Цепная реакция: неизбежность

Глава 14       У всех есть свои скелеты в шкафу… мои уже начинают потихонечку вываливаться       И снова наше супергеройское трио собралось для решения вопросов вселенской важности. Поскольку время давно перевалило за полночь, то заседание двух горячих голов и одного холодного разума пришлось провести на кухне нашей квартиры, а не в излюбленной кафешке.       — И все-таки настораживает меня этот Фабьен. Он появился из ниоткуда, о нем никто ничего не знает, даже самые болтливые «языки» вампирского общества о нем не слышали. С чего ты вообще решила, что ему можно доверять? — Спросил Виктор, сделав глоток своего чая.       — И он появился очень кстати, тебе не кажется? — Вставил свои пять копеек Макс.       — Я знаю, — тяжко вздохнула я, признавая очевидное. — Фабьен, действительно, вызывает слишком много вопросов, но на данный момент, он — единственная связующая ниточка между мной и матерью.       — Думаю, нам стоит сосредоточиться на уже имеющихся проблемах, а не гоняться за призраками прошлого, — проворчал Фолл. У меня было смутное предположение, что его не радует, что я снова становлюсь центром чужих темных секретов, но разве я виновата? Чужие грязные тайны любят мою задницу. — Поправь меня, если я не прав, но в последний раз, когда ты копалась в прошлом своей матери, тобой едва не отужинали, — любезно напомнил благоверный, чем вызвал во мне жгучее желание стукнуть его чем-нибудь тяжелым, но, увы, тяжелее его характера ничего не придумали.       — Спасибо, что не даешь забыть об этом, любимый, — с сарказмом улыбнулась я. — И все же у меня есть чувство, что все это связано, и если разберемся со смертью мамы, то найдем недостающий пазл, — умоляла я, стараясь привлечь хотя бы чуточку веры в меня на один квадратный метр этой квартиры.       — Разумное сомнение, — хмыкнул Виктор из-за чашки. — Очень распространенное явление среди дам, обычно его зовут «женской интуицией». И что же ты предлагаешь, Мия?       Я была благодарна вампиру за поддержку. Вот уж от кого ее не ожидалось, так именно от него, ведь среди нас троих именно Виктор отличается способностью всегда мыслить разумно и хладнокровно, он не теряет головы даже в самых сумасшедших ситуациях, предпочитая обдумывать и рассчитывать каждый шаг. Макс охотник по своей натуре, он всегда действует, как хищник: выслеживает жертву и нападает в самый неожиданный момент. Решать проблемы грубой силой — это его стихия, он сначала бьет, а потом задает вопросы. А что остается мне? Я использую все, чем может похвастаться человек, не имеющий хорошей физической подготовки и аналитического ума — я хитрю и блефую, я добываю информацию и использую ее в свою угоду, ведь предупрежден — значит вооружен.       — Только не говори, что мы поедем на могилу твоей матери, чтобы проверить, действительно ли она была вампиром, — усмехнулся Макс, но по голосу я поняла, что он, в самом деле, думает, что я могу такое предложить. Отправиться на кладбище расхищать могилы? Это же отвратительно.       — Эксгумация тела? — Скептически приподнял бровь Виктор. — Самая бредовая идея из всех, что могли бы появиться. Удивлен, что это предложил именно ты, Макс, а не Мия.       — Ну, спасибо, что верите в меня, огромный и низкий вам поклон, идите к черту! — Выплюнула я, послав убийственные взгляды каждому мужчине. — Есть менее противный и варварский способ докопаться до истины. Тьфу ты, блин, — скривилась я от неудачного и незапланированного каламбура. — Мы можем поговорить с Питером. Он ведь последний, кто видел ее живой, — предложила я, смотря на обоих. Мужчины одновременно засмеялись, будто я сказала какую-то глупость, а я заморгала в непонимании. А что такого-то? Отсмеявшись, Макс и Виктор переглянулись и кивнули друг другу, будто соглашаясь с общей мыслью.        — Эксгумация так эксгумация, — одновременно произнесли они, повернувшись ко мне.       — Ой, да ладно вам, парни, — жалобно простонала я. — Почему вы отметаете все мои идеи, даже не рассмотрев их как следует?       — Потому что они больше смахивают на попытку суицида, — безапелляционно заявил Макс. — На сегодня хватит мозгового штурма, у меня мозги плавятся, да и не только у меня, — Фолл бросил еще один хмурый взгляд в мою сторону, и я ответила ему не менее мрачной миной.       — Да, и правда, уже поздно, пора расходиться. Утро вечера мудренее, — согласился Виктор, вставая с места. — Я поеду домой и поговорю с Моникой, может, ей все-таки удалось что-то узнать о новом вампире. Спокойной ночи, — Виктор чмокнул меня в щеку и по-братски обнял Макса, что-то шепнув ему на ухо. Ну, надо же, как мило, может, дать им минутку наедине? Не успела я озвучить свое предложение, как вампир покинул квартиру, оставив нас с Максом вдвоем.       — Макс, не хочу с тобой спорить, но…       — А смысл? — Перебил Фолл. — Даже не смотри на меня так. Можешь ненавидеть меня и дуться, сколько угодно, но я и на пушечный выстрел не подпущу тебя к Боу.       — Как скажешь, дорогой, — проворчала я, отвернувшись. Можно подумать, кто-то будет спрашивать у него разрешения. К счастью, я уже привыкла, что мои действия вызывают всеобщее негодование. Знаю, что за свое упрямство могу отхватить знатных звиздюлей от Макса и Виктора, и это будет не в первый раз… и точно не в последний, так что терять мне все равно нечего.       Утром я надеялась, что проснусь одна в постели, но благоверный снова не оправдал моих ожиданий, устроив себе выходной, дабы провести его со мной. В любой другой день за такие жертвы я бы растеклась лужицей у его ног, но на сегодня у меня были планы, частью которых мой верный домомучитель не являлся, а видит Бог, я не очень хороша в импровизации. Меня и без того нещадно трусило из-за очередного тайного хода конем, что предстояло совершить за спиной Макса, так что неудивительно, что полдня я вела себя так, будто перепутала сахарную пудру с кокаином. И вот, долгожданный сигнал входящего смс вызвал во мне новый приступ нечеловеческой вины, но даже муки совести не способны были заставить меня отказаться от плана.       «Буду свободен через полчаса. Подъеду к твоему дому», — говорилось в сообщении.       «Тут Макс, и он бдит, не отрываясь».       «Понял. Сейчас разберусь».       Не прошло и пяти секунд после короткого сообщения дяди Джона, как зазвенел телефон Макса. После непродолжительного разговора, в котором Макс только и делал, что отвечал фразами типа «да ладно», «быть того не может», «поверить не могу» и «черт, да», благоверный сбросил вызов и еще где-то минуту с неверием смотрел на свой мобильный, время от времени ероша волоса. Да что такого ему там сообщили? Я уже было открыла рот, но Макс сам повернулся ко мне, взяв за руки.       — Детка, прости меня, — раскаивающимся голосом попросил он, что шло явно вразрез с его ничем не прикрытым воодушевлением. — Только что звонил дядя Джон. Того журналиста, за которым мы с Самантой гонялись, только что приволокли в участок. Этот придурок пытался смыться, но попался за превышение скорости, так еще и на левой тачке. Дядя позволит мне поговорить с этим недоумком, но нужно мчаться прямо сейчас, пока еще не завели дело, потому что потом меня к нему точно не пропустят. Ты же не обидишься, если я смотаюсь в участок? Я быстро, одна нога тут, другая — там, — вид упрашивающего Макса дорогого стоил, но куда дороже была возможность избавиться от него на сегодняшний день. Нужно будет поблагодарить дядю Джона за то, что его благосклонность ко мне премного больше, чем любовь к племяннику.       — Конечно, иди, — я старалась придать своему голосу расслабленный тон, будто не собиралась пуститься в пляс в любую минуту. — Я ведь знаю, насколько это важно для тебя. Я никуда не денусь, — для убедительности я даже чмокнула его в нос, но Макс отодвинул меня и смерил изучающим взглядом.       — Не сочти за грубость, но почему от тебя пахнет виной? — Спросил Макс, сжав челюсть. Знала бы, что отпуск в Амстердаме дорого мне обойдется, подумала бы дважды… Хотя кого я обманываю?..       — Может, ты хотел сказать «вином»? — Невинно захлопала глазами я. Иногда притвориться дурой — высшее проявление мудрости.       — Мия, ты же помнишь…       — Отправишь пасти оленей в Канаду, — перебила я, припоминая его недавнюю угрозу. — Разумеется, помню. Тебе не о чем переживать, все будет тип-топ, — подмигнула я, показывая большие пальцы. — Допроси своего журналюгу и покажи ему, кто тут альфа, — подбадривала я, методично выталкивая Фолла из квартиры. И, прежде чем он опомнился, я захлопнула дверь, припав к ней спиной. Он точно когда-нибудь меня прибьет.       Макс уехал в участок, а я с нетерпением ждала появления дяди Джона. Когда шериф написал смс о том, что прибыл, я сделала пару успокаивающих вдохов и спустилась, настраивая себя на то, что поездка будет плодотворной и все пройдет без проблем… хотя сама не верила в эту чушь. Сидя в машине шерифа, я чувствовала себя так, будто предаю родину, а не любимого. Тюрьма находилась в часе езды от города, но водительские навыки дяди Джона и наша ограниченность во времени позволила преодолеть это расстояние за полчаса и несколько моих молитв. Мы уже подъезжали к самой тюрьме, дядя Джон молчал, выстукивая на руле ритм старенькой рок-песенки, что играла по радио, а я пыталась взять себя в руки, когда внезапно он решил заговорить.       — Знаешь, сначала я хотел спросить, зачем тебе это нужно, но сейчас понимаю, что чем меньше знаю, тем меньше мне придется врать, когда Макс начнет задавать вопросы.       — Уж поверьте, он не станет пытать родного дядюшку, а вот мне может свернуть шею из любопытства, — удрученно вздохнула я. — Будет смотреть, как быстро я регенерирую только для того, чтоб придумать что-нибудь еще более интересное.       — И все-таки я должен знать, во что ввязываюсь, — шериф бросил на меня осторожный взгляд, но быстро вернул свое внимание к дороге. — Это не самое безопасное место для разговоров.       — А разве не для этого вы едете со мной? — Я приподняла бровь, и коп усмехнулся.       — Верно, — подтвердил он. — Кажется, я начинаю понимать, что Макс нашел в тебе, — задумчиво протянул дядя Джон. На мой вопросительный взгляд, он покачал головой и тихо засмеялся. — Ты такая же упрямая, как и он, а Максу всегда нравились вызовы и сложности, но что-то мне подсказывает, что в случае с тобой он добровольно «сдался», нежели победил, — задумчиво протянул дядя Джон. Я оставила его комментарий без ответа, потому что не была уверена, что правильно его поняла.       Я не знала, так ли это, но мне было тяжело поверить в то, что Макс может сдаться хоть кому-то. Разумеется, речь шла не о физическом преимуществе, потому что в его силе сомневаться не приходилось, но, зная Макса, тяжело представить, что он будет ведомым кем-то. И все-таки было приятно знать, что дядя Джон считает, будто я подхожу ему, тем более когда вокруг вертится целая куча более «достойных».       Мы остановились возле нереально высокого забора, сверху которого тянулась колючая проволока, которая, надеюсь, была под напряжением. Не сочтите меня слишком уж жестокой, просто мне будет спаться гораздо спокойнее, если буду знать, что заключенные этой тюрьмы точно никуда не сбегут из ее стен.       — Ты готова? — Спросил дядя Джон, открывая дверь машины. Я быстро кивнула, хотя моя уверенность была наигранной и не внушала доверия даже мне самой, но шерифу и этого оказалось достаточно.       У входа нас уже ждал какой-то мужчина в костюме с кружкой кофе, на которой было написано «ЛУЧШИЙ ПАПА В МИРЕ». Иногда, глядя на суровые лица тех, кто сталкивается с чистейшим злом, забываешь о том, что за пределами работы у них может быть совершенно иная жизнь. Мистер Костюм обменялся парой любезностей с дядей Джоном, а затем повел нас по коридорам, минуя всю бюрократию. Сердце сжималось от вида темных каменных стен. То тут, то там до меня доносились звуки утробного рычания заключенных, но два огромных мужчины рядом со мной и еще трое охранников позади немного успокаивали.       — Так зачем тебе рандеву с Боу? — Поинтересовался начальник тюрьмы, даже не взглянув на нас.       — Прости, Грег, но мы не можем распространяться об этом деле, — ответил за меня дядя Джон. Грег смерил меня изучающим взглядом, но промолчал, пожав плечами.       Пройдя несколько кругов ада и тюремных коридоров под присмотром здоровенных охранников-оборотней с оружием, вся наша компания остановилась возле внушительного вида железной двери с маленьким окошком. Грег перебросился парой слов с охранниками у двери, затем кивнул, подзывая нас.       — Боу уже в допросной. На нем наручники из самого крепкого сплава, а в крови такая доза транквилизаторов, что и слона можно усыпить, но сами понимаете, мы не можем гарантировать стопроцентную безопасность. Находиться Мие здесь уже само по себе незаконно, так что постарайтесь не дразнить ублюдка, мне проблемы не нужны. Я уже двадцать лет работаю в этой тюрьме, столько всякого дерьма повидал. Здесь обитают такие подонки, что у дьявола холодок по спине пойдет, и Питер Боу один из них. У вас будет пятнадцать минут, максимум двадцать, потом мы его забираем, — проинструктировал Грег.       Мы с дядей Джоном кивнули, и нас запустили в камеру, где уже сидел Питер. Волк развалился на стуле, выглядя расслабленно и спокойно. Либо все дело в транквилизаторах, либо он просто сволота, которую абсолютно не волновало происходящее. Я склонялась ко второму варианту. Подойдя ближе и усевшись напротив преступника за длинным столом, я смогла заметить, что взгляд Питера немного расфокусирован, да и вообще он слегка заторможен. Видимо, дело все-таки в препаратах.       — А я все гадал, кто же сюда явится, — ленивая улыбка расплылась на мрачном лице оборотня. Речь оборотня была медленной и тягучей, что только подтверждало, что он до отвала накачан успокоительными. — Признаюсь честно, ты — последний человек, которого я ожидал увидеть. И чем же обязан? — Голос Питера был все с теми же нотками издевки и нахальства, будто не он сидел тут прикованный к столу. — О, шериф, и вы тут, — он повернул голову к дяде Джону, и со стороны казалось, что это стоило ему немалых усилий. Дядя Джон не удостоил Питера и кивком головы, тот хмыкнул и снова обратил внимание на меня, игнорирую шерифа в ответ.       — Мне нужна твоя помощь, — сглотнула я, испытывая страх от одного только вида того, кто некогда пытался меня убить. Все-таки я переоценила свою выдержку и самоконтроль. Пора поработать над своими актерскими навыками, и наконец-то уже научиться врать, хотя бы ради таких вот случаев. Я тщательно пыталась скрыть свои эмоции, но все без толку. Питер даже в таком состоянии уже успел почувствовать запах страха, о чем свидетельствовала его удовлетворенная ухмылка.       — Помощь? — Выплюнул он с отвращением. — С чего бы я стал тебе помогать? По твоей вине я оказался здесь. Судя по тому, что ты пришла ко мне, дела твои обстоят крайне хреново, но даже если от меня зависит твоя жизнь… Мне плевать, — усмехнулся он с маниакальным блеском в единственном глазу. И чем я только думала, когда идея договориться с Питером только родилась в моей не совсем здоровой голове? Теперь отступать поздно, Мия, смирись и борись.       — От этого зависит не только моя жизнь, но и жизнь всех оборотней в целом. В конце концов, за пределами этой тюрьмы у тебя осталась семья. Не знаю, как много тебе известно, пока ты находишься тут, но думаю, слухи о конфликте до тебя дошли. В Европе дела обстоят, как ты и сказал, крайне хреново, а у нас не намного лучше. Недолог час, когда мир полетит к чертям, — я знала, что проблему нужно обозначить глобальней, ведь ради меня и Макса Питер точно не согласится сотрудничать, но я надеялась, что в мире есть хотя бы один человек, который ему дорог.       — А я-то тут при чем? — Равнодушно пожал плечами Боу. — Я все равно проведу тут остаток жизни, и поверь, мне глубоко насрать, где умирать и когда. Ты и твой дружок отлично постарались, засунув меня сюда. Уверен, вы снова справитесь и спасете мир, не прибегая к моей помощи, — издевался оборотень.       — Ты ведь знаешь, что сотрудничество со следствием поощряется? — Дядя Джон очень неожиданно вмешался в наш разговор, не на шутку удивив и меня, и Боу. Голос шерифа был холодным, а лицо превратилось в ничего не выражающую маску. Вот он, коп-профессионал, во всей своей красе.       — Мое дело закрыто, разве нет? — Ехидно подметил Питер.       — Я его недавно открыл, — все также равнодушно ответил дядя Джон, Боу открыл было рот, но шериф не дал ему и слова сказать. — Я не обязан отчитываться тебе о своей работе, считай это тайной следствия. Все, что тебе нужно знать, так это то, что другого шанса улучшить свои условия пребывания здесь у тебя не будет. Потрудишься на всеобщее благо, почистишь карму, и это тебе зачтется, — я, определенно, начала восхищаться этим мужчиной. То, как уверенно он чувствовал себя в этом закутке, заставило меня задуматься о том, насколько часто шерифу приходилось вести подобные разговоры. Наверняка, ему не в первой уговаривать отпетого преступника сотрудничать со следствием. Я была поражена тому, что он был абсолютно равнодушен к презрительным и насмешливым взглядам Боу, когда меня они заставляли трястись от злобы.       — Мое дело открыто, значит? — Питер начал ковырять какую-то щепочку в столе, внимательно изучая сие действо. Его голос прозвучал крайне лениво, будто это не представляло для него никакого интереса, что начало настораживать. — Мой адвокат что-то говорил об этом. Предупреждал, что полицейские могут прийти с вопросами, но я даже не мог надеяться, что ко мне явится сам шериф, а это может означать только одно — дело крайне важное, — волк взглянул исподлобья и сверкнул огромной звериной улыбкой. — Поскольку мое дело не слишком крутое для тебя, то есть нечто более значимое, например, одно нераскрытое убийство, срок давности которого скоро истечет, и тогда у шерифа могут возникнуть проблемы, потому что он слишком тесно с ним связан, — мое дыхание замерло, но Фолл был все также спокоен. Боже, я хочу научиться у этого мужчины самоконтролю. Он наикрутейший коп из всех, с кем мне приходилось иметь дело.       — Что тебе известно об этом? — Дядя Джон, казалось, задал вопрос, скорее, из профессиональной этики, нежели из любопытства или личного интереса, но Питер снова ухмыльнулся.       — Может, я и сижу тут за семью замками, но у меня есть глаза и уши на свободе, и они мне подсказали, что одна очень влиятельная во всем мире стая точит зуб на твое семейство. Думаешь, я могу что-то знать об убийстве двадцатилетней давности?       — Разумеется, нет, — холодно ответил коп. — С моей стороны было бы глупо на это надеяться, я здесь не за этим. Сдай Кроуфорда и его планы относительно моей стаи. Ему уже все равно, что на него повесят, а моей семье ты окажешь услугу, за которую я отблагодарю тебя. Например, я могу договориться с судьей, и твой приговор будет пересмотрен.       — У-у-у-у-у, кто-то, оказывается, ведет грязную игру, — покачал головой Питер, цокнув. — Это очень заманчивое предложение, — протянул оборотень. По его взгляду я видела, что он задумался, борьба слишком ярко отражалась в его безумном глазу. — Но нет. Мысль, что твоего племянничка будут жрать черви, если, конечно, Жеводаны позволят его похоронить с почестями, значительно скрасит мои годы гниения тут.       — Брось, Питер, — я почувствовала, как раздражение, злость и обида поднимаются наружу. Может, оно и к лучшему, этот коктейль уж точно принесет меньше радости чудовищу передо мной, чем страх. — Ты сам виноват, что оказался здесь. Это не вина Макса, не моя вина и даже не вина Говарда, а только твоя. Твоя и твоих амбиций. Это был твой выбор, так что отодвинь в сторону свой эгоизм и подумай о том, что, действительно, упростит жизнь нам всем, — твердым голосом закончила я.       — Ну, надо же, — Питер сел ровнее, выглядя заинтересованным. — Не у каждого мужчины хватит яиц хамить мне, а ты делаешь это уже не в первый раз, Мия. Но даже если бы я и хотел, то все равно не смог бы помочь, потому что мне ничего не известно о грандиозных планах твоего почившего деда. Я не был в его близком кругу, лишь пару раз сделал грязную работу за него в обмен на то, что меня интересовало. Сначала я убил твою мать, чтобы получить территорию, потом согласился убить тебя, чтобы подставить волчонка Фолла. На этом все, и, как видишь, не густо, так что заказывай панихиду по любимому и не забудь узнать его любимые цветы, — слова Питера задели меня, и он это знал. С опозданием я поняла, какую ошибку совершила. Я вновь выпустила свои эмоции рядом с тем, кто питается чужой болью, но пора завязывать с почесыванием его эго.       — Ты знаешь, с кем Кроуфорд водил дружбу, так? Ты не мог не видеть, с кем он наиболее часто контактировал, — снова включил режим копа дядя Джон.       — Допустим, несколько имен я смогу назвать, — Питер выровнялся на месте, сложив руки замком.       — Отлично, так назови их, — без особого энтузиазма выдавил из себя дядя Джон, доставая блокнот и ручку. Лицо Питера приняло задумчивое выражение, он что-то бормотал, хмыкал, будто вспоминая. Я обратила внимание, что он постоянно смотрит нам за спины, повернув голову, обнаружила на стене часы. И не знаю, что в этот момент щелкнуло в моей голове, то ли выброс адреналина от напряженной обстановки, то ли интуиция или какое-то предчувствие, но я осознала, что этот спектакль как-то затянулся.       — Он ничего не знает, — уверенно выдохнула я, шокировав даже саму себя. — Он просто тянет время, но зачем?       — А ты умнее, чем кажешься, Мия, — выдохнул мое имя Питер и хищно улыбнулся. Его единственный глаз не скрывал чертей, что в нем плясали, и, выждав пару секунд, отсчитав каждую, мужчина резко поднялся с места, дернув цепь наручников.       Вскрикнув, я отскочила от стола с молниеносной скоростью, дядя Джон мгновенно оказался передо мной, закрывая от бешеного зверя. Мужчины рычали, а меня будто парализовало. Этот кошмар, казалось, длился несколько часов, но на деле не прошло и пары секунд с выходки Боу, как влетели охранники, обездвижив его шокером. Следующее, что я увидела, было то, как преступнику что-то ввели в шею, отчего его тело обмякло, и отключившегося оборотня утащила охрана.       В комнату зашел Грег, он что-то говорил, но я ничего не слышала. В глазах помутилось, я не сразу поняла, что плачу, только проведя ладонью по лицу, ощутила влагу на щеках.       — Черт, я же говорил вам, дуболомам, чтобы следили за временем! — Рявкнул Грег. — Прости, Джон, моя вина. Доверился идиотам, нужно было самому стоять под дверью. Мия, ты как? — Грег подошел ко мне и протянул платок из нагрудного кармана.       — Спасибо, все в норме, просто немного испугалась, — я взяла платок и вытерла им лицо, делая несколько успокаивающих вдохов.       — Прости еще раз, что побеспокоили, — извинился дядя Джон, вставая рядом со мной. Одной рукой мужчина похлопал старого друга по плечу, пока другой обнимал меня. — Больше нам тут делать нечего. Рад был встрече, Грег.       — Взаимно, Джон. Надеюсь, в следующий раз мы встретимся в боулинге или у бильярдного стола, а не на работе, — отшутился начальник тюрьмы.       