Лучше вместе

— Давно такой хорошей погоды не было, – Шимазаки довольно улыбается, запрокидывая голову, подставляя лицо как можно сильнее под утренние лучи солнца, сжимая чужую ладонь в своей. — Верно, – Минегиши лишь сухо отзывается и опускает голову вниз, пытаясь спрятать глаза от света. Они вот так и идут в тишине. Шимазаки нравятся такие прогулки, а Минегиши просто не умеет ему в этом отказывать. Не то чтобы он любитель прогулок в летнюю жару, а уж тем более ранним утром, но в принципе всё не так уж и плохо. Тошики чуть улыбается своим мыслям, но вдруг резко сжимает руку Рё в своей до такой степени, что слышен хруст кости и замирает на месте. Рё, вовсе не ожидавший такого, останавливает шаг, еле слышно шипит на резкую боль, потом хмурится, и между его бровей появляется едва заметная морщинка. — Что случилось? Ты так нико... — Кошка. — Что? — Кошка, – повторяет утвердительно Тошики и, разжав чужую ладонь, расслабленно выдыхает. — Ты на неё чуть не наступил. — Кошка? Где? – губы тянутся в игривую улыбку и он глупо начинает мотать головой в разные стороны, так, словно это поможет ему её найти. — Хочешь погладить? – читает его Тошики и как-то по доброму усмехается, складывает руки на груди. — Показать где она? — Давай! – На его щеках появляются маленькие милые ямочки. — Хорошо, сначала сядь на корточки. Потом протяни ладонь чуть вперёд, а дальше всё произойдёт само собой, – объясняет ему довольный Минегиши, замечая на лице Шимазаки удивлённо изогнутые брови. На его губах расцветает улыбка, и он расправляет напряженные плечи.  — Ладно, – Рё сгибает ноги в коленях, отрывая пятки от земли и протягивает слегка вперёд ладонь, сосредоточенно сведя брови к переносице. Когда подушечки пальцев натыкаются на мягкую шерсть, Рё, кажется, начинает светиться изнутри. Он на пробу пытается чуть провести руку вперёд, в попытке погладить, что у него успешно получается. — Ух, какой пушистик, хорошо-то как... – Шимазаки лишь улыбается сильнее, растягивая гласные, и у Минегиши где-то фоном проскальзывает мысль, что ему бы хотелось оказаться на месте той кошки. Щекам становится горячо, и Тошики понимает, что краснеет. Вот же дурацкая ситуация, думает он, представляя, как бы это выглядело со стороны.  — Эм, Рё... Может, пойдём уже? — Какой же пушистый, давно я кошек не гладил... Ты пожалуй даже лучше Тошики. Хотя нет, ничто не может сравниться с То... – Шимазаки не успевает договорить, так как чувствует, как что-то резко хватает его под локоть и тянет на себя вверх. Тот от растерянности чуть не валится с ног, не успевая сохранить равновесие, но Тошики ему этого не позволяет, крепко сжимая локоть. — Идём, – голос звучит непривычно жёстко и твердо, так, что у Рё слова в горле застревают. Грудь стягивает душащий обруч обиды. Бесполезное чувство. Только силы отнимает. — Прости, я что-то в себя ушёл... — Я сказал идём. — Тоши... – У него проскальзывает глупая мысль, всего на секунду, но этого хватает, чтобы её поймать.– Ты чего это... — Если ты сейчас скажешь в слух то, о чём, подумал, я обещаю, что ты об этом пожалеешь, – саркастично протягивает Минегиши, сильнее сжимая пальцы на чужой руке, и становится ясно, что особой угрозы от него не исходит. Только недовольство. — П-прости... Ты подумал, что я всерьез? – Рё виновато улыбается, словно нашкодивший ребёнок, и проводит подушечками пальцев по ямочкам на щеках, подцепляя подбородок. – Тоши, ты же знаешь: больше всего на свете я люблю касаться именно тебя. Минегиши безуспешно хочет как-то возразить, но Шимазаки как всегда опережает его, мягко касаясь своими губами чужих. Поцелуй получается смазанным, в уголок рта, ведь Рё целует наугад. Тошики фыркает прямо в чужие губы, сдаётся, сам берёт любимое лицо в прохладные ладони, привстаёт на носках и впивается поцелуем. Получается он недолгий и сразу же после его разрыва Тошики почти панически оглядывается по сторонам. — То есть... Ты бы хотел чтобы я тебя гладил? – голос звучит слишком игриво и как-то довольно, словно Шимазаки разгадал какую-то сложную загадку, ответ к который, был способен найти лишь он. — Я такого не говорил, – Тошики лишь снова берёт Рё за руку и возобновляет шаг, заранее безуспешно пытаясь перестать краснеть. Боже, что он наделал! Рё же теперь до конца дней из-за этой внезапной вспышки глупой и детской ревности от него не отстанет. — Не говорил, но подумал. Шимазаки знает, что ответа на это не последует и лишь победоносно ухмыляется, переплетая свои пальцы с чужими, проводя большим пальцем по костяшкам. Минегиши никогда ничего вслух не скажет, но Шимазаки этого и не нужно, чтобы видеть того на сквозь.