Вихрь. Они друг друга ненавидели./12 рассказ из серии/

Каждый раз, когда Сио просыпался, бредя или едва понимая где он, рядом был Ревис и мурлыкал для него. Запахом альфы пропитались постель, воздух и даже одежда Сио, как и его кожа. Альфа не уходил от него ни днем, ни ночью. И Сио начинал верить, что это не плод его воображения. Сознание вернулось, как только лихорадка отступила. Слабость была жуткой, беспомощность и полная зависимость от других людей пугала. Особенно после такого подлого удара в спину. Хоть Сио и храбрится, хоть и говорит сам себе, что Ревис его казнит, но страх перед попытками его убить у него есть. Не бездушный же он, и чувства у него имеются. Умереть? Да, он боится умереть и только перед Ревисом держит голову, упрямо показывая, что сильный и смелый, готовый ко всему, что ему отведено испытать рядом с ним. А вот когда на него нападает кто-то, кроме него, такой же храброй уверенности в своих силах нет. Он омега, которого вырастили с осознанием себя, как тот, кто встанет за спину сильного самца. Обида на этого самца заставляет мстить, причем обида его зверя в большей степени, чем у самого человека, но не бояться атак незнакомцев, что жаждут ему шею свернуть, увы не научили не страшиться. Только Ревис заставляет отбрасывать страх, вытаскивать на поверхность мстительную язвительность, забывать о самосохранении. И все же он боится. Все же ощущает, что загнан в ловушку. Сбегать бесполезно. Альфа воспринял его своей добычей, а значит ни за что не отпустит. Сбежит Сио и его найдут. Попытается спрятаться, перевернут все куски суши и воду поднимут вверх, дабы дно рассмотреть. И в то же самое время в доме вавэхдэ вавьи жизни не будет: с одной стороны, он, тот кто сумел заставить омегу марашат жаждать мести, а с другой стороны, те, кто желает смерти вавьи. Считать попытки, когда его почти убили, он уже перестал, просто иронично вздыхал. А те попытки, что не удались, прерванные на полудействии, он даже не сможет начать в счете, потому как просто не знает - кто, когда и как. С вернувшимся сознанием вернулся сарказм, и попытка защититься ото всех и от всего. Ревис. Он приходил каждый день и каждый день мурлыкал свою песню, игнорируя предупреждающие рыки. Равно как и то, что его все время пытались укусить или поцарапать, когда он забирался на кровать и ложась рядом, прижимал к себе. Ревис игнорировал все, что пытался сделать Сио со своими слабыми силенками. Его игнорировали как малое неразумное дитя, а игнорируя делали все, дабы он выздоровел. Слуги незаметно подкладывали в кровать мешочки с успокаивающими и расслабляющими ароматизированными солями. Лекарь кружил рядом с ним круглосуточно. И только когда Ревис был тут, обнимал и мурлыкал, только тогда Сио оставался почти один. А так, его не оставляли ни на минуту в полном одиночестве. Под окнами дежурили дагжи, а возле окна все время находился стоявший с заложенными руками за спину абокай Камаль. Он игнорировал рык, слабый, но сердитый, выставив экран щита на сторону окон. Его сменял абокай Вехель, который вставал на место друга, прикрывал глаза и медитировал время дежурства. Восстановление шло долго. Рана оказалась подлой и действительно на клинке был яд. Необычный. Такой тут не приготовят. Только умелые руки лекаря промыли рану так хорошо, что львиная часть яда не попала по крови в тело большей дозой, чем могла бы промедли они хоть на пару минут. А вовремя опознанный по запаху яд-напарник, был еще и обезврежен противоядием. Конечно без лихорадки и дикой слабости не обошлось, но с того света его вытянули. Увы, первый яд не могли опознать, лекарь же, когда подбежал и атаковал напавшего, как учили, ввел в тело через рану атакующий и защитный ус, сжимая область распространения яда. Им повезло: неизвестный яд содержался в оболочке известного яда-напарника. Сила, которая сжала как капсулу это место, оградила работу неизвестной гадости, но нейтрализовать ее не смогла бы ни при каких обстоятельствах. Лекарь выводил яд долго, даже сделал разрез больше, промывая, вымывая и капая нейтрализующее зелье. Место, пораженное неизвестным ядом он просто вырезал. Если бы хоть что-то осталось, вавьи мог умереть просто потому, что противоядия нету. Эта гадость была подарком пришлых. Как только разис услышал о том, откуда это вещество, он рыкнул и собрав отряд, начал поиск виновного. До сих пор ищет, вавэхдэ каждый день дает знать, как идет расследование. Приходит к покоям вавьи, входит, ждет, когда вавэхдэ выйдет в малую залу и рассказывает. Вавэхдэ слушает, головой кивает, затем возвращается в спальню. На нем нет лица, он посерел, осунулся, глаза поблекли, а зверь его плачет. Видеть таким марашат разис не мог, поэтому делал все, что только мог, шел по следу, искал и держал в курсе, дабы зверь марашат знал - найдут ту псину, что посмела полезть сюда. Кровью умоются, никого в живых не оставит. Когда Сио стало лучше настолько, что он смог встать, Ревис перестал приходить и петь. Он вообще на неделю оставил его в полном покое, дабы восстановиться и банально выспаться. Сио же с одной стороны был ему благодарен за это, а с другой стороны его точила червивая мысль - вину свою загладить постарался, а как от жопы отлегло, можно и более насущными делами заняться. Поверить в то, что Ревис делал это от чистого сердца, за столько лет точившей душу обидой, он уже просто не мог. Каждый жест от вавэхдэ в свою сторону воспринимался в штыки, каким бы благим он ни был и насколько бы искренне альфа ни пытался помочь. Сегодня Сио прогулялся по саду, посидел на солнышке грея косточки и вернулся в свои покои. Пока он шел к дверям по саду, услышал новость и войдя в свою спальню, прикрикнул на слуг, чтобы оставили его в покое. Второй котенок. У вавэхдэ будет второй котенок. Сев на кровать, обдумывая свое положение и скорейшую кончину, Сио от себя не ожидал того, что произойдет: он заплакал. Все его мечты о семье и счастье рухнули, как только он переступил порог дома, тогда еще, дагжи Ревис со-Улиму. И подтвердил это разрушение сам супруг - показал своего любовника, которому разрешил в присутствии старшего супруга себя касаться и нагло прижиматься; изнасиловал в первую совместную течку; не смог донести до любовника, что в теле Сио его ребенок и трогать их нельзя; насильно вернул назад; не смог или не захотел обеспечить безопасность вавьи, да и вновь взял силой. В этом доме у Сио-ын не было ни одного счастливого дня, ни одного момента, когда он был бы спокоен. Каждый день война, каждый шаг мог стоить жизни. И вместо того, чтобы зверем прощения попросить, чтобы человеком произнести эти слова, Ревис методично ограничивал его, запирал, подпитывал ненависть. Разве при всем при этом может Сио взять и поверить в какую-то искренность этого человека? Серьезно, это был бы моветон с его стороны. И вот он момент истины: второй котенок. Сио не нужен. Он и сейчас-то не нужен, так как еще несколько месяцев и родится первенец. Если его