Маринетт
— Кот Нуар? Он появился совершенно из неоткуда, сильно напугав меня и, поставив в неловкое положение. Я слегка опешила, рассматривая его лицо и морально готовясь к худшему, потому что прекрасно знала, как искусно Кот умел заигрывать со всеми подряд. Но он постоянно твердил о подлинности своих чувств к ЛедиБаг, или ко мне, другими словами. Я смутилась, прикрыла красные щёки ладонями, но немедленно взяла себя в руки, чтобы выяснить, зачем же именно он пожаловал ко мне в столько поздний час. Печальный взгляд и тихий голос подтвердили неважное состояние ночного гостя. Мы невольно разговорились. Нам обоим жизненно требовался слушатель, которому можно было бы доверить любую тайну и не беспокоиться о том, что когда-нибудь она будет раскрыта. Но если я без проблем могла поведать Коту о своих любовных проблемах, то то, что таилось внутри у него самого, сложно было вывести наружу, даже просто потому, что он — супергерой. Как ЛедиБаг, я не разделяла рвения напарника делиться сокровенными тайнами, так как вероятность быть разоблачённым увеличивалась в миллионы раз. Но в тот момент во мне будто что-то перемкнуло — я безумно захотела узнать мысли, так беспокоящие Кота Нуара. Он выглядел чересчур растерянным, зажатым и стесняющимся, каким никогда не появлялся на миссиях. Это была совершенно другая сторона напарника, слишком ранимая и раненая от различных внешних воздействий. Сверкающие изумрудные глаза Кота говорили о многом, и я рассмотрела в них испуганную частичку любопытства, как будто ему стало невероятно интересно узнать о боли, которую я тайно терпела круглосуточно. — Мне можно доверять, — вдруг тихо молвил он, подвигаясь всё ближе, доходя до опасной близости. Глаза заблестели зелёным огнём, а внезапные слова придали уверенности. Невольно я поверила в то, что должно обязательно стать легче, если кто-то кроме Альи, наконец, узнает о моей тайне. Секрет готовился вот-вот стать разглашённым. Я долго собиралась с духом, переминалась с ноги на ногу, чтобы унять беспокойство, и, в конце концов, глубоко вздохнула, настроившись на серьёзный разговор. — Помнишь, ты спросил, разбито ли моё сердце, когда мы стояли здесь в прошлый раз? — Он поспешно кивнул. — Да, оно разбито. И лишь один человек способен восстановить его обратно, но чувствую, что он никогда не сделает этого. Он слишком занят другой девушкой, более талантливой и уверенной в себе, нежели я, неуклюжая и заикающаяся на каждом слове. Я замолчала и решила разложить мысли по полочкам, как вдруг услышала безмятежный шёпот Кота: — Я чувствую то же, Маринетт, абсолютно. ЛедиБаг не обращает на меня никакого внимания, а я каждый раз верчусь возле неё, словно личный слуга, готовый на всё, что она пожелает. И почему мы влюбляемся в тех, с кем никогда не сможем быть? — Он мгновенно осёкся. — Хотя… нет, не так. Я не смогу быть, а у тебя ещё всё возможно. — Думаю, ты ошибаешься. — Вовсе нет! Сама подумай, ЛедиБаг такая же героиня, как и я, и у неё нет полномочий бездумно раскрывать наши личности. Сколько бы я не умолял её, этого не произойдёт. Поэтому всё так трудно и непоправимо. Кот перевёл взгляд на белоснежную луну, попутно поправляя прядь золотистых волос, упавшую на лицо. Его пухлые губы мило изогнулись в печальной улыбке. — Но ты можешь изменить ситуацию, Маринетт! Вы не носите маски и вам нечего терять. Просто признайся ему, возьми себя в руки и признайся! Может это изменит всю твою жизнь в лучшую сторону? — Или заставит навсегда закрыться в себе, — буркнула я себе под нос, но ночной гость услышал каждое слово, снова переделав всё на свой лад. — Ответ всегда будет «нет», если ты не попробуешь. Будет больно и отвратительно на душе, если он всё-таки окажется отрицательным, но это стоит того! ЛедиБаг знает о моих чувствах, и я как-то живу с этой невыносимой душевной болью, к которой прикладывается ещё большое множество других повседневных проблем. — Он выпалил свою