Боги космоса

      Капитанский мостик представлял из себя уютно обставленную просторную комнату с несколькими панелями управления, заваленными всевозможным хламом. Там можно было найти старую обувь, ящик инструментов, коллекционные пластиковые карточки с изображением стражей Императора, нетронутые консервы, пустые бутылки как из-под дорогого вина, так и самого дешёвого самогона. Стены, изрисованные каракулями на нескольких языках. Среди них встречались как шутливо матерные выражения, так и деловые пометки и напоминания, перечёркнутые оккультными символами, молитвами и проклятиями. Кое-где каракули были безжалостно спрятаны от глаз красной краской, кривыми линиями прошедшейся по доброй половине стен лишь для того, чтобы освободить место для новых эскизов. Если присмотреться, то можно было увидеть ореол плаката музыкальной группы, попавший под раздачу. Неоновое освещение, контрастирующее с грязной лежанкой, стоящей справа от входа, периодически мигало, сменяя окрас с жёлтого на синий, а с синего на красный, после чего в произвольном порядке шли зелёный, фиолетовый и розовый — это было самое медленное светопреставление, какое можно было представить. Слева от входа жидкость из потёкшей системы терморегулирования смешалась с чьей-то кровью и блевотой, после чего засохла и превратилась в неизменную часть мостика, на которую никто не обращал внимания. В центре главной панели, за которой иногда сидел капитан, красовался высохший кактус, который никто не решался убрать, поскольку он придавал интерьеру по странному приятную атмосферу, что в нынешние времена было редкостью. Никто — это Кит и Харингтон, расположившиеся в креслах капитана и его помощника. А нынешние времена — это то место, в котором они оказались.       Кит методично стучал пальцами по панели, пытаясь задать кораблю правильный курс. Неисправный сканер в данной ситуации не мешал. Мешала кривая настройка ручных систем управления, рассчитанных на экстренные случаи и специалистов, обученных в этих случаях действовать. Он умел управлять кораблём, но ему никогда не приходилось делать это без поддержки искусственного интеллекта. Поэтому сейчас он в основном опирался на знания, полученные при наблюдении за Харингтоном — именно он довёл корабль до этой планеты.       Сам Харингтон расположился в капитанском кресле чуть позади Кита, поджав одну ногу под себя, и безучастно полируя армейский нож обрывком ткани. Временами он отводил взгляд от лезвия, наблюдая за действиями Кита, после чего возвращался к своему делу. Звук стучащих по панели пальцев успокаивал, вгоняя в транс. Чем увереннее и вместе с тем реже он становился, тем сильнее убаюкивал, заставляя ткань всё нежнее касаться металла. Наконец звук прекратился, и Кит просто уставился в мониторы, после чего опустил голову и заговорил:       — Харингтон, скажи, как тебя зовут?       — Харингтон, — скупо ответил тот, почти не шевеля губами.       — Но как твоя имя?       — Все зовут меня Харингтон. Не вижу причины, по которой сейчас это должно измениться. Кит с недоверием развернулся.       — Я смотрел журнал, там твоё имя тоже не указано. Как ты попал на корабль?       — По посадочному трапу, — невозмутимо констатировал Харингтон, не отрываясь от поглаживаний ножа. Сейчас он выглядел так, что создавалось впечатление, будто только пара секунд без движений отделяют его от глубокого сна, — А ты, как ты попал сюда? И что важнее, как такой как ты попал сюда?       — Ты читал моё дело? — Кит с удивлением расширил глаза и недоумённо уставился на почти недвижимую фигуру собеседника.       — Не только твоё, — Харингтон небрежно бросил ткань на пол и убрал нож за пояс, после чего встал и принялся разминать ноги, — вот мы и нашли тебе свежую кровь, доволен? — сказал он, указывая на экран с изображением приближающегося неизвестного корабля.       Харингтон вышел с мостика, предоставив пристыковку Киту, и направился в сторону бара. По дороге он зашёл в свою каюту, где достал из личной аптечки пачку стимуляторов. В ней оставалось две капсулы, одну съел, а вторую убрал в карман. Уже в баре он опрокинул рюмку шестидесятиградусного виски и запил стаканом вина. Мысленным взором оглядел окружение, примериваясь к ножке барного стула. Раздражённо помотал головой, решив, что та слишком тяжёлая и, проверив нож за поясом, отправился в грузовой отсек. Надо будет избавиться от этого кактуса, раздался гудящий голос в коридоре.       