не смогли убить при наличии одного будущего малыша, то при двух точно добьют. Приказ ли это вавэхдэ, или еще кого сильного, Сио не знает, но его возможной счастливой жизни не дадут и шанса. Разрыдавшись, свернувшись в калачик, Сио даже подвывал от всего что на него свалилось. Его зверь обижен и унижен дважды самцом, ни разу не извинившимся за свое поведение. Его гордости нанесен огромный урон, который он пытался минимизировать за счет нанесенных ударов по обидчику. И вот он почти конец. У него нет ничего и никого, кто смог бы хоть чуть-чуть облегчить внутренние страдания. Ни любви, ни ласки там, где по идее они должны были бы быть. Хотя бы в течку. Но даже в нее его уничтожали. - Сио, - большие и сильные руки заставили свернутого в калачик и рыдающего вавьи развернуться и прижали к себе. - Тише, тише. - Начав укачивать, он гладил его по голове, спине, покачиваясь вместе с ним. - Ну что такое? Где болит? В ответ выпущенные когти и тихий рык. Но руки не отпустили, не перестали поглаживать голову. Ревис не ушел, как требовал голос зверя. Не выпустил из своих объятий. - Ненавижу, - прошипел Сио. - Я тебя ненавижу! - зарычал он и дернулся всем телом, вырываясь из его объятий. - На этот раз что будет? Стрелы и огонь с ядом не помогли, - он скривился в усмешке, - что прикажешь использовать сейчас? Или просто пришлешь палачей, а? - Сио, я не желаю твоей смерти. - Ревис сидел на краю постели к середине которой отполз вавьи. - Но и не мешаешь меня убивать!!! - заорал Сио. - Ни единого раза ты не помешал им! Если я так надоел, если ты не способен справиться со мной, то почему не используешь право и не казнишь? Почему?! Ревис осмотрел его лицо, перекошенной не ненавистью, а болью и, опустив глаза, покачал головой: - Я не отдам этот приказ. - ПОЧЕМУ?! - заорал голосом вплетая нотки зверя, вавьи даже встал на колени. - Я же тебя опозорил и унизил столько раз, сколько величайший и самый лютый вавэхдэ стерпеть бы точно не смог! Столько твоих игрушек уничтожил. Столько дагжи на тот свет отправил. Разве этого мало? Хотя, за своего ватпэ ты отмстил. Значит надо было зарезать все подворье? Да?! Тогда ты прибил бы меня? Так в чем же дело? - он вскочил на ноги и сбежал по кровати спрыгивая на пол. - Я могу это устроить и тогда ты решишься избавиться от меня! - Я никогда не отдам этого приказа! - крикнул Ревис встав на ноги и нагнав Сио, резко развернув к себе лицом. - Никогда. Слышишь? - чуть тряхнул его руками, что вцепились в плечи. - Я этот приказ и под страхом смерти не отдам. Мне плевать, как я выгляжу в глазах всех, и кто уважает меня, а кто нет. - Он сжал пальцы сильнее на его плечах и заглянул в глаза полные гнева и боли, - никогда не позволю тебя у меня отнять. - Что, игрушка интересная, да? - саркастически скривив губы, поинтересовался вавьи. - Нет. - Ревис покачал головой, вдруг спокойно посмотрев в лицо своему супругу. - Не игрушка. И никогда игрушкой не был. - А кем? Что-то в две течки я не особо почувствовал, что не игрушка, которую приятно ломать. Губы Ревиса плотно сжались, но он не сделал попытки оправдаться, только смотрел в глаза. И Сио смотрел в его глаза, и не мог понять, почему он видит в них боль. Откуда у "великого и ужасного" альфы в глазах может быть боль? Откуда ей взяться? В этом океане самолюбия и самовосхваления, откуда в этом эгоизме и жестокости взяться боли? Да и источник ее может быть какой угодно, но только не из-за того, что смотрит на почти раздавленного его же руками и ногами омегу, которому было просто некуда деваться. Он дрался, он защищался, он пытался снизить давление власти самца, но ничего не получается, не выходит: нет у Сио-ын ни шанса отразить все нанесенные удары, что ранили не тело, а душу, унизили его зверя, растоптали робкую надежу обоих на то, что самец будет хоть чуть-чуть ласков. Многого и не надо было, всего лишь уважение, как к супругу, да нежности в течку. Сио большего и ненужно было. Он ведь ничего не просил, ни о чем не мечтал, зная какой у него договор о супружестве. Но даже минимума не получил, его лишь пинали и били, швыряли в грязь и сейчас Ревис хочет что-то доказать? Сейчас он пытается показать, что ему больно смотреть на то, какой болью наполнены глаза Сио. Он в своем уме?! Ревис же смотрел в его лицо и молчал, только руки не давали ему уйти…уйти. Сио хочет уйти от него? Ему больно и страшно, поэтому он так себя ведет. А еще он обижен на альфу. И ему одиноко в этом огромном доме. И пугает то, что его хотят лишить жизни. Он не храбрый, нет, он просто испуганный ребенок, который всеми силами цепляется за край ванны, где доверху налита ледяная вода. И сил у него почти не осталось, он вот-вот соскользнет в нее и окунется с головой, не способный выплыть. Сио замер. Ревис плавно стал ниже ростом. Ровно на длину ноги после колена. Опешив, опустив глаза, увидел, как к его животу прижалась голова, и почувствовал, как руки обхватили за талию. Ревис встал перед ним на колени! Ошеломленно уставившись на него, он замер почувствовав, как альфа-марашат пришел к краю нейтральной зоны и мяукнул, прося разрешения пройти на нее. - Сио, не уходи. - Тихо попросил Ревис. - Я сделаю все, только не покидай меня. У меня столько вины перед тобой, что до конца жизни не рассчитаться. Прошу тебя, пожалуйста, не уходи. Как реагировать на такое и такого тона голос, с мольбой и отчаянием, Сио попросту не знал. Он замер, глазея на прижавшегося к себе альфу и не мог понять: что происходит? Этот страшный самец умоляет Сио не уходить? О чем он говорит? - Отпусти! - рыкнул, начав пугаться, просто потому что это поведение, смиренное и молящее, оно пугало куда как больше, чем откровенная неприязнь и применение силы. Их, по крайней мере, Сио уже испытал на себе, и знает, как реагировать, но это…оно опасно-новое. - Нет. Не пущу. - Ревис поднял голову и впился взглядом в его лицо. - Никуда и никогда не отпущу. Я не хочу тебя отпускать. И видеть, как тебе больно. - Быстро встав, прижав одной рукой к себе, другой прижав ладонь к его щеке. - Не хочу видеть твои страдания. Я больше не могу это видеть и чувствовать, что тебе плохо. - По щекам Ревиса скатились слезы, которые испугали Сио так, что он попытался вырваться. - Нет, не уходи! - вжав в себя, обеими руками блокировав побег, альфа покачал головой. - Хватит. Я признаю, что не достоин тебя, но не отдам никому. Никому не позволю забрать тебя у меня. - Зачем? - зарычал Сио. - Чтобы и дальше мучать? Наследники у тебя будут, зачем тебе такой как я? - он пытался вырваться, но хватка у альфы все же гораздо сильнее. - Будет у тебя два котенка и радуйся! За одного из них меня сжечь попытался, а за второго что? Удавку на шею ночью? Этого еще не делали! Да, точно, придушите во сне и дело с концом! - дергался Сио, пытаясь освободиться. Ревис же игнорировал его попытки и вскоре в его руках выдохлись, ведь силы еще не совсем восстановились после ранения и перенесенного отравления. Когда Сио