Глава 18
По прибытии правителя страны в замок события завертелись. Мадаре нужно было не только успеть выказать уважение Дайме и отметить празднование, но и, оставив Шиона при дворе на Изуну, отправиться на встречу с проверенным информатором. Кланы зашевелились. Как и зашевелилась паранойя Мадары, слышавшего то тут, то там «нечаянные» оговорки всех, кого можно и нельзя. Это нервировало. Мало ему Хаширамы, который теперь почему-то при каждой встрече вёл себя придурошней обычного и делал странные намёки на каждом шагу, так ещё и Хьюга за каким-то екаем сюда приплелись. Что Хьюга было нужно от Учиха, Мадара понять не мог. Деловая встреча трижды срывалась в самый неподходящий момент. Глава клана Хьюга, Хиро-доно, дважды делал весьма странные намеки. И ещё дважды Мадара ловил шпионов Хьюга возле поселения Учиха. Белоглазый клан начинал явно подбешивать и без того нервного главу клана Учиха. Резковато поправив ворот непривычной праздничной одежды, Учиха прошелся взглядом по вышеупомянутому Хиро-доно. В огромном помещении он, как и все гости дворца, сидел за одним из столиков, слушая речь Дайме, расположившегося на возвышении от остальных. «Бесит, сука», — Мадара был крайне раздражён. И он не мог точно сказать, в какой же момент его лёгкое недовольство вспыхнуло искрящими угольками и превратилось в тихое бешенство. После произошедшего в паланкине? После слишком долгого пребывания среди такого количества тупиц? Или после очередного взгляда белоглазого нахала, периодически посматривающего на их с Шионом «семейную» пару? Похоже, угли достаточно долго грелись, чтобы вспыхнуть из-за этого идиота Хиро-доно. О том, что Хьюга сможет увидеть то, чего ему не следовало видеть, Учиха не беспокоился. Официально использование техник шиноби и клановых способностей на территории дворца без специального распоряжения от правителя запрещено. К тому же после того, как Феникс после линьки озаботился собственной одеждой, она вся до последнего волокна стала пропитана тонким чакровым слоем. Как Мадара понял, это было сделано для того, чтобы не терять одежду всякий раз при превращении в птицу. Вряд ли Шион вообще задумывался о том, что его одежда надежно укрывает то, что под ней, от тех же Хьюга. А вот Изуна подумал об этом и очень резво подчистил запасы ткани на спец-плащи для миссий, за что был впоследствии покусан. Благодаря малость развеселившим его воспоминаниям Учиха стойко вытерпел официальные расшаркивания и последующий вечер в украшенном бумажными фонарями снежном саду. Следующие дня два будет проходить зимняя ярмарка и его отсутствие не должно никому броситься в глаза. Проводив Шион до отведённых им покоев и подав Изуне условный сигнал, старший Учиха растворился в тени.Тремя часами ранее Зимний сад POV Андрей
Стоило только речи долбодятла, местного правителя, закончится, как всех нас повели в сад. Ну, в принципе-то, красиво, не спорю, но, сука, холодно! Теплый верх одежды меня особо не спасал, а вот Мадаре хоть бы что. Изуна, щебечущий недалеко от нас с какой-то уж сильно накрашенной дамой, тоже ни разу не поёжился и вообще по виду никаких неудобств не испытывал. Шиноби, блин. Тоже так хочу. Но, увы, запасы энергии сильно ограничены, и было бы расточительством тратить эти запасы ещё и на обогрев моей бренной тушки. Вдруг что, а резерв пустой? Амулеты тогда могли и не сработать, а все время полагаться на защиту Учиха не давала собственная паранойя. — Не хочешь посидеть у горячих углей в беседке? — …? — из-за собственных мыслей не сразу сообразил, что обращается Мадара сейчас ко мне, а не к своему очередному знакомому. Но видно, мою заминку поняли малость иначе. — У тебя руки холодные. Простудишься же, — о. Ого! Ебать он заботливый. Обычно в его стиле молча что-то сделать. Да тот же плед принести. И сделать вид, что так и надо. А тут аж с пояснениями. Потупив на свою ладошку в его горячей руке пару секунд, до меня таки дошло, что лишние уши при обсуждении их несомненно важных дел ни к чему. Причём сплавить нужно не только меня, но и очень болтливую жёнушку его собеседника. Уф! Аж от сердца отлегло, Учиха! Зря я тогда про имя ляпнул. Учитывая