***
Омега, расплатившись с таксистом, который оказался старым альфой, выскакивает из машины и бежит к своему подъезду. Он быстро заходит в лифт и едет до своего этажа. Как только Чимин зашёл в квартиру на него сразу же набрасывается Тэхён с обнимашками. — Папа-а, — говорит счастливо малыш, пока его папа поднимает его на руки и начинает кружить и ему уже всё равно на течку, которая началась на неделю раньше. — Я так соскучился, — сквозь смех и хихиканье говорит Тэ, радостно улыбаясь своей удивительной квадратной улыбкой. — Я тоже Тэхён~и, — говорит Пак и чмокает сына в щёчки, — давай я сейчас переоденусь и мы пойдём играть с тобой? Ты согласен? — сказал Чимин и опустил Тэ на пол, после снимая с себя куртку. — Да, давай поиграем с Татой и Куки? — спросил омега, прыгая на месте от нетерпения. — С Куки и Татой? — Да, ну с кроликом и сердечком, я придумал им имена, — ответил малыш и убежал в свою комнату. Пак на это усмехнулся и направился в ванную вымыть руки и принять блокаторы, ведь он не хочет потечь прямо перед Тэ, а потом нужно будет ещё объяснять ему что произошло с его папой. Чимин заходит в ванную и моет руки, а затем тянется за аптечкой, взяв оттуда пачку с блокаторами, он пошёл на кухню за водой, с каждой секундой становилось всё больнее ходить, хотелось снова почувствовать альфу в себе, а точнее Юнги, но он никогда снова не пойдёт на такой поступок. Слишком больно и тяжело было потом себя собирать и заставлять жить, когда хотелось вскрыть вены или просто пойти на крышу и спрыгнуть. Пак глотает пару таблеток и сразу запивает их водой, скоро они должны подействовать, а пока он идёт переодеваться. Чимин надевает обычную растянутую футболку и штаны. — Пап, ты идёшь? — говорит малыш из своей комнаты и Пак идёт туда. Весь день прошёл просто замечательно, Тэхён с Чимином играли весь день и омега ни разу за день не вспомнил о Мине и его поступке. Сейчас же Пак читал сказку Тэхёну, пока тот сладко зевал и потирал кулачками свои глазки. —…и жили они долго и счастливо, конец, — сказал Чимин и закрыл книжку со сказками, — Спокойной ночи, Тэхён~и, — поцеловав сына в лобик, прошептал Пак, он уже собирался уходить, как маленькая ладошка ухватилась за край его футболки. — Па, а почему от тебя вчера пахло кофе? — говорит сонно малыш, а Чимин бледнеет, он не думал, что от него пахло Юнги. — Эм… Я-я просто выпил вчера очень много кофе, — слегка заикаясь проговорил Пак и, поцеловав Тэхёна ещё раз в лоб, прошептал. — Спи, солнце. Сказав это, Чимин тихо вышел из комнаты, как обычно прикрывая дверь. Господи, как же он одновременно ненавидит и любит Юнги, он воспользовался им, но подарил это чудо, которое сейчас тихо спит в своей комнате. Пак зажимает одной рукой рот, а вторую запускает себе в волосы, до боли сжимая, он медленно спускается по стене на пол. Как же он жалок, он ненавидит себя за то, что снова хочет почувствовать эти холодные руки на своём теле, снова услышать этот голос, говорящий такие приятные вещи, снова уткнуться носом в шею, обнимая его. Всхлипы снова душат его, но он не может их выпустить, за стенкой спит его чудо, которое он не может разбудить. Им снова воспользовались, хотя в этот раз он смог ответить, но сможет ли он ответить и защитить себя в следующий раз. Он уверен, что будет еще один раз, ведь Мин захочет встречаться с Тэ и участвовать в его воспитании, но зачем Чимин и думать не хочет. Слёзы все чаще катились по щёчкам, отчего те становились красными. Он ненавидит своё тело за такую реакцию к Юнги, он просто хотел спокойной жизни с любимым человеком, а что он получил. Разбитое вдребезги сердце, но у него появилось это чудо. Чудо ради которого он жил, живёт и будет жить и ему глубоко поебать на каких-то Мин Юнги. Пак просыпается не от трезвона будильника, а от рингтона своего телефона. Он медленно тянет руку на прикроватную тумбочку, чтобы ответить на звонок. — Алло? — хрипит в трубку Чимин. — О, привет, Чимин, — немного раздражённо говорит Бэкхён, — прости, что так рано тебе звоню, но Хосок, — особо выделяя имя беты, прошипел омега, — перепутал даты и мы должны быть готовы с хореографией ко вторнику, а не воскресенью. — Что? — ошарашенно кричит