***
Алоглазая ступила на пару шагов ближе к парню. Тот занимался очередной цветочной композицией. Фубуки знала: это его любимое хобби. Парень наверняка уже заметил присутствие девушки — она была уверена, — но в своей нахальной манере игнорировал её. — Суоу, я пришла попросить тебя об услуге. — Фубуки резко наполнила злость: он даже не желает посмотреть на неё. — Услуге? — с наигранным удивлением переспросил парень, а его взгляд был всё также направлен на композицию. — Я проиграла тебе. И ты мне наговорил много всего, но я всё ещё считаю тебя своим парнем… — Глупости. — Выслушай меня! — отчаянно повысила голос блондинка, желая, чтобы хотя бы сейчас, когда она пришла попросить его о столь важном для неё, парень выслушал. — Это жалкое зрелище, Фубуки. — слова прозвучали очень обидно. Глаза начали немного слезиться, и так странно было смотреть на него сквозь размытую занавесь: он был ей самым родным человеком, но в то же время казался, как никогда раньше, чужим и незнакомым. Она вовсе не знала ту, совершенно иную сторону этого парня. — Я хочу, чтобы ты стал капитаном. — продолжила алоглазая уже заметно дрожащим голосом. Суоу не обратил на это внимание. — Как нелепо, Фубуки. Я не заинтересован в роли капитана или товарищах по команде. Теперь, когда я победил тебя, у меня нет причин оставаться в «Бей клубе». Фубуки сжала кулаки и больно закусила губу. — Уходи. Ты слишком легковерная, из-за этого проиграла мне. Она была настолько зла… Хотелось закричать что хватит сил, избить… себя. От бессилия. Хотелось рыдать. Но понимание, что эти слёзы бесполезны, останавливало её. Фубуки желала уйти с высоко поднятой головой, будто те слова вовсе не зацепили её, но… вместо этого сорвалась и пошла прочь, с быстрого шага чуть не переходя на бег. Она чувствовала себя подавленной, как никогда раньше. Глупо было бы надеяться, что этот разговор закончится как-либо иначе. Значит, она глупая. Сумие думала, что, случись что-нибудь плохое, окажись она в беде, Суоу будет первым, кто протянет ей руку помощи. Заплачь она, и он — единственный, кто вытрет её слёзы. Но людям свойственно ошибаться, и она ошибалась. Фубуки шла по направлению к академии. Улица была абсолютно пустой и тошнотворно обыденной. Из-за ветра волосы постоянно растрепывались, но они и не мешали ей. Шум проехавших рядом машин отвлёк её от мыслей, и в голове проскользнула мысль как же это уместно вышло. Вдалеке, возле школы, она заметила Айгу и Ранжиро. С одним из них ей предстоял серьёзный разговор. Сделала глубокий вдох, затем медленно выдох и направилась к парням. — Фубуки? — заметил Айга, оторвавшись от разговора с другом. — Я хочу поговорить с тобой. Парень задумчиво кивнул, и они отошли немного дальше от Ранжиро — в этом не было большой потребности, но Фубуки почитала, что Айга должен принять решение независимо от мнения друга. — Что тебе нужно? — сразу начал он. Подул ветер, он неприятно обдувал немного заслезившиеся глаза девушки. Она отвернулась. — Айга, вступай в «Бей клуб». — Зачем? — предложение текущего капитана команды оставило парня в недоумении. С первого же дня, как только Айга поступил в академию, Фубуки ненавидела и даже презирала его, кажись, больше всех. В своём клубе она крайне не хотела держать таких самоуверенных типов, вроде Акабы. — Если ты присоединишься, «Бей клуб» усовершенствуется. — спокойно продолжала девушка, понимая, что сейчас идёт наперекор своим принципам. Просить у такого, как он, помощи? Фубуки никогда бы не подумала, что до такого дойдёт. — Это очевидно, я ведь лучший в округе. Но… зачем? — Я хочу улучшить клуб! — Нет! — не дав ей договорить, перебил парень. — Айга?.. — Я перешёл в эту академию лишь из-за тебя. Чтобы я смог усовершенствоваться. Но никак не для того, чтобы улучшить твой «Бей клуб». — последнее слово он произнёс с особой интонацией: в ней проскальзывали очевидно слышные ноты отвращения. Затем он развернулся и ушёл. Просто ушёл. Она осталась одна. Фубуки так надеялась на хоть какую-то поддержку, но ей просто плюнули в душу. Она не чувствовала себя грустной и расстроенной — эти чувства несут за собой наличие хоть каких-то эмоций — Фубуки же будто опустела. Досада растворилась в безразличие.***