замер, тихо всхлипывая от злых слез, вавэхдэ чуть отстранился и заглянул в его глаза. - Я никогда не отдавал приказа тебя убить. Никогда. - Он смотрел в его лицо и был предельно серьезен. - Да, я был не прав, когда ты только появился в моей жизни. И был во многом виноват в случившемся с тобой. Но смерти тебе не желал ни тогда, ни сейчас. Даже все твои выходки не изменили этого. Можешь мне не верить, но я тебя люблю. Всем сердцем и душой. И понял это не так давно, когда увидел полыхающим твой дом. И больше не дам тебе, в попытке укусить меня, делать самому себе больно. - Он поднял одну руку и погладил его по щеке. - Мне за многое надо извиниться, но только не за попытки убить тебя. Это не на моей совести. Слышишь? Это не моих рук дело, а те, кто виновен, я их найду и так покараю, чтобы всем стало ясно - вавьи Сио-ын неприкосновенен. Слышишь? Мой вавьи неприкосновенен, и я буду защищать тебя от них от всех. Даже если ты мне не веришь, даже если думаешь, что все это сделал я, знай - я тебя защищу. С этого дня никто и никогда не посмеет даже косо подумать про тебя, вавьи Сио-ын. Дальше был поцелуй. Тот самый, который заставил его замереть ошеломленно, упуская момент и поплыть от идущей ласки. Очнулся он, только лежа на кровати, ласкаемый руками и губами, стонущий от доставляемого наслаждения. И не смог остановить его губы и руки. Его возбудили действия ненавистного альфы, который умело играл с телом, которое истосковалось по ласкам и отзывалось ярко, сразу и будоража. Подготовка была долгой, томной, ласковой. А момент, когда альфа опустился сверху и медленно вошел, он слился в одну сплошную картинку острого наслаждения от ощущения самца. Ревис его любил. Не трахал, а именно любил. Нежно, долго, сладко. Каждое движение, каждая ласка сопровождалась поцелуями, легкими игривыми покусываниями, и конечно же полной отдачей процессу. Марашат в момент соития, медленно и осторожно подобрался поближе к разобиженному им омеге, ластясь и подлизываясь, выпрашивая обратить внимание и подпустить ближе. Закономерно его игнорировали, но не били агрессивной атакой. Сейчас тело этого самца ублажает тело омеги, и его зверь внимательно следит за тем, чтобы было хорошо. Если хоть что-то не понравится, он просто кинется на самца и все. И альфа понимает это, терпеливо дожидается, когда ему перепадет немного внимания. Пусть и порычит, но ведь не все и сразу. Придется доказывать свое желание наладить отношения и делать это постепенно. Сио проснулся рано утром, отдохнувшим, полным сил и энергии. Приподняв голову, удивленно уставился на спавшего рядом Ревиса, на которого сам сложил руку и ногу. Опешив, враз убрав конечности, осмотрел комнату. Воспоминания того, как его любили, хлынули в голову лавиной. А то, сколько раз его любили, заставило покраснеть. Смутившись тех действий, которые он проводил в руках альфы, Сио быстро вылез из постели и шмыгнул в ванную. Впервые за годы жизни рядом с Ревисом он был обескуражен и даже смущен. Обескуражен тем, каким был ласковым альфа, и смущен тем, что ему понравилось быть в его руках. Это сбивало с толку. И злило. Конечно переспав с ним и узнав, какой он бывает ласковый и нежный, Сио еще сильнее начал испытывать боль, а никак не трепет, и в сердце ничего не екнуло. Ему было больно от того, что узнал, каким этот злобный альфа может быть, даже с ним. И это злит до злых слез, которые стекли по щекам. Непроизвольно и неконтролируемо. Сказал, что любит. А правда ли? Столько лет этот самец не делал ровным счетом ничего, чтобы гнев омеги-марашат унять, задобрив зверя, а сейчас говорит, что влюблен? И тепло ночью было для чего? Поверить вот так сразу в то, что этот злыдень что-то переосмыслил и хочет, чтобы Сио был рядом не как вавьи, а как супруг, после всего былого, попросту невозможно. И вавьи не обманывался его словами. Да, было сладко, да было приятно, да он сейчас обескуражен и нет, он не простил его, не подумал о том, что может будет по-другому чем есть сейчас. Надежда на счастливое будущее в руках этого сама умерла в первый же цикл и после ночи ласк не ожила, даже несмело не показалась из-за горизонта обиды. Сио уже давно отвык от всего того, что давалось островным рождающим от второй половинки. И эта ночь лишь разбередила болевшие раны еще больше. Одно только радовало, что перед тем, как он нарушит свое слово не отдавать приказа о казни, Сио хоть узнал, каким он бывает, когда не насилует. Закрыв глаза, выдохнув, отогнав от себя раздрай чувств и открыв глаза осмотрел ванную комнату. Звать слуг не хотел - они разбудят альфу. По этой причине сам смыл лицо в приготовленной воде и вышел в гардеробную. Оттуда попасть в другую залу было просто, а уж из нее будет другой выход. Эти покои, где он проснулся, были в главном здании центр-дома, в "большом доме", так что как устроены именно здешние переходы из помещения в помещение он знал отлично. Выйдя в малый зал, позвал слуг и велел дать одежды. Слуги, вышколенные его атаками и гневными взглядами, быстро исполнили что требовал вавьи и через пятнадцать минут упаковали тело господина в серебристо серые одежды, заплели легкую косу, на пальцы черный маадой, а на ноги обувь с боевым протектором. Как бы не выглядел "нежно" и "воздушно" он в этой одежде, руки и ноги не дадут усомниться - перед тобой опасная тварь, готовая в любую секунду броситься на тебя, только повод дай. Покинув покои, Сио направился в ближайший сад, дабы не встречаться с альфой. По дороге к месту, где намеревался пробыть примерно половину дня, затерявшись между деревьями и дорожками, откровенно сбегая от спавшего вавэхдэ, его вавьи ощущал нарастающую броню охраны. Их щиты, плотность и опасливые взгляды встречаемых слуг, сами за себя говорили - Сио научил бояться и быть круглосуточно на чеку. Даже спящий слуга в покоях вавьи инстинктивно поддерживает щит защиты! Прятаться вавьи не дали долго, дав лишь немного времени для небольшого успокоения, и только. Примерно через час в сад, где был несносный вавьи, пришел дагжи и склонив голову в почтении передал на словах приглашение на трапезу. Сио округлил глаза и на памяти слуг, да и воинов, за последние пять лет, впервые выглядел не ледяной глыбой, а вполне живым и чувствующим. Он отрицательно замотал головой и отвернулся. Слишком поспешно отвернулся. - Вавьи Сио-ын не голоден. Если вавэхдэ Ревис Улиму оголодал, его никто неволить не будет и трапезу задерживать тем более. Ступай, вавьи Сио-ын желает остаться в одиночестве. Вавьи Сио-ын легче ждать своих убийц, когда рядом мало стражей. Не будем заставлять томиться в ожидании и изобретать ненужные способы. Если бы вавьи произнес это с обычной холодностью и глядя надменно, как и ранее при отказах, то ему надлежало бы не отворачиваться. И голос слегка подрагивал, а ведь чуткие уши дагжи уловили все его нотки. Воин, не поднимая глаз, удивленно рассматривал камни дорожки у себя под ногами и прокручивал в голове вопрос: боится? Этот