феноменальную речь на одном дыхании, заставив меня застыть посреди балкона в лёгком шоке. Нужные слова никак не приходили на ум. Совершенно не подозревая о том, кто в тот момент находился перед ним, Кот делился своими переживаниями, не утаивая ничего, о чём было можно рассказать. В маске я действительно превращалась в чёрствого человека, который так бездушно относился к собственному напарнику. Слова Нуара многое поменяли глубоко внутри, и я прониклась к огорчённому Коту, на глазах которого вдруг выступили слёзы. Он еле сдерживал их, отворачивался и прикрывал лицо ладонью. Но от меня ничего невозможно было скрыть. Я ринулась к столику, схватила аккуратно сложенный платочек, который специально подготовила на случай того, если вдруг предамся мыслям об Адриане и расплачусь, но так и не использовала его. Одновременно Кот внимательно следил за моими действиями, и как только я вновь повернулась в его сторону, резко отвернулся, испугавшись своих же чувств. Но я расхрабрилась, подошла к нему настолько близко, насколько могла и потянулась рукой к его противоположной щеке, пытаясь развернуть лицо Кота к себе. Герой не воспротивился, а свободно разрешил мне стереть влажные следы после слёз со своих щёк. Я слегка улыбнулась, обрадовавшись, и придвинулась ещё ближе, обхватив его плечи руками, и заключила в крепкие объятия. — Спасибо за искренний совет, Кот Нуар. Я нуждалась в нём, — прошептала, чувствуя, как сердце бешено стучало в груди. — Надеюсь, хоть в твоей жизни распутаются любовные сети. Я кивнула, закрывая глаза и наслаждаясь моментом, в то мгновение одним из самых приятных в жизни.***
Утренний Париж медленно оживал, распускался, словно благоухающий цветок, поддавался лучам тёплого солнца. Я любила наблюдать за ним со своего балкончика, рассматривая людей, спешащих, кто куда свет ни заря. Той ночью после важного разговора с Котом сон так и не пришёл ко мне, оставив бодрствовать до самого восхода. Как бы я не пыталась погрузиться в царство сновидений, меня постоянно выпихивало наружу, в реальность, мысли затуманивали голову, а глаза наполнялись горькими слезами. Но рассвет наступил очень быстро, наполнив комнату призрачным светом. Он проникал сквозь занавески, поначалу робко и напугано, а потом стремительно и смело. Тикки летала вокруг меня, пыталась поскорее поднять в школу, морально готовила к предстоящему разговору с Адрианом, которому я всё-таки решила рассказать о своих чувствах. Но что-то останавливало меня, и я невольно начала мечтать о том, чтобы быть такой, какой я обычно становилась, облачаясь в супергеройский костюм и маску. — Маринетт, без маски ты такая, какой являешься на самом деле. Просто после превращения ты приобретаешь немного уверенности. Но не костюм даёт её тебе, а ты сама. Ты — настоящая супергероиня. — Не думай успокоить меня, Тикки, всё бесполезно. — Просто вспоминай о словах Кота Нуара, который живёт со своими чувствами целыми днями. — Но он же сильная личность. — Он и без маски терпит всю накопившуюся боль. Я растерянно заныла. — Ты тоже сильная, Маринетт. Не принижай свои способности. «Не принижай, легко сказать» — подумала я, но моментально отбросила эти мысли в сторону. — «Ты — сильная, и ты со всем справишься». Наскоро одевшись, позавтракав и захватив с собой коробочку сладких макарон, я выбежала из дома, спеша в школу. Тикки радостно поддерживала меня ободряющими словами, пока оглядываясь по сторонам, я замечала идущих в школу друзей, а также внезапно появившуюся серебристую машину Адриана, которая плавно остановилась перед входом. Руки невольно затряслись, но я мысленно настраивала себя на позитив, не позволяла себе сдаваться раньше положенного времени. Может, Кот всё-таки был прав? Сейчас мне уж точно не хватало его оптимизма и заигрываний, которые всякий раз расслабляли обстановку и веселили. Алья встретила меня у дверей школы, радостно помахав распахнутой ладонью. — Вот ты где, я уже