***
На самом деле игра называлась «Билет на поезд», и её принес Майк. Она была довольно веселой, так что Эдди сидел дольше, чем планировал, сыграв три раунда. Майк, видимо, был фанатом настольных игр, потому что у него была огромная стопка коробок. В комнате было двенадцать человек, но восемь из них просто уставились в телевизор, смотря «Офис». Один из столов, Эдди предположил, что он принадлежал Ричи, был полностью занят этим самым телевизором и стереосистемой. В комнате царил беспорядок. Эдди искренне удивлялся, как Стэн вообще мог там находиться. Эдди прислонился к изножью кровати, глядя на экран. Он никогда не смотрел сериалов. Просмотр всякой фигни абсолютно не вписывался в его график. — Так кто из них Джим? — спросил он Билла. У того отвисла челюсть. — Нет, — Билл покачал головой, — только не говори, что никогда не смотрел «Офис»? Эдди хихикнул и покачал головой. Его позабавило искренне потрясенное лицо Билла. — Тогда что же ты смотришь? Сотню раз пересмотрел «Спящую красавицу» Чайковского, которую ставили в Мариинском театре, подумал Эдди. — Я почти ничего не смотрю, — ответил он, пожав плечами. — Тот, что похож на куклу, — Джим. — сказал Майк со своего места на кровати. На коленях у него был телефон, рядом лежал пакет чипсов. Стэн положил ноги поперек Майка и какой-то девушки. Стэн откинулся на спинку кровати и громко фыркнул в ответ на замечание Майка. — Джим Халперт, — девушка, которую Эдди не знал, выглядела раздраженной, — не похож на куклу. Эдди заметил, что студенты колледжа обладают глупой способностью спорить о чем угодно, словно без этого мог наступить конец света. Он подумал, что ему действительно пора спать. Прошло уже более двадцати минут с тех пор, как он должен был уйти. Он потянулся, зевнул и потёр шею. Стэн поймал его взгляд: — Уже баиньки хочешь, бабуля? Эдди открыл было рот, чтобы ответить, но тут дверь комнаты распахнулась с такой силой, что штукатурка посыпалась на пол. Таща какую-то девушку с карамельной кожей и розовыми прядями в волосах, Ричи Тозиер важно зашёл внутрь. Все в комнате издали какой-то приветственный шум, полный неохотного энтузиазма. Ричи поклонился, едва не уронив девушку. Эдди тут же вскочил. — Ага! — ответил он Стэну. Тот рассмеялся и покачал головой. Тем временем девчонка уже оказалась на кровати Ричи. Эдди изо всех сил старался быть незаметным в своих ярко-зеленых танцевальных шортах. — Эй, Рич, — поприветствовал его Билл, — как прошел день? — Этого голубя, — Ричи ткнул в себя пальцем, — переехали и выбросили в мусорку, но он не сдается! — Билл рассмеялся, и пара других людей, все ещё обращающих внимание на Тозиера, тоже. Ричи подошел к своей кровати. Она выглядела отвратительно. Эдди съежился от мысли, что та девушка только что села туда. Он видел крошки даже со своего места. Ричи бросил сумку. Из нее вывалилась куча всего. И ничего из этого хлама не было похоже на школьные принадлежности. Эдди неловко пошевелился, не зная, как выйти. Должно быть, он сделал это заметнее, чем намеревался, потому что Билл посмотрел на него. — Идешь спать? — Тихо спросил он, хватая Эдди за лодыжку. — Конечно, — раздраженно ответил Ричи, роясь в сумке. Он что-то искал. — Он встал, как только я вошел. Эдди почувствовал, что краснеет. Майк засмеялся. Было достаточно неловко уходить и раньше, но теперь это было невероятно стыдно. Люди, находящиеся в комнате, уже вернулись к просмотру сериала. — Да, я это заметил, — без обиняков сказал Ричи, обращаясь к Эдди. Он наконец оторвался от своей сумки, ловя взгляд Эдди. — Привет, голубок, — подмигнул Ричи. «Вот же сукин сын», — мысленно крикнул Эдди в ответ. Он закрыл рот прежде, чем хоть один звук вырвался у него оттуда, чему был невероятно рад, ведь фраза не имела никакого смысла. Ричи вытащил из сумки что-то похожее на диджейский пульт. Или на маленький синтезатор. Эдди понимал, что не сможет отличить одно от другого, даже если от этого будет зависеть его жизнь. Штука казалась тяжелой, Ричи с кряхтением понес её к своему столу. — Что ты собираешься с этим