Сумие торопливо попрощалась с Шу и спрятала телефон, когда увидела Токонатсу, выходящего из здания. — Матч закончился. — сказал он, подойдя к девушке. — Хорошо, спасибо, Токо. — она совсем слабо улыбнулась, возникла некая пауза. — И… — Он проиграл. Фубуки прерывисто вздохнула. Ничего не сказав, она зашла в здание и быстрым шагом направилась к Суоу. Фубуки встретила его в одном из коридоров, где, благо, никого не было, кроме них. Послышался удар о стену, и яростный крик: — Почему я проиграл?! Какого черта я проиграл?! Он снова ударил со всей силы кулаком, и Сумие вздрогнула. Белокурая видела насколько сильно сжат кулак — на нём выступали вены, — и она тихо позвала: — Суоу… — Между нами всё кончено. — мгновенно ответил он, даже не посмотрев на неё. Девушка стояла достаточно близко, чтобы чётко различить зло сложенные контуры лица, и достаточно близко, чтобы дотронуться: для этого достаточно было протянуть руку. Но она не дотронулась, не протянула. Боялась. Фубуки перевела взгляд с него куда-то вниз; его слова всё равно не изменили бы её решения. Неважно сказал он ей это сейчас или же позже. — Я ухожу из академии. — Делай что хочешь. Она на буквально секунды задумалась, какую бы боль причинили ей эти слова, скажи он их раньше. Но присутствовавшие тогда её приливы гнева сменились на молчаливую покорность. Так глупо было пытаться добиться чего-то от человека, которому ты не нужен… Девушку окутало полное равнодушие. Фубуки последний раз оглянула парня; в глубине души она надеялась, что больше никогда ей не придётся видеть его таким. После всех тех обидных слов девушке каждый раз становилось настолько неспокойно душевно, что она понимала: это больше, чем предательство. Фубуки прошла мимо него, в коридоре было слишком тихо и звук соприкасания обуви с полом казался непривычно громким. Недосказанности оставалось много. Слишком. Но никто сейчас не попытался её хоть на чуточку убавить, не подумав, что, возможно, подобной возможности больше не будет.***
Шу встретил Фубуки, как дочь, с объятиями и улыбкой на лице. Они не виделись примерно полтора года, может, чуть больше, с момента последнего визита Куреная в Японию. Про себя алоглазая подметила, что Шу почти не изменился. Он всё также мило улыбался ей, как и пару лет назад при первой встрече, и по обе стороны улыбки красовались едва заметные ямочки. На душе у девушки было паршиво. Но она улыбнулась в ответ — это было не настолько обязанностью перед ним, как перед собой. Фубуки решила, что начнёт жизнь с чистого листа, перейдёт на другую длинную тропинку своего бытия, естественно, оставив бывшего как друга детства, так и парня, в прошлом. Но сначала ей нужно разобраться в себе и своих запутанных чувствах. Она нуждалась в верном собеседнике, с кем можно было бы поговорить или же просто высказаться, и Шу идеально подходил на эту роль. Тот прекрасный момент, когда они обнимались закончился. Девушка немного отстранилась и снова почувствовала ту покалывающую в сердце обиду. Ей сразу же захотелось рассказать ему всё: от начала до конца. Но это было бы сейчас слишком неуместно, и мгновенно разорвало бы эту приятную атмосферу. Шу отвёз её во временное жилье, по совместительству являющейся его квартирой. Сумие была очень благодарна ему, что он, подумав о её комфорте, не оставил ей вариант поселиться самой где-нибудь в отеле незнакомого города, незнакомой страны. В её комнате вид из окна был таким чужим для неё, но таким спокойным и безучастным, что производил странное впечатление. Было слишком тихо: до высоты этого почти что небоскрёба не доставали ни шум автомобилей, ни гул людей. Фубуки не могла ещё точно осознать, был ли приезд в другую страну хорошим решением. Она не скучала по Японии, ведь не было за чем: весь город, в котором она жила, все места в нём пропитались той горечью, что переживала девушка там. Из друзей остался один-единственный Токо, на которого Фубуки бессовестно переложила обязанности капитана, судя по всему, что навсегда. — Ты, наверное, очень устала. — сзади послышался, как всегда, спокойный и размеренный голос Шу. Блондинка даже не заметила, как он вошёл, видно, слишком увлеклась своими размышлениями. — Я оставлю тебя. Хорошо выспись, поговорим завтра. Фубуки оторвала взгляд от окна, открывающего вид, кажись, на весь Нью-Йорк, и повернулась к парню. — Спасибо, Шу, — она слабо улыбнулась, встречаясь взглядом с алоглазым. Тот широко улыбнулся в ответ и, немного ещё постояв, почти беззвучными шагами покинул комнату, напоследок пожелав девушке добрых снов. Фубуки осталась одна в новой, незнакомой ей квартире. Она снова прислушалась к тишине, которая то и дело, что давила на неё. По крайней мере, новое жилье не возлагало на неё надежды и обязательства. Не требовало быть весёлым, когда ей этого не хотелось, не принуждал быть добрым, ответственным… Сумие присела на край идеально застеленной кровати, покрывало которой моментально помялось, образовав небольшие складки. Она смотрела куда-то вниз, на пол, залитый как и вся комната, яркими лучами садящегося солнца. Эти же лучи делали глаза девушки более несчастными. Фубуки плакала навзрыд.***
