Вовсе не особенные

Зал замер, ожидая, как же отреагирует на эту выходку знаменитая Рита Скитер, но женщина, по-прежнему растягивающая губы в улыбке, указала Гермионе в сторону скамьи, на которой уже примостились те, кто прошёл интервью. Заняв место рядом с Гарри и Роном, девушка немного успокоилась и расслабилась, хотя окончательно терять бдительность было нельзя. Появление худощавого третьекурсника-хаффлпаффца не произвело на публику никакого впечатления, ученики глазели исключительно на Гермиону Грейнджер, чувствовавшую, что свой "долг" на этом интервью она выполнила. Так или иначе, зрители вскоре забыли о предмете своего интереса, и общение с избранными шло своим чередом. Деннис Криви ухитрился набрать три балла, тогда как мечтательная рейвенкловка с четвёртого курса получила твёрдую двойку. Гойл, довольный собой, стал обладателем оценки "четыре", Кристина Брукс от него не отстала. Но никто не смог последовать примеру Гермионы и Драко, набрав высший балл, так что, вероятнее всего, многие влиятельные волшебники, перешедшие на сторону Тёмного Лорда, относящиеся к этому Турниру как к очередному увлекательному состязанию и, следовательно, делающие ставки, проголосуют за победу кого-либо из них двоих. Скорее всего, конечно, за Драко - почти все верят, что он получит поддержку. Потолок Большого зала потемнел, стали видны звёзды - погода была отменная, и интервью окончилось. Избранные, возглавляемые деканами своих факультетов, покинули зал, опять приковав к себе взгляды всех присутствующих. Когда все участники вернулись в уже опостылевшую Выручай-комнату, их направили не по своим спальням, что было бы логичнее, учитывая, что завтрашним утром им следует быть бодрыми и полными сил, чтобы убивать или - при неудачном раскладе - умирать на потеху Волдеморту и его прихлебателям. Вместо этого профессор МакГонагалл повела своих подопечных в ту самую круглую комнатку, использовавшуюся для общих собраний. Когда дверь отворилась, гриффиндорцев ожидал сюрприз: сама комната стала существенно больше, а там их ожидали... Ну, собственно, всех перечислять будет долго, да и многих неразлучная троица не знала, но, разумеется, среди пришедших были Джинни и близнецы Уизли, Невилл, Колин, Дин и Симус, члены сборной по квиддичу, те, что ещё не успели окончить Хогвартс, пришли Лаванда и сёстры Патил, чего никто из золотого трио не ожидал, также в углу стояла Чжоу Чанг, по покрасневшему лицу и припухшим глазам которой было понятно, что она почти что не прекращает плакать, наверное, с того момента, как стало известно, что Седрик Диггори мёртв, а рядом с рейвенкловкой робко примостились сёстры Делакур, что было полной неожиданностью для всех, включая, кажется, и самих француженок. А вот Виктор Крам, так, казалось бы, искренне симпатизировавший Гермионе, похоже, побоялся или не захотел попрощаться с девушкой. Гриффиндорку на мгновение охватило чувство негодования, некой обиды на болгарина, буквально предавшего её, но шумное приветствие тех, кто пришёл попрощаться с ней, не дало Гермионе долго зацикливаться на этом. Гарри обступила толпа друзей и почитателей - он же знаменит, но Колин, похоже, не мог решить, кто же важнее: брат или Гарри, которому он так клялся в преданности. Само собой, он предпочёл малютку Денниса, лишь бурно пожелав Гарри Поттеру удачи, но очень неуверенно, ведь выигрыш четверокурсника будет означать гибель братишки Колина. Джинни и близнецы, конечно же, прощались с Роном, желая ему победы, и уверяя, что у него есть все шансы, на что парень отвечал таким взглядом, что могло показаться, что он собирался свести счёты с жизнью уже этим вечером. Парвати и Лаванда неуверенно подступили к Гермионе и пролепетали что-то наподобие: "Ты обязательно выживешь, мы верим в тебя.". Чжоу рыдала, так крепко обхватив шею Гарри, что, казалось, запросто могла придушить его, а сёстры Делакур лопотали какие-то пожелания, просьбы или напутствия на смеси французского и ломаного английского. Остальные знакомые парня галдели, также желая ему удачи. А вообще, не было постоянных групп по типу "избранный - друзья", ведь очень многие гриффиндорцы дружили между собой и не могли проводить в, вероятнее всего, последний путь кого-то одного - тем больнее было расставание. Наконец, Гермиона тоже удостоилась чьего-то ещё, помимо соседок по комнате, внимания: Уизли тесно обступили её и заговорили одновременно, перебивая друг дружку, но Гермионе Грейнджер было неизмеримо приятно, что остаются те, кто будет ждать её возвращения. Конечно, Гарри Поттер, а тем более Рон сильнее порадуют их, если вернутся живыми, но, бесспорно, никто из этой бедной и не совсем удачливой, но, без сомнения, честной семьи не пожелает смерти одной из лучших друзей их младшего брата. Но время прощания окончилось чересчур быстро, Пожиратели смерти, бесцеремонно ворвавшиеся в комнату, вытолкали тех, кто не был избран, вон, и семеро несчастных во главе с деканом вновь