***
— Ночная вылазка за припасами? — со стороны двери, ведущей из кухни в гостиную, послышался ехидный, но заметно уставший голос Анжелики, что заставило Пегги слегка вздрогнуть от неожиданности, — с чего вдруг? Младшая Скайлер развернулась, напряженно наблюдая за тем, как сестра неспешно отлипает от косяка и проходит к столу, отодвигает стул и садиться. — Типа того… Со сном последнее время проблемы. Не знаешь, где папа хранит снотворное? — Пегги вновь развернулась к настенному серванту, перебирая содержимое, — я тебя разбудила? — На верхней полке посмотри, вроде там, — спокойно ответила старшая, подперев голову рукой и с улыбкой наблюдая, как Маргарита — коротышка пытается дотянуться до названного места. — Не, я сама не спала. Филология меня, в прямом смысле, убивает последнюю неделю. — Последний курс… Зато потом сможешь делать то, что захочется. Нашла! — тихо воскликнула Пегги, рассматривая баночку в руках. Позади слабо хмыкнула Анжелика. «Делать то, что захочется» — сказал бы ей это отец, была бы она этой фразе рада намного больше. Маргарита быстро закинула пару таблеток в себя, проглатывая. Девушка хотела было уже пожелать сестренке спокойной ночи и вернуться в свою спальню, как вдруг та задала вопрос, заставивший ее сердце пропустить удар: — Могу спросить, почему наша малышка не спит? — в голосе явно слышалась беззлобная насмешка, из которой сочились забота и любопытство. Пегги всегда поражалась такому дару Анжелики: гибко совмещать в своей интонации несколько эмоций, порой, вовсе несочетаемые. — Я… — Маргарита вздохнула и медленно развернулась, обращая взор в потолок. Врать родному человеку не хотелось, да и, несмотря на ее проблемы со сном, мозг все равно не мог выдумать ничего путного в такое время суток, потому девушка решила не лгать, — В последнее время в голове крутятся навязчивые мысли, которые мешают спать. Навязчивые мысли об одном человеке… — Да? — продолжала столь же игривым голосом старшая Скайлер, не сводя взгляд с младшей, неловко топчущейся на одном месте. — И о ком же? — Думаю о… «Жильбере» — у себя в голове ответила на вопрос она, но озвучить это не хватило духу. — Впрочем, если не хочешь, можешь не отвечать, — собеседница вздохнула и встала из-за стола, направляясь к холодильнику. Когда та вытащила оттуда жестянку пива, в глазах Маргариты всплыли немые вопросы «Откуда?» и «Знает ли отец?», но в итоге она проглотила их безответными. — и что думаешь? — Думаю, что этого человека стало слишком много в моей жизни. В голове, мыслях, эмоциях, учёбе. Даже в переписках, но… — Пегги скрестила руки на груди, разглядывая узор паркета, не заметив, как на лице расцвела легкая улыбка и румянец. — Но все это мне нравится… — И? Думаешь, хотела бы еще больше этого человека в своей жизни? Девушка на секунду замерла, перед тем, как неуверенно, слегка дрожащим голосом ответить: — Да… Возможно. Анж, я не знаю! Все слишком запутано… На лице другой Скайлер растянулась спокойная улыбка. Видеть младшую сестрицу в таком виде было крайне необычно. По крайней мере, в новинку. Даже на свои прошлые… «Отношения» она реагировала не так возбужденно. — Ладно, не забивай голову, сестренка. Все оно как-то образуется и разрешится, — Анжелика подбадривающе потрепала растрепанные волосы Маргариты, проходя мимо. — И как бы не было — все к лучшему. Пегги лишь сдавленно хмыкнула. На самом деле хочется верить, что все обернется в лучшую сторону. Вот только какая из них и есть хорошая — ответа на это она не знала. Девушка хотела думать, что она также не безразлична Мари. Хотела думать, что тот когда-нибудь увидет в ней больше, чем просто друга. Хотела думать, что не бросит ее, как других девушек до нее. Возможно, сейчас уже проходит то самое «К лучшему».***
Жильбер стал замечать маленькое и хрупкое странное нечто, зародившееся между ним и Скайлер. Вроде незаметное при обычном общении, но, тем не менее, проскальзывающее и прятавшееся везде. Стоит тебе присмотреться, прислушаться, и можно уловить новые, доселе неизвестные нотки их дружбы. Да, дружбы. Как бы француз не хотел поймать это хрупкое существо, он был неспособен на это. Буйство эмоций, опасений, страха отвержения заставляли руки предательски дрожать, давая тем самым возможность ускользнуть проворному зверьку. И Лафайет с Пегги все еще были «просто лучшими друзьями и ничего более». Эта забавная игра чем-то напоминала период их раннего общения, из серии «мы просто коллеги, не более того». По