This is not going to go the way you think

Темнота, тишина и одиночество мягко обволакивали сознание и тело, позволяя отдохнуть. Но не расслабиться — казалось, у Бена болела каждая мышца, каждая клеточка исстрадавшегося тела. Когда-то давно — или не так уж и давно, если подумать — подобные проблемы его не беспокоили. Он мог почти умереть, но все равно идти напролом, толком и не замечая боль. Сейчас же — раскис от каких-то жалких ударов током. Во что он превратился? В слабого и безвольного дурака, ждущего спасения от жены, вот в кого. Помнится, именно такой исход Бен пытался предотвратить тогда — когда еще называл себя Кайло Реном. И почему ему казалось, что на Светлой стороне лучше? Зачем он вообще на нее перешел? Заняться все равно было нечем, и Бен попытался восстановить в памяти тот самый момент, когда принял решение отринуть Тьму внутри себя. До этого его ход мышления казался стройным и логичным. Мотивы и цели — тоже. Его вели гнев, месть, жажда силы и власти. И гордыня, разумеется. Еще — эгоизм. И алчность — он хотел получать все больше и больше и не мог остановиться. А потом что-то внутри сказало ему: «Так нельзя». Тогда у Бена не возникло вопросов и сомнений — он внял этому «нельзя» и начал перекраивать собственную жизнь. Сейчас он никак не мог понять, почему это казалось таким очевидным и правильным. Почему он побежал исполнять желание, пришедшее будто извне и ему не принадлежавшее. К тому моменту он давно покончил с собственной совестью и расквитался с чувством вины. Это «нельзя» должно было вызвать только смех и забыться спустя мгновение. И ведь Бен даже не спросил себя, почему нельзя? Кто сказал, что нельзя — когда он сам строил свою жизнь и свою судьбу? Что вообще им руководило, когда он резко сменил осознанный выбор на то, что теперь казалось насмешкой над самим собой? Тишину прорезал сигнал замка, и Бен вскинул голову, тут же сосредотачиваясь на настоящем. Пока что от визитеров ждать ничего хорошего не приходилось, и он не сомневался, что ситуация не поменялась. Дважды раздался хлопок, и под потолком вновь разгорелись лампы. Бен поспешно зажмурился, чтобы свет не ударил по глазам, привыкшим к темноте, и весь подобрался. — Ох, — раздался звонкий девчоночий голос, а следом послышался звук шагов — приближающийся. — Да уж, — произнесли совсем близко от него. Кажется, тот пацан… Джиф, если Бен правильно помнил. Значит, двое. И оба — совсем еще дети. Бен рискнул открыть глаза: над ним и правда склонились две явно обеспокоенные мордашки. Странно — с таким видом не приходят бить или пытать. Скорее, помочь. Но это уж точно нонсенс. — Ты как? — спросила девчонка. От вопроса Бен оторопел и подозрительно оглядел ее. — Расслабься, приятель, — Джиф правильно истолковал его молчание — и широко улыбнулся. — Мы здесь, чтобы помочь. Как-то не верилось, но эти двое и правда не казались теми, кто станет намеренно причинять вред. С другой стороны, они — пираты, да к тому же — из шайки Лиса. Такие способны на что угодно. Если только… Рей не упоминала, что Сенат собирался внедрять или уже внедрил агентов Республики к тем, кто успел изрядно попортить галактике кровь, но Бен и не интересовался. Возможно, этот детский сад и правда на его стороне? — Вы от Рей? — уточнил он. — И каков план? Подростки переглянулись: девчонка тут же надула губы, а Джиф фыркнул, будто Бен неудачно пошутил. — Мы от Лиса, — со смешком пояснил пацан. — Он просил немного тебя подлатать. Только встрепенувшаяся надежда иссякла в одно мгновение, и на плечи Бена будто опустилась глыба весом с планету. Он на секунду прикрыл глаза, жалея, что вообще поверил в чушь, которую сам же и придумал. Но за всей горечью от него не укрылись две детали — незначительные на первый взгляд, и все же. Первая — его собирались лечить по инициативе Лиса. Вторая — тот просил, а не приказывал. — Больше