***
Следующее утро принесло прохладу и запах нового травяного отвара. Спасительница сидела у костра, над котелком, помешивая деревянной ложкой варево, что источало горьковатый запах. — Вы проснулись, миледи. Человек посмотрела на нее мимолетно, продолжив свое дело. — Вы проспали больше суток. Тело быстро восстанавливается после болезни. Это хорошо. Значит, завтра мы сможем покинуть убежище, и я выведу вас к ближайшей заставе. — Что будет после? — После? Вас найдут эльфы, миледи. Смена караульных будет ближе к закату. Плохо, но если держаться тени, то сможем быстро добраться. Эта часть леса достаточно солнечна, тьма из Дол Гулдура еще не достигла пределов леса. — Тебя беспокоит солнце? Медеа привстала на руках, но едва не рухнула обратно. Сильные руки спасительницы ловко подхватили ее и помогли сесть. — Аллергия. Эльфийка естественно не поверила, но дополнительных вопросов задавать не стала. Она послушно пила отвары, что давала ей спасительница, ела ту скудную пищу, что ей давали, не жалуясь. Будучи императрицей Меда привыкла к более изысканной пище, но сейчас было не время капризничать. Находясь в лесу, в норе, отдыхая на жесткой земле, не стоило просить матрас из перины и запеченного в лемонграссе фазана. Поэтому добытый кролик, пожаренный на костре без каких-либо специй, орехи или ягоды, казались сносной пищей, которая не даст ей умереть от голода. Набираясь сил, отсыпаясь, Медеа не перестала в своих снах видеть исчезнувшую империю. Она правила ею тысячу пятьсот лет и смогла бы столько же. Ключевая фигура на политической арене Дор-Дамара, с ней считались все — дроу, люди, инферии и ксайны. На следующий день ближе к закату, они выбрались из норы, что служила им убежищем. Спасительница накинула на ее плечи плащ и помогала идти. Медее казалось, что она полна сил, но пройдя более сотни шагов, была готова сесть на землю от усталости. Ей всунули под нос флягу с горьким травяным отваром. — Видимо я погорячилась с вами, миледи. Вы еще не готовы, но время не ждет. Думаю эльфы помогут вам, позаботятся о вас. — А если нет? Эльдар практически не поморщилась от горького вкуса и передала флягу. — Если нет, то мне придется придумать что-то другое, а обидевших вас — убить. До тех пор пока вы не будете под защитой Мирквуда, я обязана вас охранять, ценой своей жизни. От Медеи не укрылось ее горькие последние три слова. Спасительница, кем бы она ни была, умирать повторно не собиралась. Это не входило в ее планы, поэтому она сильно старалась довести Меду как можно скорее к эльфам и выполнить порученное ей задание. Они отправились дальше. Из-за слабости эльдар, им приходилось делать остановки, частые, но короткие, что бы бывшая императрица могла перевести дыхание. — Осталось не долго. Элрин верила и продолжала путь. — Когда придет время твоей дочери отправиться в далекий путь, она должна будет найти меня. Спасительница сказала это внезапно, шепча на ухо. — Это важно. Та нора останется, там она найдет меня. Меда остановилась, поворачивая голову. Девушки не оказалось рядом. Она была совсем одна на тропе в лесу, где стремительно темнело. «Идти вперед», — мысль засела в ее голове и была словно хлыстом у работорговца. Она не злилась на внезапную пропажу. Так должно было быть. Каждый отыгрывал свою роль на шахматной доске Проклятой. К тому же, спасительница говорила, что оставит ее только, когда до заставы будет не далеко. Но для Медеи сотня метров оказалась долгим и сложным путем. Тропа сворачивала под холмом, ведя императрицу своим извилистым путем, прямиком к отряду эльфов. Они были похожи на эльдар. Статные, высокие, не менее изящные и прекрасные, но не хватало в этих лицах превосходства. В удивленных физиономиях эльфов читалось смирение. Как рабы. Они опустили оружие, когда смогли понять, кто к ним приближается. Не враг, а всего женщина. Эльфы позволили ей приблизиться, но ближе чем на десять шагов не пустили, угрожающе выставив оружие. — Что ищешь в этих краях, эллет? Медеа выдохнула, стараясь держаться прямо, но дышать было трудно. В этой части леса, воздух был куда тяжелее и спертый, словно в душной комнате. В ушах шумело. — Я… — она пошатнулась и сама того не заметила, как, закатив глаза, упала в обморок.***
Эльфы не бросили ее лежать на холодной земле, а отнесли в лагерь, дожидаясь кого-то из дворца, что бы решить судьбу незнакомки. Посланцем оказался первый советник Таура Трандуила. Как оказалось, по счастливой случайности или предвидению судьбы, он оказался на полпути к дворцу и перехватил послание северной заставы. Ему мало было интересно, что за незнакомка пожаловала в Мирквуд, но решить ее судьбу полагалось именно ему. Таур не станет обременять себя подобными занятиями и не позволит это делать молодому аранену. Спешившись, он последовал за одним из лучников в палатку, размышляя о тягостях своей службы и желая поскорее разобраться с возникшим недоразумением. — Оставьте нас. Я приведу ее в чувство, и мы поговорим, — сказал он воинам на входе в палатку. Незнакомка лежала на топчане, укрытая эльфийским плащом. Ее волосы совсем растрепались и закрывали лицо. Советник прислушался к дыханию, убеждаясь, что она не умерла и делать в ближайшее время не собирается. Одним жестом руки, он смог очистить ее от дорожной грязи. Советник никогда не был селен в магии, но что-то из своего прошлого помнил, в основном удовлетворяя бытовые нужды. Он приблизился