этому поводу их общие друзья не упускали возможностей отпускать забавные и веселящие только их самих, но не объекты их юмора, шутки. Сегодня был вечер пятницы. Маркиз и его друзья, не исключая Маргариты, намеревались отдохнуть и расслабиться. У них не было четкого плана действий. Быть может, они просто прогуляются по ночному Нью-Йорку, посидят в какой-нибудь Богом забытой кафешке, или вообще отправятся в парк развлечений, или в кино, или… И еще бесчисленное множество других вариантов. — Итак, с чего начнем? — поинтересовался француз, как только вся компания собралась в назначенном месте. — Хмпф, я даже не знаю, — задумчиво изрекла Пегги, — мне все равно. Главное, что бы в хорошей компании. — Ну, она у тебя уже есть — мило ответил Джон и улыбнулся подруге. — Как насчёт парка развлечений? Я слышал, там новое колесо обозрения еще в июле установили… — предложил Геркулес и перекинулся хитрыми взглядами с Лоуренсом и Гамильтоном. Заметив насмешливые взгляды друзей, Лафайет лишь закатил глаза, полагая, что эти взгляды вновь являются предвестниками шуток и язвительных замечаний. Девушка повторила выражение лица почти синхронно с Жильбером. Что ж, решение было принято и друзья, весело смеясь и о чем-то разговаривая, направились в парк развлечений. — А как мы распределимся по кабинкам на колесе обозрения? — Маллиган снова вступил в разговор, насмешливо глядя на Жильбера и Маргариту. — Вообще без разницы как, но однозначно предлагаю запихнуть Маркиза и Пегги в одну, — как бы невзначай отозвался Лоуренс. — Mere de dieu, — с долей раздражения выдохнул француз. — Вам самим еще не надоело? Как дети, ей-богу, — сменив друзей подобием серьезного взгляда, добавил он. Однако следует признать, что эта самая серьезность не возымела ожидаемого эффекта. — Не-а, — невозмутимо ответил Геркулес и, под тихие и беззлобные смешки всей компании осторожно подтолкнул Мари к Скайлер. — Pardon, — взглянув на Маргариту и извиняясь за столкновение, произнес Лафайет. — О Господи, мне не хватает ругательств даже на двух языках, — обратился он уже к друзьям. — Ничего, — чуть отшатнувшись, ответила Скайлер. — Посмотри на это с другой стороны, — она пожала плечами и растянула ухмылку, глядя на француза, — у тебя есть стимул учить ругательства на других языках. Заодно и я с тобой, — добавила чуть шёпотом и подмигнула. Через непродолжительное время насмешек со стороны друзей, в основном, Геркулеса, компания добралась до назначенного места и двинулась прямиком к новому аттракциону. — Пять билетов, пожалуйста, — билеты на колесо покупал Джон, — спасибо. Ну, кто первым осмелится прокатиться? — заинтересованно спросил Лоуренс, демонстрируя бумажки в руке — Пф, Джон, у тебя есть какие-то вопросы? — ехидно ответил вопросом на вопрос Алекс. К Пегги начали закрадываться плохие предчувствия, когда Джон и Александр обернулись на неё с Лафайетом. Студентка нервно сглотнула и сделала неуверенный шаг назад. — Ну-у-у-ка, ребятишки, — однако была остановлена Маллиганом, подоспевшим сзади и положившего свои широкие ладони на плечи её и Маркиза, — поворкуете там, потом нам расскажите, — после этих слов сильные руки затолкали её с парнем в первую попавшуюся кабину и захлопнули за ними дверь. — С-стоп, а билеты? — обеспокоенно крикнула Скайлер друзьям, оставшимся внизу. — Не волнуйся, мы отдадим за вас двоих! — веснушчатый парень повысил голос в ответ, задрав голову и выставив большой палец вверх. — Вот артисты… — Маргарита вздохнула, наконец, уселась на месте и прикрыла глаза, — и к чему все это представление? Как будто что-то от этого изменится, — скорее сама себе проговорила она, наблюдая за открывающимися видами Нью-Йорка. — Вау… — Придурки, — едва усмехнувшись, вздохнул Маркиз, оказавшись в кабинке. Нет, он прекрасно понимал, к чему ведут друзья, и нет, он не был против того, чтобы быть с Маргаритой, однако… Его немного раздражал тот факт, что ему не дают отдышаться, ему не дают действовать медленно, ему не дают подумать. Что ж, на ближайшие несколько минут они с Пегги в одной кабинке. Было бессмысленно сетовать на друзей, поэтому единственное, что оставалось — это принять ситуацию, найти в ней плюсы и наслаждаться ими. Француз обратил внимание на виды, что вызвали столь явное восхищение девушки и мысленно признал, что ее эмоции были весьма оправданы. Несколько минут молодые люди провели в тишине, наслаждаясь завораживающим мерцанием огней ночного Нью-Йорка, однако Лафайет