Искренне ваша

Следующим утром Гарри, Рон и Гермиона, спустившись на завтрак, обнаружили в Большом зале гудящую толпу, рассматривающую что-то на стене. Время от времени из толпы выныривали студенты с задумчиво-хмурыми лицами и разбредались по залу. За слизеринским столом повисло гнетущее молчание: младшие выглядели испуганными, старшие — подавленными. Едва ли кто-то из них притронулся к еде. — Что там, Рон? — Гермиона пыталась разглядеть за спинами студентов объект их внимания. — Кажется, какие-то плакаты с колдографиями, — ответил Рон. — Да какой смысл здесь стоять? Всё равно ничего не видно! Хотите — ждите, а я пойду поем. Только минут через десять Гарри и Гермионе удалось протиснуться поближе к стене. То, что они увидели, живо напомнило им третий год обучения в Хогвартсе. Тогда на плакатах «Авроратом разыскивается» ухмылялся Сириус, а сейчас… — Снейп! — резко выдохнул Гарри и в волнении схватил подругу за руку. Гермиона пробежала глазами текст: Разыскивается особо опасный преступник… вознаграждение десять тысяч галеонов за информацию о местонахождении… За предъявление министерству доказательств смерти разыскиваемого лица устанавливается вознаграждение в размере пятнадцать тысяч галеонов. Сокрытие информации о преступнике и любого принадлежащего ему имущества приравнивается к пособничеству и наказывается заключением в Азкабан сроком до восьми лет… Со второго плаката улыбался Малфой-младший, улыбался высокомерно, хотя его оценили всего в три тысячи галеонов. Постепенно толпа рассеялась, лишь Гарри и Гермиона стояли у стены, сжимая кулаки и продолжая вглядываться в плакаты. Гарри негодовал, понимая, что из-за объявленного вознаграждения он может не успеть лично отомстить Снейпу за убийство директора. Гермиону же возмутило то, что Министерство Магии заранее одобряет убийство человека, который даже ещё не осуждён Визенгамотом. Ей стало не по себе при мысли о том, к чему может придти магическое общество, фактически официально одобряя самосуд. — Я должен найти его первым! — воскликнул Гарри, до боли стискивая её пальцы. — Нет, прежде всего ты должен найти недостающие хоркруксы, как бы тебе ни хотелось отомстить Снейпу. Вспомни пророчество. Твоя цель — Волдеморт, не забывай. Дамблдор верил в тебя! — горячо возразила Гермиона. — Да помню я, помню! Усаживаясь на свое место за факультетским столом, Гермиона невольно еще раз взглянула на плакаты. «Какая низость — предлагать совершить убийство за пятнадцать тысяч галеонов!» *** Между тем, учебный год набирал обороты; студенты присматривались к новым профессорам, а те, в свою очередь, — к студентам. Преподаватель ЗОТИ, профессор Арола, весёлый болтливый старикан, когда-то читал лекции в аврорском училище, и осведомлённые люди утверждали, будто бы среди его слушателей был сам Аластор Муди, но с тех пор много воды утекло. В своё время ловкий и проворный, как мангуст, теперь он передвигался с большим трудом. Но поскольку Арола являлся человеком благонадёжным и неоднократно проверенным в деле, Министерство Магии сочло его вполне пригодным для обучения студентов Хогвартса. Его лекции оказались довольно интересными — сказывался многолетний опыт преподавания, на практических же занятиях он вовсю эксплуатировал Гарри. В этом году ЗОТИ у Гриффиндора проводилась совместно с Рейвенкло, и некоторой части студентов занятия напоминали тренировки Армии Дамблдора. Пока юные маги отрабатывали защитные заклинания, профессор, удобно устроившись в кресле, травил байки из аврорской жизни, поблескивая гладкой загорелой лысиной. Ароле, как выходцу из Слизерина, пришлось взять на себя руководство родным факультетом. От той защищённости, к которой слизеринцы привыкли в бытность Снейпа деканом, осталось одно воспоминание — теперь они оказались