делать? — спросил Эдди. Его тон звучал враждебно и он знал это. Он нервничал, потому что уже наступил комендантский час. — Оу, отсюда я ем суши, — саркастически ответил Ричи. — сейчас включу, чтобы можно было их разогреть, — он подсоединил аппарат к ноутбуку, который стоял на столе. — Ты разогреваешь суши? — Спросил Стэн, сев на кровать. — Да, ну… — Ричи явно надеялся, что кто-то поймет его шутку. — Пошел ты, Урис, — Стэн громко рассмеялся. — Ты собираешься включать музыку? — фыркнул Эдди, скрестив руки на груди. С лица Ричи исчезло всё веселье, которое только что было на нем. — Возможно, — пробормотал Ричи, — сейчас же выходные. — Сегодня четверг. — Ну, почти выходные. — Уже, — Эдди посмотрел точное время на телефоне, — 11: 27, то есть уже почти полчаса как начался комендантский час… — Знаешь что, танцоришка, — агрессивно перебил его Ричи. Он все еще стоял, наклонившись вперед, и ударил ладонью по столу. Вещи на столе подпрыгнули, старые CD и несколько записок разлетелись в стороны. Губы Ричи сжались в тонкую полоску, когда он поднял голову. Он покосился на Эдди. — Спасибо, но я умею определять время. — Сомневаюсь, — холодно ответил Эдди, сурово глядя на него. Его кулаки были сжаты. Тозиер мог вывести его из себя, как никто другой. Ричи перевел взгляд с кулаков на лицо, а затем на почти обнаженные бедра. Эдди возмутился еще сильнее. — Ты реально чертовски милый… — Ричи выглядел таким взбешенным, каким Эдди его ни разу не видел. Он даже не мог припомнить, чтобы кто-то выглядел взбешенным, когда называл его милым. — Но иногда ты чертовски раздражаешь. — Не смей, — нечаянно крикнул Эдди, — называть меня милым. — Да? — крик Ричи не был похож на случайность. — А что бы ты предпочел? — Он раздраженно развел руками, — Нытик? — он загнул палец, — Или, может быть, плакса? — Хватит, Ричи, — Спокойно сказал Билл с пола. Он приподнялся на руке, встал на ноги, при этом выглядя очень устало. Эдди не понимал, почему все веселятся вместо того, чтобы просто отдохнуть. — Мы будем потише, Эдди, — Он сказал это от имени всех, кто сидел в комнате. В том числе и от имени Ричи, который кивнул, явно разозлившись, и вернулся к своему оборудованию. — Спасибо, Билл, — неловко сказал Эдди. Затем, со всей грацией слона в экстазе, он выбежал из комнаты.***
Наступил декабрь, а вместе с ним и самый важный день в семестре для Эдди. Он проснулся в половине четвертого утра, чтобы принять душ. Прослушивание, которое должно было определить судьбу Эдди на весь последующий семестр, начиналось в пол восьмого утра. К тому времени он хотел быть полностью размятым и разогретым. Единственная проблема заключалась в том, что сейчас он стоял за дверью своей комнаты. Эдди был в ужасе. Он оставил ее запертой и не взял с собой ключ. Естественно, он также не захватил с собой телефон, потому что он мало чем мог помочь человеку, принимавшему душ. — Нет, — пробормотал он в деревянную дверь, — нет, нет, нет, нет… — он нажал на дверную ручку, как будто это могло что-то изменить. Как будто ручка разыгрывала его и в любой момент могла обьявить, что она шутит, и со смехом открыть дверь. Эдди прислонился головой к холодному дереву. Он постучал в дверь. Его соседи по комнате были живы, это более чем вероятно. Если только за последние полчаса не случилось чего-то ужасного. В любом случае они не отвечали. Эдди неохотно переоделся в одежду, которую надевал на ночь. Пара коротких синих спортивных шорт и большая черная толстовка с капюшоном, потому что его общежитие отапливалось так себе. Эдди сможет позвать коменданта только в семь утра. Он мог бы выйти на улицу и найти синюю будку, чтобы позвать охрану кампуса. Но была зима, он был в шортах, и за это ему пришлось бы заплатить круглую сумму. Все это было просто унизительно. Эдди с раздражением сел на пол в коридоре. Ну ничего, он пока займётся растяжкой, постучит коменданту в семь утра, и у него будет достаточно времени, чтобы переодеться и успеть на прослушивание. С помощью Арника геля* он попытался снять припухлости на икрах и ступнях. Все его