сложновыебнутые процессы в его черепной коробке, я могу поспорить, что один бог знает, до чего этот Мадара додумается. Одни только его извинения после разговора в паланкине меня чуть до инфаркта не довели. Я тогда был настолько шокирован, что своё состояние смело прировнял к коматозному. Ведь далеко не каждый день легенды мира сего бухаются передо мной на колени. Что говорил и за что извинялся? Да хуй его знает, я был в космосе! Теперь вот. Хожу и боюсь, как бы ничего больше муженьку в голову не тюкнуло. Надеюсь, его странное поведение хотя бы не заразно. Если и Изуна начнёт себя также чудно вести, то, боюсь, меня откачивать придется. Японцы и их культура, бляха-муха! Облегченно согласившись на вежливое предложение свалить в теплое место, я подхватил под локоток молоденькую жёнушку собеседника Мадары и с чистой совестью попёр греться. Беседка оказалась довольно просторной и на удивление теплой. На алых угольках стояли маленькие расписные чайнички в специальных подставках. А по бокам от углей на бортиках, которые выступали вместо стола, стояли чашки с уже заваренным чаем. Вокруг сидели чьи-то жены, наложницы, сестры, дочки и далее по списку. Ну фиг с ними. Пусть сидят, мне не мешают. Я сюда погреться пришёл. Но счастье моё не долго длилось. Наблюдающего за бумажными фонарями, меня, спокойно пьющего чай, решили вывести на разговор. — А вы сюда с кем пришли, Мика-чан? — Намиса, чтоб её. Нет чтобы и дальше обсуждать мужа этой Мики-чан, так её я заинтересовал. Человеком с ней, кстати, я вижусь впервые. — С Шион-чан, — ладошка недавней знакомой показала в мою сторону, спасибо — не пальцем ткнула, — представляете, она жена того красавчика — Учиха Мадары! Бульк! Ой, бля… Чуть не подавившись чаем, я наблюдал, как начинают блестеть глаза уже не прекрасных девушек, а охотничьих гарпий. Ну чего стоило тебе, дуре, промолчать, а? Дальше началось форменное издевательство над моей нежной и ранимой психикой. Вопросы сыпались градом, точно так же, как и на других «счастливиц», которые, как мне посчастливилось узнать, когда я ещё фениксом на посиделках Намисы был, умудрились выйти замуж за хоть кого-то знатного. Уже тогда я словил разрыв шаблона от поведения знати из дорам и поведения этих бесстыдных сплетниц. Нужно ли говорить, что вопросы сыпались на меня с огромной скоростью? Такой огромной, что я еле успевал отвечать на них. И то исключительно в своих мыслях. Потому что времени между вопросами на придумывания приличного ответа не хватало уже катастрофически. — Ах! Мадара-доно такой душка, и как вам удалось завоевать его сердце? — душка? То есть то, что он по факту людей косит на миссиях пачками, никого не ебет? Пиздец. — Ну, признайся, как ты его охмурила, а? — да никак, он сам прилип. — А что он любит? — не что, а кого, тупая курица. Изуну, конечно. И пирог. Шоколадный. — Он всегда такой хмурый, ни разу нам не улыбнулся... — потому что Учиха нахрен готов прибить всякого нарушающего его личное пространство. За исключением брата, естественно. Семья всё-таки. А ещё он, оказывается, не любит духи и приторные запахи... — А он умеет улыбаться? — ага, не только улыбаться, но и, хватаясь за живот и валясь на пол, ржать как конь в припадке. Особенно с брата. Особенно он ржал с его совиных глаз, когда тот забрел в подвал. Изуна, полный отчаяния и депрессии, искренне думал, что жрать скоро станет нечего и их ждет очередная голодная зима. Вот, что значит "долго не быть дома"! Естественно, вслух ничего подобного я не озвучивал. А ответить как-то по-другому, да ещё и цензурно, не мог, ибо слов у меня других не было. Вот и закрепилась за мной за пару минут слава простодушной, молчаливой дамы. Откуда они первое взяли без понятия, но мне же проще. Оказывается, то, что Учиха вообще женился на «гражданской» без чакры, — самый настоящий нонсенс. Такого исхода не ожидал никто, хотя многие пытались завоевать этакого красавца. Впрочем... по-моему, здесь много "красавцев" и "красавиц". Но это взгляд человека, привыкшего к европейским чертам внешности. Тем не менее Учиха при дворе были популярны так же, как и Хьюга. Плюсом к внешности шло почитание