безжалостный и несносный омега боится встречи с вавэхдэ? Почему? Они ведь провели ночь вместе…или вавэхдэ опять его обидел? Но, тогда вавьи пылал бы гневом, да таким, что занявшийся огнем его былой дом, где прожил пять лет, посчитали бы детской забавой. А если он не гневается, не трясется от истерики и не жаждет смерть нести, то почему? Неужели вавэхдэ был настолько хорош, что его вавьи ошеломлен и сейчас просто не знает, как реагировать? Воин ушел, а Сио нервно сжал кулаки и прикрыв глаза несколько раз вдохнул и выдохнул. Да, проведенная ночь в любви, пусть и не испытанная сердцем, она внесла такую сумятицу в его голову, что с накатывающими чувствами он едва справляется. Шквал эмоций и не только отрицательных, топил выстроенные баррикады, рушил их и прорывался. А это пугало. Сильно. За столько лет вражды и оттачивания мастерства укусить побольнее, омега разучился испытывать другие чувства кроме злобы, желчи, ярости и боли. И сейчас его нутро не знает, что делать с тем, к чему просто не готово. Он в смятении, он почти в панике. Любви у него не вспыхнуло, нет, просто живя в ожидании смертельного и подлого удара, да и перенеся не единожды подобное, принимать тепло и ласку от того, кто был виновен в твоей подобной жизни, это обескураживает и заставляет думать иначе, чем ты думал все это время. - Вавьи Сио-ын, - голос того, кто заставил его впервые за столько лет испытать нечто новое и даже прекрасное, он вырвал из вакуума мыслей, заставляя вернуться в реальность. - Вавьи Сио-ын, знаю, ты отказался от трапезы, но не думаю, что не голоден. - Со спины подошли, совершенно не боясь того, как отреагирует на него сейчас растревоженный омега. - Вавьи Сио-ын, - руки легли на плечи, чуть сжав пальцы. Сио вывернулся из положения, почти обнятого, и резко развернувшись зарычал. - Вавьи Сио-ын не голоден! - оголив зубы, сверкая глазами, омега смотрел на альфу видя в нем источник своего непонятного состояния. Своего волнения. - Вавьи, ты говоришь одно, но, - Ревис заулыбался открытой улыбкой, - твой живот поет голодные оды. Даже отсюда слышу их. Ну не упрямься, я же только на трапезу приглашаю. - Он подмигнул и встал боком, вытянул руку вбок, сгибая в локте, предлагая его для "опоры". - Идем, стол накрыт, а гостя нет. Или ты испугался? - Что?! - возмущенно рыкнул Сио и вздернув подбородок, всем своим видом показывая, что он ничего не боится, смело вцепился в его руку, выпустив "когти", в отместку за то, что его поддразнили и посмели "обвинить" в трусости, заглатывая наживку, подкинутую умелым словом. Ревис даже не поморщился от легкой боли, что досталась его коту, легонько улыбаясь прикрыв глаза, давал согласие гневаться вавьи, ибо поддразнил и был наказан. Плавно развернувшись и поведя своего спутника, он незаметно кивнул головой невидимым дагжи и, пока Сио был занят тем, чтобы лицо сохранить и репутацию не порушить, за его спиной тройка воинов скрутила незадачливого убийцу. Тихо и без лишнего шума, не дав испортить приглашение вавэхдэ и не настроить вавьи еще больше против Ревиса. Того самого, которого разис столько времени искал. Нашел, выследил и сейчас попирует на допросе. Ох как же разис Чайсель-Яс попирует его душой и телом! Они вышли из сада, прошли галерею и вошли во внутренний дворик, где в окружении каменных фигур стоял шатер, внутри него стол и пайше, а вокруг стояли стражи и слуги. Пока вавьи и вавэхдэ шли к месту трапезы, слуги быстро накрывали на стол, разливая питье и раскладывая по тарелкам и блюдцам специальные холодные закуски и салаты. Горячее подаст сам Ревис, но все остальное будет уже на столе, как если бы кто-то из родственников постарался. В шатер альфа завел своего омегу, не выпуская его руки́ и подвел к пайше, затем перехватил запястье с "коготками" и поцеловав ладонь, глянув в лицо поверх нее, улыбнувшись, произнес: - Вавьи Сио-ын ты сегодня очарователен. Нет более той болезненной краски, что тронула твой прекрасный лик и силы вернулись, - он смотрел в лицо ошеломленного комплиментом и теплотой в голосе супруга, в лицо своего вавьи, и улыбнулся лукаво, - разреши поухаживать за тобой, вавьи Сио-ын. Опомнившись, вырвав пальцы из его хватки, рыкнув на столь вульгарное предложение, сам от себя ни ожидая подобной реакции, Сио упрямо уставился в даль, не дав ответа. Ревис начал на него охоту. Он больше не видит в нем просто добычу, он показал, что видит в нем приз охоты, лакомый приз, который станет тем, кого принято называть "любимый". Да, именно охоту, и не просто попытку помириться с супругом. Он начал на него охотиться и интуитивно вавьи это понял, только сам себе признаться в этом страшился. Ведь охотятся только тогда, когда зверь жаждет зверя для составления пары; стать предметом его охоты пугало гораздо больше, чем быть ему врагом. Пока ты враждуешь, ты знаешь, как поступать, но, когда враг становится тем, с кем ты в будущем встанешь в один ряд и возьмешь его за руку, оно пугает тем, что просто ударить уже нельзя. Нужно действовать иначе, а вот как, ты же совершенно не знаешь. Это-то и пугает. Его пригласили присесть на пайше, подали пиалу с первым питьем. Питье было принято, но маадой был направлен вперед, а весь вид вавьи выдавал не жажду атаковать, а желание защищаться. Вся ситуация выводила его из равновесия и как вести себя с таким Ревисом, который разрушил один из бастионов, Сио попросту не знал. Сам же виновник смятения, растерянности и волнения сидевшего перед ним вавьи, мирно снял с двух больших блюд куполообразные крышки и осмотрел, что подают на горячее. Перед ним было два блюда - горячее нежное мясо бабочки и овощной сбор с кисло-сладким соусом. Ревис, не дожидаясь, да и не спрашивая, взял пустую тарелку и аккуратно положил по две ложки обоих блюд, и поставил ее перед Сио. Улыбнувшись, альфа положил к нему на тарелку круглую булочку из твердых зерен, которую было принято откушивать взамен пушистого или черного хлеба. И налил в бокал травяного ароматного сока с добавлением особой травки, которая придавала питью кисловатый приятный вкус. - Вавьи Сио-ын, - Ревис осмотрел его замершего над тарелкой, и продолжил, - не откажи в милости, прогуляйся со мной. - Что? - подняв глаза, Сио заморгал чаще. На его лице проросло выражение - изумлен до неприличия. - Видишь ли, не так давно до гавани со стороны мыса дошел корабль, а на его борту были привезены боевые ватпэ. - Он улыбнулся, - хочу выбрать себе парочку и, - он мягко добавил, - одного для тебя. - Решили вавьи Сио-ын выпустить из клетки? Не жалко всех встречных? - усмехнулся Сио одевая броню из сарказма. - На этот счет не волнуйся, - Ревис покачал головой, - год твоей тренировки и мои дагжи рвут голыми руками металл, а боевые альфы в уважении гнут пред ними спины. Если будет необходимо, они сохранят жизни всех встречных. - Вавэхдэ Ревис Улиму бросает вызов вавьи Сио-ын? Вы желаете проверить своих дагжи, смогут ли они выстоять пред силами вавьи Сио-ын еще раз? - усмехнулся