шёпотом Пак и смотрит на часы семь, сука, у них есть два дня. — Кто вообще говорит такую важную информацию такому балбесу? — Я не знаю, но мы должны сейчас же собираться и прорабатывать её, если мы вообще хотим выступать на этой годовщине, — сказал омега, а на фоне Минхёк кричал на Чона. — Годовщину? — натягивая носки, спросил Пак. Нет, он конечно знал, что они выступают на каком-то значимом мероприятии, но годовщина? — Да, это годовщина соглашения какого-то контракта между двумя фирмами. Я не углублялся. — Хорошо, спасибо я буду в студии через полтора часа, ждите меня, — сказал Чимин, выходя из комнаты и направляясь на кухню. — Ладно, ждём тебя. Хосок, какого ху… Парень быстро сбросил вызов, ему не хочется знать, что там натворил Хосок, он уже порядком разозлён, чтобы убить этого парня. Омега готовит завтрак и идёт будить малыша.***
Утро Мина начинается с резкой боли в голове и паху и болезненно красными глазами, которые открыть больно. И нет он не пил, он просто рыдал всю ночь напролёт, от этого и головная боль и красные глаза. А боль в паху, подарок от Чимина. Юнги медленно идёт на кухню, чтобы впервые за несколько дней нормально поесть, он смотрит на часы и громко материться на весь дом. Он проспал почти целый день, заебись. Альфа готовит себе обычную яичницу и, как только она готова, наливает себе кофе и, включив телевизор, начинает завтракать. Мин уже почти всё доел, как у него зазвонил телефон. Юнги, матерясь на всё живое и нет, пошёл за телефоном, который находился в спальне. — Да? — Юнги, — говорит монотонно его отец, — я хотел сказать, что семейство Хван уезжает на два месяца в тур по Европе, я еду с ними, а ты остаёшься в Корее следить за делами. Мин не успевает что-то сказать, как его отец бросает трубку. Юнги на это вздыхает, у него появилось только больше работы.***
Два дня спустя***
Чимин со своей группой в последний раз прогоняет хореографию, они почти не вылезали из студии эти два дня. Тэхёна Пак отдал сестре Хосока, та была очень рада приходу мальчика, как и сам Тэ. — Фух, — выдохнул Хосок после такого, как музыка прекратила играть, — так все в душ и мы едем на место. Вся группа пошла в душ, расположенный в этом же здании, недалеко от студии. У всех мышцы неприятно покалывало, но такова их работа и они её любят всем сердцем. Парни быстро переоделись в свежую одежду и, взяв свои костюмы, направилась к такси, которое их отвезёт к месту проведения их выступления. Дорога заняла от силы минут сорок, как только они прибыли на место их встретил мужчина бета и повёл вглубь отеля, объяснив когда им нужно будет выступать, он удалился. Все быстро переоделись и начали ждать их выхода.***
Намджун, придерживая своего мужа за талию, приветствует всех гостей в том числе и Юнги. — Привет, хён, — говорит альфа и слегка улыбается, когда подходит к семье Пак. — Привет, Юнни, — мягко говорит Джин, смотря на разбитый вид своего друга, — что с тобой произошло? — Да, ничего важного, — отмахивается Мин. — Если бы это было чем-то неважным ты бы не выглядел таким разбитым, — говорит Джун. — Я-я. потом расскажу. Хорошо? — еле слышно говорит Юнги и смотрит взглядом наполненным болью. — Хорошо, но… — начинает альфа, как его перебивает бета. — Извиняюсь, господин Пак, вы нам нужны по решению одного дела. И опережу вас, нет, без вас его нельзя решить, — быстро говорит мужчина. — Хорошо, — простонав ответил мужчина и, поцеловав своего мужа в висок, пошёл за бетой. Юнги продолжил болтать с омегой, как на сцене, которая была сооружена посреди банкетного зала, появился человек и объявил, что банкет начинается и сейчас будет выступать какая-то популярная группа, весь зал зааплодировал, а Мин устало выдохнул, он ненавидел все эти потанцульки. Начала играть музыка и на сцену вышли семь парней, один выделялся из всей толпы у него были светло персиковые волосы отчего Джин тихо пищал от радости, как никак его любимый цвет. Они стояли в середине и не видели лиц, тех кто стоял на сцене. Но как только парни начали петь у омеги мелко задрожали руки и одинокая слеза скатилась по щеке, когда этот парень с персиковыми волосами начал петь соло, ведь этот голос он всегда узнает. — Минни…