такого не говори, герой, — с явной обидой произнесла девчонка. — За эти слова тебя вздуть могут, а мне опять лечить. Бен в ответ пожал плечами и скривил губы. Вот же идиотизм — ему еще никогда не приходилось следить за словами. Видимо, настала пора наверстывать упущенное и учиться. — Вот и славно, — девчонка серьезно кивнула. — Иногда и правда лучше молчать. Итак, где болит больше всего? Смена темы оказалась неожиданной и Бен молча вздернул бровь. Девчонка скопировала его мимику в ответ — как-то карикатурно, но словно бы без злобы. Вот же кривляка. — Ну? — спросила она. — Везде, — признался Бен. — Ладно. Тошнит? Бен кивнул. — Зрение восстановилось? — Да. — Слух? — Тоже. — В какую точку приходил разряд? Значит, Лис рассказал о шоковой дубинке. Хотя зачем ему скрывать свои действия от приспешников? Вряд ли это худший поступок, который он совершил у них на глазах. — В левый бок. Под ребра, — ответил Бен. Джиф и девчонка переглянулись и почти синхронно кивнули друг другу. — Лис велел нам ни за что тебя не развязывать, — начала она, — но тебя надо осмотреть, а веревки, ну, мешают. Поэтому я очень надеюсь, что в этот раз ты не станешь дурковать и будешь паинькой. Ладно? — Ты учти, — Джиф демонстративно вытащил бластер из кобуры и снял его с предохранителя, — что я здесь и все еще стреляю очень метко. — Учту, — заверил Бен. Он мог бы попытаться. Мог бы справиться с этими детьми даже в своем плачевном состоянии, если бы приложил усилия, но… Один раз Бен уже обжегся, и прежде чем что-то предпринимать снова, лучше бы составить план. Он всегда был силен в импровизациях — но здесь, на этой Силой забытой станции, отчего-то каждый раз проигрывал. Будто все его шаги, о которых он сам представления не имел до последнего момента, знали наперед и скрупулезно просчитывали каждый. Сейчас ему казалось, что Лис, этот ситхов ублюдок, делал свой ход даже до того, как Бену приходило что-то в голову. Вывод напрашивался сам собой: Лис действительно знал его когда-то. Знал — и успел поднатореть в понимании даже не действий, их предвестников. Бен всегда считал себя непредсказуемым, но, похоже, глубоко ошибался. Девчонка возилась со шнурами совершенно бесстрашно: кажется, она была уверена, что Бен и впрямь ничего не выкинет. Он покосился на Джифа — тот, хоть и навел на него бластер, выглядел довольно расслабленным. Так и тянуло преподать юнцам урок, но Бен не нанимался в пиратские няньки и вполне справедливо опасался, что после этого урок преподадут уже ему — и вряд ли «обучение» будет приятным. Когда девчонка развязала последнюю веревку, Бен с наслаждением растер затекшие руки. Повернул корпус из стороны в сторону, поморщившись от боли, тут же прорезавшей бок, но по застывшим мышцам уже текло приятное тепло, и ради этого стоило потерпеть. — Как тебя зовут? — спросил Бен. — Миши, — ответила девчонка. — Я — Бен. — Знаю, герой. Бен пожал плечами. Вставать он пока не рисковал, но очень уж хотелось пройтись и размяться. Главное — без резких движений. — Я не буду «дурковать», — предупредил Бен на всякий случай и осторожно поднялся на ноги. От спазма в онемевших икрах едва не шлепнулся обратно на стул и болезненно скривился. — Ножки болят? — сочувственно спросила Миши. Бен кивнул и осторожно наклонился, чтобы растереть окаменевшую голень. Боль постепенно уходила, но ждать он не стал — выпрямился и двинулся вперед. Эта каморка была еще меньше, чем предыдущая, и ему хватило около пяти шагов, чтобы пересечь ее по диагонали. Пять — туда, пять — обратно, снова и снова. И Миши, и Джиф с любопытством наблюдали, практически синхронно поворачивая следом за ним головы, точно еще не оперившиеся птенцы. — Находился? — спросила Миши. — Давай теперь лечиться. Снимай верх. Бен стянул тунику и опустился обратно на стул — если бы он стоял, невысокой Миши явно было бы неудобно. Та склонилась