Сио и Ревис кивнул головой в ответ. - Да, если мой вавьи будет желать проверить то, чему они научились, храня границу малого дома. - Ну что же, - сощурившись, Сио оголил клыки, - раз вавэхдэ не жалко своих дагжи, не вавьи Сио-ын противиться предстоящему веселью. Ревис заулыбался открытой улыбкой и пожелал приятной трапезы. Они замолчали, начав поедать кушанья. Сио немного нервничал, хоть большую часть уверенного хладнокровия и вернул себе. А все была вина альфы, который был с ним этой ночью. Его зверь и сейчас лег на границе у нейтральной зоны, глазами следит за вышагивающим и важно головенку поднявшим перед ним омегой-марашат. Зверь, что жил в этом коконе, сейчас бросал иногда косые взгляды на альфу, но попыток приблизиться не делал. Альфа же замер и ждал сигнала, что ему можно чуть-чуть приблизиться к границе. Трапеза прошла спокойно, если попытки альфы-марашат приблизиться и заглядывание в глаза отбросить в сторону. Для Сио предстоящая прогулка была не просто интересна, она обещала игру-противостояние. Ему бросили вызов, и он его принял. Проигрывать не намерен, поэтому уже сейчас предвкушает то, как будет грызть и кусать воинов, о которых с такой гордостью заикнулся вавэхдэ. Азарт, он нарастал с каждой минутой. Да и выйти за пределы дом-города за столько лет, оно заставляло предвкушать момент, ждать его с нетерпением. Прогулка. Сио хотел выйти из этих ненавистных стен и вдохнуть тот другой воздух, что не пропитан болью, злобой, ненавистью и даже зарождающимся отчаянием. Выйти из этих стен, вырваться на волю, расправить крылья! Когда трапеза подошла к концу, Ревис вывел из шатра своего вавьи и повел его из сквера, где сегодня им накрыли стол. Подставив руку, принимая азартно вонзенные когти, энергетические, ибо на пальцах Сио маадой, и улыбаясь пошел в сторону выхода из центр-дома. Они прошли по коридорам, нескольким проходным залам и вышли на центральную площадь-двор, в конце которого было парадное гостевое здание. Перед ступенями в две шеренги стояли дагжи и двадцать три абокай, которые смотрели друг на друга. Ревис остановился у края площадки, откуда шло двадцать ступеней вниз и осмотрел воинов. Все аж сияют переливами защитных щитов, которые подняли стоило им только ощутить, что идет Сио-смерть. Каждый воин, вооруженный не только щитом энергии, но и хагас на одной руке, а кинжал-клинком в другой, правда на данный момент находящийся в ножнах на поясе, производили достаточно сильное впечатление. Это всё были альфы, рослые, сильные, уверенные в своих силах и каждый из них ни один и не два дня пробыл подле стены малого дома, где жил несколько лет вавьи. - Хан-дэ, вавьи Сио-ын! - слаженно рыкнули воины. Тот, чье имя произнесли с кличем, от неожиданности вздрогнул. Ревис лишь улыбнулся и благосклонно кивнул головой ближайшему абокай. Мужчина резко развернулся и сделав несколько шагов вперед, ровно до середины "коридора" между шеренгами, повернулся лицом к ступеням. Он плавно склонил голову, торс, правую руку прижал к груди так, что его ладонь свободно легла на край плеча, точно на сустав. - Вавьи Сио-ын, боевой отряд абокай и дагжи выражает вам свое почтение и приносит благодарность. Сио оторопело уставился на него, после чего перевел изумленный взгляд на вавэхдэ. - Сио, - Ревис улыбнулся, - спроси причину сам. - Он говорил довольно тихо, но чуткие уши все равно слышали, хоть виду и не подавали. Переведя взгляд на воина, покусав щеку, произнес: - Вавьи Сио-ын хочет знать в чем причина благодарности. - Благодаря вавьи Сио-ын все воины, здесь находящиеся, получили огромный опыт ведения энергетического защитного боя. Каждый ваш проверяющий на прочность укус шел в пользу. За каждым атакующим хлыстом была милость и оказанная нам честь - каждый получивший его воин, вскоре научился выдерживать, отражать и сдерживать силу вам равную. Благодаря вашей милости, наша тренировка дала огромные плоды и все последующие сражения привели к победе. Для нас, воинов вавэхдэ, вне поля боя получить столь сильную тренировку было великим благом и честью. - Значит, - заулыбавшись шальной улыбкой, - вавьи Сио-ын, как оказалось, тренировал воинов вавэхдэ Ревис Улиму столько лет. Занятно. - Сио, - Ревис погладил его руку своей свободной и улыбнулся, когда тот повернул голову, - если желаешь, то я могу предоставить тебе новые отряды, поиграться. - Пусть сначала выживут до конца прогулки вавьи Сио-ын и вавэхдэ Ревис Улиму. - Как пожелаешь, мой вавьи. - Заулыбался Ревис. - Проверяй воинов, коих столько лет тренировал. Дернув головой, Сио осмотрел всех стоявших воинов и без предупреждения послал волну сырой силы, да такой, что даже рядом с ним стоявший альфа невольно закрылся щитом. К чести абокай и дагжи, никто даже не покачнулся, ни у кого не пошла кровь носом, и никто не побледнел. Выдержали, выстояли и добавили очков на гордость вавэхдэ. Его воины сильны, а игривому и азартному рождающему вызов брошен такой, что отныне все мысли будут кружить вокруг да около момента "прокуси защиту альфы!" А раз такая интересная игрушка, то Сио о побеге и не подумает! Хитрый альфа-марашат, очень хитрый. После волны, что прошлась по всем альфам, затем убрана омегой ее пустившим, вавьи и вавэхдэ сошли по ступеням и направились в сторону гостевого парадного дома. Воины окружили их и объединили защитным щит-экраном, который будет защищать всех, кто встретится на пути. Сио покусывал их, буквально через каждые десять-двадцать шагов. Воины держались уверенно и гордо. Игрушка росла в цене с каждой минутой, а гордость омеги не позволяла сорваться с крючка. Также не давала увидеть истинный смысл подобного самому увлекшемуся омеге, который второе дно в наличии игрушки не видел, - занять вавьи воинами, не давая рассеять внимание на случайных прохожих. Очень коварный, но ласковый прием. Выйдя на парадные ступени центр-дома, вавьи осмотрел повозку, которую им предоставили. В данный момент крытая, рядом с ней стоят воины-слуги, запряжена в пятерку не боевых тягловых зверей, что очень на яков похожи, но не столь длинная у них шерсть, она являлась достаточно шикарной по степени украшений и нанесенной резьбы. Прогулочная, не для долгого путешествия, но не менее удобная от этого. Перед повозкой стоят подставные ступени, слуги, что, вытянувшись по струнке, смотрели строго в пол, и рядом было несколько ватпэ для абокай, которые будут их сопровождать неотрывно. Сио прошел до повозки под руку с вавэхдэ, после чего с его помощью зашел в повозку. Дверку прикрыв, Ревис отступил к подготовленному для него ватпэ, воины окружили средство передвижения, а вавьи с удобством разместился на лавке с мягкой обивкой. Буквально пара минут, пара команд и с места они сдвинулись, покатили по дороге к центральным вратам из дом-города. За столько лет Сио впервые покидает дом, не навсегда, но…он радовался тому, что его взяли на прогулку. С каждой минутой предвкушение было сильнее, любопытство больше, а терпение