уходовые средства лежали в маленькой сумочке, которую он всегда брал в душевую. Слава Богу, а то бы он заплакал. Эдди натянул толстовку на кисти, потому что в коридоре было холодно. Он принялся растягиваться. К тому времени, когда он должным образом сел на поперечный шпагат, у него появилась компания. — Срань господня, — сердце Эдди ушло в пятки, когда он услышал знакомый голос. — Сегодня мой день рождения? — Эдди внутренне кричал на себя: «Не смей краснеть, сукин ты сын. Лицо — Эдди был чертовски серьезен. — Не смей». — Я не в настроении, Тозиер. — Эдди осторожно повернулся в продольный шпагат и потянулся вперед. Он едва удостоил Ричи взглядом, прежде чем снова уткнуться лицом вниз, удлиняя растяжку. Ричи, наверное, просто собирался лечь спать, возвратясь после долгой ночи. От него несло травой и разочаровывающей сексуальной встречей. Он был одет в Конверсы, забрызганные бог знает чем, и его темные джинсы были покрыты странными пятнами. Он сочетал в себе все: начиная с малоизвестных групп и заканчивая персонажем, по имени Арнольд***, из мультика, который Эдди не разрешали смотреть в детстве. — Как обычно, — фыркнул Ричи, прислонившись к стене, — вот почему я должен звать твою мать так часто… — Бип-бип, — выдохнул Эдди и не придумал, что ответить, поэтому просто крикнул первое, что пришло в голову. Затем он издал звук, отдаленно напоминающий сирену. Хотя это скорее было похоже на кошку, застрявшую в трубе. — Ты только что… бикнул мне? — Эдди даже не потрудился поднять глаза. Наклонившись вперед, он выпрямил бедра и вдохнул. — Я сделаю все, чтобы заставить тебя заткнуться, — сказал Эдди на выдохе. Он опять повернулся, сев в поперечный шпагат. Оказавшись лицом к коридору, он заметил молчание Ричи. Эдди поднял голову, судя по выражению лица Ричи, у него было много идей о том, что эта фраза может значить. Эдди пожалел, что вообще открыл рот. Ричи кашлянул в ладонь, а затем вытер её о другую. Он только что вернулся с улицы, а в Массачусетсе стоял декабрь. — Не то, чтобы это было самым ярким моментом моего дня, но поверь, это… — Сейчас четыре утра, — перебил его Эдди. — Твой день длится всего четыре часа. — Он продолжал наклоняться вперёд, растягивая спину. Он расправил плечи и опустил локти на пол. — Ты даже не представляешь, во что я могу вляпаться за четыре часа. — У меня есть парочка идей, — холодно возразил Эдди. Он был вне себя от раздражения, потому что не мог даже как следует растянуться в узком коридоре. Ричи на мгновение замолчал. Эдди подумал, не беспокоит ли его тот факт, что за ним наблюдают. Скорее всего, нет. Люди ведь не танцуют, чтобы не привлекать к себе внимания. — Почему ты торчишь здесь в четыре утра? — наконец спросил Ричи. Эдди был готов на многое. Но признаться Ричи, что он умудрился запереть комнату в один из самых важных для него дней в году, не входило в это многое. — Я мог бы задать тебе тот же вопрос, — резко ответил Эдди. Он сидел, растягиваясь, не обращая внимания на жутко неудобный ковер и наслаждаясь лёгким жжением в мышцах. Вчера они особенно болели. Он думал, что полностью оправится только к рождественским каникулам. Ричи прислонился к стене, сползая вниз, чтобы сесть. Он опустился, прислонившись спиной к стене, лицом к которой сидел Эдди, но достаточно далеко, чтобы тот не мог его видеть. — Ну, — начал Ричи, — моя подруга Бев, ты ее знаешь? Милая девочка, эта Беверли Марш, но она не живет в кампусе. Ее соседка-стриптизерша обкурилась, я имею в виду в говно, и принесла домой енота, думая, что это бродячая собака. Енот, как я понял, все же был ебанным енотом, поэтому ему нравилось таскать дерьмо из их мусорки. К тому времени, как я туда добрался, мусор был буквально повсюду. Итак, я все убрал, ввязался в довольно длинную и эпическую битву с енотом, мы устроили «Danger Zone»**, что было потрясающе. А потом я выкурил всю травку Бев, потому что она была мне должна. И теперь я здесь, честно говоря, из-за, — он сделал паузу, вероятно, указывая на ноги Эдди, — перед моей комнатой. — Видишь ли, — оборвал Эдди, — тут дело в лингвистике, Тозиер. — Эдди сменил позу, чтобы снова оказаться в продольном шпагате и посмотреть на Ричи, раз уж им все равно придется разговаривать. — Я сказал «мог бы», — он снова потянулся вперед, обхватив стопу ладонями.