Выйдя из тюрьмы, мы с дядей Джоном направились в город. Я молчала, надеясь, что он не станет обсуждать произошедшее прямо сейчас, потому что не была готова изливать душу. Шериф молча вел автомобиль, даже не смотря в мою сторону, он был полностью сосредоточен на дороге. Несколько раз звонил Макс, но я не могла говорить с ним сейчас. Смотря за быстро сменяющимся за окном пейзажем, я корила себя за то, что вообще поехала сюда. И почему мне казалось, что из этого выйдет что-то хорошее? Надо было послушать Виктора и Макса, они были правы… снова.       — Это была бесполезная поездка, простите, что втянула вас в это, — извинилась я перед дядей Джоном, уставившись в окно.       — Не говори глупостей, Мия, — строго сказал мужчина. — Уговорить этого кретина сотрудничать было сродни чуду, а ты не Господь Бог, чтобы творить чудеса.       — Да, но я также не узнала и то, зачем ехала, — снова запричитала я. — Питер последний, кто видел маму живой, и от его ответа зависело бы решение доверять или не доверять Фабьену.       — Вампиру? — Уточнил шериф. — Я могу попробовать узнать о нем что-нибудь из своих источников, — предложил мужчина, и я задумалась, что у него за «источники» такие. Неужели у него есть какой-то специальный отряд по изучению и слежке за вампирами и оборотнями?       — Спасибо, но это лишнее, — покачала головой я. — Возможно, Макс прав, сейчас нужно сосредоточиться на том, как спасти его, а потом уже разбираться с моим прошлым.       — Ты не разговаривала с отцом? Что творится у кровососов?       — Ничего нового, но, по крайней мере, сейчас их больше интересует Виктор, — вздохнула я. — Он думает, что затишье не будет долгим. Дряньство, помощь Боу была бы очень кстати.       — На самом деле, я так не думаю. Для вампиров слова оборотня ничего не значат, он мог бы быть полезен при общении с канадцами, но не с кровососущей элитой.       — Тогда эта поездка априори была бессмысленной, — простонала я, сползая на сидении. Я напомнила себе, что истерику придется оставить на потом, а то дядя Джон уже начал косо на меня поглядывать.       — Не совсем, — уклончиво хмыкнул шериф. — Ты, может, ничего полезного и не узнала, а вот я понял, что в моем участке завелась крыса. Я велел открыть дело только сегодня утром, а Боу уже об этом известно. Информация не могла дойти до его адвоката так быстро, если ее только не донесли спец доставкой.       — Есть идеи, кто может сливать информацию?       — Разумеется, — процедил дядя Джон, сжимая руль до побелевших костяшек. Ух, и не завидую же я тому, кто решил играть за спиной у шерифа.       Дядя Джон высадил меня у самого дома. Теплых и дружеских прощаний не предвиделось, он скомкано пробормотал что-то вроде «бывай» и сорвался с места еще до того, как я закрыла дверь. Ну, и чудненько. Спасибо за помощь. Рада буду новой встрече. У самой квартиры я замялась, под ложечкой неприятно засосало, и все тело прошиб холодный пот. Я снова взглянула на экран телефона, и количество пропущенных от Макса смелости не добавляло. Черт, если я переживу этот вечер, то можно будет отмечать его как второй день рождения. Соберись, Мия, и просто зайди в квартиру. Убить-то он не убьет, а остальное ведь не важно.       — Посмотрите, кто решил вернуться, — вместо приветствия съязвил Макс. Он сидел на диване, скрестив руки на груди и метая взглядом молнии. Он был зол, как черт… очень красивый и опасный черт, способный в мгновение ока превращаться в здоровенного зверя с очень острыми клыками и когтями. Надо было раньше подумать об этом.       — Привет, красавчик, — ответила я веселым и ни разу не виноватым тоном. Ни один мускул на лице Макса не дрогнул, и это было очень плохо. — Как прошел день?       — Мия, детка, — ох, снова этот его снисходительно-оскорбительно-ругающий тон. Всякий раз, когда он так говорит: «Мия, детка», мой мозг суровым голосом добавляет: «тебе крышка». — Я даже не стану спрашивать, почему ты мне снова соврала, но все же задам вопрос, который тебе может показаться, крайне идиотским — ничего не хочешь мне рассказать?       — Нет, — честно ответила я.       — Может, все-таки хорошенечко подумаешь и постараешься вспомнить, есть ли что-нибудь такое, о чем ты могла бы мне рассказать? — Снова попытался он.       — Все зависит от того, что ты хочешь услышать, дорогой, — пожала плечами я, невинно хлопая глазками, а в голове тоненький голосок здравомыслия пищал «только не ударь, только не ударь, только не ударь». — Я и так знаю, что мне есть, что рассказать, но я не хочу это самое рассказывать, — в отношениях важна, прежде всего, честность. Именно поэтому мы с Максом так классно ладим: мы честны и открыты друг перед другом. По большей части…       — Ладно, — раздраженно вздохнул он. — Давай попробуем снова. Малышка, что ты делала с моим дядей весь день? — Слишком ласковым голосом спросил благоверный, но подергивающийся глаз выдавал его с потрохами. Какой же он у меня дурачок наивный. Думает, что я сдамся. Да я скорее предпочту, чтобы он меня придушил, чем добровольно скажу ему, что ездила в тюрьму к Питеру Боу, когда он очень настоятельно просил этого не делать.       — Ой, солнце, ты ревнуешь? Не стоит, — махнула рукой я, подходя ближе к парню и усаживаясь рядом. Как показывает практика, отвлекать Макса от предмета спора гораздо проще, когда мы находимся очень близко друг к другу, и у меня есть возможность снять рубашку. Да, Макс хоть и взрослый мужчина, но многие проблемы с ним можно решить при помощи груди. — Мы катались по делам, — ни капельки не соврала я.       — Ты издеваешься? — Выдохнул Макс, едва не взрываясь от смеси злости и раздражения. Это он издевается. Кто виноват, что он не умеет задавать наводящие вопросы?       — Нет, — покачала головой я, обнимая мужчину. — Макс, ты ведь знаешь, что я вечно могу убегать от ответа, не легче ли тебе просто сдаться? Вместо споров мы могли бы найти более интересное занятие, — вкрадчиво шепнула ему в ухо я, проводя ладонью по груди, но Макс перехватил мою руку и сильно ее сжал. Я замолкла, слушая его рваное и сердитое дыхание, боясь пошевелиться, а то гляди — еще, и правда, шею свернет.       — Даже не пытайся меня отвлечь. Я отследил твой телефон через GPS, и не подскажешь, как так случилось, что он оказался в той же точке, где находится тюрьма, в которой сидит тот, кого я строго-настрого запретил тебе навещать? — Дерьмо. Мне и в голову не приходило, что Макс может следить за мной через мобильник. — И прежде чем ты начнешь возмущаться, да — я отслеживаю твой телефон. Или ты думала, что я забыл о том, как ты внезапно рванула покорять Амстердам? — Добавил оборотень, и тут уж мне было нечем крыть. Он прав. Я слишком часто делаю что-то за его спиной, что оказывается слишком рискованным мероприятием. Его недоверие ко мне вполне обоснованно, но это не значит, что я просто возьму и смирюсь с подобным… Ну, пожалуй, в этот раз смирюсь, а потом обязательно отомщу.       — Ох, ладно, — покорно подняла руки я, признавая поражение. — Да, я ездила в тюрьму вместе с твоим дядей, потому что сейчас я готова идти на любые риски.       — Но не на такие же, Мия! — Простонал Макс, возведя глаза к потолку.       — Но я ведь была не одна, — начала защищаться я. — Я была с твоим дядей. Он огромный, сильный и при оружии.       — Спасибо тебе огромное, что взяла хотя бы его. Если бы не он, то даже не знаю, что бы сделал с тобой, — Макс взял меня за руки и расцеловал их в притворной благодарности. — Как тебе вообще удалось уговорить дядю Джона на подобное?       — Ну, дядя Джон ведь не знает, насколько безумной я могу быть, а потому не отнесся к моей идее предвзято, как ты или Виктор. К тому же, ему самому хотелось поболтать с Питером по душам.       — И как прошел разговор? — На лице Макса показалось какое-то самодовольно-злорадное выражение, что даже руки зачесались от желания стереть эту гримасу с его лица раз и навсегда. — Судя по сведенным бровям, поджатым губам и раздражению, от которого у меня внутри все замерзло, разговор явно не задался, — все продолжал издеваться мужчина. — По крайней мере, развеялась, прогулялась. Теперь точно буду тебя на поводке выводить и пристегивать, если сам ухожу.       — Как остроумно, — саркастично посмеялась я. — Пошути мне еще на эту тему, — пробурчала я, отвернувшись от Фолла.       — Что ты там бормочешь? — Макс притянул меня к себе, и я почти уверена, что сделал он это не от большой любви, а для того, чтоб я не смылась посреди разговора.       — Ничего, — отмахнулась я. — Говорю, что ты супер умный и внимательный, надо быть с тобой осторожнее, — Макс, конечно же, не купился на мое вранье, о чем говорил его прищуренный взгляд и поджатые губы.       — Препоганейше ты врешь, Мия, — покачал головой парень.       — Ох, перестань, Фолл, ты знал, на что шел, когда впервые попытался засунуть свой язык мне в рот, — намеренно сменила я тему, пристраиваясь у его бока.       — Технически, я всего лишь тебя поцеловал, а с языком ты сама полезла, — легкая улыбка коснулась его губ, и я знала, что он чуточку оттаял, а большего мне и не надо. — Мия, ты же знаешь, как я отношусь ко всем твоим играм в Нэнси Дрю.       — Я знаю, — я прервала надвигающуюся тираду, прижав палец к его губам. — Но это, действительно, важно, — я не стала напоминать, что это вопрос жизни и смерти, причем его. В прошлый раз мы рисковали жизнями, чтобы спасти меня, теперь в опасности он, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы ни один вампир или оборотень не отправил любовь всей моей жизни на тот свет. — Просто поверь мне, — я оставила невесомый поцелуй на его губах. Молчаливый сигнал того, что он не переубедит меня. Мое скромное обещание, что все будет хорошо. — Как прошел твой разговор с журналистом?       — Да никак. Он разболтался, но полезной информации от него, как от козла молока, а то и еще меньше. Проплатил копу, тот раскрыл ему засекреченные материалы дела, на том и конец.       — А что известно об оборотнях, которые его обратили? Может, стая Жеводанов пыталась следы замести и избавиться от парня?       — Там все гораздо ироничней, — покачал головой Макс. — Этот Тревор, когда про оборотней узнал, начал разнюхивать и наткнулся на каких-то отшельников, от них и обратился. В общем, зря только время на него потратил, — тяжело вздохнул Макс, зарываясь пальцами в волосы.       От отчаяния хотелось на стену лезть. Наше время ускользало сквозь пальцы, а мы ни на шаг не приблизились к разгадке и даже не знали, где искать и что. Я обняла Макса, и мужчина прижал меня к себе, сжав в удушающих объятьях. Так хотелось его утешить, но проблема заключалась в том, что я и сама нуждалась в утешении. Макс был таким напряженным и подавленным, что едва не искрил, и его настроение передавалось мне. Почему-то меня не отпускало ощущение, что мы что-то упускаем, причем это самое «что-то» у нас перед самым носом маячит, а мы в упор не замечаем.       Телефон Макса завибрировал на кофейном столике, не выпуская меня из рук, мужчина склонился за мобильником и ответил на вызов.       — Да, дядя Джон, что-то случилось? — Голос Макса был чертовски уставшим, будто он уже морально был готов к новым плохим новостям, но мне не удалось услышать ответ Фолла старшего. — Ты серьезно? Уверен? — Я уловила проблеск надежды в голосе парня, но радоваться пока было рано. — Да, я понял тебя. Нет, не нужно, я сам съезжу туда, просто пришли адрес смс-кой. Но что он забыл в Сан-Хосе?       — Сан-Хосе? — Встрепенулась я, услышав название родного городка. Макс приложил палец к губам и шикнул, чтобы я помолчала. Просьбу его я выполнила, но вот от волнения и любопытства усидеть спокойно на одном месте стало тяжело. Я все ждала, когда он сбросит трубку, чтобы выпытать, что сказал дядя Джон, но Макс не спешил завершать звонок.       — Да. Хорошо. Спасибо еще раз, дядя, — наконец, Макс отключил вызов и убрал телефон, но делиться информацией не спешил.       — Ну? — Нетерпеливо толкнула его я. — Что сказал дядя Джон?       — Что Пьер останавливался в каком-то мотеле в Сан-Хосе. Это последнее место, где его видели живым. Завтра поеду туда и поговорю с персоналом.       — И меня с собой возьми, — подскочила я. — Я ведь знаю город, знаю местных, я буду полезной, — уговаривала я, вцепившись в руку Макса.       Макс посмотрел на меня, явно задумавшись, и мне ничего не оставалось, кроме как помочь ему сделать правильный выбор. Я склонилась к уху мужчины и прошептала жалобное «пожалуйста», одной рукой зарываясь в его волосы и массируя затылок. Другая рука опустилась на его пресс и медленно двинулась вниз, дразня. Макс ругнулся, но согласился как раз перед тем, как накрыл мой рот своим, вовлекая в поцелуй, полный желания и нужды.       Я даже не успела опомниться, как оказалась на спине под его твердым и горячим телом. Руки Макса пробрались под хлопковую рубашку, накрывая грудь, пока губы медленно спускались по шее, покрывая невесомыми поцелуями каждый сантиметр кожи. Оторвать от Фолла руки было почти невозможно, но я знала, что если не сделаю это, то моя новая блузка станет жертвой его страсти. Пуговицы не поддавались трясущимся пальцам, поэтому я просто стянула вещицу и бросила в неизвестном направлении.       Одежда летела во все стороны, комната наполнилась звуками нашего рваного дыхания, моими стонами и утробным рычанием Макса. Давненько мы не предавались безумному и сумасшедшему разврату, когда все нежелательные мысли вылетают в форточку, оставляя место только чувствам и ощущениям «здесь и сейчас». Мне нужно было это отвлечение. Ему было нужно забыть о проблемах. Нам обоим нужна была передышка. Наверное, именно поэтому остаток вечера мы посвятили тому, что самозабвенно ласкали друг друга и пытались наверстать все то, что упустили, пока были заняты ссорами и глупыми препирательствами из-за пустяков.