остались в полном одиночестве. - Я не знаю, - с нескрываемой горечью сказала МакГонагалл, - удастся ли мне увидеть вас завтрашним утром, но я, - она обвела учеников взглядом, полным сочувствия, признательности и тоски, Гермиона словно кожей ощутила чувства профессора, - хочу, чтобы вы знали: я горжусь вами, вами всеми. Сказав это, декан Гриффиндора, не сумев окончательно совладать с собой, быстрым шагом вышла за дверь, а избранные остались стоять, всё ещё не веря в случившееся: сумбурная встреча с друзьями, Пожиратели (к последним, впрочем, они привыкли), краткое напутствие Минервы МакГонагалл и абсолютная тишина. Через минуту-другую эльфы-домовики принесли множество подносов с разнообразными явствами и, оставив "праздничный" ужин на столе, скрылись. Но аппетита ни у кого не было, даже Рон, обычно очень неровно дышавший к еде в целом, теперь не желал даже замечать ни лучшие блюда, приготовленные эльфами, ни любимые сладости из "Сладкого королевства". Поковыряв вилками какие-то блюда, с особым старанием приготовленные домовыми эльфами, гриффиндорцы, словно по команде, поднялись из-за стола, чтобы отправиться в спальни: смысл сидеть тут и действовать друг другу на нервы? Гермиона, не то повинуясь общему порыву, не то по собственной воле - всё было как в дурном сне - медленно зашагала вслед за остальными, но Гарри, приподнявшись со своего места, придержал её за локоть и взглядом велел сесть обратно. С полминуты золотое трио сидело молча, пока всё тот же Гарри не подал голос: - Завтра уже... Всё. Наверное, надо попрощаться. - Да, наверное. - машинально согласилась Гермиона. - Вы - мои лучшие друзья, и я бы хотел сказать вам спасибо за то... - Что выручали тебя тогда, когда ты был в смертельной опасности? - впервые за вечер улыбнулся Рон. - Это было здорово. - Ты тоже нам не раз помогал, не надо забывать, Гарри! - поддержала Уизли Гермиона Грейнджер. - Теперь мы уже не сможем друг другу помочь. - то ли утверждая, то ли как бы спрашивая, негромко сказал Гарри. - Почему это? Мы вместе, а значит, нас никому не одолеть! Так просто. - не желала сдаваться девушка. - Нет. - качнул головой Рональд. - Это же Турнир, нам не позволят держаться вместе, Гермиона! - И что вы предлагаете? Играть по ЕГО правилам, по правилам Волдеморта?! - в гневе воскликнула Грейнджер, бездумно произнеся имя Тёмного Лорда. - Вы это хотели мне сказать? Что ж, удачи! - она хотела уйти, но Рон мягко придержал её. - Нет... - Гарри Поттеру явно было немного неуютно. - Рон хотел тебе что-то сказать! - тут же перевёл тему он. - Да, это так, ничего... - уши Уизли приняли интенсивный красный оттенок. "Самая умная волшебница своего возраста" снова присела на свой стул и взяла Гарри и Рона за руки: - Просто удачи вам, ребята. - тихо произнесла она. - Эти четыре года были лучшими. Я бы очень хотела, чтобы вы оба могли вернуться. Ни один парень, ни другой не нашлись, что ответить. Неразлучная троица поднялась из-за стола, и друзья наконец отправились к себе. По пути они хранили молчание, так как каждый просто предельно ясно и чётко чувствовал то, что ощущает другой, слова показались бы здесь лишними, неуместными и излишне грубыми. Только у колонны, разделяющей лестницы к комнатам парней и девушек, Рон едва уловимым жестом попросил Гермиону остановиться, дав Гарри взглядом знак идти дальше. Девушка вопросительно поглядела на него: разговор уже окончен, разве нет? Зачем мучать себя и других? - Гермиона... - замялся парень. - Ты... Ты просто замечательная. Он, кажется, очень долго размышлял над этим, но все слова, так тщательно продуманные и, возможно, отрепетированные, всё не были озвучены. Пальцы Гермионы невзначай коснулись руки Рона. Просто ледяная. Вдруг - мёртвая хватка, чуть заметно подрагивающие пальцы сомкнулись на запястье девушки. Она недоуменно заглянула в глаза своего друга - обычно жизнерадостные, сейчас они стали воплощением тоски, ставшей привычным чувством для избранных, и - вместе с тем - смущения и неловкости. - Рон? - одними губами произнесла Гермиона. Он не ответил. Будто сам не свой, мягко обхватил девушку за талию и слегка притянул к себе. На какой-то миг губы Рона коснулись гермиониных, но она даже не успела понять, что только что произошло, так быстро Уизли отпрянул назад, смутившись окончательно. Единственное, что явственно ощутила Гермиона - запах, чуть карамельный - так пах Рон. Знакомый ей уже несколько лет, аромат словно изменился, став более отчётливым и гораздо, гораздо более значимым для девушки. Чувствуя себя так же неловко, Гермиона опустила взгляд. Пальцы парня разжались, заставив девушку снова посмотреть в лицо Рону, настолько переживающему, что хотелось ободряюще улыбнуться, что Грейнджер и сделала. Тогда Уизли почувствовал себя чуть увереннее и уголки его рта также приподнялись вверх. Девушка положила кисти рук ему на плечи и, вдыхая сладостный аромат, с грустью произнесла: - Жаль, что это в последний раз.