один на один со своими проблемами. Профессор Арола не делал различия между факультетами и сводил свою деканскую работу к необходимому минимуму. У него не было ни сил, ни особого желания утирать сопли детям людей, многим из которых он проторил дорожку в Азкабан. Новый зельевар, Фишер, довольно высокий широкоплечий мужчина лет тридцати пяти, носил непривычно короткую для мага стрижку. Впечатление от его тяжелого квадратного подбородка компенсировалось приятной улыбкой и открытым прямым взглядом серых глаз. Под мантией его тело казалось довольно массивным. Энергия так и лилась из него, когда он, убеждая в чём-нибудь собеседника, рубил воздух рукой. Было известно, что профессор Фишер занимает в клинике Св. Мунго должность Главного зельевара, является автором многочисленных публикаций в области лекарственного зельеварения и надеется успешно совмещать свою карьеру с преподаванием в Хогвартсе. Гарри мистер Фишер представлялся человеком прямым и искренним, и гриффиндорец легко мог вообразить зельевара дружащим с мародёрами. Рон предположил, что новый препод должен неплохо играть в квиддич; Лаванда считала, что лучше всего профессор смотрелся бы в обтягивающей магловской футболке; Невилл Лонгботтом надеялся, что мистер Фишер не будет ставить его в неловкое положение упоминанием о состоянии здоровья Невилловых родителей; Гермионе профессор напоминал военного, уволенного в запас, и это впечатление как-то не вязалось с традиционным образом зельевара, сложившимся у нее. Что же касается мисс Лавгуд, то она как-то сказала: «Новый профессор — как тулианский головокрыл: на первый взгляд кажется вполне дружелюбным, но сунь ему палец — тяпнет так, что мало не покажется!» По прошествии сентября у абсолютного большинства студентов трёх факультетов сложилось мнение, что профессор Фишер по всем статьям превосходит своих предшественников. Во-первых, не задает непосильных домашних заданий, во-вторых, не изводит студентов злыми насмешками, в-третьих, не заставляет учащихся пить зелья, ими же приготовленные, в-четвертых, ставит оценки, начисляет и снимает баллы объективно, если не считать неприязненного отношения к слизеринцам («но кого это волнует!?»), в—пятых, не пишет едких замечаний на полях эссе, ограничиваясь лишь оценкой… Да, и в отличие от Слагхорна, не заводит любимчиков. *** Однако, проучившись у Фишера чуть больше месяца, Гермиона начала испытывать некоторое разочарование в новом преподавателе. Безусловно, Рой Фишер знал своё дело, многолетняя практика изготовления лечебных зелий, знаете ли, не шутка, но зельеведенье состоит не только из лечебного зельеварения, существуют и другие отрасли этой науки, подчас балансирующие на грани Тёмного Искусства, требующие от учёного отменных знаний в области истории магии, древних рун, арифмантики и даже, может быть, определённого склада ума и характера. Гермиона не была бы Гермионой, если бы не хотела знать больше, чем давал на лекциях новый преподаватель. Она часами сидела в библиотеке, пытаясь нащупать направление, в котором надо пробираться в изучении зельеварения, но продвинулась только в осознании того, как ничтожно мало она сама знает. Её всё больше околдовывала магия зельеведения, ничего общего не имеющая с усердной посредственностью профессора Фишера. Казалось, будто что-то ускользает от нее, и она топчется на месте. Какие-то тёмные места в книгах, полные непонятных намёков, построения, на её взгляд, алогичные… А что, если ей воспользоваться книгой Принца-полукровки? — Гарри, у тебя остался тот учебник по продвинутым зельям? — осторожно спросила Гермиона в один из октябрьских вечеров, когда они втроём делали домашнее задание в гостиной Гриффиндора. — Да, но зачем он тебе? Ты всегда была недовольна тем, что я его