глаза.       — Вот что ты начинаешь? Можно подумать, вид тебя оскорбил или даже напугал? — Всплеснула руками Триша. — У Реми прекрасное тело. Многие убили бы за то, чтобы оказаться на твоем месте, — серьезно заявила подруга. Официально заявляю: я дружу и живу с ненормальной сексуально озабоченной маньячкой.       — У тебя ни стыда, ни совести, — скривилась я.       — Ничего лишнего, — подмигнула она, шлепнув меня по заднице. Да что с ней такое?       — Ты странная какая-то, — я смерила соседку подозрительным взглядом, на что она лишь показала мне язык. Вот засранка! — И я оскорблена, потому что быть странной — это моя фишка в нашем дуэте. Выбери себе что-нибудь свое.       — Как скажешь, — улыбнулась она, притягивая меня для крепких объятий. — Просто у меня хорошее настроение. А ты куда умотала с утра пораньше?       — Пыталась разобраться с одним дельцем, — уклончиво ответила я, почесывая затылок. — Ты никуда не собиралась сегодня?       — А у тебя есть предложения? — Триша приподняла одну бровь, готовая выслушать любую из моих идей. — Ты же знаешь, что я за любой движ.       — Как насчет девчачьего дня? Магазины, кафе, кино… ну, как в старые добрые времена? — Предложила я.       — Супер! — Воодушевленно подпрыгнула Триша. — Я в деле.       — Только это, — прочистила горло я. — Я кошелек и мобильник оставила там, где у меня были дела, — как же объяснить Трише, чтоб не сильно вдаваться в подробности?       — Ой, расслабься, — отмахнулась она, перебивая меня. — Мой папочка за все платит.       — Ты до сих пор воруешь у отца? — Ахнула я, в притворном ужасе прикрыв ладонью рот.       — Не говори глупостей, — возмутилась подруга. — Разве можно воровать у отца? Тем более, разве можно воровать ворованное? Просто пользуюсь благами, которыми располагает моя семья, — легкомысленно пожала плечами Триша. — Иди собирайся, классные и дорогие шмотки ждать не будут, — с этим призывом соседка помчалась в свою комнату наводить марафет.       Прошлявшись весь день по торговым центрам, мы с Тришей скупили почти половину ассортимента самых дорогих дизайнерских бутиков. Мне было стыдно, честное слово, но уверенные уговоры подруги и слишком сильное желание отвлечься сделали свое дело. Предлагая Трише прогулку, я даже не осознавала, насколько сильно мне был нужен этот глоток свежего воздуха в водовороте проблем, которых с каждым днем становилось только больше. Мы успели обсудить все: и Амстердам, и ее поездку домой, и подвешенный статус моих отношений с Максом, и ее возобновившиеся отношения с Реми. Я поделилась мыслями насчет смены места работы, потому что предложение Итана работать на него все еще время от времени всплывало в моей памяти, но расставаться с барной компанией было слишком тяжело. Триша рассказала, что ее отношения с отцом стали гораздо лучше с тех пор, как он перестал совать свой нос в ее дела, хотя она все еще периодически ловит его прихвостней.       Идя по улице с охапкой пакетов, я не могла поверить, что и года не прошло с тех пор, как моя жизнь резко изменилась и стала полна оборотней, вампиров, заговоров и попыток уничтожить мир. По ощущениям прошла вечность даже с последнего похода по магазинам с Тришей, а ведь это было всего пару недель назад. По пути домой подруга предложила сделать еще одну остановку в небольшой и уютной кафешке, что недавно открылась в паре кварталов от нашей многоэтажки. Что уж тут скрывать, нам обеим нравится пробовать все новое, и разве можно винить нас за любовь к неизведанному? Мы сидели за столиком и ждали заказ, когда я почувствовала приближение незнакомца, а потому не сильно удивилась, когда он коснулся моего плеча, как раз в момент, когда я повернула голову в его сторону.       — Мэри? — Спросил мужчина с легким французским акцентом, оглядывая меня с ног до головы. — Поверить не могу, что это ты, — добродушно улыбнулся он, сбивая меня с толку. — Неужели ты не узнаешь меня? Я Фабьен, — он протянул руку, и я нахмурилась, уставившись в нее. Мужчина выглядел довольно прилично и даже приятно: дорогой костюм, аккуратная прическа, мертвенная бледность… ах, да, точно, он ведь вампир.       — Прошу прощения, вы ошиблись, Фабьен, — покачала головой я, пожимая плечами с милой улыбкой. — Меня зовут не Мэри. Вы приняли меня за кого-то другого.       — Этого не может быть, — в замешательстве нахмурился он. — Такое поразительное сходство, — он разглядывал меня, искренне удивляясь, но спустя некоторое время в его глазах вспыхнуло что-то похожее на догадку. — Ох, простите меня за мою дерзость, я принял Вас за одну свою старую знакомую, — извиняясь, рассмеялся он. — Еще раз приношу свои извинения. Просто Вы точная копия женщины, с которой я имел удовольствие познакомиться несколько лет назад. Извините, если напугал Вас, — мужчина еще раз извинился и, махнув, отошел от нашего столика, направившись к выходу. Я проводила незнакомца взглядом, пожала плечами и вернула свое внимание Трише, но меня будто осенило, когда вспомнила имя, которым он назвал меня.       — Подожди тут, я скоро, — бросила я Трише, выскочив из-за столика. Выбежав из кафе на улицу, я прошла немного вперед, крутя головой то вправо, то влево, но нигде не видела незнакомца в костюме. Его и след простыл. Разочарованно вздохнув, я вернулась в кафе, усаживаясь на прежнее место.       — Ты его знаешь? — Нахмурилась Триша, кивнув куда-то в сторону выхода. Я отрицательно покачала головой, взяв чашку кофе, что успели принести, пока меня не было.       Я не знала Фабьена, даже не имела ни малейшего представления о том, кто он такой, зато, похоже, обо мне ему было известно. И то, как он назвал меня — Мэри… Не могла ли эта самая Мэри рассказать ему обо мне? И каковы шансы, что его Мэри была той же самой Мэри, что родила меня?