таяло. В какой-то момент он просто подсел ближе к одной из стен и пристально начал наблюдать за тем, что происходит на улице, нюхая воздух и пальцами правой руки прижавшись к решетчатой раме окна, плотно вдавив маадой в дерево. Сидевший внутри воин-слуга, молча и только про себя, улыбался на вид того, как азартно и даже по-детски непосредственно сейчас выглядит самый опасный и крайне строптивый омега на всех известных островах! Оказывается, у него может быть и такое выражение лица, у этого злющего да капризнейшего рождающего. Дорога до порта торгового назначения заняла два часа. Ревис все время подъезжал к повозке, спрашивал у Сио что-нибудь, после чего отъезжал посылаемый культурными словами, со смыслом совершенно не культурного толка. Как итог, к порту Ревис прибыл "оплеванный", но жутко довольный. Казалось его будоражило то, как реагирует на него сейчас омега, и он был готов даже кулаки его воспринимать как хороший знак. В порту они не стали заходить в самый центр, а направились по побережью к дальним пирсам. Там, согласно традициям, вставали на якорь те корабли, которые вели торг боевыми котам ватпэ. Так как данный вид живности заменяет лошадь и в боевых условиях десятикратно превышает полезность, так как защищает наездника и использует когти с зубами, этот "транспорт" имел большой спрос и широкое предложение. Корабли с ватпэ были плоскими, имели широкий трюм, куда устанавливали клетки, отличный от остальных парус - первый из двенадцати, - и на своем борту от двадцати до пятидесяти особей. Как правило, перед каждым кораблем, что встал на якорь у одного из пирсов, стоит человек знающий свой товар: масть, стать, пол, обучение, возраст, имена и наличие родословной. Бывает так, что ватпэ продаются целой династией - самец, рождающий, их родители, их деды, иногда даже котята. Так получилось, что даже звери на Деямерра имеют в своем поголовье альф, омег и двуполярных бет, которые способны как заменить отсутствие альфы или омеги, так и при их наличии не размножающиеся. Этакий защитный механизм, если в стае не будет хватать того или иного пола, активизируются беты и принимают ту роль, которая очень нужна. Такой механизм есть не только у млекопитающих, но и у хладнокровных, птиц, морских животных, и только насекомые все поголовно двуполые, вне зависимости от вида и размеров - муха или паук ростом с домашнюю кошку. Ревис осмотрел корабли и направил своего ватпэ, смирного и совершенно не радующего хозяина боевой выучкой, в сторону кораблей, где второй парус был черным. Это знак того, что на борту обученные ватпэ, боевые и только альфы. Дикие. Не имеющие хозяев и собственного имени, за редким исключением его дают и только тем, которые очень сильно отличаются от остальных. Их обучают жестко, затем учат слушать команды и не кидаться друг на друга. В таком обучении котята-подростки гибнут в 75 из 100%, но оставшиеся очень и очень ценны. Только на таких ватпэ можно сражаться в войне на смерть, а не в противостоянии сил. Остановившись у корабля, где был знакомый торговец, Ревис спешился, передал уздечку своему верному абокай и подошел к повозке. Перед выходом уже установили ступени, дверку раскрыли. Ревис сам предложил руку своему вавьи и помог ему сойти на землю. Сио осмотрелся. Они приехали выбирать боевых, и по парусам судя, тут именно такие. Ватпэ очень ценный зверь. Он способен выдерживать атаки щитами, правда не пущенные напрямую в голову из прижатой руки и силой равной омеге марашат боевого типа. Против такого не всякий альфа способен защититься, что уж про зверя говорить. Но в остальных случаях, даже шаки не может пробить их врожденную силу. На этом корабле ватпэ отобраны именно такие, которые максимально сильны в данном умении, агрессивны в момент боя и послушны приказам. Этакий аналог смертоносного живого оружия. Видеть их в действии, подобно сражению танков и яростной стрельбе из артиллерии по ним одновременно. Это очень страшные в битве звери, настолько, что природой предусмотрено на всю стаю один сильный альфа-самец и все остальные безропотные беты и омеги. Ватпэ в животном мире крайне опасный хищник, умный, хитрый и предприимчивый, но на людей он нападает крайне редко, так как живет на мало обитаемых островах, куда сами люди селятся неохотно - слишком бедная почва для земледелия, а деревья достаточно большие, дабы вмещать на себе неприветливых хищников. Этих же зверей растят специально и отбирают самых сильных, а их меньших по силам и размерам собратьев отправляют на другой рынок, где их покупают не для битвы, но для езды как верного товарища. Ревис взял под руку вавьи и повел его по пирсу, затем ступил на сходни и поднялся на борт. Вокруг них шли дагжи и абокай, которые держали щиты - Сио нет-нет, да и кольнет их, куснет, долбанет или поцарапает. Спокойствия данные воины не ожидают: оно их только встревожит; Сио мог задумать что-то, не время расслабляться! Их провели к трюму, где были слышны порыкивания зверя, который ощущал не только тех, с кем ехал сюда, но и других зверей в округе. Их это нервировало, заставляло проявлять свои силы альфы, но клетки удерживали, оставляя только голос, без выяснения взглядом кто сильнее, а открытую конфронтацию вообще исключающие. Знать, что где-то совсем рядышком есть еще альфы, есть сильные и смелые противники, но не иметь возможности встретиться и проявить силу - поистине, это пытка! Спускающиеся же вниз покупатели ощущали их недовольство и азарт, ведь рядом с ними были другие самцы, которые также в клетках сидят и голосом показывают силу, точно также не способные прийти и помериться ею воочию. Сио с огромным любопытством рассматривал первые клетки. Он никогда не выезжал из дома на выбор зверя, его родители не брали, так как он был еще мал для собственного ватпэ. В доме Ревиса его тоже никто и никуда не возил, не считая данное действо необходимым. И вот сейчас его взяли, впервые в жизни! Конечно глаза у вавьи грели огнем, он шарил взглядом по клеткам, принюхивался и тихонечко урчал-порыкивал. Звери на его знаки реагировали, ходили по клеткам, показывали себя, скалились, заставляя человека с еще большим азартом провоцировать их. Ревис не мешал ему. Также и хозяину не позволил ни звука произнести, дабы не сбивал настрой. Звери же чувствовали ограничивающий омегу защитный щит и еще больше красовались перед ним. Им было плевать: человек или зверь - это омега. Конечно же для спаривания он не подходит, но инстинкт и ощущение того, что это омега работает на полную катушку, и все потому что внутри оболочки есть зверь, пусть энергетический, но он есть. Именно поэтому ватпэ очень опасен - альфа будет драть альфу, если тот слабее, вне зависимости от того, ватпэ перед ним или человек. Ни один деямеррит не сядет на боевого кота сильнее себя. Даже Ревис не сможет поставить под свое седло ватпэ, который будет превосходить его по силе воли. Нет сил - нет сильного кота. Закон мира, которому приходится следовать, если