использую, — недоумённо проговорил Гарри. — Рецептура некоторых зелий, которые мы варим с мадам Помфри, нуждается в уточнении. Вот я и хотела посмотреть: возможно, в твоём учебнике есть что-нибудь полезное, — пояснила Гермиона. — Мало ли чего он там понаписал! Лучше спроси у Фишера, он же — специалист, — сказал Гарри. — Да отдай ты ей этот учебник, Гарри, — пришел Гермионе на помощь Рон, — может быть, тогда она будет больше времени проводить со мной, а не пропадать в больничном крыле и в библиотеке. *** Гермиона снова и снова листала страницы «Высшего зельеварения», вдоль и поперек исписанные мелким убористым почерком Северуса Снейпа, и испытывала невольное уважение к Принцу-полукровке, с его впечатляющей интуицией, упорством и редким среди магов аналитическим складом ума, уважение, в котором она вряд ли призналась даже друзьям. Она стала уделять зельеварению все больше и больше времени. Предугадывать реакцию готовящегося зелья на добавление того или иного ингредиента стало для неё самым захватывающим занятием. Любимая прежде трансфигурация отошла сначала на второй, а потом и на третий план, уступив место зельеварению и арифмантике. Мадам Помфри была чрезвычайно довольна работой Гермионы, а вот Рон… Нельзя сказать, что он был совсем обделён вниманием Гермионы. Но ему, как и всякому парню, хотелось быть у своей девушки на первом месте. Пытаясь полностью завладеть её вниманием, Рон придумал что-то вроде игры — устраивать их с Гермионой свидания каждый раз на новом месте. Девушка охотно поддержала его «начинание». Принцип «нового места» требовал от гриффиндорской парочки всё большей изобретательности. *** Настало время сообщить Макгонагалл свое решение относительно дальнейшего образования. Гермионе нелегко было сказать директрисе, что трансфигурация уже не входит в круг интересов её студентки. — Я собираюсь поступать в Академию Сравнительного Зельеведения в Стокгольме, и мне необходимо изучать дополнительную литературу по арифмантике, гербологии и зельеведению. В глазах преподавательницы трансфигурации промелькнуло что-то похожее на обиду, но Макгонагалл быстро справилась с собой. — Ну и какие проблемы, мисс Грейнджер? Библиотека Хогвартса к вашим услугам, кроме того, у вас есть допуск в Запретную секцию. — Зельеведение оказалось гораздо более многогранно, чем мне раньше представлялось, я всё чаще теряюсь в море информации — это обратная сторона богатства нашей библиотеки. Вот если бы какой-нибудь план изучения… — Разве профессор Фишер не раздал вам в начале учебного года методические пособия с темами? — Раздал, но там, в основном, лечебное зельеделие. Вскользь упомянут алхимический синтез, а об метаморфистике и рунометрике нет ни слова, — пояснила Гермиона. — Как вы догадываетесь, мисс Грейнджер, мы даём предметы в объёме, рекомендованном Министерством Магии. К сожалению, в этом году программа по зельям изменена, в связи с напряжённой обстановкой предлагается уделять больше внимания практической стороне науки. — Неужели не осталось никаких записей профессора… профессора Снейпа? Он постоянно заставлял нас изучать дополнительный материал. Наверняка у него были какие-то планы лекций или что-то вроде этого. — Разумеется, у него всё это было. Однако, в ту ночь, когда… когда мистер Снейп так поспешно покинул школу, он наложил охранные чары на свои комнаты, которые не смог вскрыть даже взломназ из аврората. Впрочем, если бы даже у меня и были его записи, вряд ли я рискнула бы дать их вам, — бесцветным голосом сказала Макгонагалл. — Почему, профессор? — не поняла Гермиона. — Использовать записи тёмного колдуна без его ведома опасно, во всяком случае — учащимся. Случись что, помочь никто теперь не сможет… — глаза женщины предательски заблестели. — Никто? — То, что мог делать