Цепная реакция: неизбежность

      Глава 19        Научитесь терпеть своих родственников — и остальных вам терпеть не придётся

Дед моей лучшей подруги

      У меня всегда было странное представление о романтике. В то время, когда соседские девочки тащили мальчишек играть в семью, мне было куда интереснее потыкать палкой в дохлую крысу с объектом моего обожания. Фастфуд в машине гораздо милее моему сердцу, чем все вычурные рестораны Сан-Франциско вместе взятые. Нет, у меня, конечно, были и более масштабные желания, но они все же оставались далеки от общепринятого понятия романтики. За последнюю пару месяцев ничего особо не изменилось, просто мои мечты оказались приправлены толикой сверхъестественных извращений. Как вспомню, какая страсть охватила нас с Максом в полицейском архиве, так в дрожь бросает.       Но даже такому своеобразному романтику, как мне, хотелось побывать в Париже с возлюбленным. Кажется, иначе могут считать только закоренелые циники, но я такой никогда не была и верила в свою, пусть странноватую, но все же сказку. Мне хотелось ступить на французскую землю вместе с Максом, есть в булочных горячую выпечку и слушать его ворчание о том, что если мне так хотелось круассанов, то достаточно было просто попросить, и он наготовил бы мне их тысячу.       Нежные поцелуи, прогулки по старинным кварталам и молодое вино — вот, что приходило на ум при мысли «Макс Фолл + Париж», но никак не надирание вампирских задниц. Я прекрасно понимала, почему Макс едет рисковать жизнью и отстаивать честь даже не своей стаи, но легче от этого не становилось. Пока он собирал вещи, объяснялся с семьей и улыбался, стоило нам пресечься взглядами, в квартире повисло ощущение какой-то паршивой неотвратимости. Я задала ему лишь один вопрос, но парень знал меня слишком хорошо. Я только и успела произнести свое «Макс, а можно…», на что тут же получила его рычащее «Нет».       Слушать разговоры Макса и Ральфа было странно, будто невольно подслушиваю что-то личное. Альфа выказывал обеспокоенность за младшего брата, открыто говорил, что думает обо всей этой затее, но не мог, да и не пытался его отговаривать — как альфа стаи, он понимал, насколько важна поддержка Жеводана и какие связи на мировом уровне может обеспечить эта дружба. Макс почти два часа говорил со своим семейством, а потом велел собирать вещи. Я не знала, что именно поспособствовало смене его настроения, но решила не испытывать судьбу и не стала задавать лишних вопросов, однако в машине меня все-таки прорвало.       — Макс, пойми я не против, я только за…       — Это хорошо, — не дослушав, кивнул парень.       — Но мне все же интересно, почему ты передумал и решил взять меня с собой?       — Кто тебе сказал такую глупость? Ты не едешь со мной, — Фолл смерил меня изучающим взглядом, будто я не в своем уме, и этот взгляд заставил меня пересмотреть события не столь далекого прошлого.       — Погоди, ты сам сказал собираться. Если ты не берешь меня с собой в Париж, то куда мы…       — Я везу тебя к Ральфу, поживешь там, пока я не вернусь, — как маленькой объяснил волк, а мне только и оставалось, что зарычать от негодования. Он же меня облапошил, как малолетку.       — Макс, я не хочу находиться в доме твоего брата без тебя, — я постаралась звучать мягко, но никуда не могла деть раздражение. Какого, блин, черта? — К чему вообще такие меры?       — Не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось в мое отсутствие. Кто знает, что тут выкинут вампиры, если европейцы начнут грызть глотки.       — Не хочу хвастаться, но мой папаня вообще-то князь вампиров, сомневаюсь, что мне что-то угрожает. Я скорее от оборотней огребу, чем от вампиров.       — Мия, это не обсуждается, — прервал мои капризы Макс. — Пока ты будешь в доме Ральфа, я буду спокоен. А что касается твоего отца, — Макс нахмурился и пожевал нижнюю губу, подбирая слова. — Я бы не доверял ему после того, что он сделал. Ты вольна поступать, как знаешь, но я ему не доверяю.       — Кстати об этом, — я заерзала на сидении, вспомнив о том, что мы так и не обсудили прошлые прегрешения Итана. Ремень безопасности начал душить, поэтому я то и дело его дергала, пока Макс не заметил мои нервные телодвижения и вовсе не отстегнул его. — Что ты будешь делать с тем, что я тебе рассказала? — Неуверенно спросила я, боясь смотреть ему в глаза.       — Ничего, — безразлично ответил мужчина, но я заметила, как он напрягся, будто эта информация лежала тяжким грузом на его плечах и в любой момент могла придавить. Ложь никогда не ощущается легко, и мне было стыдно, что я поставила любимого мужчину в такое положение, но и скрывать от него правду было бы не честно. — Я не стану рассказывать о том, что твой отец сыграл далеко не последнюю роль во всей этой запутанной истории, если тебя это так сильно тревожит. Но учти, если речь пойдет о моей жизни, то мне будет плевать, как это отразится на нем. Специально стучать я не собираюсь. Не хватало еще, чтобы на нашей территории начались беспорядки.       — Спасибо, — я понимала, что такое решение может дорого обойтись Максу, и то, что он шел на такие жертвы, одновременно разбивало сердце и заставляло полюбить его еще сильнее. — И все-таки не думаю, что стоит злоупотреблять гостеприимством твоего брата. Я могла бы остаться дома под строжайшим домашним арестом, у меня и тюремщиков полным-полно. Виктор мог бы проконтролировать.       — Я не стану просить его нянчиться с тобой в мое отсутствие. Мия, этот вопрос уже решен. Ты. Остаешься. В. Доме. Ральфа, — четко проговаривая каждое слово, отрезал Фолл. — Это не обсуждается.       — Это потому что ты и Виктору не доверяешь после вчерашнего? — Любопытство во мне всегда было сильнее тактичности. Я сжалась, когда задавала этот вопрос, но Макса он ничуть не смутил. Относительно спокойное лицо волка ни на йоту не изменилось, он и бровью не повел, когда я припомнила инцидент, развернувшийся в моей квартирке.       — Это тут ни при чем, — тихо отозвался Макс спустя целую минуту молчания, показавшейся мне вечностью. — Из-за сложившейся ситуации мы все немного не в себе, а вчера чаша терпения просто дала течь.       — Течь? Да этой течью всю нашу гостиную смыло к рожкам да ножкам. Послушай объективное мнение со стороны — вас вчера основательно накрыло, даже затопило, причем с головой. Триша сказала, что я из своего кармана должна обивку на диване менять, потому что кровь как-то не вписывается в наш интерьер.       — Я куплю вам новый диван, — закатил глаза Макс. — И я по-прежнему доверяю Виктору, как самому себе, возможно, даже немного больше. Спасибо, что так переживаешь за наши отношения, — с сарказмом изрек оборотень.       — Тогда почему ты везешь меня в глушь к своему брату? — Простонала я, извиваясь на сидении.       — Как раз поэтому. Ты уже сбегала от нас с Виктором. Я не сомневаюсь, что тебе по силам улизнуть и от стаи волков, но выбраться из глуши лесной даже для тебя сродни чуду.       — И дело только в этом? — Сощурилась я, пытаясь «считать» Макса, и я не почувствовала ничего из того, что не было бы написано на его лице.       — Дело только в этом, — спокойно ответил он. — Я не виню Виктора за вчерашнее. Он оказал мне услугу.       — Он мог убить тебя, — знаю, с моей стороны было просто отвратительно напоминать об этом. Пожалуй, себе я могла бы признаться, что не простила эту неоправданную жестокость вампиру, хотя и не могла с уверенностью утверждать, что сильно изменила свое отношение к нему. Он разочаровал меня, напугал, но отречься от него так быстро я не могла.       — Я не дрался с ним вполсилы, Мия, если бы он дал слабину, то я бы пошел учинять разборки с твоим папашей, и, насколько я помню, твое семейство весьма злопамятно.       — Ладно, допустим, сначала он и пытался противостоять тебе, не пуская в ход свои грязные уловки, но потом-то что на него нашло? Это ведь совершенно на него не похоже.       — Тебе-то откуда знать, что похоже на него, а что нет? Ты многого не знаешь о Викторе Ван Арте.       — Я знаю, что он убил графа…       — И не только, — перебил Макс. — Виктора не просто так считают угрозой в Европе. Я знаю, с кем вожу дружбу, и если я говорю, что не в обиде на него, то так и есть. Вампирам гораздо тяжелее контролировать себя, когда они входят во вкус. Понимаешь, все эти эмоции, чувства. Адреналин бежит в крови. Запах ярости, гнева, страха. Вкус драки. Жажда крови. Это опьяняет и кружит голову. В особенности тем, кто питается подобными вещами. В отличие от вампиров, оборотни вовсе не зависимы от крови и чужой жизненной энергии, однако вчера даже я забыл о том, кто я есть и кто стоит передо мной. Инстинкты взяли верх. Такова наша природа.       — Но ты не обратился.       — Потому что считал, что и так справлюсь, — пожал плечами Макс. — Моя беда в том, что я частенько недооцениваю противника.       Остаток пути мы провели в тишине, я не пыталась более донимать Макса расспросами, поскольку видела, что он не очень-то и настроен на продуктивные диалоги. Вся диаспора Фоллов собралась нас встречать, стоило автомобилю припарковаться у дома. Шон мгновенно выбрался из хватки отца и кинулся обнимать своего дядю и меня, светясь ярче солнца от радости. То ли ему никто ничего не сказал, то ли он, в отличие от всех нас, умеет радоваться мелочам. Однако меня не особенно напрягал его детский оптимизм, а вот то, что он задержал свои маленькие ручонки на моей заднице, вызывало желание провести с ним воспитательную беседу, но не мне рассказывать ему о пестиках и тычинках.       Несмотря на добродушные улыбки волков, я не почувствовала себя желанным гостем. Лицо Хелен выглядело так, будто ей сделал подтяжку пьяный косметолог, Одри приветствовала меня сквозь зубы, Ральф бросал неодобрительные взгляды на нас с Максом, Конрад и дядя Джон исчезли, как только все правила приличия были соблюдены. Когда все прошествовали в дом, я аккуратно потянула благоверного за руку, вынуждая притормозить.       — Макс, ты случаем не говорил Ральфу про Итана? — Тихонько прошептала я парню в ухо. Мой вопрос явно не понравился оборотню, судя по тому, насколько исказилось его лицо.       — Я же сказал, что этот секрет останется при мне, — шепотом наорал он. — С чего вообще такие вопросы?       — С того, что твое семейство явно не в восторге от меня, — я ткнула пальцем в дверь дома, за которой только что скрылся Шон.       — Ты преувеличиваешь. Дело не в тебе, а в том, кто твои родственники. Разумеется, им было бы предпочтительнее, если бы ты была волчицей, а не девушкой, чей вид хочет украсить моей головой стену над камином.       — Спешу напомнить, что некоторые оборотни тоже не против разнообразить некоторыми частями твоего тела интерьер, — процедила я, испепеляя Макса взглядом. — И, к слову, вампиры — не мой вид.       — Я-то это знаю, — Макс чмокнул меня в макушку, дабы успокоить. — Просто им тяжело смириться с тем фактом, что меня хотят четвертовать за то, что я спас твою жизнь.       — То есть они считают меня проблемной?       — Не сказал бы, что ты проблемная, но да, они думают, что без тебя проблем у меня было б поменьше, — поджав губы согласился Макс.       — И ты все равно привез меня к ним? — Яростно зашептала я. — Макс, ты рехнулся? Я не останусь в этом доме! Отправь меня хоть в Антарктиду греть пингвинов, но отсюда увези!       — Мия, не психуй, — шикнул Макс. — Мы уже это обсуждали. Ты остаешься здесь до моего возвращения, — слова «если я вообще вернусь» повисли между нами невысказанным и тяжким грузом. — Все будет хорошо. Я быстро. Одна нога тут, другая — там, — попытался приободрить Фолл, но попытка не удалась. Макс притянул меня к себе, крепко сжав в объятиях, и поцеловал в висок.       — Макс, ты пообедаешь с нами? — На пороге появилась Хелен, нервно теребя в руках кухонное полотенце, все с той же неестественной улыбкой, от которой хотелось завыть в голос.       — Нет, спасибо, — отозвался Макс. — Сейчас занесу вещи Мии в комнату и поеду обратно. Провожать не надо, — Хелен кивнула и оставила нас, вернувшись в дом. Макс подхватил мою сумку и скрылся в доме вслед за женой брата, а я осталась стоять перед домом, осматривая свое временное пристанище. Место было милым и таким семейным, но казалось, даже дом говорит, что в этой семье мне места нет.       С отъездом Макса я не находила себе места, даже от обеда отказалась, оправдываясь тем, что успела поесть перед дорогой, однако Хелен все же принесла в комнату Макса, которую я оккупировала, поднос с порцией, которой с лихвой хватило бы, чтобы накормить всех голодающих детишек Африки. Когда стало невыносимо скучно, я решила хорошенько осмотреться в спальне своего избранника. До этого я бывала здесь несколько раз, но как-то не было времени и повода пошпионить за Максом, сейчас же в моем распоряжении были и время, и возможность.       Кубки, медали и прочие спортивные трофеи не представляли для меня никакого интереса, а вот найти какие-нибудь школьные фото или выпускной альбом было бы круто. Хотелось посмотреть на школьника Макса просто для того, чтобы убедиться, что он не всегда был таким неотразимым. Подростки не могут выглядеть привлекательно. Все парни в средних классах должны выглядеть убого, а не божественно. По крайней мере, в моем классе этот закон работал.       Я изучила содержимое всех шкафчиков и полочек, но никаких воспоминаний из детства Макс не хранил. Неужели никакого личного дневника? Только милые фото с племянником и ребятишками из летнего лагеря? В верхнем ящике стола лежала небольшая папка, в которой Макс собирал рисунки, открытки, а также признания в любви от юных сердцеедок и, судя по количеству ошибок и кривым буквам, переживать о соперницах не стоит еще лет десять минимум. Я не стала листать папку, поскольку боялась, что от такой милоты уровень сахара в крови подскочит до показателей, несовместимых с жизнью.       В этом же ящике удалось откопать несколько снимков более молодой версии Макса на фоне университета. Макс в баскетбольной форме держит кубок, пока его товарищи по команде подкидывают парня, радуясь победе. Следующим был снимок с вечеринки в доме братства: Макс стоит в футболке с принтом«MaxWell», на нем висит какая-то девица, пока другая целует парня в щеку. К своему стыду, я не удержалась и недовольно фыркнула, очень мило (нет), куда ж без этой его стороны? Я взяла следующее фото, на котором полуобнаженному и мокрому Максу прилетает в голову мяч для пляжного волейбола. Этот снимок, пожалуй, попрошу себе. Поставлю его в рамочку в спальне и буду смотреть на перекошенную физиономию Фолла всякий раз, когда он меня забесит.       Фотографий было немного, но даже этого хватило, чтобы немного приоткрыть завесу тайны жизни Макса до моего появления. Спустя еще некоторое время мне посчастливилось наткнуться на несколько тетрадей с лекциями, где на полях встречались то пошленькие карикатурки, то матерные стишки, то разного рода переписки (лучше бы я это не читала), причем не все из вышеперечисленного было сотворено рукой Макса. Однако меня мучил вопрос, почему нет ни единого фрагмента школьной жизни? Столько вещей времен студенчества и ничего из школы. Либо все осталось в Канаде, где учился Макс, либо школьные годы — действительно не самое его любимое воспоминание.       