Красивый мальчик

Затылок ударяется о стену в пустом школьном коридоре. Почти пустом. Напротив меня - разозленный Чико. Он громко дышит и смотрит с раздражением, почти бешенством. Держит меня за выглаженный воротник, а я слегка оглушен ударом. Если бы я встретил его на улице, в обычной одежде - какой-нибудь хлопковой футболке, например, - без всех этих татуировок, я бы непременно отметил его оленьи глаза. Миндалевидные, карие с темными ресницами. Выразительные - так ведь обычно говорят? Я бы подумал "какие добрые у этого парня глаза". Но я знаю этого парня. К сожалению. Не видел его без одежды, но что-то мне подсказывает, у него не только шея забита татуировками. За ухом маленькая корона, кстати. Чико всегда злится, когда на него долго смотрят. Я проверял. Он почти меня ненавидит. Почти пытается меня избить, и я почти не смотрю на него на занятиях. А он почти этого не видит. Он молодой, ловкий и опасный. Мне нравятся стычки с ним. Ощущение, будто танцуешь со змеей. Никогда не знаешь, совершит ли она смертельный бросок в твою сторону. В какой-то момент я понимаю, что, кажется, ему тоже нравится играть со мной в эту странную извращенную игру. Я видел, что происходит с парнями, перешедшими дорогу этому парню. Да даже просто "чихнувшими" в его сторону. Синяки покрывают их тело не меньше, чем татуировки - тело Чико. А я что? Меня почти не трогали. Досталось пару раз в начале нашего знакомства, но теперь ничего не заходит дальше взаимных угроз и пары тычков. Больше всего мне нравится, когда Чико берет меня за горло. Для такого исхода, правда, мало просто находиться в одном с ним помещении. Нужно слегка вывести из себя. Отвратительное чувство, когда его руки держат за воротник. Шея будто чешется. Хочется поставить реальность на паузу, самостоятельно переложить его руки на мою шею и снова нажать "плэй". Интересная идея, вот только какое лицо у него после такого будет? Веселюсь. - Ты что, совсем обнаглел, придурок? - Чико снова прикладывает меня об стену. У меня разбита губа, я поднимаю лицо и, нагло ухмыляясь, слизываю кровь. Я помню этот прием еще с того занятия, когда Брэнди передала мне записку. Очень внезапный и хитрый маневр. Чико хмурится и щурит глаза, его хватка становится слабее. Когда я это понимаю, стряхиваю его руки. Конечно, Чико не любит, когда его трогают. И он знает, что я это знаю. - Тебе жить скучно, что ли? - ударяет кулаками по обе стороны от моей головы, внезапно, так, что я даже слегка дергаюсь. Смотрит на меня пару секунд и резко разворачивается и уходит. Я стою и пытаюсь распознать ощущения внутри меня. Не знаю, может быть, это приют и соседство с Честером сделали меня таким, но подобные ситуации заставляют что-то внутри скручиваться в пружину. Назовем это возбуждением. После некоторых подобных столкновений с наследником мексиканского картеля, я вынужден идти в душ или запираться одному в комнате на четверть часа. Мне даже не стыдно. Поначалу было странно, а потом смирился. Никому не мешает, нигде не всплывает, и ладно. Так было до тех пор, пока мы не пересеклись с Чико в душе. Была практически середина ночи, я совсем не ожидал кого-либо встретить. Мне плохо спалось из-за кошмаров, поэтому горячий душ показался заманчивой перспективой. Теплая вода помогает почувствовать себя уютнее, быть может, это переключит приемник сновидений на более благоприятную волну. - Какого хрена, Маркус? - недовольный голос прорывается сквозь шум воды со стороны входа. Выныриваю из дремы и оборачиваюсь, отводя мокрые волосы от глаз. Не знаю, что ответить, просто смотрю на Чико в полотенце, обмотанном вокруг бедер, и понимаю, что был прав насчет полностью забитого рисунками тела. Он смотрит, как я часто моргаю глазами после воды, и спустя мгновение снимает полотенце. Резко отворачиваюсь и делаю вид, что всецело занят душем. О, какой прекрасный душ. Вот тут трещинка на плитке. Похожа