Временные трудности

Тигрил ненавидит томные, летние вечера, когда не избавишься никак от чувства духоты. Кажется, что взмахами меча разрубаешь плотный кисель, пот льется ручьем, и даже воздуха в грудь набрать тяжко. Контраст с Алукардом, спавшим чуть ли не полдня, вырвавшимся из дома, словно воздушный вихрь, разительный. Они почти, но не совсем ровесники, хотя широкая, счастливая улыбка делает лицо Алукарда будто бы на несколько лет моложе. От него пахнет выпечкой, а это значит что его мать снова пекла яблочные пироги. — Я так и знал, что найду тебя здесь. Ты опять не слушаешься моего старика, а? — он хохочет, перемахивая через низкий заборчик пустующего сейчас выгула для овец, и несмотря на то, что он еще не подошел достаточно близко, его веселый голос слышится ясно и отчетливо.— Он уже не знает, что с тобой делать. Возможно, ты будешь самой большой неудачей в его карьере, если в один прекрасный день перетрудишься настолько, что грохнешься в обморок прямо на построении. Тигрил чувствует подступающее раздражение, но при этом его будто овевает легкий, освежающий бриз. Вечер уже перестает казаться таким невыносимым, и Тигрилу не верится, что на тесте у Алукарда не обнаружили способностей к магии. Что-то в нем есть такое…выдающееся. — Я умею расчитывать усилия, — отвечает он наконец, разлепляя пересохшие губы, и только сейчас понимает, насколько хочет пить. Воды в бурдюке, конечно, ни капли. Маленький белобрысый паршивец, конечно, об этом знает, потому что они знакомы чуть ли не с пеленок. Лицо у него такое ехидное, как у сказочной лисички. Тигрил, даже не присматриваясь, с удивлением отмечает, что у Алукарда на носу выпали рыжие веснушки. — Ой ли, — тот улыбается еще шире, хотя физически, казалось бы, уже некуда. Алукард прячет руки за спиной руки, качается с пятки на носок. Никуда не спешит, выжидая. Несмотря на всю кажущуюся простоту он действительно опасный противник. Тигрил это знает, но опасаться его не может на каком-то подсознательном уровне.— В какой руке? — В левой, — без заминки отвечает Тигрил. Край фляжки заметен у левого колена его друга. Тот сразу меняется в лице, и выглядит даже в чем-то огорченно. Дуется прямо как ребенок, но флягу отдает. — Ты каждый раз выигрываешь, это явный мухлёж, — жалуется он, пока Тигрил выпивает всю воду в несколько больших глотков и протягивает ему пустую фляжку. Это заявление он вообще оставляет без внимания, чтобы не тратить время. Он собирает инвентарь неторопливо, но обстоятельно, чувствуя как неприятно рубаха липнет к спине. — Мама сказала позвать тебя на ужин., но нам сначала нужно купить овощей, так что как насчет ручья на первое время? Ручей звучал хорошо. Тигрил бы сейчас свой меч продал, чтобы хотя бы умыться и избавиться от этого липкого ощущения.