Я еще раз уставилась на полку со спортивными трофеями, впервые обратив внимание на именные грамоты. Они все были подписаны «МаксууФоллуу» или «М. Фоллуу», и только одна вручалась «Максвеллу К. Фоллу». А вот это уже интересненько. Значит, среднее имя Макса не только чрезмерно ужасно, но еще начинается на «к»… И что, блин, там может быть? Вариантов бесконечное множество. Если его родители использовали справочник по физике при подборе первого имени, то кто знает, что брякнуло им в голову, когда они думали над средним именем для внезапного сына. Я опустилась на кровать и закрыла глаза, стараясь прочувствовать образ мужчины, которого полюбила. Я должна думать, как он. Должна стать им. Какое же имя было бы для меня просто отвратительным?       — Мия, ты ужинать будешь? — Юношеский голосок прервал мои размышления, сопровождая вопрос энергичным потряхиванием моей правой руки.       — Шон? Как ты?..       — Я тебя звал, звал, но ты не отзывалась. Я волновался, — честно произнес парнишка. — Зашел, а ты тут бормочешь что-то.       — Извини, задумалась и не услышала, — я приподнялась на кровати, усаживаясь. — Ты что-то спросил?       — Говорю, ужинать с нами пойдешь? — Повторил Шон, будто я глухая или умственно отсталая, а потом покачал головой. — В общем, обретай связь с реальностью, а я пошел. Жду тебя внизу за столом, — парень вышел из комнаты и шустро понесся в столовую. Мне показалось, или он подмигнул?       Когда я спустилась в столовую, все члены семьи Фолл были уже за столом. Ели в тишине, разговор как-то не клеился, да никто и не пытался его завести, лишь дядя Джон перебросился парой фраз с отцом и племянником. Никто даже не смотрел на меня, но я чувствовала, что мое присутствие им не в радость, и это давящее чувство мешало даже дышать в присутствии родственников Макса. Только я начала обдумывать план бегства, как мое внимание привлекли перешептывания между Хелен и Одри. Сестра Макса что-то упрямо доказывала невестке, выглядящей почти умоляюще.       — Я так больше не могу! — Одри со звоном бросила вилку на стол, и в столовой воцарилась гробовая тишина, только Шон продолжал самозабвенно жевать. — Почему я должна молчать? Ладно, Ральф, ему Макс фактически руки связал, подкинув на шею свою непутевую девушку, но вы-то как можете спокойно сидеть с ней за одним столом? — Возмущалась волчица.       — Одри, ты выбрала не лучшее время для истерик, — спокойно ответил Конрад, вернувшись к содержимому своей тарелки. — Мия, будь добра, передай хлеб, — я на автомате потянулась к корзинке с хлебом и протянула ее старому волку, оценивая реакцию остальных. — Благодарю.       — Конрад прав, — сухо отозвался Ральф. — Ужин — не место для выяснения отношений, хочешь выпустить пар — иди в лес покричи.       — Серьезно? — Выплюнула Одри, смерив меня почти обжигающим яростью взглядом. — Да если бы не она, — сестра Макса ткнула вилкой в мою сторону. — Если бы не она, то у Макса вообще никаких проблем бы не было. Он бы не откусил голову тому придурку-вампиру, и сейчас ему бы не пришлось искать способ доказать, что он это сделал не для того, чтоб прикрыть задницу своей очередной постельной подружки.       — Во-первых, если бы Макс не откусил голову тому придурку-вампиру, — передразнила я, проигнорировав комментарий про «постельную подружку». — То рано или поздно вышеупомянутый вампир куснул бы за задницы всю вашу стаю. Ты, может, не знала, но вообще-то он серьезно был настроен на устранение волков не только в Сан-Франциско, но и во всей Америке. Во-вторых, Максу не надо разбираться с вампирами, этим занимается Итан Вуд, от Макса требуется одно — не вмешиваться.       — И позволить твоему папаше пустить все на самотек? Ну, уж нет, — капризно фыркнула Одри. Я не хотела ругаться, но и обороняться мне не нравилось, к счастью, она быстро переключилась. — Ральф, почему ты молчишь?       — Потому что мне нет дела до твоих психов, — равнодушно ответил девушке брат. — Не скажу, что полностью согласен с Мией, но с уверенностью могу заявить, что это не твоего ума дело. Если мне не изменяет память, то альфа стаи — я, и мне решать вопросы подобного характера.       — Но он мой брат!       — Как и мой, — спокойно перебил Ральф. — Я буду отстаивать его интересы и если потребуется — разорву любого, кто станет покушаться на его жизнь, но если верить словам Вуда, можно обойтись и без кровопролития. Эту проблему буду решать я и князь, а тебе впредь советую держать язык за зубами, — последние слова альфа практически прорычал, но Одри не остановилась.       — Ладно, допустим. Но если бы не было Мии, то Макс женился бы на Саманте, мы объединили бы стаи, и все были бы довольны, — продолжала придираться Одри. — Но нет, мы вынуждены изворачиваться, чтобы доказать невиновность в смерти их волка.       — И это снова тебя не касается, — тут уж вмешался дядя Джон. — Если ты так печешься о слиянии стай, то можешь выйти за Дидье, — было видно, что своими словами он затронул больную для племянницы тему. — Делом занимаюсь я, и, к слову, именно благодаря Мие удалось продвинуться в этом глухаре.       Секундное молчание было прекрасной возможностью улизнуть.       — Спасибо за ужин, — выдавила из себя я, вставая с места. — Хелен, все было очень вкусно.       — Но ты ведь даже не съела ничего, — обиженно поджала губы хозяйка.       — Я лучше прогуляюсь, — на ходу бросила я, выходя на задний двор.       Да уж, худшего ужина и представить невозможно. Как бы ни было обидно признавать, но Одри озвучила все мои страхи, будто чувствовала их, как свои собственные. Я брела по тропинке, ведущей в лес, и размышляла о том, как могли бы развернуться события, не окажись Макс неподалеку от клуба в тот злополучный Хэллоуин. Возможно, тем же утром меня голую, холодную и мертвую разглядывал бы дядя Джон на секционном столе в обители коронера. Или я бы очухалась утром в подворотне, почувствовала бы себя странно и решила, что пора закодироваться. Говард продолжал бы терроризировать оборотней и, вполне вероятно, устроил бы настоящую революцию. Я бы никогда не узнала о своем происхождении и о том, кто мои родители.       Пожалуй, стоит признать, что за прошедшие десять месяцев в моей жизни произошло гораздо больше переломных и по-настоящему крышесносных событий, чем за последние двадцать лет, даже если не все из этого списка я бы отнесла к историям, которыми хотелось поделиться. У меня теперь есть настоящие друзья помимо Триши, рядом со мной отличный парень, я знаю, кто я есть. Пнув камешек на дороге, я решила, что больше никогда не стану в себе сомневаться. Что было, то прошло, и я не собираюсь ни о чем жалеть.       Сама того не замечая, я вышла к озеру, где не так давно плавала с Максом. Воспоминания о том вечере нагнали дикую тоску по любимому, я так скучала по этому сумасшедшему и жутко волновалась за него. Мне еще никогда не приходилось так переживать о другом человеке, это пугало до чертиков. За спиной послышался шорох, и я резко обернулась, готовая защищаться.       — Не дергайся, это всего лишь я, — из темноты леса вышел Шон, подняв руки. — Еле догнал тебя.       — Шон? Ты что тут делаешь?       — За тобой пошел. Не хотелось оставлять тебя одну после того, что Одри наговорила, — паренек скромно пожал плечами, уставившись на носки своих кед. Это было так мило, что я не могла не улыбнуться.       — Спасибо, — тихо поблагодарила я. Пройдя немного дальше по берегу, я уселась на мостик и похлопала по свободному месту рядом, приглашая Шона присесть.       — Мия, ты не слушай ее, — усевшись, начал оправдывать тетушку парень. — Макс бы не женился на Саманте, даже если бы от этого зависела его жизнь. Он же упрямый, его не заставишь делать то, что он не хочет, тебе ли не знать. Сэм, конечно, клевая, но она совершенно не в его вкусе.       — А тебе-то откуда известно, кто в его вкусе? — Не могла не поинтересоваться я, скрывая улыбку.       — Ну, так у нас с ним одинаковый вкус на музыку, фильмы и женщин, — заявил Шон с такой серьезностью, на которую мог быть способен только тринадцатилетний мальчишка. — Саманта, она же слишком воинственная. А Максу надо, чтобы рядом с ним была женственная и хрупкая девушка.       — Ох, вот, значит, как? — Прямолинейность Шона умиляла ничуть не меньше его поддержки.       — Это я тебе точно говорю. Вот у нас в школе девчонка есть, по ней все парни с ума сходят, а она никому не позволяет свой портфель носить, всегда сама. Все вообще сама делает, — насупился мальчик. — Так к ней уже никто и не подходит, потому что ее характер отпугивает нас, парней. Нам же нравится быть героями, — боже, ему всего ничего, а он уже такие речи толкает. Интересно, это влияние Макса сказывается или все ж воспитание родителей?       — Звучит убедительно, — от моих слов парень просиял, выглядя довольным, будто кот, объевшийся сметаны. Слова Шона и впрямь звучали убедительно, к тому же почти то же самое о Саманте говорил Макс. И пусть было сложно представить его с кем-то, кто ежесекундно посягал бы на его мужественность, но, может, ради собственного и семейного блага он все же согласился бы на этот брак?       — А вообще, я вот что хочу сказать, — снова заговорил Шон, привлекая мое внимание. — Если что-то с Максом у вас не заладится, то ты одна точно не останешься. Я имею в виду, я бы обязательно за тобой приударил… ну, когда подрос бы, — смущенно пробормотал он.       — Солнце, когда ты подрастешь, я буду уже старой и страшной, — хихикнула я, потрепав мальчика по волосам.       — Женщины страшными не бывают, — закатил глаза волчонок. Ох, Шон, как же много тебе предстоит еще узнать. Какое же разочарование тебя постигнет, когда ты поймешь, что женщина днем и женщина утром — это два совершенно разных вида одной и той же женщины.       Поболтав еще немного и вдоволь насмеявшись со школьных историй Шона, мы решили возвращаться домой. Одри я больше не видела, а остальные предпочли сделать вид, что ничего необычного за ужином не произошло, я решила последовать их примеру. Пожелав всем спокойной ночи, я поднялась в комнату Макса и, закрыв дверь, облегченно вздохнула. Какое счастье, что в спальне была собственная прилегающая ванная комната. Приняв быстрый душ и облачившись в одну из огромных футболок парня, что удалось найти в шкафу, я завалилась в кровать.       Это был очень долгий день, утомительнее него были разве что мысли о том, что мне предстоит провести в этом доме неопределенное количество времени, прежде чем Макс приедет и спасет меня, увезя обратно в город. Обняв подушку, я думала, как он, что ждет его за океаном и как скоро он сможет вернуться ко мне. Хотелось позвонить ему, но он обещал, что сам наберет, как только приземлится и устроится на месте.       Я не заметила, как уснула, а проснулась, когда уже солнечные лучи во всю пробивались через окно. Надо будет не забыть, что на ночь стоит зашторивать окна. Но не яркий свет стал причиной моего пробуждения, а звонящий телефон. Первым моим порывом было проигнорировать звонок, но уже в следующую секунду я вспомнила, что должен позвонить Макс, и эта мысль подействовала очень бодряще. Разочарованный стон вырвался из моей груди, когда на экране я увидела вовсе не желанное имя.       — Доброе утро, Моника, зло действительно не дремлет, да? — Буркнула я в трубку. На том конце линии послышался легкий женский смех, свойственный только редкостным стервам или дамам из высшего общества, и вампирша относилась к обеим категориям.       — Доброе утро, Мия, я тоже рада тебя слышать. Прости, не хотела тебя будить, но уверяю, оно того стоит.       — Лучше бы, чтобы так оно и было, — сонно пробормотала я, присев на кровати.       — Как насчет небольшого отпуска? Скажем, в Париж, — предложила вампирша. — Ты, я, бизнес-класс. Тебе ведь понравилось летать первым классом? Поверь, бизнес-класс еще круче.       — В чем подвох?       — Никакого подвоха нет, — почти невинно ответила Моника. Почти. — Разве не могут две женщины, испытывающие некоторые сложности в общении друг с другом, решить устроить себе каникулы с целью наладить контакт?       — Могут, конечно, если речь не о нас. А Виктору что скажем?       — Ничего. Слышала, Макс отвез тебя к своим. Они приняли тебя как родную, не так ли? — Судя по тону, Моника если не знала, то точно догадывалась, что Фоллы рады мне также как геморрою, а, может, и меньше. — Так что ты выберешь?       — А черт с тобой, — махнула рукой я, даже если она этого и не видела. — Когда?       — Я заеду за тобой вечером. И, Мия, я верю в твои таланты, так что постарайся уйти незамеченной, мы ведь не хотим проблем раньше времени, — вкрадчиво посоветовала вампирша. В трубке послышалось «целую» и звук самого поцелуя, затем вызов был сброшен, а я еще минут пять соображала, на что только что подписалась.       Если обстановка между вампирами и оборотнями в Старом Свете на грани войны, то Монике, конечно же, об этом уже известно, сеть заговорщиков и сплетников всегда работает быстрее королевской разведки. Если я преследовала конкретную цель, то мотивы Моники оставались для меня загадкой. И я не была уверена, что они мне понравятся. Да, наши с ней отношения немного оттаяли, но я была уверена в ней не больше, чем в работе бабушкиного патефона, который сломался еще в шестидесятых. Если кто и мог втянуть меня в еще более опасную игру, чем я смогла бы влезть сама, то именно Моника. Может, стоит позвонить ей и сказать, что я передумала? Ну, уж нет, Мия. Ни в коем случае. Я выслушаю, что задумала эта коварная женщина, и если мне не понравится ее затея, то лучше вернусь к себе домой, к Трише, родным стенам и безграничному запасу кофе и конфет.       Поскольку утром я собирала сумку с расчетом на заграничный вояж (еще раз спасибо Максу за это заблуждение), в ней уже находилось все самое необходимое, если не считать документов, которые Фолл втихую вытащил и оставил на тумбочке в прихожей, поэтому пришлось вызванивать Тришу и умолять ее передать эти самые документы Монике. Подруга всегда была легкой на подъем, если только речь не шла о моих сомнительных приключениях, а у Триши нюх был на такого рода вещи. В этот раз я даже не пыталась отпираться и врать, и каково же было мое удивление, когда она без лишних вопросов согласилась сделать все именно так, как я и просила. Что ж, это оказалось даже легче, чем я представляла.       Когда я копалась в сумке в поисках зубной щетки, наткнулась на то, о чем уже и думать забыла, но продолжала хранить, как самое ценное сокровище. Во время сбора вещей я кинула в боковой карман бумажку с именами вампиров, а сейчас крутила в руках тетрадный листок с мелкими наспех нацарапанными буквами, складывающимися в имена тех, кто помогал Говарду Кроуфорду подминать под себя город. Какой теперь толк в этих писульках? Не скрой Итан правду, мне бы не пришлось выпытывать ее у Питера, не пришлось бы заключать с ним сделки и, возможно, он был бы жив. Неужели именно я подписала ему смертный приговор? Что если я позвонила какому-нибудь киллеру, который должен был его убить, чтобы тот не томился за решеткой? Я с отвращением скомкала лист и швырнула его в стену, но потом подумала, что, возможно, дядя Джон сможет придумать, что сделать с этой информацией, тогда смерть Питера будет хотя бы не напрасной.       Собравшись с мыслями, я направилась в душ, прикидывая примерный план действий на день, включающий в себя: отдать сообщение Питера дяде Джону, избегать Одри и усиленно делать вид, что ничего не замышляю. Я уже корила себя за то, что собиралась сделать, но Макс знал, куда меня везти. Моя координация в лесу на уровне нуля, и сама я точно не смогу добраться до места встречи с Моникой. Оставалось только использовать наивность Шона и уговорить его провести обширную экскурсию по окрестностям. Прости, ребетенок, ничего личного, но мне надо выбраться из этого волчьего логова. Я мысленно пообещала ему помочь закадрить любую девчонку в его школе, если он только сыграет свою роль в моем плане. Главное, самой не облажаться.