над ним, деловито заставила поднять руку и ощупала бок. Надавила на обожженное шокером место, отчего Бен зашипел, и покачала головой. — Могло быть и хуже, — легкомысленно заметила она и принялась рыться в поясной сумке. Бен наблюдал за ней, сложив руки на коленях, и приподнял бровь, когда Миши вытащила упаковку бакта-пластырей и шприц с неизвестным медикаментом. — И что это? — спросил он. — Стимулятор. Ну, ты же не думал, что у нас здесь целый передвижной госпиталь? — почти с вызовом спросила она. — Что есть, тем и лечим. Давай руку. Ладно. Стимулятор хотя бы притупит боль и взбодрит, а это уже было неплохо. Остальное сделает бакта, хотя ее количество на пластыре оставляло желать лучшего. Но уже — что-то. Бен и этого не ждал. Миши затянула жгут повыше локтя, заставила сжать и разжать кулак, проверила шприц и быстро, умело и ловко вколола стимулятор. Бен прикрыл глаза, стараясь не обращать внимания на неприятные ощущения. — Кстати, — Миши вновь подала голос. — Может, ты объяснишь, что же за «личное» между тобой и Лисом произошло? Вопрос оказался настолько неожиданным и сбивающим с толку, что Бен раскрыл глаза и недоуменно посмотрел на девчонку. — «Личное»? — переспросил он. — Ага, — кивнула Миши, вытащила шприц и занялась уже пластырями. — Он так сказал, но не объяснил. А мне интересно. — Не очень хорошая идея, — подал голос Джиф, до этого хранивший молчание. — Ой, отстань. Самому же любопытно. Бен поморщился, когда пластырь намертво пристал к боку. Стимулятор уже разгонялся по крови, и стало значительно легче — но до «отлично» было еще очень далеко. — Я впервые его вижу, — честно признался он. — Хм. Миши и Джиф переглянулись и вновь уставились на него. — Что? — с подозрением спросил Бен. — Ничего, — ответил Джиф. — Одевайся, — подхватила Миши. — Будем тебя обратно связывать. — Без этого никак? — без особой надежды уточнил Бен, натягивая тунику, — хотя и так уже знал ответ. Миши покачала головой, и Бен со вздохом завел руки назад. Ладно. То, что ему вообще дали временную свободу, уже превышало все ожидания. Он, по правде говоря, и не думал, что такое случится. Оно и не должно было — но Миши и Джиф оказались своенравными и не слушались наставлений. Когда-нибудь это получится использовать. Как и то, что у Лиса было к нему что-то личное. Теперь любопытство терзало не только этих двоих — Бен тоже гадал, что скрывалось за этой расплывчатой фразой. Значит, он прав — они с Лисом знакомы. И, видимо, когда-то неплохо знали друг друга. Кто же скрывал лицо за шлемом? На ум отчего-то снова пришел Хакс — предстал перед глазами, каким Бен, тогда еще Кайло, видел его в последний раз. Изможденный непрерывной работой, от которой не давал себя отстранить всеми силами, с заострившимися скулами, запакованный в черное с ног до головы, бледный — только рыжие волосы выделялись ярким пятном в его облике. И взгляд — Бен его помнил слишком хорошо. В нем читалось неверие, граничащее с шоком, презрение и тщательно подавляемая ярость. Бен прикрыл глаза, пытаясь изгнать получившийся слишком живым образ из головы. Он старался не вспоминать, и до попадания в плен ему это вполне удавалось. Встреча с пиратским главарем словно разбередила старые раны и помогла загнанному в дальний угол прошлому прорвать заслонку, которую Бен старательно выстраивал все эти годы. Только этого не хватало. — Вроде все, — заметила Миши. — Посмотришь? — Без проблем, — ответил Джиф и шагнул ближе. Бен невольно поджал губы, когда пацан проверил узлы на прочность, и хмыкнул, когда тот показал Миши два больших пальца. — Не скучай, — она улыбнулась — вполне даже искренне. — Мы еще зайдем. — Никуда не уходи, — хмыкнул Джиф. Бен скептически пожал плечами и попросил: — Оставьте свет. — Не вопрос. Скрипнула дверь. Просигналил замок. Бен вновь остался в одиночестве, но теперь ему было над чем подумать.