Снейп, это высший класс в зельях. У большинства ныне живущих зельеваров уровень не тот, с этим надо родиться. Альбус так дорожил им, так доверял ему… Какое фатальное сочетание — талант и беспринципность! — Профессор Снейп в зельях разбирался лучше директора? — В зельях, вероятно, лучше, но великолепное знание зелий — это еще не показатель могущества волшебника, слава Мерлину! Кстати, подумайте над этим, Гермиона, — тон директора стал мягче. — Я знаю лишь то, что не представляю своей дальнейшей жизни без науки, и эта наука — зельеведенье, — твердо сказала девушка. — Ну, раз так… Придется поискать старую программу по зельям, где-то я ее видела. Можете ещё сходить в архив, допуск я выпишу, возьмёте контрольные по зельеварению за предыдущие годы, посмотрите вопросы, подготовитесь. Я думаю, этого будет достаточно, чтобы сдать экзамен в АСЗ. — Спасибо, профессор, что уделили мне время. — Рада, если смогла вам помочь Гермиона уже подходила к двери, когда Макгонагалл окликнула её. — Знаете ли вы, Гермиона, что сообщество зельеваров — своего рода замкнутая каста, они неохотно принимают в свои ряды людей не своего круга. Может случиться так, что вы напрасно потеряете время. — А я всё-таки попробую! — улыбнулась девушка, не подозревая, как часто потом ей придётся вспоминать это предупреждение директора. — Это по-гриффиндорски! — одобрила Макгонагалл. *** Разговор с директором дал Гермионе обильную пищу для размышлений: «Записи Снейпа существуют, и они находятся в Хогвартсе — он не успел что-нибудь забрать, не до этого было! Вот, кажется, руку протяни и возьми. Но как? Как снять охранные чары? Почему авроры не смогли сделать это? Как он успел наложить такие сложные чары в ту ночь? А что, если чары просто настроены на внешний вид наложившего их? Выход один — попробовать оборотное зелье. Я, конечно, не аврор из взломназа, но зато у меня есть кое-что подходящее на этот случай — моя чудесная коллекция! Гарри, к сожалению, привлечь в этот раз нельзя — если даже мы и вскроем комнаты профессора, все его бумаги Гарри немедленно передаст аврорату в распоряжение следствия, и я ни одного листика никогда не увижу. Вся надежда на Рона; надо подумать, как его уговорить помочь мне и ничего не рассказывать Гарри. Придётся придумать что-то такое, против чего Уизли не сможет устоять!» Вернувшись в гостиную родного факультета, она присела в кресло у камина и в задумчивости уставилась на огонь. — Гермиона, что я только что узнал от Симуса! — влетел в комнату Рон. — Что такое? Рон брякнулся прямо на пол рядом с её креслом, огляделся по сторонам — не слушает ли кто, и торопливо продолжил: — Оказывается, в Зале Славы есть укромный уголок за шкафом с кубками, который не просматривается от входа, и Симус с Лавандой отлично провели там время. Что, если и нам туда наведаться? Вот оно — новое место, что скажешь? Гермиону внезапно осенило. — Рон, давай сами найдём какое-нибудь новое место, чтобы никто не знал. Оно будет только наше — твоё и моё! — Но что мы можем ещё придумать? В ванной для старост мы уже были, на кухне на разделочном столе уже пробовали, на огороде у Хагрида среди тыкв — тоже, в чулане мадам Розмерты отметились, в Астрономической башне, в совяльне, под трибуной на квиддичном стадионе, в Запретной секции библиотеки — везде, везде уже были! — Рыжик, а у меня родилась одна интересная мысль! — Наконец-то ты стала думать о деле, а не о своих дурацких зельях! Выкладывай! — Любишь острые ощущения? — Спрашиваешь! — Я назначаю тебе свидание в апартаментах Снейпа. — Круто! А как туда попасть? Гарри говорил, что туда не пройти: ублюдок всё заколдовал — не откроешь. — Есть один план, только Гарри ни слова. — Почему? — Ты же знаешь, насколько он ненавидит Снейпа. Как только нам удастся