традиций, этикета и куда ж без влияния и силы клана. Сенджу тоже были популярны, но брали в основном за счёт обаяния и силы. Кланы Ли и Сарутоби вообще имели влияние при дворе больше как денежные мешки, а не шиноби. Мдя. Собственно, только такой вариант информации мне и был здесь доступен. Что ещё ожидать от жён, наложниц, дочерей и прочих? Одни мужики в голове. И никакого стыда не испытывают при обсуждении чужих мужей. Вот нахрена мне знать, сколько за ночь может какой-то левый, но дохрена симпатичный чиновник? Спрашивающих подобные непристойности надушенных благовониями дам хотелось потыкать палочкой. Удостовериться, что это не моя бедовая голова выдает такие глюки. Ведь нельзя же о таком на людях спрашивать, никакого чувства собственного достоинства! И логики. И здравого смысла. Если Изуна стоит в двадцати метрах от нашей, несомненно, "веселой" компании, то это ещё не значит, что он ничего не слышит! Это же шиноби! Он застебет меня до смерти! Хотя... Я метнул взгляд на делающего непричастный вид Изуну. Я всегда могу дать этим дамам пару советов по охмурению холостого (пока) брата великого Мадары-доно. Чтобы не расслаблялся. — Шион-чан, а каким шампунем ты пользуешься? Шикарные волосы... — блять. У мужа шампунь пизжу. Причем регулярно. — А у него большой?... Великие боги, если вы есть — дайте мне терпения пережить этот грёбаный праздник!6 часов спустя
В прохладной темноте покоев было жутко. Беспрестанные шорохи мерещились по углам, вызывая чувство тревоги и желание свалить отсюда на все четыре стороны. С нервным брыканьем я откинул одеяло в сторону и, поднявшись, прошелся по комнате. Тихо. Но стоит только прислушаться, и скрипы древесины слышаться все отчётливее. Ыыыыы. Да почему у меня все через жопу, а? Даже переночевать нормально не выходит, боюсь даже думать о том, что мне ещё шесть дней здесь куковать. Нервно поглаживая озябшие от холода плечи, таки признал — без Учихи холодно и даже как-то... тревожно? Неужели я настолько успел привыкнуть к этой портативной печке? Кто бы мне раньше сказал, что я не смогу уснуть без мужика под боком, получил бы в глаз. Особенно Денис. Денис бы на эту тему меня подъябывал до конца жизни, сука. Скрииип... Момент ностальгии развеяли смутные шорохи прямо за тонкой стенкой. Что-то тихо скреблось, скрипело и, казалось, подвывало? Да ну вас нахрен! Где мой Учиха? Похрен, что Мадара куда-то свинтил, у меня же второй Учиха есть! Вот к нему и пойду. Осталось только найти. И вот такой тихой сапой я, поминутно замирая и оглядываясь, потопал на поиски Изуны. Всех гостей, включая нас, размещали в правом крыле. Так что найтись Изуна должен быстро. Осталось только придумать, зачем он мне сдался в два часа ночи. Не говорить же, что мне тупо страшно спать одному в этом мега-стрёмном замке? Дернувшись от очередного скрипа, раздавшегося рядом со мной, я удачно заскочил в нужную мне комнату. Ну, мне так показалось. Вещи были аккуратно сложены возле широкого футона, и некто с длинными черными волосами спал на боку, повернувшись спиной к выходу. Вроде мой. Тихонько подкрался ближе и, как так и нужно, пристроился на краюшку футона. Вот только стоило мне малехонько задремать, как чужая рука подгребла меня под бок и нагло скользнула от пояса к бедру. Не понял. Надо мной нависла харя явно незнакомой мне наружности. В слабом свете луны, который пробивался сквозь маленькие окна, были ясно видны абсолютно белые глаза. Хьюга. «Твою мать. И как мне теперь выкручиваться?» — Эм, это не то, что вы подумали... — оправдания, похожие на комариный писк, внаглую прервали, приложив палец к моим губам. На рефлексах чуть не цапнул. Нахал. Вылупившись на это улыбающееся чудо, я ясно чувствовал приближение белого и пушистого друга — песца. Даже матерных слов не было. Это же надо так лохануться! Дернувшись в сторону, избегая поцелуя и ужом выскальзывая из объятий, я не придумал ничего лучше, чем это: — Баю-баюшки-баю, Не ложися на краю, Спи, скорее засыпай, Сладких негу снов встречай! Ыыыыы! Метаясь по комнате в приступе паники, я молился всем известным богам, чтобы уснул только Хьюга. Сутки без голоса могут мне