Солнце неспешно ныряло за горизонт, освещая своими яркими лучами город. Пылающие потоки не могли сейчас согреть, как днём, но всё равно, когда тело освещали оранжевые лучи, делая кожу неестественного цвета, сразу казалось, будто стало теплее. — Что же случилось? Беловолосый подошёл ближе к девушке. — Я… поиграла ему. — ответила Фубуки, пусть знала, что вопрос заключался в другом и ожидал старший вовсе не такой ответ. Душа алоглазого ныла от сочувствия к ней. Лицо Шу стало грустным. Он знал и видел насколько тяжело девушке говорить об этом. После расставания с Суоу она стала до невозможности замкнутая — сама даже никогда и не задумывалась, что была настолько привязана к этому человеку. Она старалась подбирать нужные слова. В мыслях пыталась уложить всё, что хотелось сказать. Шу внимательно взглянул на алые, точно такие же, как у него, прекрасные глаза девушки. В них читалось разочарование — это можно было заметить мгновенно. Разочарование, как и все негативные эмоции, сковывали её тело: она неуверенно и даже как-то нервно перебирала пальцами, взгляд постоянно бегал туда-сюда. Было такое чувство, будто девушка боялась посмотреть на него. — Фубуки, посмотри на меня. — произнёс парень абсолютно спокойно и мягко. Руки Сумие вздрогнули, но тело осталось неподвижным. Она резко развернулась к нему, уставившись на парня. — Не зацикливайся лишь на нём. — Куренай взглянул на Фубуки, алые зрачки той застыли, она смотрела, будто задумалась о чём-то, но Шу знал — она внимательно его слушала. Её губы немного приоткрылись — Фубуки была готова, наконец, что-то сказать, но резко остановилась. Она в чем-то сомневалась. Возможно, в том, стоит ли рассказывать об этом именно ему. И Шу обнял её. Он был искренен в своих побуждениях. — Шу, он… он так изменился… просто сам ни свой в последнее время. Ни с кем не общается, а наши разговоры длились точно не больше пятнадцати минут… Каждый раз он заканчивал разговор тем, что просто выгонял меня! — послышался громкий всхлип, и она продолжила что-то шептать, но слишком тихо и неразборчиво. Шу осторожно положил свою ладонь на мягкую макушку девушки, стараясь в тот момент не испугать её, и начал медленно поглаживать по всей длине её прекрасных вьющихся волос. — Фубуки… ты любишь его? Её тихий монолог грусти замер. — Твои руки такие холодные… — уже громче прошептала блондинка. Блондин продолжал проводить рукой по волосам. И так нежно и неторопливо, что Фубуки, возможно, и вовсе не ощущала эти прикосновения. Он понимал, что за тем рассказом она скрывала нечто больное для неё. И он прекрасно осознавал что именно. — Фубуки, винить себя — абсолютно нормально. Это чувство присутствует у всех людей, и периодами усиливается, но… это нормально. — парень сглотнул. — Знаешь, любить с разбитым сердцем… на это также способен каждый. И не нужно ни за что себя винить. Он остановился, и в комнате повисла тишина — она казалась обеим неуютной. — И всё, что ты перетерпела… не ожидай, что эта боль пройдёт. В любом случае, она оставит след в твоей душе, и не оставит другого выхода, как пытаться не обращать на неё внимание. Девушка подняла голову и посмотрела ему в глаза. Эти слова звучат хоть и красиво, но правдиво — лишь в книгах. Она опустила голову обратно. Шу отчётливо заметил: её красивые глаза были немного красные вокруг, так же как и нос. И он улыбнулся в уме. Это не выглядело забавно или жалко — ему нравилось, что она могла быть собой и вести себя так, как она хочет, а не как от неё требуют; что её действия могли быть настолько непосредственными. И это правда согревало душу. Шу опустил голову и коснулся кончиками губ её волос — это вышло неосознанно. Он вдруг понял, что они до сих пор обнимаются. Но в этом не было ничего плохого… Он ощущал почти всем телом её юность: его большая ладонь накрывала её острое, маленькое плечо, вторая — нежно прилегала к тонкой талии. Со временем этот разговор был у Фубуки одним из лучших воспоминаний, коих у девушки было ничтожно мало. Она и не думала, что этот человек сможет разделить её чувства. Вынужденная находиться в одиночестве, слишком привязана к своей боли, она и подумать не могла, что он не просто её выслушает, а ещё так сильно поможет.***
Комната до сих пор пустовала, у Сумие не было вовсе желания разобрать тот всё стоящий у двери чемодан. Как прежде, было чересчур тихо, но теперь это звучание тишины не давило на неё вовсе. Она прилегла на кровать. Натерпевшиеся горы боли сердце теперь ощущалось по-другому: ушло постоянное беспокойство, покалывающий страх и даже тоска покинули её. Этот разговор очень помог ей. Некое время девушка просто лежала в тишине: пусть ей ничего и не хотелось делать, она хотя бы чувствовала, что имеет силы. — Суоу… — произнесла она в пустоту. — Суоу. — снова повторила, проникнув всей душой в его имя, в тишину, в свой немного сбившийся ритм дыхания. Всё равно получилось безэмоционально… Вся любовь, которую Фубуки вложила, теряла свой смысл, когда его не было кому слышать. Тем не менее она выдохнула с облегчением, подумав, что самое болезненное уже прошло. Она бесспорно ошиблась.***
Второй лепесток.