открыть двери, Гарри скорее всего сразу вызовет авроров для обыска. Боюсь, что я не смогу заниматься любовью под пристальным взором Муди. — Да, пожалуй, ты права. Как мы будем взламывать чары Снейпа? Я так понимаю, они покруче тех, что ты сняла на втором курсе с кладовки. — Я больше чем уверена, что в этот раз охранная магия просто настроена на внешний вид хозяина, поэтому авроры и не смогли ничего сделать. Я предлагаю использовать оборотное зелье. Опыт у нас уже есть. — Но, Гермиона, где ты возьмёшь волос Снейпа? — Знаешь, у меня есть что-то типа коллекции. После того прокола с кошачьим волосом я решила, что надёжнее всегда иметь что-нибудь этакое под рукой. Никогда не знаешь, когда пригодится… — Ну-ка, ну-ка, расскажи поподробнее о своей коллекции! — У меня имеется, например, огрызок ногтя Филча, носовой платок Макгонагалл, нитка из мантии Малфоя, щепка от ручки Нимбуса-2000 Гарри, зуб Симуса, который ему на третьем курсе выбил Гойл, волоски из бровей нашей Патил… — И она не заметила, когда ты их выдёргивала!? — поразился Рон. — Дурачок, Падма следит за собой и выщипывает брови. Так вот, среди всего прочего у меня есть волосы Снейпа. — По-моему, здесь попахивает тёмной магией! — Я никогда не буду использовать эти предметы во вред их хозяевам! — Но зачем тогда ты держишь у себя всю эту ерунду? — Если ты хотя бы иногда читал учебники, то знал бы, что такие вещицы полезны при приготовлении лекарственных зелий, помогают определить местонахождение пропавшего человека и связаться с ним при определенных условиях, а также… — Всё, всё, убедила! Я так понимаю, честь выпить зелье с волосом Снейпа выпала мне, да? — Да. — ОК, попробую, надеюсь, меня не стошнит. — Рыжик, просто думай о том, для чего мы это всё делаем! — Гермиона попыталась подняться из кресла, но Рон остановил её. — Гермиона, напомни мне прямо сейчас, ради чего мы это затеваем, — рука Уизли скользнула по коленке девушки, — мне будет легче решиться на эту аферу. — Напомнить? С удовольствием! — засмеялась Гермиона и наклонилась, чтобы поцеловать его. *** С помощью блестящих ответов на уроках Гермиона без труда добилась расположения нынешнего преподавателя по зельям и проложила путь к запасам ингредиентов для оборотного зелья. У профессора Фишера всегда был цейтнот: нелегко совмещать преподавание в Хогвартсе и практику в клинике Св. Мунго, поэтому он с радостью скинул обязанность подготовки лабораторных материалов для уроков на талантливую студентку, передав ей ключ от хранилища ингредиентов. Именно там, на труднодоступной полке, и настаивалось оборотное зелье для Рона, на которое Гермиона возлагала большие надежды. *** — У нас с тобой, Гермиона, заканчиваются зелья от мигрени и кровотечения, от головной боли, мазь от растяжения связок, снотворное зелье, костерост, антидот от летучемышиного сглаза, зелье против фурункулов — студенты постоянно выясняют отношения и это их любимое проклятье, — мадам Помфри озабоченно оглядывала полупустые склянки. «Когда же я все это успею?» — подумала Гермиона. Словно прочитав ее мысли, мадам Помфри сказала: — Тебе, Гермиона, впору переселяться в подземелья. Северус, как правило, варил зелья по ночам — его мучила бессонница, особенно в последнее время. Ну, это и понятно, — пробормотала женщина. Гермиона насторожилась, услышав необычную интонацию Помфри. — Что же настолько беспокоило профессора Снейпа? — осторожно спросила она. Целительница замялась и с сомнением посмотрела на собеседницу. — Это тайна моего пациента, я не имею права её разглашать. Гермионе вспомнились слова Гарри о том, что правая рука Дамблдора была повреждена настолько, что он не мог держать волшебную палочку. Сложив два и два, девушка тихо спросила: — Этот пациент, тайну которого вы до сих пор храните, — профессор