ближе, прикасаясь к волосам бессознательной особы, убирая их с лица. Кровь схлынула с его лица. Сердце пропустило несколько ударов, забывая о том, что работать нужно без передышки. Советник упал на колени, не веря своим глазам. Он взял руку эльдар, стиснув ладонь в своих руках, чувствуя тепло. Жива. Она жива! — Госпожа… — выдохнул первый советник, губами прикасаясь к кончикам пальцев, посылая несмелый импульс собственной магии. Этого хватило, чтобы она очнулась. Медеа завозилась на топчане, тяжело вздохнув, почувствовав, что ее ладонь кто-то держат. — Что? Голова повернулась в сторону и встретилась с восхищенным взглядом ещё одного эльдар. — Алдерет, — произнесла она. — Ты ли это, или мои глаза меня обманывают? — Я, госпожа, я! О сиятельная, мне кажется, что я умер и возродился вновь, едва увидел вас вновь живой. — Как такое возможно? Как ты оказался здесь? — Госпожа, это разговор не одного часа. Вам нужен покой и более комфортабельные условия, чем палатка стражей. Я заберу вас с собой, во дворец. Только… — Не томи, Алдерет. — Для Таура, вы неизвестная эльфийка. Я…О госпожа, я не смею этого даже произносить, — прошептал он, вновь целуя кончики ее пальцев. — Алдерет, я здесь гость. Я не знаю мира и порядков, не знаю ничего, а моя магия! — Медеа резко замолчала, устало прикрывая глаза, — а моя магия не подвластна мне. По крайней мере, временно. — Чтобы вас не определили как служанку, вы…я… Я возьму вас в жены. Что же, многовековая выдержка императрицы, помогла ей не удивиться слишком сильно. — Так тому и быть, Алдерет. Советник помог ей встать. — Это послужит хорошим прикрытием. — О чем вы, госпожа. — Позже, Алдерет. Сейчас давай отправимся в путь.***
Ее представили как невесту Алдерета. Таур совсем не поинтересовался, кто и что она из себя представляет, лишь величественно махнул рукой. Что же, это было лишь в пользу Медеи, потом наверстает упущенное и покажет, кого этот «павлин» принял под крышей своего дворца. К слову о дворце. Элрин категорически не понравилось здесь. Она привыкла к большим открытым и светлым пространствам, с простотой в оформлении, но не безвкусно. Ее бывшие покои находились на самом верхнем этаже, возвышаясь над столицей, имели круговой балкон, что бы дать возможность лицезреть не только на море, но и на просторы, раскинувшиеся за восточными воротами. Здесь же… Медея была благодарна, что не в норе очутилась. Не сказать, что ей не понравилось место, куда определил ее Алдерет. Покои бывшей императрицы оказались просторными, с террасой и выходом в сад. Мило, но не любо сердцу. Неспешно она прошлась по комнате, остановившись около трюмо, проведя рукой по гладкой поверхности. — Госпожа? Алдерет стоял на несколько шагов позади, ожидая вердикта своей императрицы. — Не Небесная Башня, но… — Медеа вздохнула, — лучшего все равно не быть. Он подошел ближе, следуя Элрин, пока она не остановилась у порога террасы. — Прошло больше тысячи лет, с тех пор, когда я видел вас в последний раз, моя госпожа. Слишком долгих тысячу лет, наполненных только горечью потери того, что мы создали. — Долго, — тихо сказала Медеа. — Для меня прошло всего несколько дней. Несколько дней с краха моей Империи и уничтожения моего народа. Ты — единственный, кто остался? Алдерет замер. Несколько дней? — Со мной прибыло в этот мир еще несколько десятков эльдар, но все они погибли и ныне живут лишь их потомки. — Вот как, — с горечью в голосе произнесла Медеа, оборачиваясь к своему верному слуге. — Радует, что в тебе я не ошиблась. Ты оказался действительно силен, раз пережил столько лет и освоился в новом для тебя мире. Мне это еще предстоит. — С вашей магией, госпожа, вы сможете освоиться здесь быстро и так же быстро занять подобающее вам положение. — Магия… Кстати о ней. Я не могу ею пользоваться, по крайней мере сейчас. Мужчина удивленно вскинул брови. — В чем причина? — Причина в плате. Эльдар присела на край кровати и начала свой рассказ, поведав старому другу от самого начала и до самого конца, до этого дня, когда встретила его. Ей было горько рассказывать о том, что пошла на сделку с Богами, о которой даже не помнила и что с нее поимели плату, которую та не желала. Дитя должно было родиться через девять месяцев и в последующее время, Медеа была обязана о нем заботиться, оберегать, обучать, что бы выплатить долг за свою собственную жизнь, за свой второй шанс. — Мне жаль, что так получилось, госпожа. Алдерет сидел в кресле напротив нее, внимательно изучая ее. — Не стоит жалеть меня, Алдерет, ты ведь знаешь, что я этого не люблю. Лучше сыграть свадьбу как можно скорее, дабы дать ребенку достойное будущие. Пусть он не желанный, однако, я его выношу в своем чреве, и по праву буду зваться матерью. Для общественности, а ты — отцом. — Не думал, что когда-то стану для кого-то отцом, — его лицо тронула усмешка. — Я все организую, госпожа, а вам следует отдохнуть. Вы очень бледны. Медее осталось только кивнуть. Когда советник покинул ее, Элрин встала с кровати, обводя комнату внимательным взглядом. Ей требовалось много времени, что бы окончательно свыкнуться с тем, что отныне она более не императрица в своей империи. Мир был нов и чужд ей, но придется подстраиваться под него или подстроить мир под себя. Она улыбнулась последней мысли. Когда-то у нее вышло, но получиться ли в этот раз? Вопрос, ответ на который ведом лишь тем, кто будет жать в завтрашнем.***