решил нарушить молчание. — Ну и как будем мстить нашим августейшим друзьям, мисс Скайлер? — спросил он, взглянув на Маргариту. Яркий даже ночью Нью-Йорк с высоты птичьего полёта смотрелся привлекательно и даже несколько волшебно. Как бы мысли не пытались обратиться к этим сюрреалистичным видам, вся концентрация исчезала под воздействием звона собственного сердцебиение в ушах. Пегги все косилась на Жильбера, пока пыталась скрыть нарастающий румянец. — А? — мигом девушка развернула голову к собеседнику, оторвавшись от созерцания волшебных огней. — Хм, я пока не соизволила об этом подумать, месье Лафайет, — ответила весело Скайлер, — Ох, скоро выходит новый блокбастер, о сюжете котором я уже кое-что знаю и могу проспойлерить, и… — студентка остановила свое предположение. — Ах, прошу меня простить, месье, я не сильна в придумывании весёлых розыгрышей. Маргарита театральной вскинула руки и откинулась на спинку, добавила на тон ниже: — …Или сделать то, что лишит их повода для всего этого, — с улыбкой на губах произнесла она, не задумываясь о сказанном. Услышав слова девушки, француз не смог сдержать легкого смешка. — Допустим. Метод весьма действенный, я согласен. Однако… «Сделать то, что лишит их повода для всего этого», то есть, ты хочешь сказать, что мы все же даем поводы для нашего потенциального сватовства? — изогнув бровь в усмешке и внимательно глядя на девушку, спросил он. — Впрочем, если ты говоришь о нашей дружбе, то мы запросто можем прекратить общение, чтобы, упаси Боже, три придурка больше не могли нас сводить. Хочешь? — не разрывая зрительного контакта, чуть наклонившись и приблизившись к Скайлер, произнес Лафайет, не замечая, как его голос стал на тон ниже, а в глазах загорелись странные огоньки. Жильбер и не заметил, как начал использовать против Пегги арсенал того очарования, что клялся никогда не использовать против этой девушки, однако… У парня есть особые повадки, которые он показывает в нужный момент для достижения нужного эффекта. Видеть Лафайета таким… Таким, было очень странно для Маргариты. На долю минуты он преобразился в некого иного. Того, кого никогда не видела девушка. Однако это все же возымело нужное воздействие в виде порозовевших щек. — Что? — переспросила Скайлер, округляя глаза, — нет уж, ни за что. Ты от меня так просто не отделаешься, — сама мысль о том, что они с французом могут прекратить свою дружбу, крепко связавшую их, была… Пугающей. Жильбер настолько въелся в её повседневную жизнь, что Пегги даже не представляла, как могло быть иначе. Никак не могло. Никак. — Нет, ну есть еще и вариант дать им чего они хотят, но… — возвращаясь в прежнее положение, сказал Мари. В следующее мгновение очарование и загадочность сменились на безразличие и некую отрешенность. Да, здорово, сработало правило «играй на контрастах». Только сейчас молодой человек понял, что нарушил данное себе обещание. Переведя дыхание, девушка взглянула на парня: — Но? — любопытство брало свое. Услышав излучающее любопытство «но», Лафайет усмехнулся. Это именно та реакция, которой он ожидал. Это было именно то, что нужно. — Но разве нам это нужно? Разве ты хочешь постоянно держаться за руки, глупо смеяться и улыбаться друг другу, гулять по дождливым паркам и в тайне от всех прохожих украдкой дарить друг другу поцелуи? Разве ты хочешь, чтобы нас считали парой? — с наглой улыбкой спрашивал француз, не отводя от девушки взгляда и чуть наклонившись к ней. — Разве тебе это нужно? — как бы невзначай дотронувшись до ее руки, продолжал он. — Не слишком ли высокая цена за то, чтоб просто повеселить наших друзей? Это же единственная причина, ведь так, mon cher? — понизив голос практически до шепота, произнес Жильбер, взглядом практически гипнотизируя Маргариту. Еще мгновение, и Маркиз, замолчав, вновь отстраняется от девушки, дав ей возможность прийти в себя. Сердце Пегги уже давно отбивало только ему известный ритм, а дыхание сбилось к чертям от таких щекотливых тем. — То есть ты задумывался об этом только в таком ключе? — чуть хмурясь, спросила Пегги, пока пыталась спрятать свой дрожащий голос, — В смысле, ты… — она осеклась, поджимая губы. Чувство, будто сейчас она скажет что-то, что сорвет все с троса и пустит в свободное плавание. Однако… — Ты никогда сам об этом не задумывался? Когда мы вместе проводили не один вечер, когда работали над одним проектом, когда… Когда был Ли, — в глазах блеснули болезненные воспоминания при упоминании