Дамблдор, не так ли? От нее не укрылся испуг, промелькнувший в глазах целительницы, который она попыталась скрыть. — Его рука, да? — шепнула Гермиона. — Гермиона, перестань меня выспрашивать, — взмолилась мадам Помфри, — я не должна говорить на эту тему! — Профессор Снейп пытался найти способ помочь профессору Дамблдору? Но ему не удалось, — предположила девушка. Мадам Помфри кивнула и всхлипнула. Теперь почти все части картинки встали на свои места — как и подозревала Гермиона, мотивы поступков Снейпа были не так очевидны, как казалось на первый взгляд. Раньше все нити держал в руках Дамблдор, а теперь… В одном Гермиона была уверена: если окажется, что Северус Снейп всё ещё на стороне Ордена, то Гарри, чтобы получить шанс на победу, должен объединить усилия с человеком, которого он ненавидит чуть ли не больше Волдеморта. Но как ей проверить свое предположение? *** Наконец оборотное зелье для Рона было готово. Для проведения эксперимента с охранными чарами Рон и Гермиона выбрали вечер дня, когда Гарри с утра отсутствовал в школе и вернулся таким измотанным, что без всяких вопросов одолжил Рону по его просьбе мантию-невидимку и немедленно завалился спать. Вскоре после отбоя Гермиона неслышной тенью выскользнула в коридор, где её поджидал Рон. Они накинули мантию и направились в хранилище при зельеклассе, где на верхней полке преспокойно стояла склянка с оборотным зельем — кроме Гермионы, здесь никто больше не бывал. — Выпей, Рон, — она протянула склянку Уизли. — Ради тебя — хоть каждый день, — улыбнулся он. — Ловлю на слове. Рон шутливо отсалютовал ей склянкой и залпом выпил напиток, стараясь не показать отвращение, которое испытывал и ко вкусу зелья, и к тому, в кого должен был преобразиться. Он присел на скамью и уставился на свои ноги. Заметив, что они начинают вытягиваться — Снейп был выше ростом, чем Рон — он попросил Гермиону не смотреть на него во время трансформации. Гермиона от нечего делать принялась переставлять колбочки на полках хранилища. Услышав покашливание, она обернулась и вздрогнула. Зелье удалось на славу — знакомая худощавая фигура, сальные волосы, крючковатый нос, тёмные холодные глаза. — Двадцать балов с Гриффиндора, Грейнджер, за нарушение распорядка дня и тридцать — за использование лаборатории в неучебных целях! — Рон, это точно ты? — непроизвольно вырвался глупый вопрос. Ответом ей была широкая улыбка, совершенно нехарактерная для профессора Снейпа. — Что, испугалась, трусиха? — Рон схватил ее за талию и закружил по комнате, затем хотел поцеловать, но она отстранилась. — Знаешь, Рон, пока ты в этом виде, я не могу, понимаешь? Через полчаса зелье прекратит действие, и тогда делай со мной, что хочешь, а пока лучше не надо. — Ну ладно, полчаса я потерплю, но не больше! Они вышли из лаборатории и прошли дальше по коридору, повернули за угол и осторожно подошли к массивной двери, посередине которой висел металлический круг с изображением восходящего солнца, предупреждающий, что помещение опечатано авроратом. — Ну что ж, начнём нарушать закон, — произнес Рон голосом Снейпа. Он положил ладонь на дверь, распрямил плечи и торжественно произнес: — Я, Северус Тобиас Снейп, желаю войти! Что-то скрипнуло, но дверь не открылась. — Alohomora! — взмахнул палочкой Снейп-Рон, но и это не помогло. Вместо этого аврорский знак на двери вдруг начал испускать свечение. Гермиона, заметив это, быстро накрыла себя и Рона мантией. — Рон, уходим отсюда, быстро!!! Они только успели завернуть за угол и нырнуть в хранилище, как в коридоре послышались торопливые шаги. — Миссис Макгонагалл, как руководитель школы вы обязаны присутствовать, пока мы будем проверять сигнал о попытке незаконного проникновения в опечатанное помещение. Он поступил пять минут