хочешь выжить, и никакие деньги, влияние или связи не помогут в этом. Сио ходил между клеток, рассматривал зверей и меньше минуты тратил на то, чтобы проверить силу зверя. Практически все ватпэ отводили взгляд сдаваясь и признавая его право руководить. Но омега в Сио рычал в ответ, отказывая, и шел дальше. Хозяин молча наблюдал, после чего тихонечко проговорил Ревису, почти в самое ухо: - Вам не подойдет мой товар. Здесь все одного уровня. И еще два корабля рядом с моим такие же. - И где более свирепые? - шепотом поинтересовался Ревис. - Самый дальний, у них черный парус и за ним сразу серый. - Понятно. - Ревис кивнул головой, но не сдвинулся с места, оставляя для Сио право выбора - вдруг ему захочется взять кого-то из них просто потому что цвет шерсти понравился или морда? Сио обошел все клетки и рыкнув разобижено, мол все слабаки, пошел к Ревису. - Здесь нет ни одного зверя, что заинтересовал вавьи Сио-ын. - Он посмотрел на альфу и пустил в него атакующий шип. Хозяин побледнел, ощущая, что его самого защищают дагжи и два абокай, что пришли с потенциальными покупателями. Ревис легко отклонил шип, так как тот был скорее пущенным коготком обиженного ребенка, а не настоящей атакой. Вот, как если бы ребенку дали магазин игрушек, а он не нашел ту самую, о которой грезил и надул обиженно губки. Вот такое впечатление сейчас производил на Ревиса Сио. И альфа лишь согласно кивнул головой, предложил локоть для руки, которая тут же уцепилась и энергетически запустила в нее когти. Глядя на все это, хозяин данного живого товара, чисто инстинктивно сглотнул, покрывшись липким потом. Вавьи у вавэхдэ не просто капризен, как о нем молва идет, он дикий! Этот омега силен, настолько, что боевые ватпэ не выдерживали и минуты глядя ему в глаза, а боевой расчет дагжи и абокай экранируют его силы щитам такой мощности, что их переливы практически видны! Вавьи Сио-ын злой и жестокий, а еще капризный, сильный, самовольный, строптивый и вольный. С таким рождающим, поистине, только вавэхдэ по силам справиться. Истинно, только он способен покорить и обуздать, другие просто сдохнут от его проверки на силу. Вон, даже сейчас, после стольких лет жизни рядом с сильнейшим котом островов, этот омега все еще кусает его и проверяет на силу и выносливость. Да, во истину, более слабый самец сдохнет и не начав ухаживания. А этот ничего, держится, достойно самца в его положении. Пока хозяин ватпэ предавался размышлениям Ревис плавно вывел из трюма Сио, провел его до трапа и спустился вместе с ним на землю, не на секунду ни выпуская его руки. Он пошел вдоль пирса, под любопытным взглядом вавьи на стоявшие корабли, но ни слова не произнесшем. Мало ли по какой причине вавэхдэ не желает на их борт подниматься. Они мирно дошли до самого последнего корабля, который был не в пример безмолвен. Ощутив это, Сио с огромным интересом осмотрел судно снаружи, насколько позволяло его положение по отношению к нему. Ревис тоже ощущал спокойствие, идущее от груза данного корабля. Верно сказал тот торговец - здесь очень сильный зверь, не каждому под силу такого взять. На борт они поднялись, ощущая умиротворение или, даже скорее всего, подчинение зверей одному из них. Незаметно, даже Ревис вошел в азарт, что уж говорить про раззадоренного Сио? Они спустились в трюм. Оба обвели взглядом клетки и сошлись на одной, где внутри лежал черный гордый зверь, вокруг которого была своя неповторимая аура. Что Ревис, что Сио замерли, созерцая его мощь. Хозяин данного товара тоже замер. Кто перед ним он прекрасно знал - один знак конут-байс на ухе омеги сказал больше, чем маадой на его руках и отряд абокай-дагжи вокруг него. Только вавьи Сио-ын носил данное украшение, плюс цвета его одеяния, которые дополняли знание даруя уверенность в том, что не ошиблись. Сио отпустил руку Ревиса и пошел на сближение с клеткой. Моментально зверюга в ней заволновалась, вскочила на лапы, крутанулась по небольшому пространству и оскалилась. Он ощущал соперника в лице Ревиса, соперника перед омегой! Пусть и не его вида, но это омега и зверь почуял, раззадорился, зарычал, кинулся на клетку, лапой через прутья потянулся достать противника. Грозный недовольный рык разнесся по трюму, враз лишая всех остальных самцов самообладания. - А вы ему не понравились, вавэхдэ Ревис Улиму. - Сио ехидно глянул на истекавшего слюной альфу. - Вон как грозно скалит пасть. Ревис не ответил. Он подошел к клетке, но так чтобы лапа ватпэ его не достала и пристально уставился в его глаза. Зверь данный посыл не проигнорировал, оскалившись уставился в ответ. Несколько минут длилось их противостояние, но ватпэ так и не признал силу Ревиса. Хозяин, что стоял позади покупателей, горделиво и самодовольно улыбался, наблюдая за поражением самого сильного самца островов по званию, которого тот добился, сместив предыдущего. Не факт, что нет на островах более сильного по воле и телу самца, просто у него нет сильной семьи, не принадлежат ему земли и острова, нет личных воинов, а без них занять титул вавэхдэ невозможно. Вот только приобрести такого вот сильного зверя это не помешает. Признав поражение, вавэхдэ расстроенно покачал головой и отступил на шаг, опустив глаза. Ватпэ разъяренно зарычал, так как альфа за прутьями клетки приблизился ближе к омеге! Его лапы так и замелькали, силясь дотянуться до соперника, который слабее него, который не достоин стоять рядом с такой омегой! - Увы, не по моим силам зверь. - Сокрушенно покачав головой, Ревис предложил жестом руки попробовать Сио. Тот не только не отказался, но и подошел достаточно близко, что если зверь постарается, то его когти чиркнут по одежде претендента. Вавьи заглянул в глаза ватпэ, вдавливая в него свою волю. Сначала самец не понял, что происходит, так как омега приблизилась, а значит его считает лучшим, чем того, кто ему проиграл. Затем он чуть пригнулся на лапах, глядя глаза в глаза, заигрывая. Но после того, как Сио послал ему импульс с оскалом, что мол я не играюсь, а заявляю по силе первого и старшего, ватпэ на такое "хамство" со стороны омеги зашипел. После того, как он понял, что именно делает омега, все пошло всерьез, но не помогло. Омега давила на него так, как не получалось у альфы. Постепенно, минута за минутой, зверь сдавал позиции, пригибался на лапах, пока не опустил глаза и голову, подчиняясь. Как только это произошло, Сио заурчал довольно, развернулся с триумфом в сторону Ревиса и хозяина, который в почтении сам глаза и голову опустил. Мало ли как отреагирует этот человек, этот вавьи, по праву считающийся самым сильным из боевых омег. - Вавьи Сио-ын победил, - улыбаясь произнес и ехидно добавил, - не телом силу зверь узрел. - Да, мой вавьи, ты прав. - Ревис заулыбался. - Хозяин, сколько стоит данный зверь? - Два дуки. - Почему столь низкая цена? - сощурился вавэхдэ, так как за подобную масть и силу зверя можно смело просить десять! - Он покорён, к тому же, - вздохнув, хозяин покачал