на листок. Рядом включается вода и шум в душевых удваивается. Несколько минут мы друг о друге будто не вспоминаем. Помещение наполняет запах чего-то хвойного. У меня в приюте было хозяйственное мыло, отлично, кстати, помогало смывать ощущения. Мария пахнет чем-то цветочным, но не приторным, будто с ладаном или еще чем-то утяжеляющим. Моя мама пахла розами. Поворачиваю голову в его сторону и натыкаюсь на ответный взгляд. Выдерживаем эту битву, он смотрит слегка с прищуром, а я, наверное, напряженно или растерянно. Никто не двигается, кажется, момент из реальности превратился в фотографию. Чтобы сбросить наваждение, моргаю. Чико двигает головой и тоже отводит взгляд. Через мгновение, он обходит перегородку, оказываясь совсем рядом. Не могу сдержать удивления: рот сам приоткрывается, глаза расширяются, несмотря на капли воды. Никто из нас не произносит ни звука. Между нами не больше шага. Сзади меня бьет по спине струя воды, от нее идет пар и туманом заволакивает помещение. Впереди чужое подтянутое тело, от которого следует постоянно ожидать удар. Чико выше меня. Я не поднимаю лицо, поэтому смотрю из-под бровей. Надеюсь, выглядит хмуро и предупреждающе. Хотя Честер говорил, мое лицо вряд ли кого-нибудь однажды напугает. Он считал меня милым, а шрам, говорил, только изюминки добавил. Дыхание сбивается. От нереальности происходящего, от жара снаружи и внутри. Пропускаю момент, когда чужая ладонь обхватывает горло и прижимает к прохладной влажной стене. Дежавю. Сердце замирает, ноги слегка подкашиваются. - Крысеныш, плохо прячешься, - шипит мне в лицо. И сдавливает горло сильнее. Мое дыхание будто хочет переплюнуть по рваности ритма эти песни, что слушают Лекс и Билли. Пальцы на ногах подгибаются. Тепло ниже живота скапливается волнами. Он видит это? Или хочет напугать? Плевать. Будь что будет. - Сильнее... - тихо хриплю, заглядывая затуманенными глазами в его лицо, следя за реакцией. На мгновение его глаза расширяются, я вижу в них свое отражение. Чико сжимает ладонь. И мне очень, очень хорошо. Кажется, это видно. - Скажешь, когда хватит. Пар будто действительно превратился в туман. Тот, сквозь который ничего не видно. Поэтому передо мной сейчас только лицо Чико и его плечи, по которым течет вода. Струя бьет его по спине, поэтому чувствую себя как под куполом или за какой-то стеной. Тепло в животе скручивается в узел, а дыхание сбитое и частое. Кажется, я слегка постанываю или поскуливаю. Слышу себя будто со стороны. Все тело напряжено. И мне хочется, чтобы ощущения не прекращались, а Чико не останавливался. Сознание уплывает. Посреди белого шелка перед глазами вижу только карие глаза. Они смотрят на меня в упор. Почему-то в них ничего не видно. Они будто матовые. Будто сотканы из пара. Спустя секунды, минуты или вечность? ладонь с шеи исчезает, оставляя после себя какой-то тянущий дискомфорт. Сознание возвращается в мое тело, и я снова вижу своими глазами парня напротив и душевые, а не льющееся молоко белого тумана. Жар внизу плавно сходит, оставляя теплое послесвечье, словно остывающий воск после того, как задули свечку. Чико смотрит на меня с не читаемым выражением лица, а потом дергается, наспех споласкивается и оставляет меня одного. Чувствую себя растаявшим пломбиром. Конечности не слушаются. Еле добираюсь рукой до вентиля и врубаю холодную воду. Разворачиваюсь лицом к стене, опираясь ладонями о стену, и подставляю голову под ледяной поток. Мозг ломит, но контроль постепенно возвращается. Я не остановил его. Он мог меня задушить. Мне было хорошо. Он это знает. Черт. Через полчаса я уже в комнате, лежу на кровати и смотрю в темноту потолка. Думаю, наверняка останется большой синяк. Как теперь буду на него смотреть? Как теперь смогу с ним драться? Что ж, такие мысли все же лучше, чем страх кошмаров. Вскоре засыпаю. На следующий день в коридоре вижу своего почти врага.