дорого обойтись. А вскочивший и этим чуть не доведший меня до инфаркта Хьюга всё-таки слег как подкошенный. Вот только не на футон. На меня. Рухнули мы вместе на несчастную постель, разворошив её окончательно. Следующие полчаса я вспоминал все словесные обороты, которые мне были известны, и даже придумал парочку новых. Как можно быть настолько тяжелым? Думал помру раньше, чем из-под этого лося вылезу, а ведь он по телосложению с Изуной похож. А это значит что? Правильно. Он меньше Мадары. Вывод: если меня так повалит мой Учиха — сдохну. Потрусил головой, избавляясь от ненужных мыслей. Что за ерунда в голову лезет? Прикрыв сёдзи за раскуроченной комнатой, продолжил свои поиски. Прости мужик, кем бы ты ни был. Я не специально. Надеюсь, он не будет спать до обеда, ведь если ворвутся обеспокоенные слуги, то они увидят вместо комнаты самый натуральный погром. И ее хозяина в живописной позе морской звезды мордой в пол. С такими мыслями я наткнулся на уже четвертую по счету дверь. В этой комнате спал, наконец-то, мой Учиха. Я проверил! Мон Учиха на вещах был, был и сам Изуна, спавший полуголым с натянутым одеялом до пояса. Мдя. К голому я ложится не буду. Ну нахер. Покумекав с полминуты, я обернулся птичкой и пристроился в складках одеяла у ног. Хоть так. Зато тепло и никакие бабайки меня не достанут. Придумать, что буду делать утром, я не успел, сон сморил меня раньше. Опять не высплюсь.Конец POV Андрей
***
Изуна, в отличие от Шиона, выспался замечательно, уже хотя бы потому, что не шлялся полночи где попало. Лениво потянувшись, Учиха подтянул лежащую рядом сумку, чтобы достать из нее полотенце и юкату. Гостей много, и если он хочет нормально умыться, то нужно сделать это рано и быстро. Изуна сгрёб в охапку повседневную одежду, лежащую в ногах, и отправил её в сумку для последующего переодевания. Вот только стоило зевающему Изуне потянуться за второй частью одежды, как… Кусь! — Курлык! — возмущенно махая крыльями, из вороха одежды, запихиваемой в сумку, вывалился пернатый ком. Поди заметь спросонья белые ленты перьев на белом хаппури. — Сука! — тряся укушенной ладонью, на которую пришелся гнев птицы, окончательно проснувшийся Учиха уставился на растопырившего перья феникса. — Шшшшшш! — Что? Эта пернатая скотина его... Обшипела? — Нашинкую, — зловеще сверкнув глазами, Изуна потянулся за связкой кунаев. Выпотрошит засранца! Тук — тук! — Изуна-сама, у вас всё в порядке? Изуна-сама! — Гуль...! — не успевшего толком пискнуть феникса Изуна запихал в сумку, а свои вещи под футон. Ещё не хватало, чтобы его слуги увидели. В распахнувшемся проёме взволнованно топталась служанка, которая никогда не упускала возможности познакомиться с красивыми гостями поближе. Особенно с холостыми. Смерив строгим взглядом служанку, Учиха высокомерно приподнял бровь. Девушка стушевалась. — Э-это, у вас было шумно, мы обеспокоились, всё ли в порядке, — не успела девушка договорить, как влетела вторая служанка, запыхавшаяся и явно встревоженная. — Изуна-сама, ваша невестка пропала! Ее нет ни в покоях, ни в саду! «Конечно, ее там нет», — думает Учиха, мстительно поправляя сумку с фениксом и ощутимо ее встряхивая. Он был почти уверен в том, что ночью Шион проголодался и обчистил дворцовую кухню, а после тупо заблудился. Он и в поместье Учиха-то месяц двери путал, забредая куда попало. Заверив слуг, что свою жену временно забрал Мадара-доно, Учиха остался один. Из сумки же показалась всклокоченная голова феникса, который сверкал глазами так и говорящими «укушу!» Изуна не испугался и тычком указательного и среднего пальцев отправил наглую морду обратно в сумку. Вовремя. Коро Учиха, оставленный на ночное дежурство охранять Шиона, принес отчёт. Два покушения за ночь. Нападавшие были обнаружены и по-тихому устранены. Наблюдение за комнатой было временно снято для устранения противника и обнаружить жену Мадары-доно удалось только при входе той в покои Изуны-сама. Второе нападение также было успешно отражено, благо Шион в комнате уже не было. Коро закончил отчитываться и про себя отметил, что, хоть Шион и заходила сюда, — её тут нет. Видно, и правда Мадара-доно