назад. Кто-то пытался вскрыть дверь в комнаты Снейпа, — отрывисто произнес незнакомый голос. — Нет нужды напоминать мне о моих обязанностях! Но неужели вы надеетесь таким образом поймать Снейпа? Он мерзавец, но не идиот. Рон и Гермиона, затаив дыхание, прислушивались к тому, что происходило в коридоре. — Кажется, идиоткой оказалась я, — сконфуженно прошептала Гермиона на ухо Рону. — Не бери в голову, надо ведь было попробовать, — отмахнулся тот. — А если они войдут сюда и найдут тебя в таком виде? Мантия не поможет, если они применят Scanio Totalus. — Еще десять минут, и я избавлюсь от этой красоты, — скривился Рон, ощупывая длинный нос на своём лице. Пока авроры ковырялись со своим датчиком на двери Снейпа, пытаясь снять показания, неудачливые взломщики, укрытые мантией, прокрались по коридору, незаметные для окружающих. Одна Макгонагалл со своим кошачьим слухом, кажется, что-то услышала, но виду не подала. Когда Рон и Гермиона добрались до гостиной своего факультета, действие оборотного зелья закончилось. Выброс адреналина заставил их воспользоваться огромным шкафом для парадных мантий факультета Гриффиндор. Сотворив заглушающее заклятье, Гермиона упала в объятья Рона, и они рухнули на дно гардероба. — Это, конечно, не апартаменты Снейпа, но тоже неплохо, — заметил Рон. — И, заметь, новое место! — хихикнула Гермиона, пытаясь устроиться поудобнее. *** Утром следующего дня Макгонагалл вызвала Гермиону в свой кабинет. — Хочу сообщить вам, мисс Грейнджер, как префекту, что вчера ночью была совершена незаконная попытка проникновения в опечатанные авроратом комнаты в подземельях, ранее принадлежавшие профессору Снейпу. — Неужели профессор вернулся? — невинно спросила Гермиона. — Это не профессор, это кто-то другой. — Кто? — выпалила Гермиона. — Учитесь держать себя в руках, если хотите чего-нибудь добиться, — директор многозначительно посмотрела на девушку. — К сожалению или к счастью, охранный датчик ничего не показал. Видимо, взломщик вовремя заметил опасность. Так что, мисс Грейнджер, во время вечернего обхода тщательно проверяйте все коридоры, и если увидите что-либо подозрительное, немедленно сообщайте мне. — Хорошо, профессор. — Вы свободны. *** В этот день первой лекцией была гербология. — Гермиона, зачем тебя вызывала директор? — шепнул Рон, стряхивая с руки прилипший драконий навоз. — Она, кажется, подозревает, что это были мы, — тихо проговорила Гермиона, морщась от неприятного запаха. — Только подозревает? Значит, этот гребаный аврорский кружок ничего не показал? Кажется, Азкабан пока обойдётся без нас! — удовлетворённо констатировал младший Уизли. — Интересно, Снейп может почувствовать, что кто-то пытался взломать его чары? — задумалась вдруг Гермиона. — Брось, Гермиона. Ему не до этого, он во всемагический розыск объявлен! — Может, ты и прав, Рыжик... — Конечно, прав. Лучше вспомни, как всё здорово закончилось! Тебе понравилось?! — О, да! Хорошо, что маги не пользуются нафталином… *** Через несколько дней почти смирившись с мыслью, что подземелья для них недоступны, гриффиндорская пара почувствовала острую необходимость вновь уединиться. Устроившись в удобном закутке Зала Славы, они уже почти расслабились, но тут вдруг кто-то чихнул в соседнем шкафу. — Давай посмотрим, кто там прячется, — предложил Рон. — Держи палочку наготове, а я открою дверцу. — Рон, осторожнее, ради всего святого! — схватила его за руку Гермиона. — Да там, небось, сидит какой-нибудь дрочила со Слизерина, ой, извини. Так хочется ему морду набить, сил нет! Рон рванул дверцу шкафы и одновременно заорал: — Stupefy! Из шкафа в облаке пыли вывалилось чьё-то одеревеневшее тело. Гермиона, держа Рона за руку, опасливо наклонилась над лежащим вниз лицом человеком и с помощью магии