Чарльза. Скайлер выдержала паузу, собирая мысли в кучку. Все-таки, в таких ситуациях она полный ноль. Нервы сейчас были словно натянутая тетива. Француза было почти не понять, слишком много наводящих вопросов, значение которых она может просто преувеличивать. Все не так, как было с Ли. Там было все ясно, хоть и ложно. — Просто, черт возьми, наши отношения… Они уже давно не как у друзей. Не знаю, может быть, я просто все приукрашиваю и надумываю и я глупая девочка, которая решила напялить розовые очки… — Пегги резко остановилась, глядя на Лафайета. Все мысли вырвались наружу слишком резко, одним потоком, без должного фильтра. Она должна жалеть, должна думать о том, как, вероятно, глупо смотрелась. Но этого не происходит. В душе только твёрдая уверенность — стержень, который держит её. Скайлер вздохнула, сцепив руки за шеей: — Ладно, не важно. Забудь что я сейчас сказала. Раз уж это никуда не приведёт, то и тему, я считаю, не стоит поднимать. Просто… Оставить все, как есть, — Маргарита легко улыбнулась, — ты не против? От несколько взволнованного и растерянного голоса Скайлер француз не смог сдержать нахальной и довольной улыбки. Он в очередной раз получил подтверждение своим догадкам, однако… Он и раньше получал подобные уведомления, пусть и сейчас они были более явными, но… смогут ли они изменить ситуацию? К счастью, а может быть и не совсем, Лафайет пока не намеревался менять манеру своего поведения. — Ну, Mon cher, если только ты не против, — вновь приблизившись к ее лицу, произнес он. Очередная наглая ухмылка украсила лицо молодого человека. Казалось, он знал все мысли девушки и, сопоставляя их со своими собственными, решил, что дальнейшие игры в шарады не имеют смысла. Мгновение, и Маркиз касается губ Маргариты своими собственными, подарив ей недолгий поцелуй. Да, он знал, что после действий Ли подобные выпады будут весьма пугающими для Скайлер, однако что-то подсказывало ему, что она не будет против. — Прости? — оторвавшись от губ Пегги и не намереваясь устранять прежнюю наглую улыбку, произнес Мари. Да, это был вопрос. Вопрос, ставящий Маргариту перед выбором: принять извинения француза, или же отвергнуть их, тем самым дав немое согласие на его ухаживания. Пегги чуть не подпрыгивает от нахлынувших чувств. В свете разноцветных ночных фонарей Нью-Йорка девушка могла разглядеть лицо Жильбера. Так непривычно близко рассмотреть, перед тем, как он отстранится и снова растянет губы в улыбке. Скайлер потеряла дар речи и несколько мгновений, словно рыба на берегу, то открывала губы в попытках что-то вымолвить, то снова закрывала их. — Т-ты… — девушка опустила голову, прикрывая лицо двумя руками. Сделал глубокий вздох и, как всегда при общении с французом, подняла взгляд, обрамленный румянцем, на его лицо: — Ты такой идиот, — слабый удар кулаком по чужому плечу и мгновением позже Маргарита метнулась за повторным поцелуем. Что уж говорить, целоваться она не умела, от слова «совсем». Потому просто прижалась своими губами к чужим, надеясь, что все это в итоге не обернётся как в прошлый раз. Наглая ухмылка сменилась на улыбку умиления, как только француз услышал сбивчивую речь девушки и такое забавное и псевдо возмущённое «идиот». Ответив на несколько неумелый поцелуй Маргариты, Жильбер мягко положил руки на талию девушки, прижимая к себе. Сейчас он почувствовал то, что принято называть счастьем. — Это что, драка? А я, между прочим, могу и обидеться, — наконец отстранившись, чуть усмехнулся Маркиз, потирая «раненное» плечо, а затем осторожно дотрагиваясь до щеки Скайлер. — Это самооборона, — в шутку надувшись, улыбнулась Пегги, прижимаясь к ладони парня, наслаждаясь последними мгновениями наедине, ведь они практически закончили полный круг над ночным мегаполисом. Когда кабинка остановилась, влюбленным пришлось покинуть ее, выходя к друзьям. Те уже дожидались их внизу с многозначительными улыбками и усмешками. — Ну что, ну как? — ухмыляясь, спрашивал Маллиган. — Герк, детка, отвали, — лишь отмахнувшись, ответил Маркиз, приобнимая Пегги за плечи. Вся компания разразилась приступом смеха и фразами из серии «ну, мы же говорили», а Мари же поспешил удалиться с Маргаритой вглубь парка, где не было ни шуток друзей, ни назойливой компании случайных прохожих. Сейчас, обретя счастье столь неожиданно, им нужно побыть наедине, побыть лишь друг с другом, попробовать привыкнуть к их новым ролям и положению. Попробовать привыкнуть к их чувствам.