По мере приближения к грузовому отсеку, свет становился всё тускнее и прерывистее. На стенах виднелись маслянистые отпечатки сапог, а раздвижная дверь была наскоро заварена и забаррикадирована столами и тумбочками. Из потрескивающего электрического щитка торчал лом. Харингтон не стал обращать на него внимание, вместо этого отодвинул преграду и прислушался к происходящему за дверью. Всё было тихо. Тогда он открыл одну из тумбочек и достал оттуда лазерный резак с почти истощённой батареей. Раздолбленный сварочный аппарат лежал там же, его Харингтон положил на пол — так, чтобы при надобности можно было быстро схватить и пустить в дело. Широко расставив ноги, он взял лазер обеими руками, приложил к месту сварки и зажал кнопку включения. Тут же в воздухе раздался едкий запах жжёного металла и гниющей плоти. Закончив, Харингтон открыл ручные блокираторы и с усилием раздвинул створки двери. С той стороны на него смотрел кроваво-красный полумрак — проклятый отпрыск аварийных фонарей, как говорил Харингтон. "Харингтон. Харингтон" - доносилось из каждого тёмного угла. Человек вошёл внутрь, двери за ним с лязгающим звуком сомкнулись, и он начал вглядываться в мглу. Пространство казалось больше, чем он помнил в последний раз, бортовой отсек бесконечным коридором уходил во тьму. Человек невозмутимо прошествовал вперёд, вдоль нагромождений ящиков, стараясь не шуметь и держа одну руку на рукояти ножа. Он неторопливо перешагивал через нагромождения когда-то важного груза и продолговатые мешки, вслушиваясь в каждый сантиметр окружения. Прошёл мимо заваленной стеллажами и старыми чемоданами грузовой двери. Всё было почти так же как он помнил, за исключением пары раскрытых чемоданов, которые могли просто выветриться из памяти. Наконец человек добрался до конца отсека и приблизился к одному из продолговатых мешков, сваленных кучей. Наклоняясь, он успел услышать движение у себя за спиной, резко обернулся и под весом последовавшего удара упал на мешки. Фигура, смутно напоминающая женскую, навалилась на него сверху, извергая полуразложившейся гортанью «Харингтон. Харингтон». Длинные пальцы схватили его за горло, одной рукой он удерживал лицо с глазами на выкате подальше от себя, а второй пытался вытащить нож. Мертвячка ёрзала и прыгала на нём, норовясь сломать кости или хотя бы причинить нестерпимую боль. Всякий раз он старался поджать под себя колени, чтобы отбросить тварь подальше, но всё оборачивалось неудачей. Наконец мужчина выхватил нож и вонзил сначала сначала в бок, а потом в подмышку нежити. Та не издала ни малейшего признака дискомфорта, а всё также продолжала прыгать и изрыгать своё «Харингтон. Харингтон». Лицо мужчины посинело, а изо рта пошла пена, глаза налились кровью и из них текли слёзы, тогда он схватил мертвячку за горло, подтянул к себе и что есть силы вдавил нож в глазное отверстие, прошибая мозг. «Харинг…» издало существо напоследок и упало замертво. Харингтон перевернулся набок, тяжело кашляя и не обращая внимания на мёртвые тела, показавшиеся из разворошённых мешков. Откашлявшись, неторопливо покопался в том, на котором лежала его голова, нащупал что-то и потянул.       Меч-шокер защитного применения, выполненный в дизайне сабли. Неисправный конечно. Но сейчас это не имело значения. Харингтон тяжело дышал, положив саблю-шокер себе на живот. В сложенном состоянии она не превышала длины от мизинца до локтя. Давно он не держал ничего подобного в руке. Должно быть потому, что всегда считал оружие защитного свойства бесполезной тратой ресурсов. Усмехнувшись этой мысли, он повернул голову к мертвячке и дружески ткнул кулаком ей в морду. После чего встал и пошёл к выходу, не забыв обратно заварить дверь. Когда он закончил, Кит уже пристыковал корабль, о чём сообщила тряска, прошедшаяся по всему кораблю. Харингтон бросил сварочный аппарат в тумбочку, окончательно разрядившийся лазер просто откинул в сторону и вернул столы на место. Уходя, пообещал себе отчитать Кита за столь грубое стыкование. Или похвалить за то, что оно в принципе состоялось? Он ещё думал об этом.