головой, - за тридцать островов, включая Акрепсе, никто не смог его обуздать. Если вас цена не устроит, и вы откажетесь, боюсь данный зверь не будет продан еще один сезон. - Сколько ему лет? - Восемь. Прошел все боевые выучки, команды слушает хорошо, но вольничает, как и все свободные. Под хозяином должен быть послушен, не в первые месяцы, как и все коты. - Хорошо. У него есть стая? - Только младший брат. Он вон там, серый, с голубым отливом. - Хозяин указал рукой на соседнюю клетку, где стоя на лапах, как и все взбудораженные приходом альфы и омеги звери, нервно водя ушами и внимательно глядя на пару, от которой веяло силой. - Он слабее, моложе на год. Правда более игрив и вольничает больше. Ревис усмехнулся и подошел к клетке, откуда на него столь же яростно, как и старший брат, отреагировал серый зверь. Зарычав, ощерившись, лапой через прутья попытался достать соперника. Минута и зверь пристально уставился в глаза человека, ведя ментальный бой воли. Проиграл, голову склонил. Ревис улыбнулся довольной улыбкой. - Сколько? - Семь дуки и пять авои. У него резвый старт, но для затяжного преследования не подойдет, выдохнется. - Мне нужен тяжеловес. Если есть старый, опытный, - Ревис улыбнулся довольной улыбкой, - у которого хороший род и крепкие спина и ноги, буду признателен. Хозяин призадумался, после чего подошел к одной из дальних клеток, осмотрел зверя в ней находящегося, после чего вернулся и покачал отрицательно головой. - Старого нет, ему восемь, как и Мехрейду, - на удивленную бровь пояснил, - черный красавец, что покорился сильнейшему омеге островов. На данную похвалу, ожидаемо, вавьи расплылся в самодовольной улыбке. Его похвалили, признали сильным, он даже особенный - один на все острова. Не факт, что нет еще одного омеги такой же силы, вот только Сио свободен, в статусе и в данную минуту и на этом острове он сильнейший. - У кого есть старый? Мне нужен спокойный, вдумчивый и умеющий распределять свои силы. - Если только в возрасте дело, то Жахад подходит во всем кроме него. - Хм, - Ревис задумчиво покосился на клетку, после чего подошел к ней. Перед ним был крупный самец ватпэ, альфа, как и все, но пятнистый, шерсть не в пример собратьев, более длинная, густая. Глаза у него зеленые, большие, уши широкие, усы самые пушистые из всех виденных, а хвост более объемный. На лапах зверь достаточно высок, спина шире чем у скоростных, морда крупнее, а выражение на ней такое - ну и че те надо? Увидев это безобразие перед собой, это выражение на его морде, Ревис загорелся и менее чем за минуту перебил его наглость, заставив и выражение на морде сменить, и глаза в пол опустить, и голову следом. - Значит Жахад, - усмехнулся вавэхдэ. - Сколько? - Семь дуки, девять авои. - Как того, серого зовут? - Руух. Ревис кивнул головой и его абокай отошел в сторону, дабы рассчитаться с торговцем. Дуки и авои, это обменные жетоны, которыми рассчитываются только за ватпэ. Это не деньги и получить их можно в одном единственном специальном месте, которое расположено непосредственно в городе Акрепсе. Для того чтобы приобрести данные жетоны нужно либо иметь выписанный сопроводительный лист для дагжи, подписанный старцами с Острова Мудрости, или совершить обмен. Обмен очень дорогой, так как боевые ватпэ сами по себе ценные животные, но также еще и опасные. Если хозяин слаб, ему просто не дадут жетон. Такая вещь, как спекуляция жетонов невозможна - их изготавливают из специального дерева, которое подготавливают особым способом. Данная древесина имеет свойства "запоминать" запах. Если на сырую дощечку капнуть каплей крови, после чего дать ей пропитаться, затем кинуть в огонь на две минуты, верхний слой жетона будет запеченным, и при попадании влаги начнет распространять запах идущий от крови, а запах гари будет отсутствовать. Этот способ делается для тех, кто обменивает жетоны. Такие люди, как Ревис, получают именные, но тоже с ароматом. Имя наносит писарь, затем воин держит в руке каждый жетон и после этого его кладут в огонь на минуту. В данный момент Ревис покупает ватпэ не только себе, но и для Сио, а хозяин удивленно хлопает глазами. - Вавьи не имеет свои жетоны? - перевел взгляд в сторону любующегося зверем рождающего. Не повернув головы, тот о ком шла речь, ответил: - У вавьи Сио-ын есть привычка бить всех альф. Во избежание смертей за пределами дом-города вавэхдэ Ревис Улиму принял решение никуда вавьи Сио-ын не отпускать и держать под своим бдительным надзором. Поездка на Акрепсе сопряжена с трудностями, коих вавэхдэ Ревис Улиму желает избежать. - Ты прав, мой вавьи, - Ревис улыбнулся, оголяя отросшие клыки, - обуздать и утихомирить тебя очень непросто. Во избежание ненужных жертв твоей несдержанности, я просто вынужден не отпускать тебя от себя ни на шаг: ни днем, ни ночью. Явственно вздрогнув, Сио резко развернулся и со всей силы врезал хлыстом по нахально скалящемуся самцу, который посмел напомнить ему что произошло ночью! К чести абокай и Ревиса, хозяин даже не ощутил каким чудовищным был этот хлыст, равно как и звери в клетках остались невредимы. Задень их омега, и тут была бы катавасия - как это так, альфа омегу обидеть посмел! Вавэхдэ чуть склонил голову, мол прошу простить, погорячился, пряча болезненный блеск в глазах. Сио ударил от души, со всей силы. Вздернув голову, вавьи перевел взгляд на хозяина, который прекрасно понял, что разборка была за слова вавэхдэ, поэтому предпочел сделать лицо постным и не любопытным, а то ведь и ему может так перепасть, что не унесет. - Вавьи Сио-ын желает знать, когда Мехрейд будет доставлен в центр-дом. - Он пойдет с вами уже сейчас. - Хозяин чуть склонил голову, - данный самец не сможет остаться в клетке, он уже признал вас своим хозяином, вавьи, и будет бесноваться, никому в руки не дастся. - Тогда, - Сио заулыбался и отступил к зверю, который жадно внюхивался в идущий аромат вожака. Хозяин зверья слегка напрягся, ведь покупатель подошел слишком близко. Хоть он и сказал, что зверюга уедет с ними, но для транспортировки ее опоят сонным отваром и перебинтуют лапы, дабы она спросонья когтями никого не подрала. Покупатель же, вернее его спутник для кого покупали зверя, плавно присел на корточки и протянув руку, глядя глаза в глаза ждал, что сделает хищник. А хищник обнюхивал руку, не отводя взгляда, иногда моргая, слегка напряженно ожидая что делать будет этот сильный омега, что не побоялся и поборол его старшинство. Так они и сидели несколько минут, после чего ватпэ отвернул морду, заходил по клетке, явно желая оказаться рядом с тем, кто над ним главенствует. Это не значит, что с первого раза под седло встанет, или не попытается скинуть с себя, но жажды убить не будет, только противостояние, до тех пор, пока Сио не поставит себя железобетонно над альфой-зверем, а не под ним прогнувшись слабину дав. Как только ватпэ начал кружить по клетке, продавец выдохнул, Ревис заулыбался, а Сио плавно отступил назад.