думала, не придёшь. Сегодня что-то все опаздывают. — Согласен, — добавил стоящий рядом Нино, и моё сердце ушло в пятки, когда он бодрым голосом поздоровался с Адрианом и пожал ему руку. Я встретилась с родными зелёными глазами и утонула в них, как в океане. Адриан приветливо улыбнулся. — Привет, Маринетт. — Да, д-да, привет. Алья толкнула меня в бок локтём, подмигивая, пока он отвернулся обратно к Нино. Но я лишь прошипела от внезапной боли, и злобно уставилась на неё глазами. «Сейчас или никогда» — промелькнуло в голове, — «сделай это, Маринетт». — Адриан… — Я, было, открыла рот, чтобы попросить его о встрече после школы, как вдруг приметила ярко-красную машину, сверкающую в лучах солнца. Она остановилась, и прошло всего пару секунд до того как Адриан внезапно сдвинулся с места и направился к ней. Я опешила на месте, смутно понимая, что долгожданный план, к которому Кот Нуар готовил меня прошедшей ночью, безвозвратно провалился. Дверца дорогого автомобиля открылась, выпуская наружу темноволосую девушку, одетую в рубиново-красный костюм, как раз под стать её огненному характеру. Карие глаза метнули в мою сторону недоверчивый взгляд, а потом остановились на Адриане. Он закрыл за прибывшей дверь, проявляя всю свою заботливость, которую я так давно мечтала прочувствовать на себе. — Готов тренироваться? — спросила она, победно улыбаясь и краем глаза наблюдая за нашей реакцией. Я мимолётно взглянула на Алью, у которой от увиденного даже отвисла челюсть. — Разумеется, Кагами. Его нежный голос при обращении к ней заставил моё сердце облиться кровью и дал жизнь колючим мурашкам. Душа затрепетала от мгновенной растерянности, и глубокий вздох раздался в воздухе. Я набрала больше кислорода в лёгкие, чтобы в глазах окончательно не потемнело, и продолжила наблюдать за происходящей картиной, хотя только и делала, что безумно хотела поскорее удалиться, чтобы не расстраивать себя. Кагами приобняла Адриана, позволяя ему на глазах у нас тоже заключить её в лёгкие объятия. Её губы мягко коснулись щеки собеседника, пока он стоял рядом и улыбался, словно глупый, влюблённый и ничего не смыслящий человек. — Идём? — Она протянула ему свою ладонь, затем крепко сжала её и продолжила начатый путь. Нино с Альей уже приготовились встретить Адриана и Кагами, медлительно поднимающихся по лестнице, пока я незаметно скрылась за спинами других учеников, входивших внутрь высокого здания. Я явно не ожидала подобной реакции от своей лучшей подруги, но понадеялась на то, что она просто хотела лучше разузнать ситуацию, хотя некоторые сомнения на этот счёт у меня присутствовали. Я поспешно скрылась за дверью кабинки в туалете, плюхнувшись на закрытую крышку унитаза, чтобы перевести дух. Кагами, наверняка, уже изнемогала от счастья, что я удалилась и перестала мозолить глаза. Теперь ничто не мешало её коварным планам войти в реальность. Слёзы ручьём хлынули из глаз, и Тикки вылетела из сумочки, прижавшись к моей щеке своим тельцем: — Маринетт… — Не надо, Тикки, всё уже в прошлом. Смысл признаваться ему в своих чувствах, когда и так уже всё предельно понятно? — Он должен узнать. Обязательно должен. Я издавала всхлип за всхлипом, пока кто-то не вошёл в туалет и не окликнул меня. Алья, наконец, прибыла на помощь. — Маринетт. Маринетт. Но я молчала, предпочитая оставить местонахождение в секрете. Так и не услышав ответ, подруга покинула женский туалет. Подождав недолго, я выбралась на искусственный свет потолочных ламп, умылась, просушив красные глаза, и повелела Тикки спрятаться обратно в сумочку. Квами послушно забралась туда и замолчала. А я вылетела в коридор, увидев, как Адриан уже начал тренироваться со своей противницей и застыла на месте. Как вдруг губы сами разомкнулись и наружу вырвалось лишь его имя, громко прозвучавшее на всю округу. Кагами ошеломлённо повернулась на звук, злобно сузив глаза, а Адриан в растерянности уставился на меня. — Адриан…