её забрал по своим делам. «Носится со своей женой как курица с яйцом, и что он в ней нашел? Не мог же он повестись на красивое личико? Уж кто, а не Мадара точно», — Коро считал ее обычной заносчивой аристократкой, пока она не пришла вместе с Микото Учиха в гости к нему в дом проведать его сестру. Улыбчивая девушка оказалось довольно стеснительной и приятной в общении, сестра быстро нашла с ней общий язык на почве кулинарии. А сам Коро, не особо встревавший в разговор и потягивающий в стороне чай, невзначай получил в подарок ловец снов, который по сей день хранил как зеницу ока. Выматывающая бессонница и череда кровавых кошмаров прекратились в тот же день, стоило только положить его рядом с собой перед сном. А толком поблагодарить девушку за оказавшийся столь ценным подарок Коро не успел. Не считать же за благодарность снисходительный хмык на, казалось тогда, бессмысленную хрень, которую не выкинешь, потому что получишь по первое число от главы? Сейчас, вспоминая свою реакцию, Коро чувствовал себя неловко, хотя сама Шион и не обиделась. Она вообще не обижалась. Ну, по крайней мере, в клане так думали ровно до того момента, как Изуна-сама, чертыхаясь, пытался вымыть ярко-голубую краску с волос. Учиха порой ухахатывались до колик в животе, когда милая на вид Шион-сама сбивала цену на товар у приезжих купцов. Причем, казалось, делала это непроизвольно, потому что строить столь обиженное выражение лица специально невозможно.Из воспоминаний Коро Учиха
— Девушка, купите заморские сладости, не пожалеете! — очередной продавец был очень настойчив в продаже своего товара, и у лавки собралось немало покупателей. Заинтересованная Шион не могла пройти мимо не столько из-за любви к сладостям, сколько из любопытства. — Сладости? А они вкусные? — девушка с интересом вертела шарик на палочке из рисовой муки в розовом соусе. — Конечно, госпожа! Попробуйте! — уже рассчитывающий на крупного клиента торговец убеждал девушку попробовать свой товар. Наблюдать за этим со стороны было весьма забавно: сразу после того, как Шион съела сладость, её лицо приобрело озадаченное выражение, а спустя мгновение на нём уже можно было прочитать недовольство и обиду. Казалось, у ребенка конфету забрали спустя пару секунд как дали. Увидев полные обиды и разбитых надежд голубые омуты, торговец подавился своей следующей репликой и промолчал. — Если это сладости, то почему они кислые? — с детской обидой, сквозившей в голосе, Шион смотрела на продавца, который ещё не сталкивался со столь странной реакцией на свой товар. — Эээ, ну, это специальный соус... — чем больше торговец отвечал на вопросы расстроенной девушки, тем больше запинался и впадал в растерянность. Как объяснить святой наивности, что не все сладости сладкие? Как объяснить, почему об этом не предупреждают заранее? Каков срок годности товара? Вдруг он скис на улице-то? Почему такая высокая цена, даже с учётом "замечательного" вкуса? Ведь девушка верно отметила: чем меньше людей, испуганных большой ценой, его попробует, тем меньше популярности продукт обретёт. К концу наивных детских вопросов с недетским смыслом запутанный торговец был в коматозе. Иначе то, что он отдал целый ящик сладостей по втрое сниженной цене на пробу её мужу, никто объяснить не смог. Очередь переводила взгляды с торговца на девушку и обратно, порой пряча откровенно широкие улыбки в рукавах и кашле. Такое было не в первый раз, и от этого наблюдать за шокированным торговцем было ещё забавней. До него не скоро дойдет, что это был профессиональный развод. Оказавшись тогда чуть в стороне, Коро заметил, что весь ящичек перекочевал в руки Изуне, который до этого смотрел в соседней палатке моти и этого концерта не видел. На его замечание «не слишком ли это много для такой мелочи как она», та с непробиваемым видом заметила, что эти сладости ей не нравятся и есть она их не будет. Сами съедят со старшим братом, все равно же покупают в городе каждый раз по чуть-чуть, так чего мелочиться? По цене-то одинаково вышло. Долгий и задумчивый взгляд Изуны та, увлеченная тканями, уже не видела. А вот Коро видел. Коро вообще был наблюдательным шиноби и подмечал много интересного.Конец воспоминаний