перевернула его. — Это Филч! С ума сойти! — поразился Рон. — И что мы будем с ним делать? Что за невезуха такая, что хотели — не сделали, так еще и отработку сейчас схлопочем, а у меня по вечерам тренировки, да и проект по ЗОТИ. — Слушай, Рон, ты иди, а я сама с ним поговорю. — Нет, я тебя одну не оставлю с этим озабоченным придурком. — Рон, думаешь, я со сквибом не справлюсь? Думаю, ко мне он относится лучше, чем к вам — вы с Гарри ему слишком часто попадались. В глазах Рона мелькнуло сомнение. — Иди, Рыжик, все будет хорошо. Оставшись с лежащим на полу без движения Филчем, Гермиона произнесла: — Finite incantatem! Девушка отошла от завхоза на несколько шагов и стала за ним наблюдать. Он чихнул, зашевелился, перевалился на бок, сел и огляделся. Когда его взгляд наткнулся на Гермиону, он икнул и совершенно неожиданно для нее покраснел как рак. «Ого, какие мы, оказывается, стыдливые! Надо этим воспользоваться!» — Гермиона решила взять инициативу на себя. Она сложила руки на груди и попыталась изобразить фирменную гримасу Снейпа. Грозно уставившись на Филча, Гермиона хранила молчание. Ей вспомнился совет: если уж взяла паузу, то тяни её как можно дольше. Но Филч будто язык проглотил, и пришлось первой подавать реплику. — Как это понимать, мистер Филч, что вы делали в шкафу? — Я…я…. — смущенно пробормотал завхоз. «Надо дожать его!» — подумала Гермиона. — Мерзкий извращенец, давно вы занимаетесь подглядыванием? Я сейчас же иду к профессору Макгонагалл, посмотрим, оставит ли она в школе человека с такими своеобразными пристрастиями. Филч сник, как цветок под палящим солнцем пустыни, его лицо в этот момент было поистине жалким, и он препротивно хрустел суставами пальцев. — Пожалуйста, мисс Грейнджер, не говорите директору, она меня тогда точно выгонит, а я не извращенец, нет! — всхлип. — Я просто так, в исследовательских целях… — В исследовательских целях?! Неужели Министерство выделило вам грант на изучение половой жизни студентов? — язвительно поинтересовалась Гермиона. Услышав незнакомое слово, Филч еще больше испугался. — Я просто хотел знать, как это бывает, ох, я хотел сказать, как это выглядит со стороны, когда… ну, понимаете… Видите ли, на досуге я сочиняю художественное произведение, точнее, роман... — Надеюсь, высокохудожественное? — спросила Гермиона, изо всех сил пытаясь сохранить серьёзность. — О, да. И мне нужен материал, чтобы все было, как в жизни. Читатели любят пикантные сцены! — И о чем же ваш роман, мистер Филч? — Гордый молодой сквиб безответно влюблен в красавицу-ведьму из аристократической семьи, а она презирает его. Он совершает много подвигов, спасает жизнь своей любимой, и она начинает смотреть на него совсем другими глазами. Но родители прекрасной Гортензии — чистокровные маги — против брака единственной горячо любимой дочери со сквибом. Дальше я пока не придумал, но конец романа будет счастливым. — Это…. это великолепно, мистер Филч! — Гермиона решила сменить гнев на милость. — Правда?! — завхоз заалел, как маков цвет. — Правда. Прекрасный сюжет, главное — неизбитый! Но я считаю, что вам надо больше времени уделять непосредственно творчеству: обдумыванию интриги, прорисовке характеров персонажей, оттачиванию стиля. «Вместо того чтобы мотаться, как пугало, взад-вперед по коридорам Хогвартса, отлавливая припозднившихся студентов, и подглядывать за парочками», — мысленно уточнила Гермиона. — Вы так думаете? — воодушевился Филч. — Безусловно, процесс творчества требует от творца сосредоточенности и полного самоотречения. — Спасибо, мисс Грейнджер. Пойду я. У меня прямо руки чешутся засесть за роман. Сколько идей! Может быть, там даже будут стихи, — похвастался новоиспеченный литератор. — Желаю творческих успехов! — вежливо ответила Гермиона.