***
Открытая, сильная, красивая, чтобы хорошо готовила, ценила все его недостатки и достоинства и верила в него - вот идеал для Чоджи.***
Каждый пунктик сошелся... Но сейчас это волновало Акимичи меньше всего. Каруи предложила остаться у нее, добавив, что уже поздно и ему нужно отдыхать. Жаль, что отдохнуть ему сегодня как раз и не удастся. - Чоджи, наверное, нужно постирать твою одежду. После обвала она пыльная и очень грязная, так что раздевайся, - прозвучало довольно многозначно... - Но мне...это...ну, - из набора букв было сложно что-то разобрать. - На. Старая одежда Омоя. Он отдал, чтобы я ее зашила и забыл забрать, - скорее, это она никак не может ее вернуть, но сегодня вещи были как нельзя кстати. Конечно, размерчик был немного не его, но Каруи и не дала Акимичи тесниться в неудобной одежде... Неожиданно для самой себя, куноичи практически накинулась на парня с поцелуями. Чоджи был несказанно рад такому напору со стороны девушки. Как и обещала, Каруи быстро избавилась от ненужных вещей, не забыв при этом и про свою. Делая паузы между поцелуями хотя бы для того, чтобы набрать побольше воздуха, в их глазах так и читалось: "Я хочу тебя". Исследуя каждый миллиметр кожи своими губами, Акимичи аккуратно и нежно вошел в девушку. Всю комнату залили протяжные и томные стоны девушки. Вцепившись в спину Акимичи своими ноготками, она постепенно начинала ускорять движения, получая все больше и больше удовольствия от происходящего, периодически выкрикивая его имя, что не могло не возбуждать Чоджи еще сильнее. В конечном итоге, они оба повалились обессиленные, но такие счастливые... Тяжело дыша, парень сказал три заветных слова, и это не "Я хочу есть", а: - Я люблю тебя. - Я тоже тебя люблю, - возможно, на этом нужно было закончить. - Каруи... - Аа? - она взглянула на него глазами, цвета янтаря. - Я проголодался, - это же Чоджи... Получив от нее локтем в ребро, куноичи пошла на кухню. Через десять минут парень уплетал приготовленное, а девушка со всей любовью наблюдала за ним. Теперь Акимичи не имеет права упустить такую, как Каруи. Он и сам это прекрасно знал.