Боги космоса

      Киту не понравилось, что Харингтон бросил его в столь важный момент. Ещё больше ему не понравилось, что Харингтон явно желал избежать разговора. Но разобраться с этим можно было позже, а сейчас куда важнее выполнить стыковку в одностороннем порядке. К его счастью, на соседнем корабле не стояла блокировка от несанкционированного проникновения. В противном случае пришлось бы опять надевать скафандр и выходить в открытый космос, чтобы вручную открыть шлюзы. Отсутствие блокировки добавляло энтузиазма ещё и потому, что экипаж мог намеренно снять её, дабы облегчить работу спасателям. «Спасателям» — Кита кольнула эта мысль, их самих нужно было спасать, и сделать это могли, как ни странно, только члены экипажа неизвестного корабля, застрявшего на орбите неизвестной планеты. Он понимал, вероятность того, что кто-то из них жив, минимальна, но важнее было другое. Карты. Ему нужны были карты маршрута. Если загрузить их в «Жизнь», то они будут спасены. Сами они слишком поздно поняли в какой ситуации оказались, наивно полагаясь на пси-блоки, которые должны были защитить основные системы — не защитили. А потом ИИ сошёл с ума, заставляя «Жизнь» петлять по всем возможным траекториям, в конечном счёте ведущим к центру чёрного пятна. Повинуясь чьей-то злой воле, компьютеры, все как один, начали стирать все возможные данные и записывать сверху белый шум, в котором можно было услышать леденящий душу вой. И бесконечно прогонять эти записи по всем аудиосистемам, даже если они не были частью корабля. Отключать устройства было бесполезно, даже без подключения к сети, они всё равно продолжали работать и транслировать сводящий с ума шум. Экипажу пришлось разобрать каждое устройство, способное воспроизводить звук, коих на борту оказалось не мало. Делать это пришлось самим, поскольку дроны уже тогда начали сдавать позиции и на мелкую моторику были не способны. Проблема белого шума была решена через два дня, когда капитан Линч и его помощник полностью пересобрали все панели управления, дополнительно обмотав их несколькими слоями ленты с фиолетовым пси-покрытием. К их несчастью оказалось, что удалены были не только файлы, но и программные команды. На то, чтобы заново их ввести, ушло ещё двое суток. Когда они закончили, записывать маршрут на бумагу было поздно.       Кит осторожно развернул «Жизнь» нужным боком и начал сближение. Сделал несколько движений по сенсорам, вслед за этим на центральном экране появилась трёхмерная модель «Жизни» с выдвигающимся вперёд стыковочным механизмом. Справа было изображение корабля-соседа. Когда сближение показалось достаточным, Кит взял на себя управление механизмом стыковки, и направил его в «чрево». Через несколько секунд трёхмерные изображения совокупляющихся кораблей соединились в одно, а из динамиков прогудел сигнал, означающий единение механизма с «чревом». Примерно через секунду Кит почувствовал, как всё его нутро крепко стиснули невидимые щупальца, холодные и склизкие. Где-то на краю сознания ему послышался смех, который не мог быть издан человеческим горлом. А спустя ещё несколько секунд наваждение схлынуло, но Кит ещё какое-то время приходил в себя, не решаясь двигаться.       Чёрные пятна в космосе известны уже давно, но их природа по-прежнему остаётся загадкой. И чем ближе человечество приближается к ответу, тем страшнее становится. Есть боги, есть демоны, а есть чёрные пятна, которые будто ни то, ни другое, но в тоже время всё вместе и даже больше. Капитан, угодивший в чёрное пятно и вернувшийся назад, счастлив и несчастлив одновременно. Ведь теперь он не просто капитан — он капитан, вернувшийся оттуда. И все, кто его окружают, неизменно задумываются, какую сделку он заключил с теми, кто правит там? И такое ли уж большое расстояние отделяет их от «там».       Кит внезапно вспомнил, как вёл себя Харингтон с самого начала — он ни разу не проявил беспокойства или сомнений, даже когда один из киборгов нарушил первый закон робототехники, что раньше считалось невозможным. Харингтон не проявлял ни капли страха даже когда стало понятно, что самостоятельно они не смогут выбраться. Даже когда… об этом Кит не хотел думать. Харингтон с самого начала вёл себя так, будто всё идёт как надо, будто он всё знал с самого начала. «Кто ты такой, Харингтон?» — думал Кит. С другой стороны, Харингтон и после часто удивлял Кита своим отношением к опасности. Ему будто было всё равно, жить или умереть, а быть может он просто был всегда уверен в своих силах? Киту нравилась эта черта Харингтона, одним своим присутствием он внушал уверенность окружающим. На этой мысли Кит печально усмехнулся — возможно, именно это их всех и погубило.       Так или иначе, экипаж соседнего корабля мог оказаться более подготовленным, и с самого начала вести запись маршрута. Эта мысль заставила Кита встряхнуться и уверенно нажать на рубильник, завершая стыковку. Сильная дрожь прошлась по всему кораблю, красноречиво давая оценку оставляющим желать лучшего навыкам пилота. Несмотря на это, Кит довольно поднялся со своего места, собрал упавшие коллекционные карточки, спрятал их за пазуху и пошёл к шлюзовому отсеку. Там его уже ждал Харингтон, надевающий скафандр. Тот ничего не сказал по поводу стыковки, а только неопределённо хмыкнул, надел шлем и начал ждать, пока Кит оденется. Кит не заметил кровоподтёков на шее Харингтона и красных глаз, поскольку тот стоял спиной. А шокер Харингтон не стал брать с собой, вместо этого спрятав его в своей каюте под матрасом.       Они прошли через первую дверь стыковочного отсека, затем через вторую. Наконец открыли последний шлюз и им открылась подсвеченная скафандровыми фонарями надпись на противоположной стене «Добро пожаловать на борт, экипаж корабля среднего класса «Судьба», мы рады вам.