— Вспомогательная частица, часто используемая для выражения возможности, — Каспбрак услышал, как Ричи встал и оперся рукой о стену, чтобы не упасть. Эдди продолжал говорить. — Я сказал, мог бы задать тебе вопрос, но я этого не сделал. Это не было предложение рассказать мне о твоей странной личной жизни, — Когда его бессвязное заявление, наконец, было окончено, воздух между ними наполнился густой тишиной. Эдди прекрасно понимал, что Ричи не отвечает, но и не уходит. Младший почувствовал себя так неловко, что снова открыл рот. — Я слышу твоё молчание и понимаю его так, что ты понятия не имеешь, что такое лингвистика****. Позволь мне объяснить… — Что ты делаешь в коридоре, Каспбрак? — в голосе Ричи слышался гнев. Эдди поднял глаза и солгал сквозь зубы: — Мне здесь нравится. Здесь так, эм… мило. Ричи бросил взгляд в конец коридора, где на полу виднелось пятно от рвоты. — В комнате, я думаю, лучше. Ричи поднял брови. — Мне нравятся… — у Эдди закончились логические объяснения, — прямоугольные удлиненные пространства? — Значит, ты запер свою комнату? — Предположил Ричи с ухмылкой. Эдди фыркнул, сдавшись и закончив свою показушную растяжку. Он сел на пол и уставился на Ричи, чувствуя себя ужасно маленьким. Его разозлила эта ухмылка, потому он отвернулся. — Да. — Мог бы и так сказать, — Ричи закатил глаза. Эдди буквально слышал это. — Я могу все исправить. Когда Эдди был готов снова взглянуть на чьё-то самодовольное лицо, Ричи уже исчез. Он и не думал, что не смотрел на него так долго. Хотя, возможно, Тозиер был очень быстрым. А может, Ричи вовсе и не собирался ему помогать и уже спал в своей постели. Все эти варианты казались Эдди одинаково правдоподобными. Каспбрак полагал, что Ричи в лучшем случае ушел за телефоном, чтобы позвонить Стэну или в полицию или еще куда-нибудь. Или он просто исчез. Тоже вполне возможно. Дверь комнаты распахнулась, и Эдди чуть не получил по лицу. Он отпрыгнул назад, спиной почти врезавшись в стену позади. По другую сторону двери стоял сонный и наполовину раздетый Стэн Урис. Прямо за ним с ухмылкой на лице стоял Ричи. — Ты ненормальный, — отрезал Стэн, подходя к Тозиеру сзади и пытаясь выпихнуть его за дверь. Эдди вскочил на ноги, чувствуя прилив благодарности, в которой никогда не признался бы. Эдди, должно быть, выглядел озадаченным, хотя именно так он себя и чувствовал. — Он влез в окно нашей комнаты, — объяснил Урис Каспбраку. Он выглядел невероятно раздраженным, но не удивленным. — У вас есть карниз и всевозможные лозы, к тому же, вы всегда оставляете окно открытым, — сказал Ричи, пожав плечами. Эдди понял, что у него отвисла челюсть. Ричи Тозиер был абсолютным безумцем. Они жили на втором этаже. — Увидимся позже, Джульетта, — он смачно поцеловал Стэна в щеку. Стэн вытолкнул его в коридор. Эдди протиснулся в комнату. Дверь за ним захлопнулась. Он слышал, как Ричи открыл свою комнату. Эдди схватил со стола забытый ключ и поцеловал его. — Ричи! — Эдди услышал голос коменданта за стеной, — подъёма ещё не было. Эдди заметил, что Стэн рассмеялся в подушку.***
На следующий день до Эдди дошли интересные слухи: он возвращался со своего феноменального прослушивания, когда услышал, как две девушки в их маленьком дворике говорят о том, что Ричи перепутал даты экзаменов, и думал, что они начнутся только через неделю. Эдди мог только предположить, что Ричи облажался по полной. В любом случае, ему было не до этого: он был в восторге, потому что мать приехала за ним, чтобы отвезти домой. В этом состоянии полной эйфории он провел все рождественские каникулы. Эдди еще больше обрадовался, когда получил письмо из университета. Он будет солировать на весеннем концерте на втором курсе. А теперь, возможно, он наконец-то сможет выспаться. Потому что Ричи Тозиер больше не мог ему помешать… Разве не так?