Вот и сейчас Коро подметил, что со своей прошлой семьёй Фукуда Шион не обмолвилась на праздновании ни единым словом, как будто и не узнала. А вот Хашираму, бывшего на празднике, избегала вполне осознанно. Развить дальше свою мысль Коро не дал Изуна-сама. — Коро, замени её на следующие 24 часа. — Понял. Дождавшись, когда за Коро Учиха закроется панель, Изуна перевел взгляд обратно на сумку: «И что спрашивается с ним делать эти следующие 24 часа? Да и вообще...» — А что ты забыл в моей комнате? — Курлык!Тем временем на месте встречи
Казалось, встреча Мадары и информатора должна была быть закончена, так что Учиха собирался удалиться. — Ты же не хочешь, чтобы твоя птичка умерла? — скучающий тон не обманул Учиха. Настороженно остановившись, Мадара вернулся взглядом до своего проверенного информатора. Тот ничего не говорил просто так. — Да брось, думал, о ней никто не знает? — неприятная интонация резанула слух, отражаясь от стен пещеры. — Нежданно-негаданно, Учиха умудряются раз за разом выхватывать самые денежные миссии. Не раз и не два, а четыре месяца кряду. На тебя было организовано более пятнадцати покушений за это время. Ты их вообще заметил? Даже Дайме начало пугать твое везение, Учиха. — Покушений? С чего бы их на меня устраивать в таком количестве? — Ха! Так ты и вправду не знал! — скрипучая как ржавые петли насмешка разъела губы гостя кривой гримасой. Человек, которого Учиха знал не первый год, вел себя более чем странно. — Великим самураям от любви не спится-я! — буквально промурлыкал информатор. Ну не мог он себя сдержать. Желание поглумиться над Учиха и увидеть его бесполезные метания было слишком сильным. — Да и знатным особам тоже не шибко до сна. Твоя женушка умеет покорять своей внешностью. Но дело не только во внешности. Она ведь и есть феникс, не так ли? Птичка, приносящая хозяину невиданную удачу. Да-а, вот только... Сама она ей не обладает. — Как думаешь, сколько времени понадобится, чтобы зависть соперниц привела к летальному исходу птички? Женушки аристократов тоже умеют ревновать. У Учиха от осознания глубины подставы заныли виски. Опасаться нужно было далеко не Сенджу, а тех девиц, которых Учиха обычно даже не брал в расчет. Что какие-то наложницы и дамы высокого двора могут ему сделать? Ничегошеньки. А вот навредить Шион очень даже могут, эти змеи не первый десяток лет плетут интриги против соперниц. Идиот. Как он мог упустить этот вариант?! О том, что, возможно, желание предателя поглумиться над ним, выдавая ценную информацию, может оказаться последним пёрышком удачи, которое у него осталось, даже думать не хотелось. Какой смысл врагу сообщать ему такую информацию? Для пустой провокации слишком поздно. Последний кусочек мозаики с треском встал на свое место. Эта паскуда не тот, за кого себя выдает. Он уже ощущал этот еле заметный фон чакры, но никогда не придавал ему значения. В большинстве случаев, где речь шла о миссиях против Сенджу или Учиха, от некоторых аристократов, которым было это выгодно, а порой и от писем вражеского клана, порой и перехваченных, разило тем же фоном. Чем бы эта тварь не была, она и вправду стравливала его с Сенджу. А ведь Учиха не тот, кого можно так просто обмануть. И от этого поверить в столь нахальную травлю было сложно. Оно скармливало ему правду, но вывернута она была в одном конкретном направлении. Война с Сенджу. Падение клана Учиха. Рванув к столице на полном ходу, Учиха молился лишь о том, чтобы успеть до того, как случится что-нибудь непоправимое. Тварь вполне могла начать окучивать мозги Сенджу, и в случае успешного окучивания мирный договор Учиха и Сенджу мог превратиться в пыль. Хашираму как минимум следовало предупредить, а как максимум привлечь к поимке зарвавшегося засранца. Но что ещё хуже... Изуна и Коро могли уберечь феникса от покушений, но не от яда, подсыпанного той же женой Дайме. Учиха, прибавляя ход, про себя отметил, что как только доберется до феникса, то и на шаг его от себя не отпустит. А вот тем, кто додумается птице яд подлить, он устроит кровавый отдых на дне цукиеми. Посмертно.